В книге русского писателя и поэта «тютчевского круга», литературоведа, профессора Московского университета Степана Петровича Шевырёва (1806—1864) о его поездке в 1847 г. в Кирилло-Белозерский монастырь находим:
«Что это за поклоненiе у языческихъ Славянъ роду и рожаницамъ, о которомъ говорится еще въ другомъ словѣ [помимо „Слова св. Григория“, — прим. В.], приведенномъ у Востокова въ описанiи Румянц. Музея (229) подъ заглавiемъ: Слово нѣкоего х[рист]олюбца ревнителя по правоi вѣре. Замѣчу, что и это слово находится въ Кирилловскомъ сборникѣ, но въ немъ объ родѣ и рожаницахъ не съ такою подробностiю говорится, какъ в словѣ Григорiя, изъ котораго мы узнаёмъ, что это поклоненiе весьма древнее, предшествовавшее Перунову, и что по введенiи Христiанства приносились имъ вторыя трапезы послѣ другихъ боговъ. Срезневскiй въ своемъ сочиненiи о святилищахъ и обрядахъ языческаго богослуженiя древнихъ Славянъ, прибѣгалъ къ разнымъ сближенiямъ для того, чтобы объяснить — чтò такое родъ и роженица. Онъ ссылается на Хорутанъ; слово родъ объясняетъ посредствомъ урода, а рожаницу судьбою. Въ Церковномъ словаре слово: рожаница, такъ и объясняется. Можно привести еще мѣсто во В[о]прашанiи Кирика Нифонту: Аже се роду и рожяницѣ крають, хлѣбы и сиры и медъ. Бороняше велми, нѣгдѣ, рече, молвить: горе пьющимъ рожяницѣ. Краютъ отъ край, кроить, значитъ (нижне-сербо-лужицкое краю, краямъ, краць) отрѣзывать, приносить части. Стало [быть,] еще въ XII вѣкѣ у насъ сохранялось поклоненiе роду и рожаницамъ — и приносили хлѣбъ, сыры, медъ, — и пили въ честь ихъ. Въ Бѣлоруссiи до сихъ поръ сохраняется еще въ народѣ обычай приносить родильницамъ хлѣбы и сыры. Въ Русскомъ языкѣ слово родъ объясняется рожденiемъ (на роду написано), а рожаница значит женщина родившая. Не покланялись ли языческiе Славяне женщинѣ, когда она была въ родахъ, и самому дѣйствiю рожденiя — роду? Послѣ, это поклоненiе могло перейти въ приношенiе женщинѣ родильницѣ — и осталось до сихъ поръ въ обычаѣ класть на зубокъ»
[Шевыревъ II 1850. С. 33–34]
