Этнограф, собиратель, ткач, создатель «Тканой летописи земли Брянской» Алексей Белас дал описание нескольким рушникам из числа хранящихся в Суземском краеведческом музее.
С просьбой о необходимости дать описание рушников, в редакцию обратился директор музея Анатолий Иванович Третьяков. В свою очередь мы обратились к герою ряда документальных фильмов и передач, желанному гостю всех фольклорных мероприятий, мастеру ручного ткачества, организатору множества этнографических выставок, представляющих коллекции рушников, старинных одежд и убранств, характерных для Брянщины, проходивших, в том числе, в Москве, авторитетнейшему специалисту – знатоку народных и старообрядческих традиций Алексею Беласу.
Алексей рассказал, что рушник обозначенный Анатолием Ивановичем, как «№3 с мелкими цветами, длиной 270 сантиметров, шириной 30 сантиметров, холст домотканый» имеет черно-белую вставку, имитирующую кружево, подразумевает хтоническую основу — «дракон». «Хтонические чудовища во многих религиях и мифологиях — существа, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство и прочее» — разъяснил Алексей.
Рушник, обозначенный Анатолием Ивановичем, как «№2 Коротченковой Анны Ивановны из Денисовки, с розами, длиной 260 сантиметров, шириной 35 сантиметров, холст домотканый» скорее всего в основе своей имеет «Брокаровские» мотивы.
Алексей напомнил, что некоторые сорта брокаровского мыла снабжались яркими обертками, на которых, с обратной стороны печатались схемы узоров для вышивания крестом. Делалось это с целью привлечения покупателей из числа крестьян к довольно дорогой продукции мыловаренного завода Бокара. Основу «брокаровских» орнаментов как раз и составляют реалистично прорисованные розы, маки, васильки, ягоды и соцветия вишен, дикой клубники, брусники и прочее, а также различные буквы. Воспринимались эти орнаменты как «истинно народные», поскольку заимствовались художниками с подлинных образцов крестьянского творчества.
Являются ли эти рушники старинными и ценными? Несомненно, да! Их трудно датировать не зная точно кем и когда они были вышиты, достались ли по наследству или были вышиты по образцу, сохранившемуся у соседок, уже после войны, как часто и для чего использовались, как часто стирались? Рушник «№3» очевидно активно использовали и стирали довольно часто.
Наиболее же интересен рушник, обозначенный Анатолием Ивановичем, как «№1 Чернобаевой Александры Васильевны, длина 230 сантиметров, ширина 35 сантиметров, холст домотканый». Он действительно очень старинный! В свое время, методист по народному творчеству Суземского РДК Наталья Анатольевна Лопухова рассказывала, что этот рушник, в числе прочих вещей, чудом сохранился во время фашистской оккупации в схроне одной из невдольских семей, что этот рушник, и еще скатерть, хранящаяся в музее, очень старинные – им около двухсот лет. Второй год, как нет на свете Натальи, а старинные вещи собранные и переданные ей в музей, напоминают о ней.
Этот рушник привел в восхищение Алексея Беласа: «Это подлинная архаика, дошедшая до наших дней через века!». Алексей предостерегает, от вольного трактования символов, изначально изображенных мастерицей: «Чтобы правильно «читать» и распознавать геометрические орнаменты, нужно знать их семантику, которая, между прочим, уходит своими корнями в очень древние времена, в том числе и языческие!». Между тем, Алексей обращает внимание на то, что данный стиль вышивки отнюдь не характерен для Суземского района, где издревле наиболее распространен был Орловский спис. Алексей предполагает, что именно этот рушник мог быть в числе свадебных, которые хранили и передавали от бабушек к внучкам. В далекую старину девушка, становясь подростком вышивала для своего приданного не менее дюжины рушников, которые потом использовались в повседневной жизни, для украшения домашнего интерьера, а также в ритуалах и обрядах. Богатый узор усердно копировали из поколения в поколение, сохраняя его в веках. Алексей отмечает, что отделка из красной фабричной ткани должна была подчеркнуть достаток семьи.
Что касается трактования символов, то в своих лекциях Алексей, в числе прочих, называет одну из известных экспертов и мастеров по русскому орнаменту и традиционному костюму, автора книги «Сокровища русского орнамента» Марину Качаеву, как наиболее понятную и близкую ему по духу. Основываясь на трудах Марины, рискнём предположить, что в глубокой древности данный вид бранной вышивки использовался в узорах, предназначенных для духовной работы, магического контакта с духами и душами проматерей, для встречи и проводов души женщинами, для контакта с Матерью Сырой Землёй.
