23 марта 2021 года Госдума приняла во втором чтении законопроект о внесении изменений в федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Он был внесен на рассмотрение нижней палаты парламента в июле 2020 года и принят в первом чтении в декабре.

Поправки вызвали критику со стороны религиозных организаций и были частично переработаны. В итоговой версии в закон «О свободе совести» вносится ряд поправок, которые редакция ФТР сочла необходимым прокомментировать:

«Во всем законе термин «члены» меняется на «участники»; «формы деятельности», которые указываются в уставах религиозных организаций, меняются на «виды деятельности»; термин «учреждение» из понятия «религиозная организация» исключается .»

Ранее экспертным сообществом было высказано мнение (которого придерживается и автор), что такая замена расширяет количество субъектов права. В частности, правоприменительная практика показывает, что членом какой-либо организации является лицо, принятое в ряды уполномоченным коллегиальным органом организации, в связи с чем у него есть свои права и обязанности. В свою очередь, участником может являться и лицо, не придерживающееся каких-либо религиозных взглядов, но формально присутствующее, например, на отправлении культа, семинаре и т. п. (этнографы, историки, официально приглашенные лица). Сравнительный анализ понятия «участник» из других нормативно-правовых актов свидетельствует, что де-юре любое лицо, находящееся при отправлении различного рода культов, становится его «участником», т.е. субъектом религиозно-правовых отношений. Конечно, стоит отметить, что, например, в соответствии с гл. 5 уголовно-процессуального кодекса РФ, участники судопроизводства неоднородны, они могут выполнять различные уголовно-процессуальные функции и иметь различные права и обязанности, то есть обладать различным правовым статусом. Вместе с тем, лицам, принимающим участие в отправлении религиозных обрядов, даже если они пришли «просто посмотреть» или «провести исследование», стоит понимать, что в соответствии с вновь введенной поправкой, они уже становятся субъектом правоотношений, регулируемых законом «О свободе совести…», а значит могут быть привлечены правоохранительными органами в рамках производства под различным статусом (свидетель, подозреваемый, обвиняемый и т.п.).

Далее коснемся термина «учреждение», исключенного из понятия «религиозная организация». В соответствии со ст. 123.21 гражданского кодекса РФ, учреждением признается унитарная некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера. Таким образом, на религиозные организации, теперь частично выпадающих из поле зрения бюрократического аппарата, перестает распространятся действие норм гражданского права, связанных с организацией деятельности учреждения. Таким образом, регламент внутреннего распорядка деятельности организаций отдается на откуп самих религиозных организаций, но в рамках иных установленных законодательством РФ норм. Безусловно, здесь можно заметить явное лоббирование интересов со стороны развитого правового аппарата РПЦ.

Вместе с тем, последователям языческих культов, нацеленным на формирование религиозной организации, также стоит расценивать данную поправку как положительную, частично снимающую правовое обременение и позволяющее больше сосредоточиться на духовных практиках.

Касаемо замены понятия «формы деятельности» на «виды деятельности», то, на наш взгляд, это урегулирование вопроса из области трактовки понятий. Так, в общих словах, форма — это всегда нечто внешнее по отношению к содержанию; а вид уже сущность. Таким образом, закон нацеливается на внутреннее содержание, а не на внешнюю реализацию деятельности.

«Указывается, что государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений, «если она не противоречит законодательству Российской Федерации» (в действующей редакции – если «она не противоречит настоящему Федеральному закону»).»

Указанная поправка нацелена на преодоление возникающих коллизий в области применения права на свободу совести и вероисповедания и действующими нормами законодательства РФ. Таким образом, расширяется область оснований, по которым надзорные органы могут вмешиваться в деятельность религиозных организаций, в частности, в соответствии с нормативно-правовыми актами, направленными на борьбу с экстремистской и террористической деятельностью (понятие «законодательство РФ» шире понятия «Федеральный закон»).

«Устанавливается, что руководителем и участником религиозной группы не может быть:

иностранный гражданин или лицо без гражданства, в отношении которого принято решение о нежелательности пребывания в РФ;
лицо, включенное в перечень экстремистов и террористов Росфинмониторинга;
лицо, в отношении которого вступившим в законную силу решением суда установлено, что в его действиях содержатся признаки экстремистской деятельности;
физическое лицо, чьи счета заморожены Межведомственной комиссией по противодействию финансированию терроризма.»
Через вышеописанные изменения, безусловно, прослеживается курс государства на взятие под контроль деятельности, в первую очередь, иностранных исламских религиозных организаций и духовных лидеров, осуществляющих свою деятельность на территории РФ прямо или опосредованно (через 3-х лиц). Кратко описывая глубинные причины такой поправки, стоит отметить, что государство не сбрасывает со счетов, в качестве одной из возможных угроз, дестабилизацию обстановки в республиках Северного Кавказа радикальными исламскими течениями. Причиной тому стало слабое влияние центрального духовного управления мусульман РФ (далее ДУМ) на региональные ДУМ, связанные, в первую очередь, с татарским происхождением лиц, занимающих ключевые посты ЦДУМ. Ввиду этих обстоятельств, приоритет в духовном образовании на Северном Кавказе отдается лицам, получившим образование на Ближнем Востоке. Таким образом, государство стремится компенсировать низкий авторитет ЦДУМ своими механизмами регулирования. Кроме этого, в настоящее время принимает широкий размах практика создания исламских анклавов – религиозных групп, имеющих явный экстремистский характер, среди выходцев из Средней Азии. Указанные лица объединяются в закрытые религиозные группы (часто игнорируя требования об уведомлении о создании религиозной группы), которые никак не контролируется ни со стороны ДУМ, ни со стороны государства.

Таким образом, на руководителей и участников религиозных групп распространяются уже существующие в законодательстве требования к некоммерческим организациям, в том числе религиозным, фактически, ужесточая требования, предъявляемые к этим лидерам. Скрытым посылом здесь становится буквально следующее: хотите официально отправлять культ – придерживаетесь внутренней политики государства. С учетом изложенного целесообразно предположить, что теперь официальная регистрация религиозных групп в Министерстве юстиции будет более длительна, поскольку, вероятнее всего, будет проводится проверка руководителей по информационно-справочным учетам правоохранительных органов.

«Вводится ежегодная периодичность уведомлений о продолжении деятельности религиозной группы (сейчас – раз в три года), а также требование указывать в этих уведомлениях сведения в объеме, аналогичном уведомлению о начале деятельности группы. При этом Минюст обязан будет письменно информировать заявителя о получении и регистрации уведомления о создании или предложении деятельности группы в течение пяти рабочих дней.»

Таким образом, религиозным группам необходимо ежегодно предоставлять сведения об основах вероисповедания, о местах совершения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, руководителях (представителях), гражданах, входящих в религиозную группу, их фамилии, имена, отчества, адреса места жительства. На лицо факт усиления контроля за деятельностью религиозных объединений со стороны государства, направленный на мониторинг тенденций в сфере религиозной предпочтений граждан, а также формирования банков данных для оперативного получения необходимой информации.

Указывая на обязанность письменного уведомления Минюстом заявителя, стоит отметить, что пока указанное уведомление не будет получено (в случае, если религиозная группа регистрируется впервые), то она не имеет право на свою деятельность. Кроме этого, наличие такого письменного уведомления на руках у руководителей религиозных групп упрощает порядок проверки контрольными органами таких групп и снижает риск возникновения конфликтных ситуаций.

«Указывается, что религиозные организации могут входить, выходить и исключаться из централизованной организации, если это соответствует ее внутренним установлениям, однако может быть установлен и запрет на их выход.»

Указанные изменения, в первую очередь, направлены на поддержку религиозных организаций более крупных верований, таких как православие и ислам. Это создает дополнительные рычаги воздействия со стороны государства в случае обострения внутренних конфликтов в централизованной религиозной организации. Ярчайшим примером и прецендентом к такой поправке, на наш взгляд, послужили разногласия между РПЦ и схиигуменом Сергием Романовым.

«Использовать в наименовании сведения о вероисповедании разрешается юридическим лицам, создаваемым религиозными организациями, и запрещается другим юрлицам. Последние должны будут привести в соответствие с законом свои наименования до 2022 года. Ко второму чтению в законопроект была внесена поправка, которая делает исключение для зарегистрированных общественных организаций и общественных движений: они получат возможность включать в название сведения о вероисповедании «на основании письменного согласия централизованной религиозной организации соответствующей конфессиональной принадлежности».»

В данной поправке прослеживается явная борьба централизованных религиозных организаций за свой «товарный знак». Таким образом, предпринимателям, пытающимся реализовать свою продукцию, взывая к чувствам верующих (например: «Православный хлеб», «Православная кухня» и т.п.), придется обращаться за письменным согласием к самим религиозным организациям. Обусловлено это финансовой стороной вопроса или борьбой за духовные ценности, мы утверждать не беремся. Время покажет.

«Определяется, что в случае принадлежности религиозной организации к иностранной религиозной организации в уставе должно быть указано ее наименование.»

Отсылка к источнику происхождения той или иной традиции на территории РФ, берущей свое начало за рубежом, увеличивает оперативность надзорных органов по получению информации об основах вероучения, а также тенденциях развития данного учения, позволяя спрогнозировать ту или иную ситуацию. Данное обстоятельство необходимо с точки зрения государственных органов, поскольку вникнуть в весь спектр представленных иностранных вероучений не представляется возможным, что снижает эффективность функционирования самих контрольных органов.

«Упрощается регистрация религиозных организаций: Минюст не будет требовать сведения об адресе постоянно действующего руководящего органа организации, а также должен будет самостоятельно запрашивать копию устава учредителя организации, если она не предоставлена заявителем.»

Представить какой-либо исчерпывающий комментарий по данному вопросу не предоставляется возможным, поскольку, на наш взгляд, такая поправка является скорее регламентацией порядка внутреннего взаимодействия между РПЦ и государственными органами.

«Вызвавшая наибольшие споры поправка, касающаяся аттестации священнослужителей, ко второму чтению получила следующее выражение. Те священнослужители и религиозный персонал религиозных организаций, которые прошли в зарубежных образовательных организациях обучение по программам подготовки священнослужителей или религиозного персонала соответственно и при этом впервые приступают к совершению богослужений, обрядов, миссионерству или преподавательской деятельности в России, «получают дополнительное профессиональное образование в сфере основ государственно-конфессиональных отношений в Российской Федерации». Такую учебу они смогут пройти либо в духовных образовательных организациях, реализующих подобные программы с государственной аккредитацией РФ, либо в федеральных вузах, перечень которых определит Рособрнадзор. После этого, предусматривает законопроект, они проходят аттестацию в руководящем органе центральной религиозной организации соответствующей конфессиональной принадлежности. Эти положения будут распространяться только на священнослужителей, которые будут приступать к деятельности после вступления закона в силу.»

Для начала скажем, что аккредитованного образования в сфере языческого богословия на территории РФ не существует. Вместе с тем, в целях вхождения в правовое поле в сфере религии учредителям религиозных объединений славяно-русской традиции возможно получить светское образование по специальности «теология». Что же касается других традиций, исповедуемых на территории РФ (германо-скандинавская, индуистская), то это теперь создает дополнительную трудность для приглашения богословов из-за рубежа. Мнение экспертного сообщества, озвученное ранее, подтвердилось. В основу такого дополнительного образования лягут курсы по истории развития религии, общественных отношений, а также права на территории РФ. Это обусловлено тем, чтобы в случае обнаружения в проповедях признаков экстремизма, данного богослова можно было привлечь к ответственности. Введение данной поправки может запустить механизм по созданию рабочих групп и коллегий, которые будут выносить решение о правомочности богослова на территории РФ. Все же, стоит сказать, что государство в данном случае озаботилось положением иных конфессий. Языческому сообществу стоит обратить внимание на перечень федеральных вузов, которые смогут представить такое дополнительное образование для иностранных богословов.

Исходя из вышеизложенного, целесообразно предположить, что дальнейшая политика государства в области регулирования религиозных отношений будет подвергаться дальнейшей систематизации и контролю, делая акцент на борьбу с закрытостью религиозных групп. В настоящее время довольно сложно спрогнозировать реализацию указанных поправок на местах. Однако, стоит отметить, что враждебный настрой и нигилизм по отношению к представителям органов власти теперь может караться дополнительными правовыми механизмами. В сложившейся ситуации, на наш взгляд, язычество ставится в условия либо своего дальнейшего развития в условиях компетентного взаимодействия с государственными органами и осуществления своей деятельности гласно, либо к формированию закрытых частных культов.

Поиск

Журнал Родноверие