О двенадцати спицах — ведь оно не изнашивается!
Вращается колесо закона по небу.
(загадка из Ригведы, I, 164)
1. Есть мнение, что культура ведической эпохи намного превосходила нашу современную культуру. Поэтому наша возрождающаяся языческая вера может называться в том числе и ведической, дабы равняться на этот образец и первоначало. Цель данной статьи — осмыслить справедливость этого положения.
Русское язычество, помимо ведического пласта, содержит в себе угро-финский, возможно более древний, а так же имеет заметное влияние балтийского, греческого, иранского (зороастрийского) пластов. Все эти пласты имеют свои качественные отличия от того, что унаследовано славянскими этносами от ведической эпохи. Исследование всех этих пластов заслуживает внимания. Здесь предпринимаемается попытка на основе Вед разобраться: что представляло собой ведическое язычество и как оно соотносится со славянским? В каких отношениях находятся религия вед и более поздние религии Индии, которые так же некоторыми идеологами рассматриваются, как базовые для русского язычества?
Сложность вопросов заключается в том, что культура — многозначное явление, и ее можно оценивать по-разному. В зависимости от этого, величие древней культуры может пониматься как сказка или как реальность. Здесь будут приводится в качестве цитат тексты из Ригведы (под редакцией Т. Я. Елизаренковой), которые будут осмысляться через наше современное понимание.
Разумеется, древние обладали такими достоинствами, которые не даны нам сегодня. Одним из таких достоинств является цельность видения мира, когда религия, искусство, наука и быт — нераздельны, а человек не мыслит себя вне своей Природы и своего человеческого окружения. В этом состоянии вера способна творить чудеса. И если о величии культуры судить по влиятельности волхвов, то действительно: такой силой которой обладали волхвы древности, более никому не владеть ни сейчас, ни в обозримом будущем. Но, дело здесь не сколько в самих волхвах, сколько в психике и психологии древнего человека.
Сегодня мы живем в иной системе видения мира, потому анализ Вед не даст полной картины сознания древнего ария. Поэтому следует уточнить, что здесь более интересует не само сознание древнего ария, а именно то, что современный разум может почерпнуть из текста Ригведы для современного духовного строительства.
2. Эпоха создания Вед древними ариями была две с половиной — четыре тысячи лет назад. Этот период их истории уже характерен специализацией и кастовостью, в которой наблюдаются все те пороки, которые известны и в наше время. Можно сказать, что мотивировки поступков древних ариев вполне понятны современному человеку.
В ту же эпоху, параллельно создателям Вед, на большей части европейского континента господствует матрическая культура. Это такая культура, когда человек поклоняется Великой Матери, мирно живет родовым строем, изображает на стенах пещер животных, в совершенстве владеет свойствами дерева и камня и знакомится с бронзой. Этот наш предок известен куда хуже, чем арий. Мотивировки его поступков менее ясны. Скорее всего следует предположить, что каст и войн матрическая культура не знала. На матрическом фоне ведическая культура и вера оказались совершенно инородным явлением. Понять матрическую культуру можно исходя из примеров жизни современных нам народов, живущих первобытной культурой.
Происхождение ведических воззрений теряется в глубине тысячелетий. Кто-то наделяет "арийским духом" жителей Аркаима (Южный Урал), кто-то считает, что арии принесли свою культуру откуда-то с Севера — с Северного Урала. Есть современные мифы, согласно которым арии якобы берут свое происхождение от гипербореев, живших бесконечно давно на неком мифическом материке у Северного полюса. Говорили эти гипербореи якобы на русском языке ;-)) Позитивные ответы на все эти предположения могут дать только раскопки и серьезные исследования. Мы же не будем тут строить домыслы.
Конечно, однозначной родственной связи древних славян с древними ариями до сих пор не удалось ни проследить, ни четко установить. Но наиболее правдоподобной выглядит версия, что древние славяне наследовали фрагменты культуры ариев. Трудно ответить и на вопрос — "кто же эти древние арии?" Так, наши причерноморские курганы, принадлежавшие, очевидно, древним ариям и их потомкам, хранят в себе память о полуторе десятков древних культур. Курганы начали возводиться четыре тысячи лет назад и досыпались в течении тысячелетий.
Анализируя следы погребальных ритуалов этих культур, Ю.Шилов уже в первой своей книге "Космические тайны курганов", изд. "Эврика",1990г., совместил их космические представления с ведическими. Он пришел к выводу, что творцы курганов исповедовали веру, отраженную в Ведах. Сами же курганы, возможно, представляют закрытые для нас объемные картины ведического мироустройства.
Общность древних мифов и слов индоевропейских народов совместно с археологическими данными позволяют считать, что индоевропейская культура, по крайней мере частично, базируется на культуре, которую несли древние арии. Эти арии были кочевниками, и часть из них четыре-пять тысяч лет назад жила в причерноморских степях. Они не составляли единый народ, но десятки столетий наследовали культурные пласты своих предшественников.
Кочевой образ жизни не предполагает некой обязательной "дикости". Кочевники изобрели штаны, стремена, саблю. Они ковали железо и вполне могли иметь письменность. Так, гимны Ригведы были записаны в конце эпохи, когда ослабел дух и память их носителей. Следов могучего государства ариев с дорогами и городами (такими как Вавилон) мы не находим. Арийского государства, такого как Рим или Египет, скорее всего не было. По крайней мере, древние египтяне должны были заметить его существование: уже потому, что древние арии были захватчиками. Основу их боевой мощи составляли кони и колесницы, которые разбирались во время мирных кочевок.
Вопрос — "как при относительной государственной слабости древние арии сумели разнести по двум континентам свою культуру и сделать ее столь устойчивой?" — остается загадкой. Помимо военной силы, для этого надо было иметь развитую жреческую организацию, орден, сильную правящую касту. В ее религиозную обязанность входило распространение и сохранение чистоты своего учения. Если на тысячи километров вокруг этих жрецов не возникало равной силы противостоящего им культурного центра, то жрецы могли рассчитывать на успех. А это могло быть только в случае относительно очень высокого культурного уровня этого центра и жесткого запрета для миссионеров создавать дочерние организации. Таким образом, исходя из этой версии версии, арийская цивилизация вполне могла быть запущена из некой "шамбалы". Место ее было бы естественным искать на прародине ариев.
Много более поздним подобием такого культового института явилось создание религиозного центра Ромово с центральным святилищем трех богов Перкуноса, Патримпаса и Пеклоса (Триглав) и верховным жрецом Криве-Кривейте. Этот центр был создан в Восточной Пруссии в шестом веке некими воинами, приплывшими с Готланда. По сути, они были захватчиками, зашищенными не только доспехами, но и религией, и оказались предшественниками крестоносцев. Они несли ведическую культуру, которая оказалась конфликтной с матрической культурой балтов.
Пример аналогичной организации являет и орден друидов у кельтов, описанный древними римлянами.
Эти примеры, хотя и не имеют отношения к ведической эпохе, важены, поскольку повторяют ее характер, и говорят нам, что боги, перенесенные через пространство и время, продолжают ту же работу, для которой люди к ним обращались ранее.
3. Кто же был активным носителем ведической религии? Из Вед мы узнаем, что исполнителями и создателями гимнов были некие барды. В Ведах их называют "риши". Эти риши так же кочевали, как и все пять ведийских народов, о которых говорят Веды.
В риши люди попадали по призванию, а не по касте. Источником их заработка было составление и исполнение гимнов. Надо думать, что они нанимались или их самих нанимали для этого дела. Все остальное время они были предоставлены сами себе, и их, как говорится, боги берегли. Риши запросто могли быть ограблены и убиты. Ничего другого, кроме как обращаться к богам в поисках защиты им не оставалось. Их богом-защитником был Агни. Именно он нес их гимны богам, и от этого зависило их благосостояние. Риши видели божественную силу в своем слове: "Я должен найти скалу неба, разверзая ее гимнами", (мандала V, гимн 45, далее обозначаем как V, 45). Но перед материальным миром риши часто оказывались в затруднительном положении, и им было о чем просить богов.
Вот примеры таких обращений. Они взяты из Ригведы, (I, 36). Нам наиболее удобна первая, древнейшая мандала Ригведы, потому, что она наиболее откровенная, в ней просто и ясно выражены стремления людей и их просьбы, обращенные к богам. За краткостью, здесь не будет приведен весь этот гимн, хотя он красив, а представлоены лишь наиболее важные строки:
"Этого Агни усиливаем мы. Наполни нас богатствами, о самовластный; ведь у тебя есть, Агни, дружба с богами. Смилуйся над нами: ты велик! Стой же прямо как бог Савитар (бог жизнедающего Солнца), чтобы помочь нам, ... когда мы соревнуемся с жрецами — украшателями гимнов! Зашити нас от узости знаменем. Спали всех атринов (т.е. упырей)! Поставь же нас прямо — для странствий и для жизни! Найди нам милость среди богов! Защити нас от обмана безбожника! Защити от вредящего или от желающего убить! Тот смертный, что слишком прыток по ночам — да не овладеет нами этот враг!"
Из этого очень хорошо видно, к чему сводятся заботы риши. Вот последние слова гимна:
"Искрометные, яростные языки пламени Агни, Страшные — не подступиться! Сжигай всех ракшасоподобных (демоноподобных), колдовских, любого атрина!"
Эти слова дают понять, что костры, которые зажигали риши для молитвы Агни были огромны, а гимн читался при возрастающем пламени.
При всей кажущейся свободе риши, все они воспевали за ритуальные деяния фактически только двух богов: Индру и своего Агни. Место других богов в Ригведе оказывается незначительным. Если бы риши не имели давления со стороны некоего религиозного института, то имена их богов и их деяния скоро бы раздробились и размножились, как свойственно свободной природе человека.
Среди риши были не только певцы, но и вообще люди, которые не могли жить без творчества. Так известны странствующие ученые и мастера Рибху, которых за искусство один из богов сделал бессмертными: гимны (I,110) & (I, 111).
Помимо риши, среди служителей культа оказываются еще и каста брахманов, (это жрецы-украшатели гимнов, в которых риши находили соперников). Едва ли они были такие же нищие, как и риши. Естественно думать, что риши были как бы художниками-любителями, брахманы же были объединенными в кастовый союз профессионалами. Они-то и хранили официальный культ. Их кормили вожди племен. Они были богаты и могли позволить себе некоторый паразитизм. Чего только стоят первые слова гимна (I,80), обращенного к Индре:
"Вот так, в полном опьянении сомой, брахман создал песнь — подкрепление. О самый могучий громовержец, силой стер ты с земли змея...".
Действительно, на фоне традиционной витиеватости гимнов Ригведы, такие простые слова и столь краткое восхваление мог прокричать только самый пьяный брахман :o)))
Далее здесь приводятся еще несколько фрагментов из гимнов, из которых выясняются некоторые подробности культа. Как известно, риши или брахманы выжимали давильными камнями сок растения эфедры. На это шло много кустарника эфедры, который поломанный становился подобен соломе, а капель сока получалось немного. В гимнах о них так и говорят: капли. Судя по всему, эти капли помещали в мед или некий напиток на меду (сурья) или на молоке, тогда напиток назывался сомой. Напиток обладал галлюциногенными свойствами. Его принимали сами жрецы и лили в огонь, чтобы он доставил его богам и они пришли на питие сомы. Через некоторое время, после принятия сомы, жрецы действительно начинали видеть присутствие среди них бога Индры, для которого заранее было приготовлено седалище из соломы эфедры, к нему непосредственно и обращались. И говорили, что:
"Индра умеет возникать, тем и знаменит." — (VII, 62).
Еще некоторые фрагменты обращения жрецов к Агни:
"Ты, о Агни пламенем ярко пламенеющий, рождаясь, заполнил оба мира, ты освободил богов от проклятия своим величием." — (VII, 13).
"О Агни, пусть будешь ты зажжен прекрасным зажиганием, и солома пусть будет широко расстелена! И согласные врата пусть растворятся, и богов согласных приведи сюда." — (VII, 17).
"Ты, о Агни, хранитель обетов, бог среди смертных, ты достоин призывов на жертвоприношениях!" — (VIII, 11).
Таким образом, мы узнаем, что Агни хранитель клятв, что он смертен, умирает и рождается, что у богов перед ним есть какой-то долг и поэтому они не могут не откликаться на его желание привести богов на солому и трапезу, а самого Агни надо попросить об этом. Агни существует в двух мирах: на земле и в небе, и в небе есть некие врата в иной план, откуда и приходят боги.
4. В Ригведе упомянуто много богов, но центральным культом, питавшем и риши и брахманов — был культ Индры. Кочевники арии были захватчиками, поэтому и во главе их религиозной системы стоял бог, оправдывающий и позволяющий вести захватнические войны. Таковым и был Индра. В этой своей самой ранней ипостаси Индра однозначен и прост. Позднее культ Индры, претерпев борьбу с иными, не арийскими культами Индии, стал более сложен и неоднозначен.
Нас здесь интересует ядро культа ведического Индры. Суть его в том, что Агни связывает людей с Индрой, как и с другими богами. Он возносит к ним жертвенную сому и гимны. Боги слышат именно гимны, а не простую человеческую речь. Боги сильны и велики, но человек еще более усиливает их гимнами и жертвами, в основном сомой, которая лилась в Агни. Божество приглашалось в сотрапезники. Сому пили тут же у костра и сами жрецы, исполнители гимнов. Все сидели на соломе. Индру так же поили сомой, восхищались его мощью и подвигами, и просили дать богатство.
Здесь уместно привести подборку из фрагментов ранних гимнов, поясняющих сказанное:
"К этим ячменным зернам, смоченных жиром, сюда пусть привезет Индру пара буланых коней на самой быстроходной колеснице! Индру мы призываем поутру, Индру в ходе обряда, Индру на питье сомы. Эти соки сомы, выжатые капли на жертвенной соломе. Пей их, Индра, для силы! На каждый праздник выжатого сомы Индра идет для опьянения, убийца Вриты — для питья сомы. Исполни ты это наше желание — дай коров, коней, о стосильный! Мы хотим прославить тебя прекрасной молитвой!" — из (I,16)
"Наслаждайтесь вволю О Индра-Варуна, чтобы дать потом богатство, об этом мы вас больше всего про-сим." — из (I, 17)
"Когда ты, Индра, убил перворожденного из змеев и перехитрил хитрости хитрецов, и породил солнце, небо, утреннюю зарю, с тех пор ты уже в самом деле не находишь противника... Безногий, безрукий боролся он против Индры. Тот ударил его дубиной по спине. Вол, хотевший стать противником быка, Врита лежал, разбросанный по разным местам. Через безжизненно лежащего как через раскрошенный тростник, текут, вздымаясь воды Ману, (воды человеческого мира) которые Врита некогда сковывал, у их ног, (у их истоков) теперь лежал змей." — из (I, 32)
Можно думать, что Врита и был хранителем матрической культуры. Он действительно сдерживал людей в оседлом образе жизни. Кочевник Индра сломил его оружием, изменив мир людей.
К Индре (I, 33): "При полном вооружении, он увешал себя колчанами. Он угоняет коров чужого — у кого хочет. Сгребая себе много добра, о Индра, не будь скупым к нам, о возросший!"
К Индре (I, 51): "От века ты рожден для убийства дасью (демонов и иноплеменников) ... Различай, кто арии, а кто дасью! Наказуя тех, у кого нет обетов, отдай их во власть разостлавшему жертвенную сому! Будь могуч, будь вдохновителем того, кто заказал жертву! Вместе с этим твоим подвигом, я радуюсь на совместных праздниках сомы. Отдавая во власть тому, кто следует обету, тех, кто против обета..." — Здесь чувствуется бессовестный брахман, творящий угодную князю молитву.
Из (VIII, 61): "Охраняй ты нас сзади, снизу, сверху, спереди, о Индра, со всех сторон! Прогони прочь от нас страх, прочь выстрелы противников богов. Каждый сегодняшний и каждый завтрашний день, о Индра, охраняй нас, и в дальнейшем тоже! И все дни, о благой повелитель, защищай нас, певцов; днем и ночью!" — Сравнивая этот фрагмент с предыдущим, замечаем как меняется характер обращения к Индре, в зависимости от того, кто и почему обращается.
Таков бог Индра, и такова древняя религия, которая бесхитростно вертит своим богом, направляя его на свои корыстные цели, и задабривает его бесконечными жертвами, среди которых основное — это сома. Кроме сомы, богам жертвовали и жир животных, он растапливался и лился в огонь. Человеческих жертв не приносили, так как Веды об этом ни разу не упоминают.
5. Таким образом, риши исполнили массу чисто заказных гимнов для Индры. Они и себя не забыли — спели много гимнов Агни, так, что он оказался вторым богом Ригведы.
Но что же можно сказать о других богах? Среди них для нас самыми важными оказываются боги, хранящие закон мироздания, который называется в Ригведе "Рита". Это боги, карающие и награждающие за соблюдение этого закона, на котором держится мир. Обращения к этим богам носят характер духовного творчества и философских исканий риши и брахманов.
Из обращения к Митре-Варуне (V, 63): "О хранители закона, вы восходите на колесницу, о те, чьи установления истинны на высшем небе. По своему усмотрению, о Митра-Варуна прозорливые, вы охраняете заветы богов волшебной силой Асуры. Благодаря закону вы царствуете во вселенной". — "Асура" тут обозначает жизненную силу, понимается как нечто не персонифицированное, подобное стихиям, подчиненное двум богам, и проявляющаяся через законы, которыми они владеют.
Из обращения к Митре-Варуне (VII, 64): "О два царя, хранители великого закона, о повелители рек, два владыки! Приходите в наши края! Жертвенную усладу, а так же дождь, о Митра-Варуна, приносите нам с неба, о вы, быстродарящие!" Из (VII, 66): "Эта молитва... вдохновения, для приобретения мудрости. Такими мы хотим быть, о бог Варуна, такими о Митра, вместе с нашими покровителями!"
Из обращения к одному Варуне (VII, 86): "Только могуществом того поколения, кто укрепил отдельно два мира, как ни велики они. Высоко вверх протащил он небосвод, а также светило и разостлал землю...
Существует версия, согласно которой культ Митры-Варуны появился тогда, когда объединились два ведических народа, у которых были два близких по роли в мироздании бога, но с разными именами. "Политика" требовала не возвышать одного бога над другим. Поэтому жрецы решили не перечислять деяния и достоинства каждого, а просто славить обоих.
Сравнительно часто в Ригведе встречается богиня утренней зари Ушас:
Из (VI, 64): "Она делает все пути счастливыми, легкопроходящими... Ты появляешся как несущая счастье, твое пламя и лучи взлетели к небу. Красуясь, ты обнажаешь грудь, о Ушас божественная, блистая во всем великолепии... Ты, о дочь неба!..." — К Ушас древние арии обращались с теми же обращениями, что и наши предки к Заре. То, что Ушас снимает преграды с казавшихся непроходимыми путей, отразилось в нашей сказочной присказке: "утро вечера мудренее".
Редки, но по своему интересны обращения к богу Рудре (VII, 47):
"Не поражай болезнью наших потомков!... тысяча у тебя целебных средств, о прекрасно навевающий жизнь! Не повреди нас в продолжении рода. Не убей нас, о Рудра, не выдай!"
К этому стоит добавить фрагмент из ведического заговора от стрелы Рудры, (Ахтарваведа VI, 90):
"Ту стрелу, что Рудра метнул в твои члены, в сердце, — ее мы сейчас вырываем у тебя, ломая на куски..."
Вообще, Ахтарваведа, (веда заклинаний), существенно дополняет Ригведу. Между заклинаниями и гимнами нельзя провести четкого разделения, в них обоих встречаются сюжеты одинакового религиозного содержания. Вот важный для понимания религии фрагмент обращения к Агни по случаю сожжения умершего, (Ахтарваведа XVII.4):
"Став конями, везущими на спине, увезите вы, о Агни, с помощью самых благодатных тел тех, кто принес жертву в небесный мир, где пирует он на совместном пиру с богами... туда, где мир благих деяний. Свадха отцам, сидящим на земле, сидящим в воздухе, сидящим на небе. Поклон, о отцы вашей жизненной силе! Поклон вашему солнцу!" — Свадха — ритуальный возглас приглашения на жертвенную трапезу. Он имеет почти тот же смысл, что и наше "Слава!".
Отметим, что данный фрагмент говорит эа то, что у ариев жизнь на небе полагалась счастливой и полной света, как и по нашей славянской языческой вере. Но в тексте Ригведы никаких поминальных гимнов не содержится (!), все ее гимны направлены на жизнь на земле! (В противоречие с этим в зороастризме, напрмер, помещение тела покойника или мертвого животного в огонь каралось смертью, как оскорбление божества огня.)
Упомянем так же и обращение к богу корысти, скота и дорог — Пушану. Пушан как-то связан с Солнцем, приводит человека на землю и уводит обратно на небо, но эта его высокая ипостась теряется за вульгарными обращениями, ибо коль привел сюда, то изволь помочь:
"Кто на него нацеливается, называя Пушана: "Едок каши", — бог не для того, чтоб на него нацеливаться... И этот наш ищущий коров отряд приведи к цели — к захвату! Ты прославлен издалека, о Пушан. Мы просим у тебя счастья..." — Из (VI, 56)
По-видимому, великий Индра не подходил как защитник и помощник маленькому отряду грабителей. Тогда обратились к Пушану. Ведь бог для того, чтобы помогать живущим на земле!
6. Изучая гимны Ригведы, нельзя не чувствовать некоторой недостаточности. А именно, не достает самого понимания: что же представляла собой ведическая религия? Мы сразу можем сказать, что в центре этой религии не стоял гроб, и она не была ориентирована на "тот свет", как например религия Египта. Это была жизнеутверждающая религия, в рамках которой человек общался с богами на тему своей земной жизни.
В ведической религии, отводилось очень важное место исполнению гимнов. Через гимны происходило обращение к богам, это обращение обычно подкреплялось сомой и священным огнем. Делая попытку понять: в чем же заключалась ведическая религия, мы имеем две альтернативы. Или гимнов не хватает для существования религии, или Ригведа является такой же полной книгой как, например, и Библия, просто сегодня мы не можем этого осмыслить, не можем найти правильное восприятие гимнов (?)
Здесь интересно мнение руководителя литовской языческой организации "Ромува" — Йонаса Тринкуноса. Это мнение было высказано устно в августе 1997 года, его речь воспроизводится здесь по памяти. Йонас сказал, что когда они поют свои древние песни, то теряют свое индивидуальное начало.
"В нас оказывается то общее, родовое, что есть в нашей душе. Тогда становится ясным, что главное в нас это не индивидуальное, а общее, родовое начало. Во время такого пения происходит соединение с предками и всем своим родом, подобное тому, которое происходит после смерти. Поэтому так важно сохранять древнюю форму исполнения песен, не теряя ни интонации, ни расстановки звуков во времени, ни слов, смысл которых нашему современному сознанию кажется утраченным. При соблюдении всего этого, связь с предками оказывается наиболее прочной и постоянной."
Язычество "Ромувы" опирается на древнюю песенную культуру Литвы, которая сохранилась в силу исторических причин. Вообще, в индоевропейском язычестве песне уделено слишком много внимания, чтобы считать ее просто песней, просто украшением обряда, просто примером эксплуатации искусства религией. Песня — элемент древней религии, может быть, действительно важнейший. Вспомним, что и у кельтов барды причислялись к друидам. Да и на Руси не умерла мысль о том, что если после долгого молчания народ снова начинает петь свои песни, то он становится непобедимым. Если с учетом всего этого рассматривать слова Йоноса не как национальную идею, а как интуитивно найденный общий принцип, то наступает некоторая ясность.
Гимны Ригведы до сих пор понимались как некий компонент ведической религии, который сам по себе оказывается недостаточным для ее понимания. Но можно думать, что гимны — это весь необходимый материал для понимания рел-гии, все остальное — храмы, одежды, атрибутика и символика, жертвы уже второстепенно. Это остальное еще и дополняемо на основе раскопок и сохранившегося ныне зороастризма, (который имеет от ведической религии идеологические отличия, но сохранил некоторые детали ритуала).
Узловой момент ведической религии представляется в следующем: Гимны Ригведы вырывали исполнителей из момента текущего бытия. Это пение так же давало чувственное видение мира, которое было наслаждением, которое связывалось с вечностью, а значит с богами и предками. Такое воздействие на сознание оказывал влияние не только содержание текста. Текст устаивался обыденным сознанием еще до исполнения, при изучении гимна. Воздействовало на сознание само исполнение, тот эмоциональный мир, который при этом создавался. Смысловое значение слов при этом оказывалось уже второстепенным. В данном случае, если говорить о недостаточности религии, то недостает памяти о психическом мире в котором гимны исполнялись.
Достигшие совершенства в исполнении и переживании гимнов по праздникам получали сому, так, что входя через гимн в религиозное состояние, благодаря галлюциногену, они начинали видеть то, о чем поют. Видеть богов ;-))
Через тысячелетия, праздники с принятием легкого галлюциногена посвященными, стали называться мистериями.
7. От Вед ждут решения вопросов, касающихся начал русской языческой культуры и веры. Поиски таких решений могут быть плодотворными, но могут вести и к неверным результатам, к ложному мифотворчеству. В своих отдельных фрагментах мифология Ригведы совпадает с мифологическими идеями, бытовавшими на Руси и дожившими до нашего времени. Таким является миф о борьбе Индры и Вриты, Перуна и Велеса (Волоса). Так, в Ригведе, рассказывается о первом человеке Пуруше, из которого древнейшие боги сделали земной мир, (X, 90):
"Луна из его духа рождена, из глаз солнце родилось, из уст — Индра и Агни, из дыхания родился ветер, из пупа возникло воздушное пространство, из головы развилось небо, из ног земля, стороны света из уха. Так они устроили миры."
Аналогичный ответ на вопрос "откуда взялся мир?", мы получаем из "Голубиной книги" — песни, исполнявшейся странниками на Руси. В этой песне Пурушу подменил христианский бог, а все остальное, по сути осталось прежним. В этой песне поется, что:
"А и белый свет — от лица Божья, солнце праведно — от очей его, светел месяц — от темечка, темна ночь — от затылечка, заря утренняя и вечерняя — от бровей Божих, часты звезды — от кудрей Божих." — Сейчас уже не понять — почему именно так связались явления и предметы с частями тела божества? Мы указываем тут на подобие текстов "Голубиной книги" и Ригведы.
В целом, ознакомившись с ведическими мифами, мы можем сказать, что даже в зашифрованном виде ответы на многие наши вопросы там разыскать нельзя. В этом смысле Веды не являются чем-то достаточным для реконструкции\восстановления нашего нового славянского язычества. Сравнительным анализом ведической и европейской мифологий занимался, в частности, Афанасьев в своих знаменитых "Поэтических воззрениях". В нашем столетии началось усиленное мифотворчество якобы на основе Вед, в котором регулярно повторяется слово "ведический", но в этих работах как правило нет ссылок на текст Вед. Мы не будем обсуждать их здесь.
Главный герой "Ригведы" — бог Индра в своих деяниях подобен славянскому богу Перуну. Бог Ваю — бог ветров, это славянский Стрибог. Богиня Ушас — это Заря, богиня утренней зари. Бог Парджанья — туча, изливает потоки дождя — подобен нашему богу Погоде. Вместе с этим он, как и Индра, владеет молниями, страшен в своих деяниях, но орошает мир водой, защищает людей и дает плодородие всему живому на земле. Бог Митра и бог Варуна — охранители истины и справедливости, стерегут небесные воды и организует мировой порядок. Они подобны Велесу, Святовиту и Роду. Противоположной им оказывается богиня, разрушающая мировой порядок, богиня беззакония — Гибель, и различного рода вредные демоны и упыри, (ракшасы и атрины). Есть и другие боги; все они обычно дают человеку жизнь и свет, но иногда враждебны ему.
Иной бог Рудра. Это — бог-разрушитель. Он красив и свиреп, но он и целитель(!), он помогает людям, если его просить об этом. Рудра несет в себе и известную триаду функций: смерть — плодородие — жизнь. Такая триада весьма характерна для индийских богов. Среди индийских богов такая разделенность наблюдается, только в ведический период. Позднее, в упанишадах, в идеологии тантризма, буддизма, индуизма она утрачивается и идет отказ от самой языческой идеи многобожия. Боги ставятся ниже Будды или Брахмана. По крайней мере тантризм и буддизм оказываются плохо совместимыми с русским язычеством и славянским вообще. Показ этого на примерах древней Индийской литературы является отдельной задачей...
8. Различие в том, что славяне признают жизнь и чувственное начало как данное богами благо и как самоценность. Чтобы люди могли развивать себя, боги научили их различным искусствам. Поэтому искусство способствует жизни и является самоценностью, на которой стоит мир русского язычества. Это находится в согласии с Ригведой. В позднейших индийских представлениях, искусства — просто страсти, они не ценны перед высшим началом.
Далее: многие упанишады, (например, Майтри-упанишада), варианты буддизма и тантризма отрицают народную традицию и уклад жизни, предлагая вместо них ряд отвлеченных аскез для достижения нирваны или слияния с божеством, с Брахманом, которое не осуществимо в рамках традиционного бытия, которое в те времена базировалось на ведической культуре. Этот отказ от естественной жизни, ради достижения психических иллюзий, не свойственен Ригведе и славянскому язычеству.
Так же индийские боги являют обязательные черты гигантизма как в своих размерах, так и в сроках задуманных деяний. В мире этих богов чело-век оказывается мельче песчинки. Славянские боги оказываются соизмери-мыми с человеком. Они никогда не демонстрируют безмерности своих масштабов, даже если действительно велики. Они более похожи на Индру, который приходит сотрапезником к жертвенному костру, чем на Вишну, который за три шага перешагнул через все земные просторы, (I, 155). В Ригведе Вишну оказывается как бы лишним богом — некоей тенью Индры. Его не арийская сущность раскрывается в послеведический период, так Кришна есть одно из его воплощений.
Во всем перечисленом находится согласие между славянским язычеством и Ригведой, и конфликт между ними и позднейшими религиями Индии.
Этот конфликт достаточно глубок, что может навести на мысль об их изначальной и сознательной конфликтности. Дело в том, что Ригведа в основном несет веру ариев — завоевателей Северной Индии, а более поздние индийские учения принадлежат потомкам древних индусов, которые боролись с ариями не только оружием, но и посредством религии. Поэтому более поздние варианты индийских религий никакого отношения к славянскому язычеству не имеют, хотя и надо отдать им должное как кладезю информации. При всех их, с нашей точки зрения, недостатках (поздние варианты индийских религий), они не породили идею нетерпимости, которая вела бы к уничтожению, стиранию памяти о предыдущей религиозной системе.
В силу этого, тексты Ригведы и Ахтарваведы сохранились, хотя их первоначальный вид и должен был быть искажен. Естественно, что помимо культурного пласта, оставшегося от ариев, они содержат еще и пласты иные. Эти более поздние культурные пласты конфликтны с основным жизнеутверждающим началом Ригведы. Они содержатся в ней как некоторое малое начинание, развившиеся впоследствии в большие религиозные системы. Нельзя исключать, что сильный упор в гимнах Ригведы на стремление ариев заручиться у богов именно материальным благополучием, подчеркнут переписчиками и поздними толкователями гимнов, которые начинали утилитарно относиться к богам под влиянием новых религий.
Веды, в отличии от других религиозных произведений Индии, является важным вспомогательным материалом для понимания нашей древней веры, но они не содержит ответы на наши духовные запросы, которые дает традиционная русская культура. Поэтому, признавая Веды, мы не называем свою языческую веру ведической. Наша вера является славянской; данной нам нашими богами. Истина и сила ее подтверждается через нашу жизнь на своей земле.
