Описаний Смерти в красном совсем не много.

Можно ограничиться буквально несколькими строками: Смерть в полесской традиции – «Вона ўся ў красном, с сэрпом. Кагуть, шо жэншчына» (ПОС, С. 339),

«В страду однажды убирали они хлеб. /…/ Слышат: плачет кто-то, так уж плачет и плачет. Глядят: на опушке леса женщина в красном идет и тоскливо плачет. /…/ Старики тогда говорили, что к большой это беде. И вправду: вскоре болезнь страшная нашла. Люди мерли страшно» (Зиновьев, № 420),

аналогично в ряжении: «Делают Смерть. Возьмуть мущину, адяють у женскую адёжу: в андарак синий либа красный, хвартук завязывають белый, намётку кужельную белую» (Добровольский 3, С. 8),

Недоля (Доля бедняка), вместо того, чтобы работать, «ляжиць /…/ под яблонькой у поповым садзи, у красным жупани» (Романов 4, № 35),

«В быличке из Черногории Света Недеља предстала перед женщиной и запретила ей месить тесто и печь хлеб в воскресенье. Выглядела она при этом как женщина в красном» (Раденкович 1989, С. 133),

с образом русалки (=полудницы) связана «баба в красном казане» (Черепанова 1983, С. 35)

Весьма важным представляется сравнение с описанием загадочного Бога Смерти Флинца: «Был же он [Флинц] подобен мертвецу, бледный, с черными кудрями, одетый в длинный плащ красного цвета» (Дудко, С. 417)

Впрочем, несмотря на редкость, архетип Смерти-в-красном благополучно дожил до нашего времени. В рассказах о сатанинской секте, действовавшей в районе Томска в 1997 г., встречаются упоминания о ней.

После того, как обнаружили тело парня в петле, соседка его вспомнила, «как в подъезд входила женщина в ярко-красном платье», принятая ею за работницу собеса, а еще раньше покойный рассказывал матери, что к нему во сне приходила Смерть: «Это красивая девушка в красном, и ее не надо бояться» (Михайлова, С. 31)

Поиск

Журнал Родноверие