У М.В. Ломоносова в его знаменитой, опубликованной уже посмертно, «Древней Россïйской Исторïи...» (1766), в главе «О княженïи Владимировѣ прежде крещенïя», читаем:

«Самодержавнаго своего въ Россïи государствованïя, Владимиръ полагаетъ начало мнимымъ благочестïемъ, по древнему предковъ многобожïю; однако и заблужденïемъ показуетъ въ себѣ способность къ прïятïю вѣры въ единаго истиннаго Бога. Его повелѣнïемъ поставленъ въ Кïевѣ передъ дворомъ теремнымъ на высокомъ холмѣ главный идолъ Перунъ, деревянной, съ серебреною головою, и золотымъ усомъ. Жертва приносилась огонь не угасимый. За угашенïе, небреженïемъ случившееся жрецы смертной казни предавались. Сей богомъ грома и молнïи почитавшïйся Перунъ былъ Зевесъ древнихъ нашихъ предковъ.

Меньшихъ боговъ Несторъ именуетъ Хорса, Дажбога, Стрибога, Семаргла, Мокошь, не показавъ знаменованïя и приписыванной имъ отъ идолопоклонниковъ силы и власти. По Перунѣ имѣлъ Волосъ первое мѣсто, коему покровительство скота приписывалось [раченïе о скотопасствѣ большее, нежели у Римлянъ, нижнимъ божкамъ оное препоручившимъ] Погвиздъ, Похвистъ или Вихръ богъ вѣтра, дождя и ведра; Еолъ Россïйскïй. Лада (Венера), Дида и Лель (купидоны) любви и браковъ покровители толь усердно отъ древнихъ предковъ нашихъ почитались, что оттуда и понынѣ въ любовныхъ простыхъ пѣсняхъ, особливо на брачныхъ празднествахъ, упоминаются со многимъ повторительнымъ восклицанïемъ.

Купалу богу плодовъ земныхъ, соотвѣтствующему Цересѣ [т.е. Церере (от лат. Cerēs), — прим. В.] и Помонѣ, праздновали передъ началомъ сѣнокоса и жатвы въ дватцать четвертый день Iюня. Остатки сего идолопоклонства толь твердо вкоренились, что и понынѣ почти во всей Россïи ночныя игры, особливо скаканïе около огня, въ великомъ употребленïи; и святая Агриппина, которой тогда память празднуется, по древнему идолу проименована отъ простонародïя Купальницею.

Отстоянïемъ полугодичнаго времени почитался Коляда праздничной богъ Декабря въ 24 число. Не иначе сïе разумѣть можно, как что зимнïе дни въ праздности безъ военнаго дѣла, безъ пашенной и скотопасной работы люди препровождая, уставили Колядѣ сей праздникъ. Употребительные нынѣ между Христïянами около сего времени на празднество Рождества Христова игрища, въ личинахъ и въ отмѣнномъ платьѣ едва ли не оттуду происходятъ: ибо по деревнямъ и понынѣ Коляду въ пляскахъ и пѣсняхъ возглашаютъ. И хотя сïе приводятъ въ сомнѣнïе иностранные народы тѣмже съ нами обычаемъ, не зная Коляды ниже поимени; однако Янусомъ нашимъ древнимъ сей идолъ не безъ вѣроятности названъ быть можетъ, ради разныхъ лицъ харями развращенныхъ.

Приносилась сверхъ сего жертва рѣкамъ и озерамъ по общему многобожному употребленïю народовъ. Древнïе наши предки какъ текущïя воды боготворили, явствуетъ, что и понынѣ простонародныя пѣсни отъ многократнаго именованïя Дунай, начало свое принимаютъ; въ иныхъ и на всякомъ поворотѣ имя обоженной рѣки повторяется. Отъ рѣкижъ Бога [Буга] и Всевышнему Творцу имя даемъ даже до нынѣ. Жертвы приносились весною по разлïянïи водъ купаньемъ; можетъ быть и нарочнымъ утопленïемъ людей какъ въ жертву. Остатокъ сего обычая видимъ у простонародïя въ облïянïи водою на великъ день, когда подъ именемъ наказанïя техъ, которые утреннѣе пѣнïе проспали, въ холодную воду бросаютъ, или обливаютъ, что вѣрѣ предосудительно, тѣлу вредно, жизни опасно, и между пьяными подаетъ поводъ къ смертоубïйственнымъ раздорамъ.

Всѣми сими идолами наполнены были улицы и поля около Кïева, и во всей Россïи распространились Владимировымъ суевѣрнымъ повелѣнïемъ, прежде просвѣщенïя. Въ великïй Новгородъ поставилъ намѣстникомъ дядю своего Добрыню, и послалъ съ нимъ идоловъ. Перунъ возвышенный надъ Волховомъ принужденнымъ сперьва жителямъ вскорѣ послѣ того великимъ божествомъ показался, о чемъ ниже.

Древнее многобожïе въ Россïи сходствующее съ Греческимъ и Римскимъ подтверждается еще, сверьхъ письменныхъ извѣстïй, другими примѣчанïями. Что значатъ извѣстныя въ сказкахъ Полканы, изъ человѣка и коня сложенные, какъ Греческихъ центавровъ? не Гиганты ли Вóлоты? не Нимфы ли въ кустахъ и при ручьяхъ сельскою простотою мнимыя русалки? Не соотвѣтствуетъ ли Царь морской Нептуну, чуды его Тритонамъ? Чуръ поставленному на межѣ между пашнями Термину?» (цит. по изд.: Древняя Россїйская Исторїя отъ начáла Россїйскаго Народа до кончины Великаго Князя Ярослава Перваго или до 1054 года, сочиненная Михайломъ Ломоносовымъ. Въ Санктпетербургѣ: При Императорской Академїи Наукъ. 1766. С. 98–101).

И далее, в главе «О княженïи Владимировѣ послѣ крещенïя его», находим:

«[После предательства князем Владимиром Веры своих Предков, — прим. В.] ...по всеобщему Государскому повелѣнïю опровергнуты идолы отъ своихъ мѣстъ, прежде къ ихъ почтенïю опредѣленныхъ; обнажены отъ драгоцѣнныхъ украшенïй, раздроблены желѣзомъ, и преданы водѣ и пламени. Перуну, главной невѣгласовъ пагубѣ, большее всѣхъ, вмѣсто бoльшаго прежде почтенïя, оказано поруганïе. Привязаннаго къ хвосту конскому волокли на Днѣпрской берегъ подъ жестокимъ битьемъ палками отъ двенатцати человѣкъ, бесчестными словами провождающихъ. Свергнутаго въ Днѣпръ отъ береговъ отбивали и до Запорожья пристать не дали. По извергнутому ниже пороговъ идолу ближнюю гору Перуномъ называютъ. Маловременная почесть новыхъ идоловъ была образъ и примѣръ возвышенныхъ безъ достоинства; едино разнствïе въ томъ имѣющихъ, что идолы ни ударовъ, ни поклоновъ не чувствуютъ [как и христианские иконы, о чём Ломоносов предпочитает умолчать, — прим. В.]. На холмѣ, гдѣ Перунъ стоялъ, построена церьковь святаго Василïя, въ честь Государскаго Ангела» (цит. по изд.: Там же. С. 119).

888

Поиск

Журнал Родноверие