Какая принцесса не мечтает о принце и башне, в которой она будет ждать своего героя? А если эта башня окажется самой что ни на есть настоящей, и сокровища в ней тоже будут, а принцесса сможет в ней работать долго и счастливо, глядя на воды седого Волхова? Думаете, в жизни так не бывает? Ещё как бывает! И в этом я убедилась, когда поднялась на третий этаж Владимирской башни Новгородского кремля, попав на ту часть стены Детинца, где не ступала нога ни одного туриста. Именно здесь находится самое оригинальное рабочее место, которое я когда-либо видела! И трудится там героиня очередного выпуска нашей традиционной рубрики «Хранитель» Ольга Жегурова.
Ольга Викторовна – заведующая отделом хранения и изучения вещественных памятников, по сути – хранитель фонда архитектурных материалов, выставляются которые, по её собственному признанию, не так часто, и требуют особой подготовки и знаний у самого зрителя. А почему, разберёмся вместе!
- Ольга Викторовна, насколько я знаю, вы в музее – человек не случайный, а представитель целой музейной династии. Как Вам удалось не свернуть с музейного пути?
- Как говорил наш директор Николай Гринёв, с которым я много лет проработала и к которому осталось большое чувство уважения и безмерной благодарности: «Мы музеем инфицированы». Так же могу сказать и о себе, другого выбора у меня просто не было, да и быть не могло.
У меня мама в своё время трудилась в отделе научной пропаганды, а сейчас ещё и дочь работает в фондах археологии.
Насколько я знаю, раньше каждый сотрудник новгородского музея водил экскурсии – Вас это тоже коснулось?
Да, но недолго. Эта норма с заведующих отделами была снята, а я в этой должности уже 26 лет. Хотя сама считаю, что каждый научный сотрудник должен водить экскурсии, чтобы держать себя в тонусе, постоянно что-то новое узнавать.
-А когда легче работалось?
Золотые времена – это начало нулевых, когда музей получил федеральный статус. При этом надо отдать должное, руководство музея во все времена старалось помочь сотрудникам. Даже в тяжёлые 1990-ые годы нам выдавали материальную помощь, так называемые «кормовые». Тогда у многих были маленькие дети, и это очень выручало. А сегодня я уже 5 лет как на пенсии, имею звание Заслуженного работника культуры.
Знаете, радует то, что и сегодня музей развивается. Как сказал Н.Н. Гринёв однажды, и с этим я абсолютно согласна: музей – это велосипед, на котором нужно постоянно крутить колёса, иначе остановишься. Поэтому наш музей не останавливается на достигнутом: приходят новые люди, появляются новые технологии. Например, мы активно сейчас работаем с общероссийской музейной базой КАМИС, содержащей изображения и информацию обо всех музейных предметах, находящихся в фондах музеев страны. Её формирует и заполняет каждый хранитель музея на свой фонд: у кого-то это сотни музейных предметов, а у кого-то и тысячи.
Надо заметить, несмотря на то, что это общероссийская база данных, и Новгород в неё вошел позже других, сделать удалось уже гораздо больше остальных.
-Да, любознательные новгородцы могут погулять по сайту и изучить, что хранится в фондах. К слову, расскажите о своих сокровищах: что это и сколько их?
В фонде архитектурно-археологических предметов более 5000 экспонатов основного фонда и порядка 150000 – научно-вспомогательного. Как понимаете, уже в самом названии зашифровано назначение и происхождение предметов.
Условно фонд делится на строительные материалы (плинфа-домонгольский кирпич, средневековый кирпич, блоки камня, детали каркасных конструкций, кладочные растворы) и декоративные материалы. Сюда уже входят разнообразные изразцы, каменные кресты, плитки пола, мозаичные плиты и фрагменты фресковой росписи. Есть и второе деление музейных предметов по месту происхождения: большая часть – это новгородская коллекция, есть и вторая часть – поступившая в конце 1970-ых годов из Ленинградского отделения Института археологии – материалы, полученные при исследованиях памятников архитектуры домонгольского периода в древнерусских центрах: Киеве, Рязани, Полоцке, Витебске, Переславле и многих других. Достаточно большая коллекция, насчитывающая 20 тысяч предметов. Такой коллекции нет больше ни в одном музее страны.
- А как удалось заполучить столь уникальную коллекцию новгородцам?
- Это только личные связи моей первой заведующей Валентины Михайловны Ковалёвой. Я, к слову, не сразу пришла в этот фонд, до этого поработала в архитектурном отделе. Так вот, когда передавали нам коллекцию, первоначально хотели сделать здесь большую выставку «Строительное дело Древней Руси», даже было выбрано место – один из корпусов Юрьева монастыря. Но она не состоялась, однако коллекция осталась здесь и была должным образом обработана и оформлена. Не менее интересна и уникальна новгородская часть фонда, сформированная в процессе исследования и изучения памятников архитектуры Новгорода, которая постоянно пополняется.
- Планируете всё-таки сделать эту большую выставку?
- Наши экспонаты, разумеется, выставлялись и выставляются в рамках различных выставок. Но отдельно пока не планируется. Во-первых, нет такого места. А во-вторых, для того, чтобы смотреть такую коллекцию, воспринимать, нужно быть хорошо подготовленным зрителем. При этом на протяжении шести лет у нас работала выставка изразцов в Никольском соборе на Ярославовом дворище. Свои вещи мы часто выставляем: ездили в Полоцк, большой проект был по Нередице в Манеже в Петербурге, а сейчас часть экспонатов находится в Хабаровске.
Но надо признать, что действительно монографические выставки – редкость, но в составе остальных мы нередко выставляем свои предметы (росписи, кресты, изразцы, плинфы и многое другое).
-Что входит в Ваши обязанности, ведь коллекция Ваша, не такая как у других хранителей?
- Действительно, в поисках материала по магазинам я не хожу, такие вещи не продают. В основном, пополнение идёт за счёт находок на раскопках. Например, за последние годы в процессе реставрации сформировался комплекс строительных материалов и фрагментов росписей из Владычной палаты Новгородского Кремля. Не так давно появились бесценные находки по Церкви Входа в Иерусалим, которая находилась на территории Новгородского Детинца с юго-восточной стороны от Софийского собора. Помните, в юбилейный для города год (2009 год – прим.ред.) в ходе прокладки кабеля у южных стен храма был обнаружен фундамент древней Церкви Входа в Иерусалим постройки 1336 года. В 2010 году на месте были начаты археологические изыскания. Но вскоре, к сожалению, раскоп засыпали.
-Да, об этом тогда много писали. А у вас профильное, искусствоведческое образование?
Сама я окончили Ленинградский инженерно-строительный институт (ЛИСИ), но, к сожалению, ни исторического, ни искусствоведческого образования у меня нет. Порой понимаешь, базового образования всё-таки не хватает. Но за 35 лет в музее многому научилась – хорошие учителя были, к тому же регулярные поездки в другие музеи также формируют определённый срез знаний. Всегда стараешься узнать что-то новое, а главное – это интересно, потому что люблю свою работу.
-И даже уйти никогда не хотелось?
-Нет. Мне вот всё время говорят: «Что ты эти тяжести по этажам таскаешь?..» Ведь действительно, кирпичи надо не раз поднять-опустить, принести-унести, отмыть их нельзя от раствора – это состояние их сохранности. Когда он попадает ко мне после раскопок, его нужно описать, в том числе и состояние сохранности, включая сколы и трещины; далее осмотреть шифры, сфотографировать, чтобы внести в базу фотографии объекта.
А знаете, что самое интересное в моей работе? Осознание, что все эти кирпичики – это лишь малая часть того, что удалось сохранить от ряда уже несуществующих, утраченных навсегда памятников архитектуры.
В Новгороде ведь в своё время было так много церквей, как сейчас магазинов. Но до наших дней сохранилась всего лишь часть, остальное скрыто под землёй и ждёт раскопок или утрачено навсегда.
Вот именно поэтому я и убеждена, что для понимания данной музейной коллекции нужны определенные знания и подготовка. Это как иконы смотреть в музее – не каждый может, хочет и понимает.
Повторюсь: особенность нашего фонда в том, что даже если это целый кирпич, а не часть его – бывает и такое – это всего лишь часть чего-то целого. Даже кусочки фресок, лики – это часть большой композиции, о которой порой приходится лишь догадываться. Но при этом у нас есть много интересного. Можно на некоторых плинфах и кирпичах увидеть отпечатки ручек, ножек детских, лап домашних животных и птиц. Ведь строили не в лесу, а рядом с жилыми селениями, следовательно и кирпичи сушили тут же — под навесом, или даже на траве под открытым небом. Поэтому есть даже кирпичики с отпечатками дождя!
-Дождя, который шёл тысячу лет назад...
Именно. Есть и различные знаки, например, заказчика строительства того или иного храма. К сожалению, на новгородских кирпичах нет ни одного знака. Не было тогда у местных строителей такой традиции...
-Современных новгородских строителей любят ругать за некачественное жилье, а как строили древние?
Строили, надо сказать, добротно. С годами кладка становится монолитной. И если бы ряд памятников не был бы разрушен человеком, они стояли бы до сих пор. А вот как-то отдельно выделить новгородцев на фоне остальных сложно, поскольку строительные артели кочевали. Ведь тогда памятники архитектуры не строили в таких объёмах, как сегодня жилые дома. Может раз в 10 лет что-то строили новое из камня. Сам город долгое время был деревянным, лишь храмы возводили из кирпича. Так же было и с живописцами. Кстати, их труды — фрески, которые мы уже упоминали – тоже можно увидеть в нашей коллекции, они находятся этажом ниже. А на первом этаже, который мы называем подвалом, хранятся большие тяжёлые предметы, – каменные кресты и мозаичные плиты. То есть каждый этаж башни – отдельный дом для частей нашей огромной коллекции.
-Если находки бересты свидетельствуют о том, что новгородцы были грамотными людьми, то что позволяет о предках сказать ваша коллекция?
- Это были верующие и культурные люди. Ведь столько было построено храмов – каждый конец, каждая улица имела свой, не говоря уже о соборах, которые строили князья.
-Ольга Викторовна, оглядываюсь вокруг, понимаю, что вы работаете в уникальном месте, нельзя не позавидовать такому «офису»!
- Это так. В башне нашей сорок окон. На одном только последнем этаже – 20, и в каждое что-то своё видно: Софию, Юрьево, Нередицу или Ярославово дворище. Хотя из-за обилия окон зимой в помещении не жарко, но это и плюс: для сохранности предметов – то, что нужно.
-Где же и когда новгородцы смогут увидеть хранимые вами сокровища?
- Планируется открытие руины церкви Благовещения на Рюриковом городище, в ноябре 2018 года откроется выставка, посвященная Иверскому монастырю, а в 2019 году юбилейная выставка по Георгиевскому собору. Сейчас в мастерской монументальной живописи ведутся работы по консервации и реставрации фрагментов росписи из Юрьева монастыря, полученные при раскопках последних лет. Знаете, когда там бываешь, понимаешь, что такое монументальная живопись. Поэтому всем рекомендую дождаться следующего года: будет много интересного.
-Спасибо Вам большое! Будем с нетерпением ждать выставки, а пока продолжим виртуальную прогулку по Вашему фонду.
