Виктор Воронкин – создатель историко-патриотического клуба «Яровит», а ныне руководитель студии живой истории «Хронотоп» в Одинцовском городском округе.
Студия «Хронотоп» занимается изучением материального и нематериального культурного наследия, просвещением и популяризацией истории России. Увлечение исторической реконструкцией постепенно переросло для Виктора и его единомышленников из хобби в формат музейной педагогики. Виктор Воронкин уверен, что при помощи игры, мастер-классов и интерактивных занятий человек может лучше узнать и понять реалии древних эпох.
– Виктор, с чего начался ваш интерес к истории?
– Интерес к истории начался еще со школы. В 2000 году, уже после окончания школы, в составе команды по рукопашному бою я попал на комплексные соревнования «Удаль молодецкая». Там я впервые увидел людей, сражающихся в доспехах, стреляющих из лука, метающих топоры и т.д. Это произвело на меня сильное впечатление: подобные вещи я до этого видел только на экране телевизора.
Мы впервые участвовали в такого рода соревнованиях и неожиданно заняли второе командное место. Успех навел нас на мысль, что именно историческая реконструкция – это наш путь. На первых этапах у нас был чисто любительский интерес к истории, на тот момент я еще не владел навыками работы с источниками. Мы лепили псевдоисторические образы как в фильмах по принципу: чем страшнее, тем древнее.
В 2005 году меня пригласили работать в Звенигородский историко-архитектурный и художественный музей. У меня не было профильного образования, но, несмотря на это, меня взяли на должность старшего научного сотрудника в отдел археологии. Уже в ходе работы в музее я получил второе высшее по специальности «Музейное дело и охрана памятников истории и культуры». Моими наставниками были замечательные археологи Лазукин Александр Викторович и Алексеев Алексей Викторович, которые продолжают работать в Звенигородском музее по сей день. Они научили меня работать с источниками, проводить верификацию данных.
Сейчас в открытом доступе находится множество источников для занятия реконструкцией, включая базы государственных музеев и различных архивов. Несмотря на доступность материала, в реконструкторском сообществе часто можно встретить исторически недостоверные образы. К сожалению, это распространенная практика для тех, кто только входит в сообщество. Это неправильно. Если ты хочешь создать достоверный комплект одежды или оружия определенной эпохи, нужно обращаться, в первую очередь, к первоисточникам.
– Какую эпоху вы для себя выбрали?
– Сначала мы делали условную древнюю Русь. Позже, когда я стал работать в музее, наше понимание того, что мы делаем, кристаллизовалось, и мы сосредоточились на двух эпохах: период Крещения Руси (конец X – начало XI века) и XIII столетие. XIII век – это очень насыщенная эпоха в отечественной истории. С одной стороны, это время, когда князь Александр Невский боролся с западной экспансией. С другой стороны, 1238 год – нашествие Батыя. Две выбранные нами эпохи довольно сильно отличались друг от друга, о чем я узнал только тогда, когда обратился к источникам. Древнерусский дружинник X-XI века выглядел совершенно иначе, чем дружинник XIII века.
– На какие источники вы опирались?
– В основном на данные археологии, потому что мы занимаемся воссозданием материальной культуры. При реконструкции используют три вида источников: археологические, письменные и художественные, в том числе старинные миниатюры. Например, в западной Европе издавалось много богато иллюстрированных манускриптов, таких как Библия Мациевского. При создании миниатюр библейские события часто иллюстрировались синхронными создателю манускрипта образами. Например, сражающиеся Давид и Голиаф изображались в европейских доспехах XIII века.
Третий важный источник – это археология. При этом надо понимать, что чем дальше от нас отстоит эпоха, тем меньше артефактов мы можем найти и тем хуже их сохранность. Мне лично интересны изделия из кожи, поэтому я специально ездил в Ладогу и в Новгород, которые известны хорошими условиями консервации органики. В Подмосковье преобладают агрессивные пески, поэтому кость, железо, кожа, как правило, не сохраняются. Мы принимали участие в исследовании подмосковных курганных групп, и видели, что в курганах не сохранилось дерева, текстиля, кожи или обуви – только истлевшая труха.
В Великом Новгороде, напротив, хорошие консервирующие условия, которые создает так называемый «мокрый слой». Кожа или дерево, попадая в такой грунт, консервируется водой. Вода перекрывает доступ кислорода, и тем самым препятствуют действию бактерий, которые разлагают органику.
– Почему ваша студия называется студией живой истории и как произошел переход от клуба «Яровит» к «Хронотопу»?
– Попав на работу в музей и в процессе обучения на музееведа, я сделал для себя открытие. Оказалось, что мы занимаемся, по сути, новой формой музейной педагогики. Когда мы начинали заниматься реконструкцией, это было просто увлечение, хобби. Такое хобби, к слову, возникло впервые на Западе. В России в конце 1990-х годов реконструкцией занимались только в кругах работников кино, каскадеров, потому что доспехи и прочие предметы можно было найти только среди реквизита исторических фильмов.
В 2008 — 2010 годах я познакомился с зарубежным опытом: поездил по европейским фестивалям в Скандинавии, Германии и Польше. Пообщавшись с европейскими коллегами реконструкторами, я понял, что, как правило, все они сотрудничают с музеями. Такое сотрудничество дает реконструктору больше компетенции, поскольку профессиональные историки корректируют и помогают с верификацией данных.
Общение с зарубежными коллегами и практика зарубежных музеев, которые, как правило, сами организуют фестивали реконструкторов, навели меня на мысль, что мы тоже можем подобным образом транслировать свой опыт в России. По-научному это называется музейной педагогикой – когда мы в игровом режиме через свою практику, выставки, воркшопы, интерактивные занятия, мастер-классы достоверно знакомим людей с эпохой.
Геймификация процессов обучения и эдьютейнмент (игровое обучение) – это сейчас очень актуальная тема. Английское понятие эдьютейнмент (edutainment) состоит из двух слов: education – обучение и entertainment – развлечение. Через игру и дети, и взрослые гораздо лучше усваивают сложный материал. На стандартной лекции нужно бороться с дремотой, запоминать абстрактные даты, цифры, имена... Все это тяжело для восприятия. Визит в музей тоже бывает мало результативен: без специальной подготовки и знаний сложно понять, насколько ценны экспонаты.
Предметы в витринах не вызывают эмоционального отклика. Другое дело, когда ты пропускаешь предмет через руки, через какую-то практику. Например, надеваешь доспехи и сражаешься, ощущая собственным телом, насколько древнему воину было тяжело физически. Я сейчас делаю акцент на доспехах, потому что это самая мейнстримовая сторона вопроса, а вообще в движении исторической реконструкции произошла диверсификация. Движение расслоилось на ниши, пошло разными тропами: кто-то сосредоточился на спортивном направлении, кто-то – на древней кухне, кто-то – на музыке или текстиле и т.д.
Таким образом, четыре года назад произошла трансформация нашей деятельности. По сути, мы сделали ребрендинг клуба «Яровит» и со мной в студии «Хронотоп» остались те ребята, которым интересна реконструкция не как хобби, а как педагогическое начинание. Выступаем на днях города, частных корпоративах, проводим выездные интерактивные занятия, лагеря выходного дня, летние лагеря. Наша география довольно большая, это не только Москва и Московская область, но и другие регионы.
– Сколько человек в вашей команде?
– По сути, наша структура, как у агентства. Есть костяк общества 5-8 человек: я, моя супруга и близкое окружение, которое помогает мне с решением текущих вопросов. Есть также мастера, которых мы приглашаем участвовать в проектах. Специалисты, с которыми мы сотрудничаем, живут в разных регионах: в Смоленске, Саранске, Питере, Новгороде. Каждый занимается своим делом: керамикой, иконописью, деревообработкой, текстилем… Я в основном работаю с кожей, делаю и ремонтирую историческую обувь, аксессуары, пояса с монтажом фурнитуры, седла и т.д.
– Правильно ли я понял, что в нашей стране связка между музеями и реконструкторами еще достаточно слабая?
– Да. В основном в движение исторической реконструкции люди идут за эмоциями. Когда офисный работник уезжает на выходные из города, переодевается в викинга, это можно воспринимать, как способ сменить обстановку, самореализоваться. Психологические предпосылки этого сродни ролевым играм. Но кроме людей с таким поверхностным подходом, есть и серьезные исследователи, как со стороны ученых, так и со стороны реконструкторов. В качестве примера назову Гнездовскую археологическую экспедицию, которой руководит знаменитый российский оружиевед Сергей Юрьевич Каинов, стоявший у истоков клуба «Аустрвегр».
– Какие направления работы есть сегодня у студии «Хронотоп»?
– Одно из наших направлений – это создание действующих моделей для музейных экспозиций и частных коллекционеров. Большим достижением для нас стало изготовление для Библиотеки иностранной литературы работающей полноразмерной модели печатного станка Иоганна Гутенберга. Для парка «Россия – Моя история» на ВДНХ мы сделали комплекты древнего вооружения, различные стенды. Такая работа позволяет увидеть предметы древности широкому кругу людей, а поскольку это новодел, их еще можно и трогать.
– Расскажите о сотрудничестве студии «Хронотоп» с Одинцовским историко-краеведческим музеем.
– Это еще одно наше направление. Сотрудничество начало складываться у нас примерно 5 лет назад, когда в Одинцовский музей пришли работать Роханова Светлана Геннадьевна и Инна Викторовна Тютюнникова. С Инной Викторовной я был знаком еще по работе в Звенигородском музее. В 2017 году они пригласили нас на акцию «Ночь в музее», а потом предложили написать концепцию и реализовать выставку. Мы сделали выставку, потом другую, и это нашло отклик, как у посетителей, так и у руководства музея. Опыт подобной работы у нас уже был, поэтому мы все делали сами «под ключ»: написание концепции, подготовку этикеток и текстов для экскурсовода, наполнение витрин, монтаж оборудования, создание предметов и т.д.
– Со временем тематика вашего исторического клуба стала шире?
– Как я говорил, мы начинали с периода викингов и с XIII века, но потом вышли за рамки этих двух тем. Еще в период работы в Звенигородском музее, я занялся историей XVII столетия. В середине XVII века царь Алексей Михайлович Романов избрал Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигороде своим богомольем. Я нашел архивные материалы о гарнизоне звенигородских стрельцов, которые охраняли обитель в то время. По сохранившимся описаниям и литературным источникам мы решили воссоздать образ звенигородского стрельца.
Гарнизон состоял из двух полков. Одни стрельцы были одеты в «мясные» кафтаны («мясного цвета» как сказано в источнике), другие – в кафтаны лимонного цвета. Они несли караульно-церемониальную службу, при этом являлись армией, которая обеспечивала сама себя. Стрельцы занимались кожевенным и кузнечным делом, пахали землю. Они не только обеспечивали себя, но и делали вещи на продажу, чтобы иметь доход, помимо царского жалованья. Просуществовал гарнизон не долго – около 30 лет. После смерти Алексея Михайловича полки сократили, а при монастыре оставили небольшой сторожевой отряд.
Кроме XVII века, в последнее время я увлекся неолитом. Совместно с профессионалами я сейчас изучаю неолитические технологии, в частности обработку кремня. В интернете можно найти много зарубежных мануалов, видеороликов на эту тему, но и в России есть несколько профессиональных археологов и историков, которые на высоком уровне показывают принципы обработки и изготовления кремневых орудий.
Кроме того, сейчас я подружился с 5-м кирасирским полком. В этом году мы совершили недельный поход на лошадях в Белоруссию. В исторической реконструкции меня больше всего привлекает не пышность одежд, а практика. Кирасиры наполеоновской эпохи меня заинтересовали из-за желания приобрести навыки верховой езды. От XIX века до нас дошло большое количество иллюстрированных материалов, текстов, описаний, регламентов о том, как должно выглядеть седло, какое снаряжение полагается иметь кирасиру и т.д.
Другая интересная тема – морские походы. Совместно с клубом «Серебряный волк» в период 2009 – 2012 годы мы сотрудничали с музеем «Славян и викингов» в Волине (северо-западная часть Польши на границе с Германией). Рядом с Волином в городе Камень-Поморский на дне залива археологами была найдена тринадцатиметровая лодка местного производства, которую датировали XII веком.
Волинский музей заказал на верфи реплику древней лодки тех же размеров. Администрация музея позволила нам испытать ее мореходные свойства под руководством местного шкипера. Исследователи полагали что, это лодка использовалась в древности только для каботажного плавания: для хождения по рекам или по заливу в видимости берега. Однако каждый сезон мы выходили все дальше в море и в какой-то момент пересекли Балтику, уйдя к берегам Дании. Наш опыт показал, что даже на таких некрупных судах можно пересекать Балтийское море. Это было маленькое, но открытие.
– Что означает название «Хронотоп»?
– Это два греческих слова, которые переводятся как «время» и «место». Выбирая название и логотип студии, мы подходили к вопросу вдумчиво, концептуально. Мы «вытаскиваем» из прошлого исторические образы, которые соответствуют определенному времени и месту.
Я еще застал волну псевдонаучной реконструкции, связанную с неоязычеством, и сам через это прошел. Популярность этих псевдоисторических течений связана с необразованностью. Мой личный опыт и то, что я наблюдаю в общении с окружающими обывателями, и подвигли меня к просветительской работе. Для многих Иван Грозный, Александр Невский и Ярослав Мудрый – это исторические деятели примерно одного периода, хотя на самом деле между ними разница в несколько столетий.
Незнание – это не порок. Возможно, людям просто было в школьные годы неинтересно читать учебники истории или жизненные приоритеты складывались иначе. Свою миссию я как раз вижу в том, чтобы знакомить людей с историей доступными способами и давать ее не сухим академическим, а популярным и доступным языком.
