Небольшое дополнение к вчерашнему которое, не побоюсь этих слов, указует нам Путь. В глобальном смысле – как совместить традиционные верования с современными реалиями.

Но сначала про домового. Распространено убеждение о некоей особой связи места Его обитания с подпольем дома. И для отдельных местностей это, несомненно, так. Но что, в связи с этим, делать жителю обыкновенной городской квартиры, у которых вместо подполья – соседи снизу? Тут нам на помощь приходит понятие «признаков» (понятие условное, – потому что с ним схожи свойство, качество, характеристика, особенность, черта, сторона, но не суть сейчас). Итак, про домового. Как-то Этнограф Беларуси посоветовал мне статью про домового – на современном украинском (причем на современном городском) материале. Приведу оттуда цитату про место обитания домового, по современным городским представлениям:

«…мы хотим больше внимания уделить образу домового, вера в которого стала характерным признаком мировоззрения многих жителей городов. Безусловно интересной является его современная локализация. Приведем некоторые примеры: «…в Білій Церкві жили, і машина була… і домовик жив в машині, і нікого, нікого не — оце тіки хтось сяде у ту машину, викине з машини. Один хазяїн був у його і всьо. Продавав він машину, і люди назад привезли…»3; «…в нас на дачі теж є домовик… він охороняє будинок і охороняє нас від усього злого…»; «…він невидимий, но він існує …в нас у кімнаті шось таке було. Однокімнатна квартира… воно могло вночі стукать, воно могло у хаті на антресолях, на кухні звеніт посуда, і потім… стояла ваза в мене… я захожу у кімнату, а та ваза сунеться, двері закрила я за собою, сунеться, сунеться й падає. Я значить цю вазу раз і схватила, і поставила на місце, думаю… вона не могла просто так посунуця, а потім я позвонила цим своїм обмєнщікам, а вони сказали, що: …ми не хотіли Вам казать, бо ми

боялися, шо Ви не захочете міняться з нами, так, а тепер розкажемо, шо в нас там жіве якась барабашка…»1. И, хотя происходит изменение локализации персонажа, пространство его существования в новом локусе сохраняет свой маргинальный характер. Место печи, чердака, углов и погреба заступили кухня, шкафы, тумбочки, антресоли и т.п. Это подтверждают и материалы других исследователей, в частности, собранные на Востоке Украины2».

То есть, смотрите, какой вывод можно сделать из этого. В различных локальных традициях места обитания домового обладают одним общим признаком – они, согласно определению автора статьи, маргинальны (т.е. находятся на краю, на границе жилища). Соответственно нам сейчас, несмотря на то, что конструкция нашего жилища довольно сильно отличается от старинного, нужно понять для себя, какие места нашей квартиры находятся на границе непосредственно жилого пространства. Ну вспомните, что в современной квартире тоже есть это разделение на центр и периферию – «общая площадь» и, внутри нее, «жилая площадь». Там и нужно искать домового. Но здесь есть одна тонкость – необходимо очень хорошо разбираться в традиции, чтобы понять, в чем он, этот самый «общий признак». Причем чем на более глобальном уровне мы владеем предметом, тем лучше. Как раз тот редкий случай, когда глобализм побивает регионализм.

Например, если мы знаем материал только своей локальной традиции, где домовой связан с подпольем, то мы можем решить, что признак места жительства домового – это «относящийся к Нижнему, подземный». И я не говорю, что это – неверно. Просто для меня, например, на девятом этаже, это – явный тупик. Однако, если посмотреть на более глобальном уровне – на материале нескольких локальных традиций, то мы можем увидеть, что это не только подполье, но и, скажем, чердак. То есть общим признаком места обитания Хозяина будет не «нижний», а «периферийный, находящийся на границе жилого». Это уже развязывает нам руки.

P.S.: На подобных методах, кстати, основана этнолингвистика, что я так за нее уцепился. Если кто всерьез хочет заморочиться, найдите статью С.М. Толстой – «Категория признака в символическом языке культуры» в сборнике «Славянская этнолингвистика: вопросы теории. — М.: Институт славяноведения РАН, 2013» (на сайте inslav.ru есть). Там описаны очень глубокие вещи вроде того, что в народной культуре признак и его носитель зачастую как бы меняются местами и не признак оказывается «принадлежностью» объекта, а объект (явление, действие) становится обозначением, символом, представителем или даже заместителем одного из своих признаков,.. но я сейчас не буду во все это зарываться. Думаю, и так понятно, в чем он – Путь, который я предлагаю.

Поиск

Журнал Родноверие