Поэтической строкой

Старые РЕМЕСЛА

Мне жалко исчезающих
ремесел,
покинутого веком
мастерства.
Они уходят и с собой
уносят
нерасчлененный облик
естества.

Их время безнадежно
окалило,
но оглянись:
как прежде, горяча,
послушной формы
расцветает глина
под пальцами
седого гончара.

И с ширпотребом
в первобытной ссоре,
за сутолокой резких
скоростей
ликуют дерзко лаковые
зори
на редкостных издельях
ложкарей.

Языческий костер
янтарных стружек,
усталых рук
медлительный полет –
и дерево вдруг
обретает душу
и каждой своей
клеткою поет.

Влекут к себе извечно,
неизменно
таланта неуемные
черты,
где царствует народное
уменье
и торжествует чувство
красоты!

…Они уходят в мокром
блеске весен,
смешав, как слезы,
радость и печаль…
Мне жалко исчезающих
ремесел,
как людям детства
безвозвратно жаль!

1971 год.

Виктор Козырев

Через дымку СТОЛЕТИЙ

Через сумрак лесов,
через дымку столетий,
разрывая пугливую
мглу и туман,
продерется Ярило –
и тихо засветит
золоченым лучом
древний лик твой, Боян.

Тронет струны на гуслях –
и вздрогнет округа,
загудят колокольни
по смутной Руси,
и печаль поплывет
над некошеным лугом,
и слеза Ярославны
поля оросит.

И застонет Мария,
заплачет Олеся…
Ох, черна ты, Каяла!
Тревожен закат.
Золотистые косы
во градах и весях
позапрячут славянки
под горестный плат.

Снова межи да рвы
по славянскому полю,
снова ворог плетет
паутины границ,
но крепки наши корни,
одна у нас доля,
пьем мы воду живую
из светлых криниц.

1991 год.

Степан Кузькин

СОБОРНАЯ гора

Меловые трубчевские
горы
у излучины древней
Десны,
а вокруг – луговые
просторы
разукрашены в зелень
весны.
И небесная синь
над разливом
удивительно здесь
высока.
И собор над отвесным
обрывом
куполами пронзил
облака.
Сквозь деревьев немое
дыханье чья-то тихая песня
слышна.
Это русской души
излиянье,
вещих гуслей Бояна
струна.

1997 год.

Михаил Завацкий

***
Княжий стан.
Голубая гряда.
Зорь затеки над степью
бездонной.
А вдали – полевая орда,
клич орды половецкой
над Доном.

Черный ворон. Лебяжья
печаль.
Над погостом –
свинцовые тучи.
Там кольчужная тонкая
сталь.
Щит червленый.
Лес копий колючих.

По заре в черном горьком
дыму
окровавит ковыль
злая битва.
Упадет Ярославна
в дому,
и горька ее будет молитва…

Русь ударит в призывный
набат,
степь застонет от пляски
копытной.
Ворог – лют, узкоглаз
и космат– станет править
кровавою битвой.

Будет скорым
неправедный суд,
гибель Игорю-князю
пророча…
Это струны Бояна несут
звон той сечи – от зорьки
до ночи.

И от новой зари дотемна
льется кровь – тают
Игоря силы.
Напоили сватов допьяна, –
сами смертную чашу
испили…
С нами вместе теперь,
навсегда, –
вдовий плач, будто отзвук
былого,
княжий стан, полевая орда
и Бояна призывное Слово.

2003 год.

Александр Буряченко

СЛАВЯНСКИЕ Боги

Поют нам церковные
звоны.
Но память упорно хранит
вас,
Боги Руси некрещеной:
Ярило, Перун, Световит.
За что с вами предки
дружили –
легко догадаться о том.
Вас медом да кашей
кормили
и секли, бывало, кнутом.
Свечою вам в лик
не светили,
но в музыке гусельных
струн
пел звонко веселый
Ярило,
гремел басовито Перун.
И после далеких походов
в просторы полуденных
стран
во славу Великого Рода
слагал песню-повесть
Боян.
Спасаясь от горькой
кручины,
мой прадед шел
к чистой воде,
к Богине судьбы –
Берегине,чтоб та
защитила в беде.
А ежели конный
иль пеший
в лесу выбивался из сил,
то, ведомо всем, –
это Леший
по ведьминым кольцам
водил.
Такой был порядок заведен,
хоть черт нам не сват
и не брат,
но в сказках пришел
к нашим детям
и в сказках дойдет
до внучат…
С отвагой славяне дружили,
и духом, и телом сильны…
На все и про все
Боги были,
но не было Бога войны.