Как показывает история, даже самые выдающиеся исследователи и учёные не защищены от возможных заблуждений, которые, будучи подкреплены их авторитетом, в дальнейшем могут навредить больше, чем ошибка какого-нибудь малоизвестного автора. Так, у замечательного русского фольклориста, исследователя духовной культуры славянских народов Александра Николаевича Афанасьева (1826—1871), чьи труды во многом не потеряли своей актуальности и до сего дня, читаем:

«...важная роль принадлежитъ въ народныхъ преданiяхъ и повѣрьяхъ кукушкѣ. У древнихъ индусовъ она была посвящена Индрѣ, у германцевъ — Тору (Germ. Mythen, 237); у грековъ въ образѣ этой птицы являлся Зевсъ; у славянъ, по свидѣтельству старинной польской хроники (Chronicon slavosarmaticum Procosii = Kronika polska przez Prokosza), чествованiе кукушки связывалось съ культомъ богини Живы: „divinitati Zywie fanum exstructum erat in monte ab ejusdem nomine Zywiec dicto, ubi primis diebus mensis maji innumerus populus pie conveniens precabatur ab ea, quae vitae auctor habebatur, longam et prosperam valetudinem. Praecipue tamen ei litabatur ab iis, qui primum cantum cuculi audivissent, ominantes superstitiose, tot annos se victuros, quoties vocem repetiisset. Opinabantur enim supremum hunc universi moderatorem transfigurari in cuculum, ut ipsis annuntiaret vitae tempora: unde crimini ducebatur, capitalique poena a magistratibus afficiebatur qui cuculum occidisset“ (D. Myth., 643–4. Перевод: Божеству Живѣ было устроено капище на горѣ, названной по ея имени Живецъ, гдѣ въ первые дни мая благоговѣйно сходился многочисленный народъ испрашивать отъ той, которую почиталъ источникомъ жизни, долговременнаго и благополучнаго здравiя. Особенно-же приносились ей жертвы тѣми, которые слышали первое пѣнiе кукушки, предвозвѣстившее имъ столько лѣтъ жизни, сколько разъ повторился ея голосъ. Думали, что высочайшiй владыка вселенной превращался въ кукушку и самъ предвѣщалъ продолженiе жизни; поэтому убiенiе кукушки вмѣнялось въ преступленiе и преслѣдовалось отъ правителей уголовнымъ наказанiемъ). Жива — богиня весны, названная такъ потому, что приходомъ своимъ животворитъ = воскрешаетъ умирающую нá зиму природу, даетъ землѣ плодородiе, роститъ нивы и пажити»

Цит. по изд.: Поэтическiя воззрѣнiя славянъ на природу. Опытъ сравнительнаго изученiя славянскихъ преданiй и вѣрованiй, въ связи съ миѳическими сказанiями другихъ родственныхъ народовъ. А. Аѳанасьева. Томъ третiй. М.: Изданiе К. Солдатенкова, 1869. С. 686–687.

К сожалению, здесь уважаемый Александр Николаевич, став жертвой мистификации, невольно допускает ошибку, которую за ним повторяют и по сей день некоторые авторы.

Так называемая «Славяно-сарматская хроника Прокоша» (польск. Kronika polska przez Prokosza w wieku X napisana, z dodatkami z Kroniki Kagnimira, pisarza wieku XI, i z przypisami krytycznymi komentatora wieku XVIII pierwszy raz wydrukowana z rękopisma nowo wynalezionego), якобы относящаяся к 936 г., на самом деле является подделкой польского историка, а по совместительству — известного фальсификатора дипломов, родословных и хроник Пшибыслава Дыяментовского (пол. Przybysław Dyjamentowski; 1694—1774), или, как утверждает Пётр Боронь, товарищеская шутка — литературная мистификация, созданная ок. 1825 г. генералом Франтишеком Моравским (пол. Franciszek Morawski; 1783—1861) — известным польским поэтом, литературным критиком, переводчиком и драматургом (см., напр., по изд.: Boroń, Piotr. Uwagi o apokryficznej kronice tzw. Prokosza // Acta Universitatis Wratislaviensis. T. 2675. 2004). Хроника впервые опубликована Ипполитом Ковнацким в Варшаве в 1825 г. Прокош якобы являлся монахом бенедиктинского ордена, умершим в 986 г. (см., напр., по изд.: Tazbir, Janusz. Spotkania z historią. Warszawa: Iskry, 1979. S. 233).

Рукопись хроники был подарена Юлиану Немцовичу Франтишеком Моравским, который якобы купил её в одном из еврейских магазинчиков в Люблине (см., напр., по изд.: Strzelczyk, Jerzy. Mity, podania i wierzenia dawnych Słowian. Poznań: Rebis, 2007. S. 162–163). Немцевич, убежденный в подлинности произведения, представил его в Варшавском обществе друзей наук. В том же году рукопись издал Ипполит Ковнацкий, который также перевёл текст хроники на латынь.


Титульный лист 1-го изд. «Хроники Прокоша» (1825)

Хроника приобрела большую популярность как одно из первых упоминаний Польши — 936 г. Существование Польши как независимой нации было продлено на несколько поколений от общепринятой даты. Также хроника описывала связи между средневековыми поляками и древними сарматами и народами Восточной Индии (см., напр., по изд.: Bak, János M. Manufacturing a Past for the Present: Forgery and Authenticity in Medievalist Texts and Objects in Nineteenth-Century Europe. Vol. 7. Leiden, 2014. P. IX).

Подделку — уже в течение года после издания — раскрыл выдающийся польский историк, общественный и политический деятель, профессор Виленского и Брюссельского свободного университетов Иоахим Лелевель (пол. Joachim Lelewel; 1786—1861), найдя в Вильно её рукопись, датированную 21 июнем 1764 г., и указав на Дыяментовского как на её автора, затем сделал критический разбора содержания текста.

Поиск

Журнал Родноверие