История народа сохраняется, прежде всего, в его культуре. Язык, праздники, традиции и обычаи, песни и танцы – вот что делает нас уникальными. Но мир меняется, люди забывают свои истоки. Чтобы люди не забыли их окончательно, по всей России начали открывать центры национальных культур. Один из них работает в нашем городе. О культуре северных народов, языке и всеми любимых праздниках «ВМ» рассказала руководитель Центра национальных культур ГАУК «ОТОК» Анна Кай.
– С чего начинался сам центр и всеми любимые праздники: Хэбденек и Бакылдыдяк? Кому пришла идея популяризировать эту культуру на нашей территории?
– В августе 2016 года наш отдел только открылся, как и многие такие учреждения в нашей стране, почти год я работала одна, опираясь на помощь коллег, но я тогда сама себе доказала, что и один человек в поле воин. Выезжала и в Якутск, и в Красноярск, потом в Ярославль, где делегации состояли минимум из 2 человек, якутов было 17. Но это не мешало тому, чтобы наш центр становился лауреатом многих культурных конкурсов, ведь у нашего края богатая история и культура, многовековые традиции. Все центры национальных культур открывались в 2015-2016 годах. Хотя я не считаю, что это было так важно – важнее было сохранить Центр народного творчества, тот, который был, и в котором была налажена система работы, в том числе и научно-методическая. Именно он реконструировал, возрождал, организовывал, режиссировал эти региональные обрядовые праздники, которые проводят тут еще с девяностых годов.
Там работали такие специалисты, как Людмила Владимировна Черникова, и наша уважаемая старейшина, которой не стало уже много лет тому назад – это Мария Железная. Когда Мария Петровна работала в центре народного творчества, я была артисткой ансамбля песни и танца народов Севера «Энэр» (9 лет я работала там артисткой и столько же – балетмейстером) и, кстати, этот коллектив был тогда при Центре народного творчества, что помогало сохранять и популяризировать культуру аборигенного населения. Помнится, я вела «Хэбденэк» на русском языке, второй ведущей была много лет Анна Нутелхут, ее речь звучала на эвенском языке. Мария Петровна, как носитель и хранитель родного эвенского языка, всех традиций эвенского народа, нас консультировала. Мы действительно много впитывали от старшего поколения. Подмечали все, что-то помним с детства.
Раньше в областной Ассоциации коренных малочисленных народов Севера работали большие почитатели родной культуры и традиций, люди, которые думали о том, что нужно сохранить и возродить свои национальные праздники. Опять же Мария Петровна Железная, Анна Константиновна Хабарова, Евдокия Михайловна Пиманенкова, Зинаида Ивановна Бабцева – эти неравнодушные люди, общественники, реконструировали праздники вместе со специалистами Областного Центра народного творчества, вот в чем ценны «Хэбденэк», «Бакылдыдяк» и даже конкурс «Дюран», который сейчас стал проводиться на более высоком уровне.
Мы восстановили праздники, тот же Кильвэй, который возродили, он проводился еще в 90-х гг. Центром народного творчества, Туйгивин – корякский Новый год реконструировали с нуля, причем, этот праздник полномасштабно провели первыми мы, его даже на Камчатке так не проводили, мы стараемся работать со старейшинами. Бывает такое, что-то уже старейшины не помнят, тем более те моменты, которые существовали еще в 19 или 18 веке. Все это нематериальное наследие описано у этнографов-историков, к примеру, у Владимира Тан-Богораза, В. И. Иохельсона или В. Н. Малюковича. Многие коряки в Магадане, например, не помнят, что когда-то они были морзверобоями.
Об обычаях представителей тунгусо-манчжурской языковой группы, а это эвены, ламуты, орочи, я знаю многое еще из семьи. Именно эти народности праздновали дни летнего солнцестояния. В Северо-Эвенском районе этот праздник издревле назывался Пог’эдэек. Хэбденек – это производное от эвенского слова Хэбдекэдэк – это сама Мария Петровна его так преобразовала, чтобы было звучнее и чтобы остальным народностям было легче выговаривать.
Всем этим и интересна наша история. Очень жаль, что мы ее забываем. Но до сих пор остались люди, которые могут поделиться своими знаниями. Та же Татьяна Аятгинина – она старейшина, проживает сейчас в Омсукчане, а раньше жила в Северо-Эвенском районе, ее муж Владимир Кававыч, Кичгелхуты – очень помогали по обрядам: они и пели, и знали обычаи, мы консультировались у них. А когда я приезжала к ним с телевидением, всегда старалась зафиксировать те моменты, когда они что-то рассказывают или проводят обряды.
Восстановили мы Туйгивин в Магадане, потому что в 2015 году я приехала в Северо-Эвенский район и попала по приглашению на этот праздник. Людей совсем мало было. Обычно они проводили его потихоньку, сами между собой. Даже работники культуры в Северо-Эвенском районе не знали, что они делают свой Новый год.
– Почему они не рассказывали об этом?
– Обычаи и обряды – это таинства, которые делались семейно, втайне. Некоторые обряды проводились даже без женщин, особенно у тунгусов – эвенов, орочей, ламутов. Например, это обычаи, посвященные медведю (по-эвенски – накат). Они делались только охотниками-мужчинами, женщины туда не допускались: и при разделке медведя, и когда хоронили череп по определенному обычаю. Очень многое теряется с легкостью, потому что это действительно таинства, которые делались старейшинами или маленьким кругом, поэтому не все видели и не все знают, особенно молодое поколение. Обряды не должны проводить молодые, даже, казалось бы, простой обычай очищения. Очень стараемся соблюдать обычаи, как положено издревле. Сейчас же мы перенесли обычаи и обряды для большого количества людей на всеобщее обозрение, тем самым помогая своей молодежи не забыть то, что делали их предки.
– Может есть смысл какую-то литературу по этому поводу выпускать? Хотя бы даже не для массового производства, а для общины, чтобы не потерять эти знания.
– Центр национальных культур запланировал выпустить методички. Часть из них обязательно будет о наших праздниках. Мы будем упоминать, как собиралась информация и, естественно, тех людей, которые нам помогали. Это Екатерина Никлаевна Икавав, Виктория Ивановна Айвалан, супруги Аятгинины, Кечгелхуты, они представляют корякскую культуру. Эти праздники – Хэбденек, Бакылдыдяк – возродили именно старейшины общественных организаций, те неравнодушные люди, которые работали бок о бок со специалистами областного научно-методического центра народного творчества. И мы, конечно, будем упоминать о том, как реконструировались эти праздники, потому что в действительности они выглядели не так, все было чуть проще. Мы же преобразовываем их так, чтобы это смогло увидеть как можно больше людей. Естественно, раньше не проводились обряды со сцены.
Некоторые из них мы проводим на сцене, например, Торикачак – сватовство и эвенскую свадьбу. Мы постарались восстановить все так, как оно проходило. Даже восстановили традицию, о которой не знали многие старейшины: руки новобрачных было принято обвязывать бечевкой из ровдуги вместо обмена кольцами. Это было принято у многих народов.
– А сохранением языков вы занимаетесь? Ведь отделение родного языка и литературы давно закрылось, а в школах их не преподают.
– В 2018 году был принят закон о родных языках, и мне казалось, что это будет какой-то такой всплеск, возрождение. Но, конечно, все так быстро не делается. Мы все должны понимать, что вести язык факультативно невозможно, это как написать на черновике закорючку. Надо делать все добротно, нужно собирать и делать полноценные хорошие уроки. С маленькими детьми – в форме игры начинать. При центре национальных культур мы сделали несколько таких уроков. И вовлекаем детей с помощью развлечений. Если взять эвенские палочки «балакан», то с их помощью мы можем научить детей счету, для этого существует хорошая игра – сколько словишь палочек, все должен пересчитать. Они так быстрее запоминают. Есть игры для изучения слов с мячом, маутом. Со мной работают два ведущих методиста, втроем мы проводим такие уроки родного языка. Мы проводили их и на природе, и в школе на Солнечном, и в самом центре. Выйдем из отпуска – возобновим это. Стараемся привлечь детей, чтобы они не только танцевали, а действительно изучали культуру и язык, потому что в семьях многие знают язык, но говорят только на русском. Стараемся насколько можем, но, к сожалению, это не наша основная работа, в первую очередь мы занимаемся праздниками, этнографическим вопросом – мы должны сохранять и архивировать то, что пока у нас осталось, пока еще живы носители, хранители традиционной культуры.
Если есть такая возможность, мы стараемся выезжать в экспедиции. У меня это чаще получалось, когда я ездила и для телевидения, и для культуры. У нас есть проект экспедиции, архивирования и выпуска методической литературы на 2020 год. Хотелось бы, чтобы он был реализован. Постараемся все зафиксировать, найти новых носителей, которые могут что-то рассказать, и обязательно сохраним это у себя. Мы умеем это делать, потому что специально обучались этому на Камчатке. Спасибо министерству культуры за то, что они помогли и оплатили нам это.
А в целом, мы многозадачные. Можем выступить: мы и горловим, и играем на варганах, и танцуем, и сами ставим танцы. У нас есть свой самодеятельный ансамбль «Ярар Тор».
– Расскажите о нем поподробнее.
– Ансамбль «Ярар Тор» зародился очень интересно. В 2012 году я была членом правления городской общественной организации коренных малочисленных народов Севера. И мы с председателем организации Ариной Робертовной Кравчук придумали проект – сделать для молодежи мастер-классы по плетению и вышиванию бисером и, конечно, танцу народов Севера. В то время я работала балетмейстером ансамбля «Энэр». Пока я работала над этим проектом, ребята даже хорошо показались на «Студенческой Весне» и взяли там специальный приз. Пусть они никуда не поехали, но среди студентов СВГУ они были лучшими, и это было прекрасно, потому что до меня они никак не могли выйти на этот уровень. Тогда мы дали ансамблю название «Ярар Тор» (Первое слово отождествляет народы палеоазиатской группы – чукчей и коряков – ярар – бубен, и Тор – это тунгусо-манчжурской языковой группы – эвенов, ламутов – земля), потому что туда ходили дети разных национальностей. К нам ходят и других национальностей танцоры, и я очень рада этому. Сюда ходят те, кто очень любит танцевать, любит традиционную культуру, и мы приглашаем всех.
Вот уже на два корякских обрядовых праздника мы приглашали гостей из Камчатки. В прошлом на «Туйгивин» – вокалистку Светлану Жукову из с. Тымлат, этой весной на «Кильвэй» – педагога по корякскому танцу, Ольгу Ласточкину, она проводила мастер-класс и сама выступала с нами. И сами мы ездили на Камчатку на фестиваль «Золотые родники», где ансамбль «Ярар Тор» стали лауреатами. Там же мы участвовали в ительменском празднике Алхалалалай. Три участника ансамбля «Ярар Тор» попробовали свои силы в танцевальном марафоне. Они исполняли танцы народов Севера 17 часов и 1 минуту без перерыва. Леонид Соколов с камчатской девушкой заняли второе место, третье место заняли Валентина Эккуль и Евгений Тонток, и это, хочу напомнить, самодеятельные артисты. Я горжусь своими артистами.
– Есть еще детская студия Энэркей». Чем она отличаются от «Ярар Тора»?
– Раньше в детской студии «Энэркей» были уроки эскимосского, классического, чукотского, корякского, эвенского танцев. Каждый предмет вел свой преподаватель. Еще мы вели бисероплетение и бисеровышивание, во время уроков читали детям эвенские, чукотские и корякские сказки, и что-то, что помнили, рассказывали сами. Сейчас скорее меньше уделяется внимания детям, а ведь именно с малого возраста все хорошо усваивается. Не уверена, знают ли дети отличия эскимосского от чукотского, эвенского и корякского танца, потому что они очень разные. Например, в эскимосской культуре даже бывает музыкальный размер 5/8, непривычный на слух. Бывает даже очень сложно учить танцы, потому что там есть лишние доли. Абсолютно разные движения и характер танца. К примеру, эскимосский танец или чукотский вели исключительно носители этой культуры, к примеру, Олег Ныпевги, он ведь и два этих языка знает в совершенстве.
– Относительно недавно появился праздник «Дыхание моря». Почему решили проводить именно его?
– С 2012 года я начала работать на телевидении и ездить на спецрепортажи по рекам Ольского района. В какой-то момент на реке Ола было очень скудно с лососем и обвинения тогда были в сторону аборигенов, но мы почему-то всегда забываем о промышленном лове. А ведь их объемы не контролируются на должном уровне. Я когда, как представитель малочисленного народа, выхожу добыть лосося, мою рыбку каждую считают. А так как я ламутка – береговой житель, тунгуска, и отец у меня был рыбаком, охотником, директором оленеводческого совхоза, я всегда осознавала, что мой народ всегда рыбачил, заготавливал рыбу. Летом оленье мясо использовали мало. Во-первых, его было негде хранить. Во-вторых, летом олени набирают вес, выращивают телят. Поэтому летом охотились и рыбачили, и объем этой рыбы кормил все лето, пока шел лосось, заготавливали «серебро» и на зиму и относились к ней по-хозяйски, думая о будущем. Я думаю, что бережное сохранение коренными малочисленными народами Севера – это то, что мы постепенно забываем. Многие из нас уже, возможно, относятся к этому, так, как надо. Мы должны это помнить и сохранять, и самыми первыми всем показывать пример, и помочь понять, что выловим мы все – что останется потом? Будем неправильно использовать биоресурсы, и все это богатство у нас закончится.
Поэтому этот фестиваль хотелось сделать экологическим, но когда пришла в министерство, предложили приурочить его ко Дню коренных народов мира, чтобы этот праздник отмечали все вместе. Мы, как центр национальных культур, работаем со всеми диаспорами. Так что он посвящен и народам, и сохранению биоресурсов Охотского моря. Пусть наше море живет!
В рамках фестиваля было несколько конкурсов: «Народная уха», «Эко-рыбалка», «Краса Охотского моря». В этом году нам помог Владимир Милотворский. Это, наверное, единственный меценат, который откликается на такие проекты, он тоже думает об экологии и поддерживает нас. На этот фестиваль были выделены деньги на хорошие призы за «Экорыбалку»: палатка, спальные мешки, походные кресла, футболки с рыбацкой символикой. Первое место занял Вадим Влесков из украинской автономии «Колыма-Славутич», второе место – Олег Клевцов из городской общественной организации коренных малочисленных народов и этнических групп Севера, третье место за самую маленькую рыбку занял юный рыболов Герман Хожеев из общественной организации «Бурятского землячества Байкал». Поощрительный приз был дан Сергею Дьячкову из Союза аборигенов и родовых общин «Бэлэн».
Вы знаете, хочется отметить, что Владимир Милотворский спонсировал нам наборы туристических столов со стульями за «Народную уху». Первое место в этом конкурсе заняли казаки, второе – Союз аборигенов и родовых общин «Бэлэн», и третье место заняла «Колыма Балтия». Но уха действительно была вкусная у всех!
– Еще один новый для нас праздник – Кильвэй. В чем его суть?
– Это праздник молодого оленя или теленка. Проходит обычно весной и празднуется палеоазиатской группой народов Севера. Его проводят и чукчи, и коряки, и у них практически одни и те же обычаи, есть какие-то свои нюансы, но мы стараемся проводить так, чтобы охватить и тех, и других. Естественно, для воссоздания этого праздника я окуналась в этнографию, тесно сотрудничала с Людмилой Николаевной Хаховской, она историк, этнограф.
Коряки, как и все народы Севера, поклоняются Солнцу. Это символ тепла, жизни и плодородия. Они, как и эвены, говорят ему самые наилучшие слова. Есть только одно небольшое отличие: эвены в обрядах, когда встречают солнце, не кричат, а молчат или потихонечку произносят молитвы-благопожелания. Коряки больше радуются, они более эмоциональные люди.
Олененок, олень – это первое, что давало жизнь народам Севера. Коряки проводят обряд причащения к семейному очагу – после того, как ребенку исполнился год, ему наносят на переносицу кровь оленя. Также поступают и ламуты, и орочи, и эвены. Причем оленные тунгусы обязательно делали это оленьей кровью, а береговые – золой из костра.
Даже некоторые мои сородичи говорят, что в Магаданской области не проводили Кильвэй. Но это не так. Его проводили всегда, и проводят сейчас, особенно коряки в своих оленеводческих бригадах. Если вы не видите этого, если вы не в тундре, то никогда не говорите, что там этого нет. Эти таинства мы просто не всегда видим. Как можно утверждать, что этого не было? Как можно говорить о том, что не было того, что описано у ученых в их этнографических записках и изысканиях.
То же самое говорили про «Хэбденэк», но его могут проводить где-то в семейном очаге или бригадах. Я сама на рыбалке, будучи ребенком, видела, как мои бабушка и папа ходили встречать Солнце.
На «Кильвэй» к нам приезжают коряки из Северо-Эвенского района и из Омсукчана. В нашем регионе всего лишь около 1000 коряков. Из них какая толика тех старейшин, которые знают обычаи. Эвенов около 3000, а в Якутии их более 20 тысяч. Может быть, поэтому наш голос не так громок. Но мы должны помнить свои традиции.
Язычество – это древняя культура, и я бы не сказала, что она несет что-то плохое. Она несет столько прекрасного: и очищение, и благодарение Земли, моря, рек. Почитание Духа Огня стоит на первом месте.
Кстати, многие думают, что раз мы северной национальности, то знаем только свои праздники. Но мы знаем и русскую культуру. Я с детства знаю много старинных русских народных песен, которые пели мои родители. Еще живы песни казаков-первопроходцев и их потомки донесли их культуру до наших времен. Просто надо взять это и восстановить. В этом году мы предложили провести Масленицу на региональном уровне. Посмотрим, получится ли. Мы рады были бы подключить все коллективы и общественные организации Магаданской области.
