Заброшу всё – родных, дела и дом.
Уеду в глушь на целых две недели.
Оставлю здесь пуховые метели,
Высоток серых плавленый бетон.
И потеряю, словно невзначай,
Свой телефон, а с ним и все проблемы.
Сто неизвестных старой теоремы
Рассеет дымкой светлый виднокрай.
Спит город мой продрогший и пустой.
Извечный страж у площади вокзальной,
Усталый франт с улыбкой театральной
Дождём ночным прощается со мной.
А дальше свет перронных фонарей
Встревожит сон озябших семафоров.
И я сажусь на самый в мире скорый,
Спешащий в ночь. Сквозь марево огней

Уйду туда, где алый небосвод,
В звенящих травах долго догорает.
Душа скользит по самому по краю…
Пьянящий кресень. Глушь. Солнцеворот.

Поиск

Журнал Родноверие