Как мы видим, с начала XVII в. местный топоним «Украина» начинает приобретать значение целой «земли». И Сагайдачный пытался придать топониму если не государственно-политическое, то хотя бы административно-территориальное значение — с претензией на автономию. Процесс, что называется, пошел.
ОТЕЦ УКРАИНЫ
В российскоязычной блогосфере нередко можно было встретить такую мысль, что Богдан Хмельницкий был «русским» и слова «Украина» вообще не знал. А если уж и знал, то никакого «такого» значения ему не придавал.
Но изучение гетманских универсалов (в 1998 г. в ИД «Альтернативи» вышел сборник «Універсали Богдана Хмельницького») не только напрочь опровергает тезис о том, что гетман не знал, что такое «Украина», но и заставляет сделать вывод, что именно Хмельницкий придал топониму «Украина» значение «страна казаков», «государство казаков».
Нет, в гетманских документах, особенно в начале освободительной войны, часто присутствует отсылка ко временам Руси. Очень показательны в этом плане «Пункты» от 14 (24) февраля 1649 г. (написанные по-польски), в которых гетман формулирует свои требования к польской власти. В «Пунктах» упоминается «наш руський народ» («narod nasz Ruski»), «стародавняя Русь» («Rus Starozytna»), Русь («Rus»), "церкви Руские"("Cerkiewie Ruskie").
И в этом же документе (!) заявляется, что князя Вишневецкого казаки в Украину не пустят («I w Ukraine go puscic nie chcemy»)! Отсылка к стародавней Руси понятна: чем древнее право, тем аргумент звучит весомее. Однако и под «Украиной» понимается не Среднее Поднепровье, а ВСЯ подконтрольная казакам территория.
В следующих «Пунктах» от 7(17) августа 1649 г. казаки, среди прочего, требуют, чтобы «в городе Киеве и других городах украинных иезуитов... не было» («W miescie Kijowie i po inszych miastach ukrainnych Jezuici... nie mieli»). Из дальнейшего текста можно сделать вывод, что под «украинными городами» казаки понимают, как минимум, Киевское, Черниговское, Брацлавское воеводства, а также Запорожье и все Левобережье — в общем, от Днестра до Днепра аж до московской границы («od Dniestru do Dniepru... az do granicie moskiewskiej»). В августе 1652 г. Хмельницкий обращается к посреднику -- молдавскому господарю Василию Лупулу и повторяет, что у Войска Запорожского должно быть столько «украинских волостей» («wlosci ukrainskich»), сколько указано в Зборовском договоре: «от Днестра аж до Днепра, а от Днепра аж до границы московской» («od Dniestru az do Dniepru, a od Dniepru az do granicie moskiewskiej»).
В универсале от 11(21) января 1651 г., посвященном передаче киевскому Богоявленскому братскому монастырю села Мостище, забраного у киевских доминиканцев, гетман Хмельницкий не без удовольствия заявляет: «Поневажъ всемогущою своєю рукою десного Богъ і створитель неба і землі сподобіл мні ...неприятелей... православної церкви... ляхів з Украйни в Полшу далеко прогнати... ». (И кто-то после этого будет утверждать, что Хмельницкий не знал слова «Украина» и «ничего такого» не говорил?!).
Правда, иногда гетман использовал топоним «Украина» в узком смысле этого слова, именно как Поднепровье. «Дошло теж і до нас відати, же тій, коториє за указом нашим з Ніженсчизни повиходиле биле в Украйну...», — гласит его универсал от 18 июня 1652 г. Но такие случаи единичны, и всегда «Украине» противоставляется территория Северщины.
А в 1657 г. гетман издает сразу несколько универсалов о праве отдельных греческих купцов беспошлинно торговать «по местахъ и местечках украинных». Опять же «украинными» называются все подконтрольные казакам территории.
Однако понятия «Украина», «украинные города» фигурируют не только во внутреннем документообороте или дипломатической переписке гетмана с поляками, но и в переписке с другими правителями.
29 июля (8 августа) 1656 г. гетман пишет инструкцию своему посольству к князю Трансильвании Юрию Ракоци (на латыни), в которой упоминает о польских зверствах «в украинских пределах» («in oris ukrainensibus profuderunt»).
28 сентября (8 октября) 1654 г. Хмельницкий своему послу в Москву Антону Ждановичу дает наказ сообщить царю о возможном походе татар. В наказе «Украина» упоминается целых семь раз! Суть наказа в том, что 7 лет татары не нападали на Украину, будучи союзниками запорожцев. Но сейчас, после принятия запорожцев под царскую руку, отношения с татарами испортились и те замышляют поход на казаков и московитов. Потому гетман просит царя поспособствовать «своими болшими рат(ь)ми».
27 июля 1656 г. король шведский Карл-Густав пишет на латыни письмо своему союзнику Богдану Хмельницкому. Это письмо было перехвачено московитами, и тогда же сделан с него перевод, который ныне хранится в архиве МИД России (Глав. Москов. Архив М. И. Д. Дела польские за 1656 г., св. 105, л. 181, № 8). В письме, помимо прочего, король замечает: «...Понеж далние краи, которые нас от Украйны отлучают, и дороги от великого князя московского и от поляков залогами осажены, так велми наши опасны суть, что посланью всякие слученья отимают». Король как в воду глядел, но важно не это: король прямо именует земли, подвластные гетману, Украиной.
И, наконец, 17(27) февраля 1654 г., после Переяславской рады, гетман пишет письмо московскому царю Алексею Михайловичу, в котором излагает 23 пункта, регулирующие отношения царя и Войска Запорожского. После долгих обсуждений царь утверждает «11 статей» (См. Полное собрание законов Российской империи, собрание 1-е, т. X, № 119, с.311—314.), в которых обобщено решение царя Алексея Михайловича и его бояр по поводу прошения Богдана Хмельницкого. В пункте восьмом, в ответ на прошение гетмана (п.20) учредить пограничную охрану от поляков, мы читаем: «...Чтобы наемного люду зде по рубежу от ляхов для всякого безстрашия с 3000 или, как воля царского величества будет, хотя и больши. Царского величества ратные люди всегда на рубеже для Украины обереганья есть и вперед стоять учнут».
Итак, понятие «Украина» как собственная территория Войска Запорожского, ставшая под царскую руку и которую царь обязуется защищать, фигурирует в официальных документах Московского государства!
Увы! Но г-н Гайда не посчитал нужным рассказать (или счел необходимым умолчать?) своим читателям о таких важных подробностях. Он искусственно попытался сепарировать вопрос о появлении страны «Украина» от появления этнонима «украинцы». Мол, название — отдельно, а люди — отдельно.
РУСИНЫ? МАЛОРОССЫ? УКРАИНЦЫ?
Попутно возникает вопрос: а кем же считал себя сам Богдан Хмельницкий в этническом, так сказать, плане? Г-н Гайда считает, что русским. «Жители Руси (и польские, и московские подданные) по-прежнему именовали себя русскими, так же их именовали и иноплеменники».
Но, как мы уже знаем из ПВЛ, жители Киевской Руси (славяне по языку) считали себя «русинами», но никак не «русскими». А гетман историю знал. Потому в письме польскому королю Казимиру в марте 1650 г. требовал, чтобы поляки даже не пытались вернуться к своим поместьям, а лишь присылали своих слуг из местных, русинов («rusinow»). Себя Хмельницкий, безусловно, считал «местным».
Что касаемо московитов, то гетман, при всем уважении, русинами их не называл. 14(24) июля 1653 г. он выказывает почепскому сотнику за обиды, нанесенные «московским людям» (а не «руським людям» или «русинам»), и приказывает выпустить из тюрьмы «детей боярских». 3(13) октября 1655 г. он требует у жителей осажденного Львова «Пленных, как наших казаков, так и московитов, чтобы выдали» («Wiezniow tak naszych kozakich, jako I Moskiewskich zeby wydano»). Есть «наши», а есть, хоть и союзники, но «не наши»...
Также нигде гетман не титуловал себя «малороссом». Универсалы он подписывал скромно: «гетман Войска Запорожского» (добавляя «Е.К.М.» или «Е.Ц.В.» по надобности).
В 1814 г. в Сосновском суде всплыл универсал Хмельницкого от 16 февраля 1651 г. некому Якиму Пашко на конотопскую мельницу, подписанный «Его царского пресвътлого величества войска малоросійского Запорожского гетман Богдан Хмелницкий». В суде универсал «прокатил», но позже историки разоблачили подделку: 1) «малоросійскими» титуловались гетманы только начиная с XVIII в.; 2) Войско Запорожское в 1651 г. еще не было «царским».
Поднепровская Украина со времен Великого Княжества Литовского имела статус «пограничья», а во второй половине шестнадцатого века создается т. н. «реестровое казачество», которое пребывает на официальной польской службе. Сначала это было 300 человек, но реестр понемногу увеличивался. В 1625 г. для охраны границы польской властью создается 6 новых административно-территориальных единиц (полков) — Белоцерковский, Каневский, Корсунский, Переяславский, Черкасский и Чигиринский, а реестр увеличивается до 6 тысяч. После начала освободительного восстания Богдан Хмельницкий казацкое устройство переносит НА ВСЮ подконтрольную казакам территорию, вся Руськая земля становится одной «Украиной». В 1649 г. число полков увеличивается до 16 (хотя были планы создать 30 полков), а реестр -- до 40 тысяч. В 1654 г. царское правительство соглашается даже на 60 тысяч казаков — с уговором, что казаки сами будут содержать свою армию за счет местных налогов. В казацком краю происходят воистину революционные изменения: а) национальные (поляки и евреи бегут от казаков, спасая свои жизни; население края становится этнически однородным); б) милитарные (по сути, введена всеобщая воинская повинность, весь край становится одним большим военным табором); в) религиозные (православие становится доминирующей религией, а прочие верования подвергаются гонениям); г) социальным (ополяченная шляхта исчезает как класс, а их имущество переходит в руки казаков; крестьяне в один миг становятся вольными и делят панскую землю); д) экономические (упраздняются индивидуальные налоги); е) политические (крепнет местное самоуправление, а казачество становится классом-гегемоном).
Хмельницкий видит, что нововведения не имеют аналогов в истории Руси, и это, в свою очередь, приводит к смене вывески. Закреплению в сознании людей их особого, другого статуса способствует и сам Хмельницкий, который земли Войска Запорожского везде именует «Украиной».
Современники очень быстро уловили суть происходящих изменений. Так, французский инженер и путешественник на польской службе Гийом де Боплан в 1651 г. издает свое «Описание окраин Королевства Польши, простирающихся от пределов Московии, вплоть до границ Трансильвании», («Description des contrées du Royaume de Pologne, contenues depuis les confins de la Moscowie, insques aux limites de la Transilvanie. Par le Sieur de Beauplan»). Но вышедшее в 1660 г. второе издание этой книги носит измененное название: «Описание Украины, которая является некоторыми провинциями Королевства Польши. Простирается от пределов Московии, вплоть до границ Трансильвании», («Description d’Ukranie, qui sont plusieurs provinces du Royaume de Pologne. Contenues depuis les confins de la Moscovie, insques aux limites de la Transilvanie»). За 9 лет «некоторые провинции» обрели свое собственное имя...
Любопытно в этой связи также почитать путевые заметки архидиакона Павла Алеппского, который в 1654 г. проследовал через Украину в Москву и даже лично встречался с Богданом Хмельницким. Край от Днестра до Путивля он называет «землей казаков», «страной казаков». Единожды он называет казаков «русскими» («и по всей земле русских, то есть казаков»), но, как оказывается, для него «русскими» являются все, кто ведет богослужение на церковнославянском (у него — «русском») языке: «Мы говорили с ним по-турецки и по-гречески, а он передавал им по-русски, ибо язык у казаков, сербов, болгар и московитов один». При этом он отличает «казаков» от «московитов», хотя, формально, и те, и другие являются подданными царя Алексея Михайловича. Говоря о политическом устройстве, Павел Алеппский замечает: «Все они, по их обычаю, с бритыми бородами. Таково значение имени „козак“, то есть имеющий бритую бороду и щеголяющий усами, ... все эти воины не получают содержания, но сеют хлеб, сколько пожелают, затем жнут его и убирают в свои дома. Никто не берет с них ни десятины, ни иного подобного: они от всего этого свободны; и в таком положении находятся все подданные страны казаков: не знают ни налогов, ни харача, ни десятины. Но Хмель отдает на откуп весь таможенный сбор с купцов на границах своего государства, а также доходы с меда, пива и водки за сто тысяч динаров (червонцев) содержателям таможен. Этого хватает ему на расходы на целый год. Кроме этого, он ничего не берет...».
Обратим внимание, что такой дотошный наблюдатель, как Павел Алеппский, говорит о «стране казаков». Если вспомнить, что все термины путешественник пытается, если можно, перевести дословно, напрашивается вывод, что «страна казаков» — это калька с «України козацкой», или просто — «Украины».
ТАК ОТКУДА ВЗЯЛИСЬ «УКРАИНЦЫ»?
Г-н Гайда в своем труде пытается доказать, что «...с последней трети XVII в. слово „украинцы“ в отношении как казаков, так и слободских украинцев появляется и в отошедшей к Русскому государству части Малороссии». По мнению Федора Александровича, слово употреблялось в узкосословном смысле как синоним слова «казак», при этом считает это слово заимствованным из ...обихода московских служилых людей (?!).
Как доказательство он цитирует "Пересторогу Украины"(?!) («Предупреждение Украины»), написанную около 1669 г. киевским полковником Вас. Дворецким.
Но скажите, зачем городить такие сложности с заимствованием из другого языка, зная, что «страна казаков» и была «Украина»? И именно ей, а не «окской оукраине» или просто «казакам» адресовал Дворецкий свое послание. Не логичнее ли предположить, что «украинец» — слово местное, и означало оно (изначально) жителя «страны казаков».
Приведенный г-ном Гайдой отрывок из «Перестороги Украины» также говорит не в пользу Федора Александровича.
«Надлежит и то взяти до уваги Украине, же гды и предъ тымъ бывала часто громлена, теды в царстве московскомъ украинце прибежище мевали, такж греки, и местца стых тамъ вспоможеня брали, бо теж инъде и не маш где <...> Царъ его млст до Украини ся штересуе, а вольносты, якие хто потребуе, надае, кто ему тылко верне голъдуе. Що обачит може кождый поза гранщею московскою, якъ живут украинце на волностях, обфити во всемъ». Дворецкий ставит «украинцев» рядом с «греки», т. е. скорее считает их этническоей, а не сословной группой. Также заметим, что Дворецкий обращается с предостережением к своим соотечественникам, а значит, значение слова «украинцы» им УЖЕ хорошо знакомо.
ВЫВОДЫ
«Итоги подведем», как сказал один украинский классик.
• С конца XV в. «вкраинниками» именовались жители Литовского пограничья, проживающие в Поднепровье (Черкассах, Каневе, Киеве).
• С середины XVII в. понятие «Украина» как «страна казаков» благодаря дипломатии Богдана Хмельницкого становится известной в Европе и не раз фигурирует в различных официальных дипломатических документах.
• Слово «украинец» является производным от слова «Украина». Достоверно установлено его употребление на территории современной Украины в последней трети XVII в. Тогда же впервые оно использовано не только в территориально-политическом (синоним слова «казак»), но и в этническом смысле (как синоним слов «русин» и «малорос»).
• «Украинцы» как самоназвание отдельного восточнославянского народа (взамен «малороссов») было официально разрешено только в советское время.
Таким образом, возникнув не позднее XV в. и постепенно распространяясь от Среднего Поднепровья по всей территории «страны казаков» — от Днестра до московской границы, слово «Украина» полностью изменило свой смысл: изначально означая польско-московско-крымское пограничье, оно, в конечном счете, приобрело значение края («земли»), отличного от Московского государства и населенного отдельным славянским этносом.
