Археологический сезон выдался в этом году поистине незаурядным – и по масштабам раскопок, и по количеству находок. О ходе работ и предварительных результатах ученые рассказали на «археологической пятнице» в конце августа.
Но журналистика – профессия любопытных: мало нам послушать доклады, хочется все самим посмотреть. А уж если дадут прикоснуться… Вот я и отправилась в гости к археологам на один из самых интересных раскопов этого сезона – Досланьский.
Ученым было известно, что здесь (напротив гостиницы «Интурист») в XVI веке был выстроен храм Дмитрия Солунского, разобранный спустя три века до самого фундамента из-за ветхости. Рядом с ним по традиции располагалось городское кладбище. Позднее на этом месте стоял жилой дом, а в наше время был заасфальтирован дворовый стадион. Торжество жизни – прямо над захоронением дети окрестных дворов летом гоняли в футбол, а зимой катались на коньках.
Спускаюсь по крутым мосткам в раскоп. Взгляду открывается кладбище XVI века.
– Осторожней, мостки скользкие! – кричат снизу археологи. – Поскользнетесь и упадете прямо в яму к скелетам.
– А вы, небось, земелькой присыплете и скажете, что не видели никакой журналистки.
– …И найдут лет через триста наши коллеги загадочный скелет с зажатым в руке диктофоном! – смеются они. Знаменитый черный юмор археологов!
Внизу, однако, не до смеха – прямо из стен раскопа торчат кости: прах предков не раз был потревожен позднейшей хозяйственной деятельностью, а потом перезахоронен в общих могилах.
Останки средневековых горожан лежат мрачными рядами. Захоронены очень плотно, рука к руке.
Здесь один из редких в Новгороде выходов песчаника. Песок копать гораздо проще, чем глину, поэтому этот участок старались использовать по максимуму и подзахоранивали в одну могилу до пяти человек,
– поясняет руководитель раскопа, старший научный сотрудник Института археологии РАН Олег Олейников.
Однако что для древних новгородцев было плюсом, для современных исследователей минус – в песке плохо сохраняется органика. Видимо, поэтому в данном раскопе найдено так мало вещей. Да и от гробов практически ничего не осталось. У археологов даже сложилось впечатление, что некоторые люди были похоронены не в гробах, а в плащаницах – во многих захоронениях нет даже деревянного тлена.
Здесь вообще много странностей. Например, есть захоронения, где 2-3 человека положены в одном гробу. Вот могилка мальчика лет 12, у него отсутствуют ступни. Обрублены? Обморожены? Или просто случайно удалены во время следующего подзахоранивания? Тема для размышлений антропологов.
А это молодая женщина. Видите, в ногах у нее похоронен младенец, видимо, новорожденный,
– подводит меня к одной из могил сотрудник института археологии РАН Александр Бадалов.
Только внимательно присмотревшись, удается разглядеть осколки малюсенького черепа. Что случилось с мамой и малышом? Погибли при родах? Вместе не справились с инфекцией? Даже сейчас, спустя пять веков, их очень жаль…
Еще одна загадка – в могилах вообще нет вещей, даже металлических украшений.
На некоторых останках в области грудной клетки заметна зеленая патина, какую оставляют сплавы с бронзой, медью. Можно было бы предположить, что это следы крестика. Получается, металлическое изделие полностью разложилось? Или хоронили без креста? – сомневается Олег Олейников. – По древнехристианской традиции человек должен уйти из жизни, как и пришел – нагим. В могилу клали только то, что полностью может истлеть. Возможно, крестики были деревянными или кожаными. Но тогда откуда патина? Это пока непонятно.
Одно уточнение: судя по всему, здесь, на окраине города, хоронили небогатых горожан. Захоронения, вскрытые на Ярославовом дворище, существенно отличаются от Досланьских.
Кстати, буквально через плетень от кладбища обнаружены глубокие ямы типа ледников или подпольев, где новгородцы, не смущаясь мрачного соседства, хранили съестные припасы. Причем ямы, обустроенные в XII веке, в два раза глубже тех, что сделаны в XIV-XV. Получается, поначалу новгородцы рыбачили и охотились активней! Или ели больше…
Слово антропологу
Андрей Евтеев, сотрудник НИИ Музея антропологии МГУ:
Из 100 вскрытых непотревоженных захоронений мною исследованы пока менее половины, так что работы предстоит еще много, а выводы – только предварительные.
Сразу бросается в глаза низкая продолжительность жизни средневековых новгородцев: средний возраст 25-35 лет, некоторым посчастливилось дожить до 40-45 лет, а двух мужчин, перепрыгнувших 50-летний рубеж, можно назвать глубокими старцами.Высокая смертность молодых женщин связана с деторождением – она наблюдается во всех захоронениях вплоть до XIX века, когда были открыты антибиотики.
Поначалу меня озадачило состояние зубной системы: по всем остальным признакам останки принадлежат человеку лет 20-25, но если судить по зубам – древний старик! Коллеги пояснили, что это характерная новгородская особенность, видимо, связанная с составом воды и почвы. Исследования показали: к 25-30 годам половина зубов у средневекового новгородца была уже утрачена. Не последнюю роль, видимо, играло и питание. Основной рацион – хлеб, каши, овощи, явный недостаток белка.
Судя по всему, жизнь женщин была нелегкой. Есть ряд погребений молодых девушек с проблемами позвоночника и суставов, которые могли быть вызваны тяжелым физическим трудом – например, позвоночные, коленные грыжи. Вообще суставы у всех сильно изношены.Есть несколько останков с не вправленным и поэтому неправильно сросшимся открытым переломом – такие травмы лечить явно не умели. В дальнейшем в этом месте развивалось серьезное воспаление, по-видимому, и ставшее причиной смерти.
У многих на зубах заметна характерная полоска, относящаяся к раннему детскому возрасту, примерно 2-3 года. Говорит она о том, что в тот период организм человека пережил какой-то стресс – тяжелую болезнь или голод. Мне кажется, в данном случае это можно объяснить переходом с грудного вскармливания на обычное питание: раньше матери кормили детей грудью долго, лет до трех, и переход на достаточно скудный рацион взрослых, видимо, не лучшим образом сказывался на детском здоровье.
И еще пара моментов. Прошла информация, что, судя по останкам, новгородцы были небольшого роста. Это не так – ведь, чтобы определить рост, недостаточно измерить длину скелета, существует целая система. Средний рост новгородцев был по средневековым меркам довольно высоким – у женщин 158-160 см, у мужчин – около 170 см. А главное, на что нельзя не обратить внимание, – существенные отличия строения лица мужчин и женщин в области переносья, не укладывающиеся в рамки обычных, заложенные генетически. У мужчин нос узкий и сильно выступающий. У большинства женщин, наоборот, лицо широкое, а нос короткий, курносый. Это прекрасно укладывается в легенду о происхождении Новгородской республики – мужчины западноевропейского происхождения брали в жены местных женщин из финно-угорских племен.
