С названием Руси особых проблем у исследователей не возникает: русь – собирательное название скандинавских переселенцев в Восточной Европе, имеется всего лишь трудность в определении этимологии слова: из какого языка оно произошло и посредством кого перенесено в славянскую языковую среду. Гораздо больше возникает вопросов с Рюриком: кто он и откуда, реально ли существовал, и, если да, то в каком месте княжил.
О призвании Рюрика и его историчности
Вопрос призвания и этнического происхождения Рюрика, как можно судить, исходя из вступительных слов ПВЛ, не волновал глубоко древнерусских книжников (здесь следует сделать ремарку: в космогоническом прологе ПВЛ русь – некий отдельный народ из колена варягов, наряду с готами, свеями, урманами и прочими германцами, но в других местах русь сближается со словенами и отделяется от варягов) [1] . Они отвечали на вопросы: откуда пошла Руская земля, как прозвалась, кто первым был князем на Руси.
С названием Руси особых проблем у исследователей не возникает: русь – собирательное название скандинавских переселенцев в Восточной Европе, имеется всего лишь трудность в определении этимологии слова: из какого языка оно произошло и посредством кого перенесено в славянскую языковую среду. Гораздо больше возникает вопросов с Рюриком: кто он и откуда, реально ли существовал, и, если да, то в каком месте княжил.
Легенда о призвании Рюрика возникает в XI в. На данное обстоятельство могут указывать следующие положения:
– Рюрик не упоминается в "Слове о законе и благодати митрополита Илариона" (далее – "Слово") в качестве предка Ярослава.
В "Слове" доблестным предком Ярослава Владимировича (ум. 1054) значится "старый Игорь". Возможно, когда создавалось "Слово" в первой пол. XI в., легенда о Рюрике еще не сложилась или не воспринималась всерьез Иларионом, потому он и не посчитал нужным упоминать данную фигуру [2] . В древнерусском произведении Ярослав оказывался в одном ряду с доблестными предками, но в этом ряду не оказывалось Рюрика, нет даже намека на доблестного Рёрика Фрисландского.
– Нет имени Рюрика среди многочисленных детей Владимира Святославича (ум.1015) и Ярослава Владимировича, хотя встречаются совершенно редкие имена: Вышеслав, Станислав, Позвизд, Судислав. Впервые княжич с таким именем появляется у сына Ростислава, внука Ярослава Мудрого, примерно, в сер. 1050-х – 1060-х гг. Между тем, Игорь и Святослав – довольно распространенные имена в княжеском именослове, имя первого встречается среди детей Ярослава, имя второго среди детей Владимира (к слову, в греко-русском договоре 944 г. у Игоря встречается тезка – его племянник). Конечно, фиксация имен в нарративных источниках еще ни о чем не говорит, но, в совокупности аргументов против историчности летописного Рюрика, вызывает определенного рода размышления.
– Скандинавские саги не знают правителя Руси древнее Игоря [3] , хотя имеется весомая точка зрения, что самым древним правителем в них запечатлен Владимир Святославич [4] . Рюрика, эту легендарную фигуру (как никак основатель династии, а в случае его тождества с Рёриком Фрисландским, еще и широко известный) они не знают.
– Среди массы исторических сведений о русах и о Руси, ни один из средневековых информаторов не говорит о легендарном основателе династии Рюриковичей (широкая сводка свидетельств о Древней Руси дана в сравнительно недавно изданной пятитомной хрестоматии под ред. Т.Н. Джаксон, И.Г. Коноваловой, А.В. Подосинова [5] ).
В итоге, у исследователей древней Руси нет ни одного надежного свидетельства в пользу историчности Рюрика. Зато возникает еще больше сомнений в историчности легенды "призвания варягов", если пытаться и дальше искать достоверные события в летописном "призвании".
О роли Новгорода и Киева
По летописной легенде Рюрик пришел вместе с братьями Синеусом и Трувором то ли в Новгород, то ли в Ладогу. Синеус занял Псков, Трувор Белоозеро.
Попытаемся рассмотреть перечень этих городов в историко-археологическом свете на предмет соответствия точности летописных сведений.
Как можно судить по археологическим данным, Ладога в сер. IX в. представляет собой незначительное поселение, которое в следующем, X в. приобретает военно-стратегическое и торгово-экономическое значение [6] , сравниваясь по своей важности с Киевом. Ладога вполне подходит на роль "первой столицы" Руси. Однако у меня имеются замечания следующего плана.
Важный и древний для княжеской династии город не фигурирует в качестве "удельного" (как никак, место первого "княжения"!), имеющиеся [нарративные] источники обходят его вниманием. По скандинавским легендам (степень их достоверности – отдельный вопрос) Ярослав Мудрый вместе с женитьбой на шведской принцессе Ингегерд в первой четверти XI в. получает право на владение Ладогой (по тем же легендам правителя в городе она посадила по своему усмотрению) [7] . Возникает вопрос, по какой причине Ладога не значится владением Рюриковичей. К сожалению, по письменным источникам историкам практически ничего неизвестно о статусе Ладоги в системе городов древнерусской политии, неизвестно и то, кто управлял городом и когда он вошел в сферу влияния киевских русов. Тем не менее, согласно скандинавскому фольклору, Ладога принадлежит Рюриковичам, по крайней мере со времен Владимира Святославича: в 990-е гг. происходит разорение Ладоги в результате набега шведского ярла Эйрика, неизвестно чем обусловленное [8] . За исключением одного летописного упоминания прихода Рюрика в Ладогу, она не значится особым княжеским центром, какой-то родовой столицей. Обычно древние столицы у народов становятся частью легендарного прошлого и сакральным центром, как то Эги (Эга) – у македонян, Уппсала – у шведов, Персеполь – у персов и т.д. Однако Ладога древнейшей и священной столицей для русов не является.
В сагах преимущественно центром Гардарики предстает Хольмгард (Новгород) [9] . Согласно скандинавскому фольклору, норманы хорошо знают Новгород и Ладогу. Тем не менее, именно Новгород в представлении "северных людей" связан с некой столичностью. Впрочем, вопрос столичности Новгорода в глазах норманов может объясняться особым вниманием к городу киевских князей – Владимира Святославича и Ярослава Владимировича, поскольку саги записывались довольно поздно и несли уже в себе временн′ые наслоения. Ладога как будто есть, но её как будто и нет в историческом сознании и в летописании XI – нач. XII века. Гораздо больше из письменных источников известно о Новгороде. Город, по альтернативной версии легенды о "призвании варягов", фигурирует в качестве места княжения Рюрика. Проблема здесь заключается в том, что, когда пришел Рюрик в Новгород в сер. IX в., самого Новгорода еще не было. Новгород появляется около сер. X в., точнее строится крепостица – Детинец, – через неё и происходит объединение трех близлежащих сел в одно целое [10] . Древнерусские книжники крайне скупо говорят о Новгороде в период княжения первых пяти русских князей, и о нем практически ничего не известно вплоть до 970 г., когда средний сын Святослава Олег Новгороду предпочел Овруч.
Дело обстояло следующим образом. Перед последним походом Святослава в Болгарию в 970 г., как сообщает ПВЛ, " придоша людьє Нооугородьстии. прос ѧ ще кн ѧ з ѧ соб ѣ . аще не поидете к намъ то нал ѣ земъ кн ѧ з ѧ соб ѣ " [11] [ пришли люди новгородские, просили князя себе: "если не пойдете к нам, то выберем сами князя себе" , – здесь и далее дан авторский перевод]. Новгородцы просят себе князя, если его не получат, то сами себе его найдут. Владимир – человек в генеалогическом смысле не самого высокого статуса, бастард ("робичич"), но именно он отправляется в далекую "северную Тмутаракань". Древняя родовая столица не представляет особого интереса для династии Рюриковичей, что, опять-таки, странно, ведь для следующих поколений Новгород становится вторым столом после Киева. Неувязка отпадает, если признать, что Новгород не являлся еще родовым городом молодой династии или не был столь важным ввиду того, что слишком далеко находился, его трудно было защищать, и в военно-политическом плане не представлял собой достаточной ценности (по сравнению с Киевом и тем же Овручем). Поэтому непритязательный городок достается байструку, для Владимира – это шанс подняться в социально-политическом плане.
Летопись передает слова с ответом Святослава новгородским послам так: " а бъı пошелъ кто к вамъ и ѿ пр ѣ с ѧ " [12] [ кто захотел бы к вам пойти ], и отказались Ярополк с Олегом. В данном летописном эпизоде проявляется некое пренебрежение северным городом киевскими князьями. И важная в торгово-экономическом плане Ладога снова не представляет для киевского князя (и для летописи) интереса. По факту, роль Новгорода резко возрастает при Владимире и Ярославе – они совершают из него походы на юг в момент междоусобиц, обустраивают его, после чего город с завидной частотой фигурирует в ПВЛ. Именно у Владимира, старшего сына Ярослава и новгородского князя, внук станет носить имя Рюрик. Думается, сюжет о Рюрике следует связать со временем брака Ярослава на шведской принцессе Ингегерд, с владением Новгородом их старшим сыном Владимиром; поэтому, глубже проводить в прошлое возникновение легенды о призвании Рюрика в Новгород/Ладогу, вряд ли возможно.
В итоге получается, что роль и статус Новгорода в системе удельных владений на Руси складывается не ранее IX – X вв., а история и историческая особенность Новгорода модернизирована древнерусскими летописцами .
____________________________________________
[1] Оговорка о переселении с Рюриком и его братьями "всей Руси", по мнению А.А. Шахматова, "освобождала летописца от необходимости дать отв ѣ тъ на вопросъ, есть ли, суіцествуетъ ли русь за моремъ" (Древнейшие судьбы русского племени. Петроград, 1919. С. 49). Таким образом, ни в Киеве, ни в Новгороде на рубеже XI – XII вв. уже не знали о конкретном месте расселения изначальной руси, Рюрик прибыл откуда-то "из-за моря". Поиски родины Рюрика видятся бесперспективным делом.
[2] Вопреки мнению некоторых исследователей по поводу указания триады предков в летописях и в "Слове о полку Игореве…", то в них непременно идет отсылка к какому-либо из давних предков того или иного упомянутого князя, подчеркивая тем самым их родственную связь.
[3] Глазырина Г.В. "Конунги Руси" в сагах о древних временах // Первые скандинавские чтения. Этнографические и культурно-исторические аспекты. СПб, 1997. С. 26 – 31.
[4] Джаксон Т.Н. О скандинавских браках Ярослава Мудрого и его потомков / [Электронный ресурс] Ульвдалир. Режим доступа: http://ulfdalir.narod.ru/literature/articles/marriage.htm (дата обращения: 18. 11. 2018). И см. примечание №1 в статье.
[5] Древняя Русь в свете зарубежных источников. В 5т. М.: Восточная литература, 2009 – 2010 (Т. 1 – 2009, Т. 2 – 2010, Т. 3 – 2009, Т. 4. – 2010, Т. 5 – 2009).
[6] Напр., Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб.: Евразия, 2005. С. 459 – 504; Кузьмин С.Л. Ладога в эпоху раннего средневековья (середина VIII – начало XII в. / [Электронный ресурс] Археология.ру. Режим доступа: http://www.archaeology.ru/Download/Kuzmin/Kuzmin_2008_Ladoga.pdf (дата обращения: 25. 11. 2018).
[7] Джаксон Т.Н. О скандинавских браках Ярослава Мудрого и его потомков / [Электронный ресурс] Ульвдалир. Режим доступа: http://ulfdalir.narod.ru/literature/articles/marriage.htm (дата обращения: 18. 11. 2018). И см. примечание №1 в статье.
[8] Древняя Русь в свете зарубежных источников. Хрестоматия / Под ред. Т.Н. Джаксон, И Г. Коноваловой, А.В. Подосинова. Т. 5. Москва, 2009. С. 58 – 59.
Согласно саге "Красивая кожа" причина нападения Эйрика на Ладогу кроется в мести Олаву Трюгвасону, за то, что тот был союзником Владимира Святославича.
[9] Джаксон Т.Н. "Страна городов" и ее столица: Новгород в картине мира средневековых скандинавов // Slověne. 2015. № 1 – 2. С. 170 – 179.
[10] Янин В.Л. Очерки истории средневекового Новгорода. М., 2008. С. 27 – 28.
[11] ПСРЛ. Т. 1. Стб. 69 п.
[12] Там же.
