Сделаем небольшое отступление, чтобы рассмотреть значения слова «род» в древнерусской литературе:«В начале своего повествования, говоря о расселении библейских племен, летописец упоминает языци, земли и страны: языци рассеяни по странамъ земли, и древние славянские племена нарекошася по землям их, кождо своимъ именемъ, хотя путники, посещавшие эти давние племена, видят словѣньскую землю. Но вот излагается история самой Руси, различная на Севере и на Юге. На Юге, в Киеве, полемъ же живше особѣ и володѣющемъ роды своими... и живяху кождо съ своимъ родомъ и на своихъ мѣстѣхъ, владеюще кождо родомъ своимъ (Лавр. лет., л. 36); также и Кий княжаше в родѣ своемъ, но на Дунае хотяше сѣсти с родомъ своимъ (л. 4), да не позволили ему это сделать ту живущии, и родъ Кия начал держать княжение у полян, на Днепре; у других восточных славян в то время были свои князья. Соседи славян, иные племена, называются словом языци, ибо говорят они иначе, не по-славянски. Угров и болгар, также обров, пришедших на Дунай с востока, называют тоже языци, а не роды, и когда погибли обры за жестокость свою, ихъ же нѣсть племени ни наслѣдка (л. 4б), т.е. не осталось никакого потомства. Однако все они чужды славянам — не роды, а только языци, потому что роды всегда — свои, близкие, „наши“ [в этом заключается одна из причин, почему современные славянские язычники, в своём большинстве, предпочитают называть себя родноверами, а не язычниками, — прим. В.]. Поляне же суще от рода славеньска, как и остальные восточнославянские племена, скрупулезно перечисленные летописцем и хорошо изученные современными историками: древляне, поляне, словене, дреговичи, вятичи, северяне и прочие.
На Севере же, в Новгороде, в 862 г., как рассказывает легенда, после изгнания пришельцев-варягов за море въста родъ на родъ, только после того, как избраша 3 братья с роды своими... все отъ рода варяжьска (Лавр. лет., л. 7), настало здесь спокойствие. И часто еще повествует летописец о том, что каждый князь приходитъ обязательно с родомъ своимъ (германский корень *kuning-, к которому восходит русское слово кънязь, и значит ՙродовой вождь՚, ՙпредводитель племени՚). Но вот что любопытно: слово родъ употребляется только по отношению к своим. Стоило появиться легенде о „призвании варягов“ на Русь, как и варяги стали „своими“, и у них появились „роды“. Всех прочих называли: языци, иноземци, тъземци (той земли жители).
„Род“ — это корень, из которого выходят ветви-„племена“; но „род“ — также и воинское единство племени, что обозначается словом пълкъ (германский корень этого слова *folk- значит ՙрод՚, ՙнарод՚). Отметим и разницу словоупотребления: славяне живут с родомъ своимъ, или, как предпочитали говорить некоторые древнерусские книжники, со своимъ роженьемъ, а вот варяги приходят съ роды своими. Форма множественного числа возникает неожиданно, потому что свой род — всегда один, и притом один и тот же. Роды в последнем выражении — это родичи, которые связаны кровными узами с общим предком, родоначальником; в начале летописи есть указание на то, что кроме „рода“ были также и „роды“.
Уже в старославянских текстах слово родъ многозначно, что соответствует многозначности его греческих эквивалентов. Это и ՙрождение՚, и ՙпроисхождение՚, и ՙплоды урожая՚, и ՙродня՚, и ՙпоколения՚, и ՙплемя՚, и ՙнарод՚, и ՙпорода (вид)՚, и ՙхарактер՚, и ՙродство՚; также родъ огньнъ — ՙад՚, даже ՙпекло՚, ՙгеенна՚ (это выражение попало к нам из болгарских переводов и было в книжном языке до XIII в.). Первые переводчики смешали два греческих слова (géenna ՙад՚ и geneà ՙрод՚), и появилось у славян неведомо как сочетание родъ огньнъ, а позже также и порода в значении ՙрай՚ (соответствует греческому parádeisos; ср. парадиз). Патриархальные родовые отношения с их тяготением к языческому быту в глазах христианского писателя как нельзя лучше соответствовали этой игре слов (родъ — родьство), и, быть может, такое употребление поддерживалось искусственно в символических описаниях. Во всяком случае, у Кирилла Туровского порода встречается часто, но в XII в. сочетания родъ огненъ уже не знают, говорят лишь о родьстве или съродьстве, это тоже ՙад՚. Понятия о рае и аде незаметно вплетались в представление о роде, хотя самим славянам такая символика была неизвестна; она осталась чуждой народу, никогда не вышла за пределы книжной культуры: „родство“ не могло быть адом, это не укладывалось в сознании, привыкшем к другим представлениям о роде.
Множество значений слова родъ не должно удивлять. Тем более, что и в самом греческом языке, откуда, по-видимому, пришла к нам подобная многозначность, она была представлена разными словами и формами общего корня *gen-. Новые условия, возникавшие в русской культуре XI–XII вв., способствовали перенесению некоторых значений слова родъ из греческого в древнерусский. Каково же представление о роде у самих славян?
Греческому geneà свойственны значения ՙрод՚ и ՙрождение (порождение)՚, они указывают на общность происхождения, принадлежность к одному племени. Племя существует реально, а род возобновляет его колена, которые растут из рода въ родъ. <...> У Серапиона Владимирского в конце XIII в. сочетание родъ чловѣческъ заменяется сочетанием родъ христианский, позже и у других писателей широко используется сочетание, противопоставляющее славян язычникам-варварам, тем самым сужаются границы рода пределами „своих“, родственных душ (т.е. это книжное выражение соотносится со славянским значением слова), что позволяло опираться на известные славянам образы; род — всегда только свои: родичи, единомышленники, друзья. Род — та граница сцепления людей в общество, за которую не допускаются супостаты. То, что находится вне, — отродъ, породъ, т.е. исчадие, отродие, ՙбастард, ублюдок, мразь՚ [Ковтун 1963. С. 222, 247, 425); и в переводных текстах русские писатели XII в. еще больше сужают смысл слова родъ» [Колесов 1986. С. 23–25]
Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1986
