Недавно редакция Super побывала на языческом капище и выяснила, кто в Москве поклоняется деревянным идолам. На этом все не кончилось: по приглашению жрицы общины мы посетили главный языческий праздник лета — солнцеворот Ивана Купалы.

Есть люди аналоговые, а есть цифровые. Я — человек цифровой: жизнь в моей голове — выпотрошенная теория, которая заслоняет от меня саму жизнь. За моей мыслью не следует действие — мир бьется на мириады чахоточных ассоциаций.

62bac5f697b2ac1f6d6752e6 1900x 1 1
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Этого не скажешь о пассажирах электрички Москва – Петушки, несущей меня в сердце неоязыческой жизни — на праздник Ивана Купалы. Люди в этой электричке — аналоговые, они отчетливее и рельефнее обычных, их очертания сияют и пульсируют. Задорно стучат рельсы, пот струится по неловким местам, молодцеватый парень на сиденье слева довольно прихлебывает дебютные «Жигули». Всюду жизнь: жара, лето, солнце, электричка едет на станцию Омутище.

Мы едем во Владимирскую область на главный летний праздник — солнцеворот Ивана Купалы. В рюкзаке надежно заныканы две банки консервов «Батькин резерв»‎, и я готовлюсь к чему-то умопомрачительному — прямо как в фильме «Солнцестояние»‎.

Спустя тридцать минут паломничества на солнцепеке мы прибываем на место. Путь к обрядовой поляне перекрыт импровизированной парковкой: вместо стандартных «Могу учудить», «В авто пупсик», «ВАЗ без баса как суп без мяса» на стекле у визитеров праздника красуются коловраты. Ничего не скажешь — краткость сестра таланта.

62baac2697b2ac1f6d670167 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Палатки укромно расположились под сенью хвойных деревьев. Вокруг бегают дети в вышиванках. Нас встречает старейшина общины Арина. Ничего такого, обычный походный лагерь: только иногда взад-вперед степенно расхаживают гиперборейского вида мужчины. Я усердно готовлюсь прыгать как козочка под пеклом, голова тяжелеет от навалившейся аллергии.

На первый обряд зовут девиц (ударение на первый слог). Сразу видно: гендерный вопрос тут поднимают с особой деликатностью, недаром главная жрица общины — женщина.

Барышни собираются в круг. Мы плетем коло жизни — гигантский венок из полевых цветов. Ствол кола аккуратно перевязывается лентами, двадцать тонких пар рук шелестят в унисон. Коло обозначает вход в материнское лоно, в котором зарождается жизнь, — иными словами, влагалище.

62baac48093f961f6139097f 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Под звуки бубна мы идем к реке. Кажется, мои спутницы планируют купаться, а гул, идущий от стройной дамской шеренги, убеждает меня: купаться будут голышом.

Тела всех форм и пошибов медленно расчехляются: кажется, я не видела такого со времен походов в бассейн в третьем классе начальной школы. Затем тела прытко вонзаются в воду — человек сливается с природой. Кто-то миндальничает на берегу, стесняясь обнажиться.

Я переживаю короткий миг шока, который быстро уходит. Умиротворенно смотрю с берега за купаниями: я человек трусливый, а дамы преклонного возраста резвятся в воде как дельфины — зрелище терапевтическое, такой голем из волос, пота, лимфы и голосов. Думаю о том, что бодипозитивные активистки правы — сейчас человека не увидишь в Инстаграме (запрещен в РФ), зато можно здесь, на берегу реки Клязьмы.

Второй обряд — такой же гендерно специфичный: мужчин не подпускают даже на расстояние плевка, поэтому мы удаляемся в женский круг на соседнюю поляну. Этот обряд напоминает сходку посетительниц женских форумов. Все по заветам Олега Торсунова: нужно снять обувь, чтобы ощутить стопами силу земли. После впитывания энергии вот-вот произойдет катарсис, а потом ею нужно будет великодушно поделиться с мужчинами.

62baac66093f961f613909d1 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Но кому-то обуви недостаточно.

— Я трусики сниму, — игриво заявляет одна из жриц. — А то как еще-то? Так и буду через костер прыгать…

Происходит групповое снимание трусов и приноравливание поп к колючей траве. Нужно погудеть — поиздавать громкие медитативные мычащие звуки — и размеренно пошататься из стороны в сторону. Еще не забыть пробудить внутреннюю девочку — термин плохо поддается осмыслению, но попробовать стоит.

— Ооооо… мммм… мхм…. — экстатически привывает другая жрица, срывая траву под собой. — Сейчас такое единение было…

— Девочки, не стесняемся пробуждать в себе чертовку, — вторит ей третья. — Сегодня нужно похулиганить.

62baac7597b2ac1f6d670265 1900x 1
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

По кругу идет чарка с мутноватым напитком — никаких секретов, на этот раз это сам «‎Лидский квас»‎ из фирменной тары. Все озвучивают свои пожелания и отпивают свою коллективную долю. Я тщусь разглядеть в квасных пузырях гипотетическую муху или кого похуже.

— Я хочу изучать больше женских энергий, — говорит полноватая дама с эффектной рыжей шевелюрой, сидящая рядом со мной. Все твердят про единение и особое состояние, но я чувствую только безбожно палящее солнце.

Вне обрядов можно попереворачиваться с боку на бок в тени и пожевать протеиновый батончик. На каждом шагу на ногу садится по двадцать комаров даже после добротного опрыскивания.

Мужской и женский круг созывают на дневной обряд. Жара меня окончательно добила — наблюдаю за действом издалека.

62baac9e97b2ac1f6d6702ea 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

62bad51c97b2ac1f6d677b35 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Днем ты офисный работник, на выходных в Петушинском районе — Радомир и Святибор. Мы идем в лес за стожаром — так называется купальский столп. Он знаменует начало дневных обрядов.

Девицы вяжут на столп разноцветные ленты — так обозначают разнонаправленные потоки купальской силы, мужской и женской. Вообще, стожар — главная опора для грядущего костра-купальца. Все встают в хоровод, в котором иногда заметны как будто бы случайно оказавшиеся там люди — тучный мужчина в семейниках и рыжий детина в шляпе-федоре.

Жрецы кружат вокруг стожара: «Гой, Купала, гой!»‎ Они зычно запевают и стучат в бубны. После возжигания костра в него бросают жертву — это называется треба. Все сливается в монотонном речитативе: Купала, Сварог, предки.

Иногда мне кажется, что люди здесь не вполне верят во все то, что делают. Жрица громко зачитывает стихи почившего волхва Велимира, основателя общины. Вторую часть требы проносят по хороводному кругу. Каждый откусывает свой кусочек и славит кого душе угодно: «слава Купале», «слава предкам», наконец, «слава русскому народу».

62baacb997b2ac1f6d670357 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

62baace597b2ac1f6d6703e1 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

62baacf6093f961f61390b92 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Следующая часть — битва за березку, деятельность самая что ни на есть игровая, в отличие от предыдущих обрядов. Женский и мужской круг сталкиваются в игре-мистерии: березка — это и девица, и свежесрубленное молодое деревце. Его с боем берут мужчины.

Перед битвой на поляну заносят Ярилу — травяного великана. Он обозначает волю к зачатию и мужскую силу — короче, воплощенная реклама «‎Katana Man». У Ярилы вкрадчиво очерченное достоинство, и все вокруг пускают шутки ниже пояса. Вообще, почти все явные символы праздника так или иначе связаны с гениталиями.

62bace78093f961f61396557 1900x 1
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Затем Ярилу хоронят. Старейшина Арина говорит, что это древний экстатический обряд — значит, мы не можем точно знать, что там происходит. С улюлюканьем несчастного великана погружают в огонь вместе с его внушительным достоинством из корешков и вершков. Все это под ритуальный бой в жреческий бубен.

— Бубен трогать нельзя, — веско заявляет жрец в ответ на мою просьбу прикоснуться к инструменту. — Это предмет силы. Тебе бы понравилось, если бы чужой человек попросил тебя пощупать?

62bac6d6093f961f613954a8 1900x 1
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Пока все уходят купаться, я возвращаюсь в палатку. Сегодня настроение целомудренное из-за аллергии, да и вода не выглядит слишком прозрачной. У костра возятся дети: плывут разговоры, женщины подельничают и готовят кораблики со свечами к ночному обряду. Кораблики будут пускать по реке: она в купальском обряде обозначает слияние вод жизни и смерти. Отпуская кораблик в воду, мы символически соединяемся с рекой и возрождаемся.

Есть у обряда и более прозаический смысл: девица, чей кораблик доплыл до противоположного берега, в ближайшее время обрящет суженого.

— Хочешь шутку? — говорит угловатый подросток другому. — Буратино утонул.

— Устройся работать помощником флориста, — говорит девочка, заплетая венок из одуванчиков. — Именно помощником…

62bad416093f961f613972c3 1900x 1
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Кукольный рыжеволосый мальчик долбит топором по гигантской ветке уже полчаса. Дрова расколоть у него не выходит, и пока он просто всех достал. Кто-то нежится в тени, кто-то налегает на обеденный стол.

— Вы не хотите с нами поговорить? — старейшина общины Арина сидит у костра с долговязым парнем лет восемнадцати. — Мы обсуждали то, как мужской миф нашел воплощение у инглиистов.

Инглиисты — течение неоязычества, созданное омским эзотериком Александром Хилькевичем. Кажется, тот еще харизмат.

— Хилькевич говорит совершенно антинаучную муть, — активно подключается парень. Кажется, он из тех, кто пересматривает «Бойцовский клуб» и узнает себя в главном герое. — Я вообще за научный подход, вот родноверие его учитывает. Надо опираться на источники. Нашим сверстникам не хватает критического мышления во всем…

— А ты не думал, что научная картина мира — тоже литературная фикция? — говорю. Парня аж передергивает.

62baad14093f961f61390be0 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

— Вообще, общество стало жить женским мифом, в родоплеменных общинах, — продолжает Арина. — Поэтому мужской миф вытеснили в сказания. Вот, например, Илья Муромец. Есть много легенд о том, как он силой брал девушек, и они беременели. Все сказания о богатырях — гротескная мужественность из коллективного бессознательного.

Маленький мальчик продолжает бряцать топором — и от него уже сводит зубы.

— Вот богатыри в России — это национальные герои, — чуть ли не брызжет слюной наш долговязый друг. — А что у англосаксов? Тьфу ты.

— Есть интересные мифы, например, у марийцев, — говорит Арина. — Там у женщин особый статус — они уважали бремя материнства. Вообще купальский «‎ручеек» — это такая форма регулирования общественных порядков в обществе без законов: мужчинам часто не хватает конструктивности, и ее вносят женщины своими игрищами и плясками.

62baad2f97b2ac1f6d6704e0 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Начинается ночной обряд. Обрядовая поляна изящно украшена гирляндами — почти клуб где-нибудь в Восточном Берлине. В сумерках действо приобретает таинственный флер, в отличие от шатаний по жаре, которые спустя пару часов кажутся совсем уж сюрреалистичными.

Рядом со мной тусуются подростки. Видно, что они не вписываются в праздник и разглядывают все с любопытством энтомолога, наблюдающего за редким насекомым. На них периодически шикает кто-то из общины — мешает свечение айфонов. Девочки остервенело фотографируют все, что попадается под руку.

— Даша, спасибо, ты настоящая крашиха! — голосит одна из них.

— Кринж. Настоящий пусси краш! — отвечает вторая.

Чтобы пройти к эпицентру ночного действа, нужно попарно выстроиться в «‎ручеек». Затем ловко шмыгнуть в то самое коло жизни — генитальный артефакт выловили из реки и высушили перед ночными игрищами. После кола перед твоим лицом помашут факелами, бубнами и оставят метку на запястье — и будешь таков.

Возгорается огненный столп. Сооружение из веток до небес до боли похоже на ту самую махину из «Соломенного человека». Разгоряченные лица вплетаются в хоровод и ускоряют бег.

62baad3897b2ac1f6d6704fa 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

62baad4797b2ac1f6d670543 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

В огонь летит все ненужное: среди первых кандидатов — кукла Мара, до обряда стыдливо стоящая под сенью деревьев. Вообще, кукла обозначает женское начало, но ее все равно сжигают в костре. Следом идет пресловутое коло жизни. Все вокруг успели устать, но продолжают скандировать: «Слава!»

— Сфоткаешь меня? — говорит девочка – засланный казачок другой девочке. Она элегантно приподнимает ножку на фоне горящих веток.

Последний жертвенный артефакт — колесо. Его соорудили из березовых бревен. Сначала колесо поджигают, потом несут к реке и спускают в воды. Горящее колесо выглядит донельзя эффектно — почти огненный обруч для цирковых зверей.

62baad5397b2ac1f6d670572 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

62bae82297b2ac1f6d67c172 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Часы перевалили за полночь: наступает час отправки корабликов. Кто-то повторно ныряет в воду, кто-то зачарованно смотрит вдаль уплывшим свечкам. На леса и долы Петушинского района опускается туман.

Я сплю на ходу и боюсь споткнуться, поэтому отчаянно свечу под ноги фонариком. Караван язычников сворачивается и возвращается к костру: там какое-то время гусляр распевает на гуслях. Современность быстро вторгается в этот обетованный уголок — гусли сменяются на группу «Мельница» из колонки JBL. Девочки-анимешницы в обрядовых костюмах парят неподалеку вейп.

Дневной и ночной обряды отшумели огнями и красками, отзвенели песнями и славами. А река Клязьма так и стоит незыблемо, идет свадьба воды и огня, зачавшая Мать-Земля наливается плодами, готовя себя к подвигу материнства. Аналоговые или цифровые здесь были люди — я так и не поняла. Еще непонятно: зачем хулиганить только один день в году, если можно всегда?

62baad67093f961f61390cce 1900x
Фото: Владислав Савельев @indivvvvid

Я клюю носом в палатке: поставили мы ее неудачно, да и с утра меня явно испепелит подопечный Ярилы — безжалостное владимирское солнце. Сон уносит меня в грезы, и, когда меня устанут глодать комары, я точно увижу во снах предков.

Поиск

Журнал Родноверие