Духовная философия "Великого Огня" является нетеистической. Космогония в учении "Великого Огня" практически отсутствует. Мы материалисты в том смысле, что считаем природу способной к самостоятельному движению, саморазвертывания и саморазвития, которое происходит согласно объективных законов, которые поддаются научному познанию, и не зависят от вмешательства каких-либо сверхъестественных сил. Это касается и возникновения живого из неживого, эволюции живой материи и происхождение человека.

Боги, как мы считаем, не являются личностными существами, которые объективно находятся и действуют во внешнем, материальном мире. Боги суть эгрегоры, возникшие путем отчуждения от некоторых сторон материальной действительности, абстрагирование данных сторон от их основы с последующей объективацией и персонификацией. Другими словами, боги это скорее образы, в которых в наиболее чистом виде олицетворяет те или иные стороны, замечены человеческим сознанием и духом в самом себе в процессе самопознания, а также в яркой и метафоричной форме спроецированы стороны и явления окружающего мира, пропущенные сквозь призму наших оценок, восприятия и ожиданий. Последние, конечно, берут свое начало в практической деятельности человека в мире природы: "бытие определяет сознание".

Но в ритуальной практике, это совсем не предусматривает каких-либо неуважение к богам. Наоборот, тем больше открывается простор для раскрытия духовных сил и возможностей, что заложены в человеке. Ведь боги не чужды нам, и не является неопознанными существами иного порядка, как в некоторых монотеистических учениях. Боги столь родные и близки нам, насколько это вообще возможно. Это будто-то образцы и обязательства (кстати, очень непростые обязательства), поставили наши далекие предки перед нами. Стремиться к ним, самим становиться богами, таков завет предков наших.

Уважение к богам, существующим проявлением которой становятся обряды, особенно жертвоприношения, нужны не столько богам, сколько самим язычникам, ибо помогают глубже и полнее присоединиться к эгрегору, познать, даже скорее почувствовать свое единство с идеальным образом и на эмоциональном уровне постичь ту его часть, которую не удается ухватить умом.

Поскольку эгрегор является сущностью, что живет и развивается в мире человеческого духа и поэтому влияет на поступки людей, поэтому боги весьма ощутимым образом действуют в материальном мире. Именно поэтому мы, которые не являются теистами, не говорим в то же время, что богов не существует. Они, по нашему мнению, как раз существуют, но иным образом, чем считают теисты. Эгрегор, который способен очень сильно влиять на действия людей, а следовательно и на ход истории ("идея становится материальной силой"), сам зависит от людей: создается и поддерживается духовной деятельностью каждого отдельного человека. В этом коренное отличие нашей нетеистической концепции от представления о вечного, неизменного бога, который предшествует миру, сам никак не развивается, ибо по определению является совершенным. Эгрегор развивается вместе со своим носителем -- человеком. Поэтому каждый язычник, почитая завещанных от пращуров богов, одновременно участвует в извечном и бесконечном процессе их, богов, рождения.

Отсюда выходит и нас возложена большая ответственность. Не нами боги созданы, не нам их кроить по своему разумению. Гораздо важнее, чем развивать и творить новых эгрегоров, сохранять и воспроизводить существующие, продолжая прясть ряд Традиции. На одного великого волхва, способного обогатить эгрегор бога достойной хранения новой чертой, должна приходиться тысяча тех, чья задача сохранять то, что есть, не допуская случайных наслоений. (Эта диалектика изменчивости и наследования, к познанию которой наука подошла сравнительно недавно, была еще в древние времена постигнутая нашими далекими предками и вошла в плоть и кровь Традиции в яркой и образной форме вместе с обрядом, мифом, детской сказкой).

Славянские боги как эгрегоры возникли явно не на пустом месте. Они являются образами кровных предков наших и вполне реальных исторических личностей. У нас нет свидетельств жизни духа после смерти тела в том понимании, о котором говорят в большинстве религий. Но для нашего видения язычества это как раз совсем неважно. Человек, который всей своей жизнью служила роду и племени, оставалась со своими родовичами навсегда. Сначала в памяти детей и внуков. Потом, когда время сотрет из памяти ее имя, маленькой составной частицей культурной традиции, что осталась после него. Как капля живет, слившись с океаном, человек продолжает жить, слив

В том смысле, о котором говорилось только что, боги -- это люди, которые благодаря силе и чистоте духа смогли сохранить душу живой после смерти тела. Их называют навиями, или рожденные для вечности. Навии помнят своих детей, и помогают им, требуя за это одного . чтобы и мы помнили о поколениях, что придут после нас. Помнить же о тех, кто был до нас . это нужно не им, что ушли, а нам, живым, и тем, еще не рожденным. Это и есть Совесть Огнищанина, наш основной нравственный закон.

Последний и, пожалуй, важнейший аспект концепции язычества, что рассматривается, -- зачем вообще человеку чтить богов и следовать установленным нормам Традиции, если эти боги будто-то и не совсем существуют, и некому будет судить за нарушение заветов. Дело в том, что мы делаем это не для кого, в том числе и не для богов, а для себя, по своему свободному выбору, и по велению совести. Мы осознаем то, что взятые нами на себя моральные и духовные обязательства не являются наставлениями свыше, что никто не будет нас контролировать и принуждать к их исполнению. И что мы вольны отказаться от них и жить обычной жизнью человека массы. Мы понимаем также, что в современном обществе нет рациональных, тех, что можно проверить формальной логикой, оснований для следование нравственным законам языческой традиции, и тем отличаемся от течений, которые заявляют, что будто бы на основании божественных откровений, твердо знают, как надо жить. Мы сами ответственны за свои поступки, и не перекладываем ответственность за выбор пути на богов (им и без этого есть чем заняться). Мы не считаем, что обладаем знанием истины, и что жить по-языческие непременно надо. Жить иначе можно . только мы этого не хотим.

Произведенный западной цивилизацией моральный принцип индивидуализма, последствиями которого является отсутствие преемственности поколений и исторической памяти, как показывает опыт, относительно жизнеспособный (собственно, существенные проблемы, стоящие перед Западом, уже ставят его под сомнение). Поэтому мы не станем утверждать, что принцип общинности необходимый логично. Но для нас он необходим этично.

Языческая нравственность, как и вообще любая нравственность, не может быть подтверждена или опровергнута логикой. Она может быть принята или отвергнута совестью. Лично моя совесть требует постоянно помнить, что для меня и ради меня жили, любили, работали и жизни своей не жалели сотни поколений моих кровных предков. Я помню также и о том, что после меня будут жить сотни поколений потомков, память о нас, живущих ныне, в вечность нести будут, передавая своим детям. Отсюда обязанность и большая повинность: я больше не принадлежу себе, моя жизнь и смерть принадлежат роду. И в этом же несравненное право . мне есть на кого опираться и ради кого жить.

Именно поэтому огнищане зажигают священный костер, и, принося в жертву ржаной хлеб, говорят: "Слава Сварогу!". 

Видео

[видео]

Часть 1

Навье посвящение

Лекция школы "Русская Традиция" от ноября 2009 года

[видео]

Часть 1

Язычество и шаманизм

Поиск

Журнал Родноверие