Сферы его научных интересов были разнообразны – от лингвистики до русской поэзии.
"Филологи нужны для того, чтобы решить одну из самых интересных проблем – как человечество расселилось по всей Земле",
– говорил Вячеслав Иванов.
Сегодня исполняется 95 лет со дня рождения выдающегося учёного. Сферой его научных интересов были лингвистика и семиотика, антропология и сравнительно-историческое языкознание, мифология и русская поэзия. Ксения Егорова подробнее.
"Не полиглот, но на ста языках читаю",
– говорил Вячеслав Иванов.
Профессор Галина Ершова вспоминает, как однажды отправилась к нему за консультацией, так как Иванов обладал сверхчеловеческой памятью и мог сопоставить что угодно с чем угодно другим в ином языке.
"Когда я пошла к нему с проблемой реконструкции фонемы, он вообще потрясающе мне тут же выдал: "Да, в латгальском варианте есть такая средняя фонема, она даёт это расхождение". И на самом деле так и оказалось. Я ему очень благодарна, потому что он мне позволил реконструировать и понять эту часть древнего языка майя",
– говорит директор Мезоамериканского центра им. Ю. В. Кнорозова Российского гуманитарного университета Галина Ершова.
Лингвист, семиотик, антрополог. Профессор лучших вузов нашей страны. Его интересовала логика слова, а в мифологии – группа мифов о наречении имени. Он искал общий для всех первоязык. "Индоевропейский язык и индоевропейцы" – взгляд Иванова на реконструкцию праиндоевропейского языка. Грамматика хеттского языка, сопоставление анатолийских с балтийскими и славянскими языками. Книгу переводов с языка Древней Анатолии "Луна, упавшая с неба" одобрила Анна Ахматова, а сам профессор просто не видел такого языка, который можно было бы не изучить. Такого не существовало даже для его студентов.
"Это он задумал целое предприятие по тохарским языкам. Дело в том, что основную массу тохарских рукописей обнаружил в конце XIX века русский консул в Китае и они до сих пор хранятся в России, где-то в Петербурге. И очень многие из них до сих пор не прочитаны. При этом он сам отличался колоссальным охватом материала и возможностями, данными ему Богом, смотреть на всё сверху. Как я говорил, сопрягать кольцы далековатые",
– признается лингвист Игорь Мельчук.
Вячеслав Иванов родился в крестьянской избе на Старо-Мещанской улице в Москве в 1929-м в творческой семье. Мать – актриса, отец – писатель. Был знаком с Пастернаком, Чуковским, Лотманом, Аверинцевым и многими другими писателями и учёными. Вся его жизнь была литература, а литература – жизнью. Иванов стал свидетелем века, с самого раннего возраста начав фиксировать его приметы. Так, переписка с Максимом Горьким началась, когда Вячеславу было всего три.
"Ничего не понял старик в том, что мы для него изобразили. Я хорошо помню, что я изображал нашего цепного пса, а он пишет: "Какой у тебя получился замечательный дьявол с кренделёчками". Вокруг Горького всё гораздо удивительнее, чем это может казаться. Да, он "буревестник", а на самом деле Горький – крайне интересная личность с определёнными мистическими настроениями",
– вспоминал он.
Вячеслав Иванов и сам был неплохим мистификатором. Собеседника мог погрузить в ушедшую эпоху в деталях, обрывках разговоров, историй и судеб, да так, что будто бы и тот оказывался случайно свидетелем жизни великих.
"Ни в одной голове не могли сойтись настолько отдалённые по своей научной приписке сведения, это умел делать только Вячеслав Всеволодович. Его труды и в области литературоведения, и семиотики, и антропологии, и даже биологии не утратили своего значения",
– делится директор Государственного музея истории российской литературы имени В. И. Даля Дмитрий Бак.
В 90-е уехал в Америку, преподавал в Калифорнийском и Стэнфордском университетах, но на тех же кафедрах славянских языков и литератур. То есть предмет своего научного интереса не менял. Он верил, что отдельно как таковой гуманитарной науки нет и что она при желании соединяется с естествознанием и искусством, мог свободно мыслить в разных направлениях, говорить на разных языках, соединяя несоединимое.
