Рис. 1. Схема размещения каменй с ямками на территории Беларуси по С. Витязю и В. Винокурову. Линией обозначен ареал культуры шнуровой керамики Понемонья
Древнейшей группой культовых камней многие исследователи считают камни, на поверхности которых древним человеком высечены маленькие округлые ямки, имеющие по всей Европе примерно одинаковые размеры: диаметр от 3 до 10 см при глубине 0,5–5 см.
В Беларуси уже зафиксировано более 50 подобных камней, причем почти половина из них (23 камня) выявлены в Вилейском районе. Не случайно в 2006 году в Вилейке прошла международная научно-практическая конференция, посвященная этой категории культовых камней. Участвовавшие в ней представители Беларуси, Литвы и Латвии признали наиболее правдоподобной версию о назначении ямок, предложенную эстонским исследователем Андресом Тваури. Изучив несколько тысяч подобных камней в Эстонии и Финляндии, он пришел к выводу, что ямки на камнях связаны с магией плодоношения, что может быть связано с посевами [8, С. 10–47]. Однако часть исследователей в Европе связывают ямки с культом предков. Довольно популярна версия и о том, что с помощью ямок на камнях отображены созвездия.
Для автора доклада, более 10 лет занимающегося изучением камней с ямками, наиболее плодотворным стал период с 2010 по 2014 годы. Сотрудничество с коллегами из Латвии дало возможность несколько раз посетить эту страну и совершить при этом ряд поездок как по Латвии, так и по Эстонии и Литве. В результате довелось увидеть практически все 70 камней с ямками, известные на сегодня в Латвии, а также половину из 30 известных камней в Литве и несколько десятков подобных камней в Эстонии.
Совместно с латвийскими коллегами были осмотрены камни с ямками в Браславском районе и камень «Велец» в Глубокском районе Витебской области, а также многочисленные лунковые валуны в Вилейском районе. В 2013 году удалось совершить поездку в Щучинский район Гродненской области, где, осмотрев 4 ранее уже известных камня, автор попутно выявил ямки на камне, который ранее трактовался только как камень-следовик. Осенью 2013 года автором был выявлен новый камень с 2 ямками в Мядельском районе.
Накапливаемый материал обобщался в докладах, сделанных на двух конференциях – в 2010 году в Вилейке [3, С. 36–41] и в 2013 году в Минске [4, С. 320–322]. Осмотрев достаточное количество камней в разных регионах, автор заметил, что они в основном не хаотично разбросаны, а в их расположении на местности есть определенные закономерности. Так, большинство из камней, которые довелось обследовать, расположены примерно в одинаковых условиях: это обрабатываемые или заброшенные поля с хорошими почвами, расположенные на пологих склонах над небольшими речушками, ручьями или болотами. Дальнейшая работа с различными картами и схемами только подтвердила наличие определенных закономерностей.
В 2002 году в Эстонии проходила 10-я международная конференция SEAC (Международная ассоциация исследователей археоастрономии). К ней белорусские исследователи С. Витязь и В. Винокуров подготовили доклад «Валуны с выемками («звездные карты») не территории Беларуси». Авторы увязали область распространение камней с ямками в Беларуси с ареалом археологической культуры шнуровой керамики Понемонья и высказали предположение, что ямки высекались в период 2–1,5 тыс. лет до н.э. [9, С. 207–212].
На предложенной ими схеме (рис. 1) видны две особенности в расположении камней с ямками. Во-первых, явно выделяются три региональные группы в расположении камней по территории Беларуси. Во-вторых, видна их связь с завалуненностью территории – больше всего камней там, где валунов не так уж и много, а это уже явная связь с рельефом местности.
Рис. 2. Схема размещения камней с ямками на физической карте
При нанесении камней с ямками на физическую карту Беларуси (рис. 2) оказалось, что они лежат в основном на отметках высот 150–200 метров над уровнем моря и практически отсутствуют на Неманской и Полоцкой низменностях, имеющих отметки высот 100–150 метров, а также не заходят на высоты Белорусской гряды. Они также не переходят Белорусскую гряду, протянувшуюся с запада на восток и являющуюся водоразделом Балтийского и Черного морей, что дало основания автору предположить, что в Беларуси проходит юго-восточная граница их ареала вокруг Балтийского моря [4, С. 323]. На физической карте особенно хорошо заметно наличие трех региональных групп – общий вытянутый ареал камней Ошмянская возвышенность и Свентянские гряды рассекают на три части, что еще раз подтверждает связь их с рельефом.
Коллеги из Латвии на подробной физической карте страны также отметили все известные им камни с ямками. Оказалось, что их расположение по отношению к высоте местности над уровнем моря соответствует аналогичной картине в Беларуси. Такая же закономерность наблюдается в целом и для территории Литвы.
Как отмечено выше, камни с ямками отсутствуют на Неманской и Полоцкой низменностях, однако на схеме, приведенной в первом томе «Ареалогii Беларусi» [1, С. 224–225], видно, что берега Немана и его притоков были густо заселены в каменном веке и в раннем бронзовом, что дало нам основание предположить, что традиция высекать ямки на камнях не связана с населением, практиковавшим присваивающую форму хозяйства [4, С. 324]. К сожалению, поздний бронзовый век в западной и северной Беларуси изучен слабо, а это важный период для данного исследования.
Так как связи ямковых камней с поселениями неолита пока не было найдено, решено было изучить их связь с городищами железного века, для чего территория Вилейского района и прилегающих окрестностей рассматривалась микрорегионами. Оказалось, что камни с ямками сложно привязать к городищам. В этой связи следует отметить статью о роли подсечного земледелия в раннем железном веке для населения Витебской области [5, С. 35–39]. При нанесении на приведенную в публикации схему (рис. 3) насыщенности территории области городищами раннего железного века известных ныне камней с ямками, оказалось, что они есть там, где городищ нет или почти нет. Подобный результат был получен и для схемы насыщенности городищами территории соседней Литвы.
Рис. 3. Плотность городищ раннего железного века в Витебской области (по В.В. Коляде)
Полученные результаты вскрыли необходимость изучения связи традиции высекать углубления в камнях с переходным периодом «поздняя бронза – раннее железо». При сравнении приведенной выше физической карты (см. рис. 2) со схемами во втором томе «Археалогii Беларусi» [2, С. 159, 217] стало очевидно, что ареал камней с ямками в Беларуси частично совпадает с ареалом близких между собой археологических культур – штрихованной керамики и днепродвинской. Считается, что происхождение культуры штрихованной керамики связано с процессами, происходящими в бронзовом веке – с проникновением племен культуры шнуровой керамики.
Бронзовый век примерно совпадает со второй половиной суббореала (≈ 1700 – 700 гг. до н.э.), которая была засушливой и теплой1. Археолог А. Медведев выделяет несколько периодов в развитии культуры штрихованной керамики. Первый период (конец 2 тыс. до н.э. – середина 1 тыс. до н.э.) население проживало на неукрепленных поселениях, которые трудно проследить археологически. Уже в это время основными занятиями были земледелие и скотоводство. Сухой климат способствовал развитию подсечного земледелия, особенно на супесчаных почвах. Использовались также пересохшие болота и приозерные участки [6, С. 61–62].
Рис. 4. Фрагмент части «Карты растительности Белорусской ССР» в границах Вилейского района
При рассмотрении карты растительности Беларуси [7] видно, что все камни с ямками на Вилейщине лежат на пахотных землях, расположенных на супесчаных почвах из-под сосновых лесов (в древности – сосново-широколиственных) и лишь три камня – на землях из-под смешанных с елью лесов (рис. 4). Это и дает основание связать ямки на камнях с подсечным земледелием и с использованием высохших в тот период болот и приозерных участков. Так, на схеме размещения камней с ямками на территории Вилейского района (рис. 5) видно, что часть их тяготеет к болотам – бывшим палеоозерам – и расположены на пологих склонах вокруг них. Концентрацию же большей части камней севернее Вилейки вероятно можно увязать с имеющимися здесь россыпями кремня, охватывающими территорию от Кузьмичей до Кривого Села и далее до деревни Чижевичи, возле которой раньше местное население копало мел.
Рис. 5. Схема размещения камней с ямками на территории Вилейского района. 1 – камни с ямками, 2 – болота (бывшие палеоозера), 3 – могила шнуровика, 4 – места нахождения каменных зернотерок
Начало второго периода в развитии культуры штрихованной керамики (от середины 1 тыс. до н.э.) совпало с началом субатлантика – периода влажного и прохладного климата, вызвавшего подъем воды и затопление участков, ранее использовавшихся для земледелия и скотоводства, и человек был вынужден переселяться на более высокие места с пестрым почвенным покровом [6, С. 61–62]. В это время и начался массовый переход с селищ на городища. Однако так как камни с ямками отсутствуют на таких высоких местоположениях, то можно предположить, что к моменту перехода на городища, традиция высекать ямки на камнях угасла. Существовала она, видимо, в период между 1500 и 500 годами до нашей эры и была связана с ранним земледелием.
Примечания редактора текста
1. Это утверждение спорно, так как считается, что климат во время суббореального периода был холоднее и суше по сравнению с предыдущим атлантическим и последующим субатлантическим периодами.
Литература
1. Археалогiя Беларусi: у 4 т. Т.1. Каменны i бронзавы вякi. – Мiнск, 1997. – С. 224–225.
2. Археалогiя Беларусi: у 4 т. Т.2. Жалезны век i ранняе сярэднявечча. – Мiнск, 1999. – С. 159, 217.
3. Зайцев А.П. Бассейн Верхней Вилии – регион сосредоточения древнейших культовых камней / Зайцев А.П. // Трэцiя Тышкевiцкiя чытаннi (г. Вiлейка, 24 лiстапада 2010 г.): матэрыялы чытанняў. – Мiнск, 2010 – с. 36–41.
4. Зайцев А.П. Историческая и мифологическая семантика «ямочных камней» / Зайцев А.П. // Традыцыi i сучасны стан культуры i мастацтва. Матэрыялы Мiжнароднай навукова-практычнай канферэнцыi (28–29 лiстапада 2013 года, г. Мiнск). У двух частках. Частка 2. Мiнск, 2014. – С. 320–327.
5. Коляда В.В. Роль подсечного земледелия в преобразовании ландшафтов Витебской области в раннем железном веке / Коляда В.В. // Географические аспекты рационального природопользования. Минск, 1985. С. 35–39.
6. Медведев А.М. Белорусское Понемонье в раннем железном веке (1 тысячелетие до н.э. – 5 в. н.э.). – Мн., 1996 – С.61–62.
7. Юркевич И.Д., Голод Д.С., Адерихо В.С. Растительность Белоруссии, ее картографирование, охрана и использование. Приложение к книге. Карта растительности Белорусской ССР. Масштаб 1:600000. – Минск, 1979.
8. Tvauri Andres. Eestilohukivid // Tartu ūlikooli archeologia kalineti toimetiseit. 9 Archeoloogilisi uurimusi 1. Toimetanud H.Valk. Tartu, 1997. Lk, 10–47.
9. Vitsiaz, S. Cup-marked stones («star maps») in Belarus / S. Vitsiaz, V. Vinakurau // Cosmic Catastrophies: Coll of Art. (from the Conf. SEAC – 2002, Tartu: Cultural Context from the Archaeastronomical Data and the Echoes of Cosmic Catastrophic Events) ed. M. Koiva, I. Pustolinik, J. Vesik. – Tartu: Estonian Literary Museum, 2005 – S. 207–212.
Рисунки предоставлены автором.
Доклад был прочитан 25 января 2015 года на конференции «Таинственная Беларусь» (Минск).
