«Славян» не было, русских создала церковь. А население аж до Москвы еще 100 лет назад было ближе беларусам. Говорит идеолог «мерянства».
Черта «бульбаша» — отречься от убеждений (вводное слово от Svajksta.by)
В Беларуси после некоторого локального «балтского ренессанса» — вновь откат. Слово «балты» стыдливо опускается, а «общим местом» становятся привычные еще с советских времен гнилые клише типа «наша славянская культура». Наружу вылезла типично «бульбашская» черта — стыдливость, типа «балты? хихихи», — неуверенная и безответственная.
Отчего такая «короткая воля» и неустойчивость в убеждениях? Как тут не вспомнить слова Алеся Адамовича про БССР как «Вандею перестройки». (Вандея, напомним, — регион на крайнем западе Франции, где в 1793 г. поднялось восстание против новшеств Французской республики.)
Уже и в России, на которую беларуское население сдуру привыкло равняться, становится все более популярным мнение о том, что «за Москвой — финно-угры, до Москвы — балты», — а беларусы вновь спрятались от ответственности за реализацию своих собственных идей.
Ведь, как признают российские «меряне», импульс для своей деятельности они получили как раз от «балтского» движения Беларуси. И упорно продвигают свои убеждения — единственные действительно дружественные к Беларуси.
А «бульбаши», дав «по неосторожности» импульс, сунули голову в песок… Будто «очмурелые» каким-то темным «насланием», будто оглушенные неведомым ударом. Надурившие сами себя и сидящие в непонятке, чухающие «репу»: ээ, так кого это я надурил? и где тогда мой гешефт, кроме того, что чувствую себя дурачком?..
* * *
В конце апреля в Московском госинституте культуры, на конференции по массовой культуре 1-е место занял доклад «Мерянское движение в контексте идентификационного кризиса 21 века». В нем обильно цитируется один из основателей мерянского движения художник Андрей Малышев-Мерянин. Приводим некоторые цитаты.
Массовой славянской колонизации не было
Последствия славянской колонизации переоценены.
Во-первых, об этом свидетельствует антропология. Даже на взгляд непрофессионала антропологические типы населения постмерянской территории Верхнего Поволжья отличаются от территорий юго-западных и западных регионов России.
Во-вторых, об отсутствии массовой славянской миграции в последние годы начали говорить российские археологи. За последние 30 лет группой под руководством академика Н.А. Макарова была проделана работа по картографированию древнерусских селищ в нашем регионе.
И выяснилось поразительная вещь: на период существования классической Древнерусской культуры укрепленных и не укрепленных поселений оказалось в 5 раз больше, чем курганных могильников, а для более раннего периода – в 9 раз больше. Н.А. Макаров пришел к убедительному выводу, что курганный обряд не был общепринятой нормой в нашем регионе Низовской земли (Залесья).
Для археологов советской школы всегда был очевиден факт: погребальные памятники славян — курганы, а финно-угров — грунтовые могильники. И если установлено, что население, погребавшее своих мертвых в курганах, составляет в Волго-Клязьминском междуречье подавляющее меньшинство, то это серьезный аргумент, подрывающий саму возможность «массовой» славянской колонизации.
Смоленск, Брянск, Калуга, Тверь — ближе к беларусам
Утверждая, что основа великорусской культуры финно-угорская, мы учитываем тот факт, что историческое ядро великороссов сформировалось именно на территориях с преимущественно финно-угорским населением.
Население нынешних западных территорий России приняло участие в великорусском этногенезе значительно позднее, после их вхождения в состав Московии в 15-16 веках. И то, думаю, что в общую русскую массу население тех мест влилось еще позднее, фактически в советскую эпоху.
Известно, что жители Смоленщины, Брянщины, Калужчины и западной Тверщины этнографически еще 100 лет назад были близки беларусам, а не центральным и северным великороссам.
«Русские» — результат крещения
Исторически основа русской идентичности — это православное христианство. Так было с самого начала.
В истории имела место не абстрактная славянская, а монастырская, христианская колонизация, с основанием сети монастырей и погостов, попросту говоря, опорных пунктов московской государственной администрации.
Монастырь или погост — это автоматическое изменение микрорегиональной экономики, изменение денежных потоков, ведущее к концентрации автохтонного населения в узлах новой системы. Это можно увидеть, если нанести все монастыри 14-17 веков на карту России. Подавляющее большинство окажется на землях мери, веси, муромы, чуди, словен новгородских, в меньшей мере кривичей, и вятичей. И совсем мизерное количество — на землях сохранившихся финно-угорских народов.
Мы имеем обрусение как следствие — крещения, смены языка, смены идентичности. Был меря, карел, ижор, словен, мещеряк, вятич, словен, чудин, кривич — стал православный русский.
Еще лет двести-триста назад в Нижегородской губернии большинство населения левого берега были мари, а правого — терюхане и эрзя. Сейчас подавляющее количество их прямых потомков — русские. Но не славяне.
