Рассмотрены три энеолитических памятника с круговыми остатками сооружений на территории Туймына и Курганской области. Дана их историко-культурная атрибуция как палеоастрономических мест, играющих в то же время роль священных.
Рисунок 1 – План сооружений на святилище Савин-1
В 1980–1990-х гг. в лесостепном Зауралье были выявлены энеолитические памятники с круговой планировкой. В 1982 г. автором открыто святилище Савин-1 и начаты его раскопки, которые проводились в течение пяти лет, в 1983 и 1984 гг. – совместно с Т. М. Потемкиной (Потемкина, Вохменцев, 1985; Вохменцев, 1986; 1987). В настоящее время это святилище является одним из наиболее хорошо изученных, общая площадь заложенных на нем трех раскопов превышает 1000 кв. м. В 1994 г. автор приступил к раскопкам еще одного подобного памятника – Слободчики 1. На юге Тюменской области в это время Л. А. Дрябиной исследовалось святилище Велижаны 2.
Савин-1 находится на правом берегу р. Тобола, на надпойменной террасе, в 40 км к северу от г. Кургана. Песчаный останец возвышается над окружающей местностью в виде гривы шириной 50–60 м, длиной 350 м. В раскопе 1 выявлены остатки древних сооружений (рисунок 1) – два примыкающих друг к другу круга диаметром 16,5–20 м, продольной осью ориентированных по линии СВВ-ЮЗЗ, в форме восьмерки. Кольца эти образованы рвом шириной 0,9–1,8 м, глубиной 0,2–1,2 м. С восточной стороны внутрь колец ведут проходы, в северо-западном круге есть проход и с западной стороны. На дне рва, внутри колец и за их пределами зафиксировано 117 ям. Внутри северо-западного круга располагалось углубление прямоугольной формы размером 7–8×6–6,5 м, глубиной 0,3–0,8 м. В нем и в ряде ям обнаружены кости животных, а среди них фрагменты сосудов, глиняных поделок, изделия из камня и кости. В северных секторах канавы и за ее пределами зафиксированы остатки 21 кострища. В юго-восточных секторах каждого круга находились погребения. Внутри северо-западного кольца рядом с канавой расчищено погребение в овальной яме, по стенкам которой прослеживались остатки органики коричневого цвета. От погребенных сохранились лишь фрагменты черепа и зубы. Судя по размерам последних, погребены были взрослый человек и ребенок. В юго-восточном круге во рву вскрыто захоронение трех человек – двоих взрослых мужчин и женщины около 16 лет – в два яруса. Г. В. Рыкушиной определена принадлежность погребенных к восточно-средиземноморскому европеоидному и североазиатскому монголоидному типам.
Памятник Слободчики 1 находится в 0,75 км к западу от святилища Савин-1 на берегу старицы р. Тобола. На вскрытой площади выявлен остаток кольцеобразной канавы диаметром 14 м, шириной 0,6–1,5 м, глубиной 0,2–0,4 м. Западная ее часть разрушена обрывом, в южной имеется проход. В центре круга расчищен прямоугольный котлован размером 7×8 м, углубленный на 0,6 м. В пределах круговой конструкции фиксировались остатки кострищ. В котловане и канаве встречены скопления костей животных, среди которых найдены фрагменты керамики, изделия из камня и кости. В юго-восточном секторе в канаве обнаружены кости человека – погребение женщины в возрасте 50–60 лет (определение А. Н. Багашева).
Подобную архитектурную планировку имеет и памятник Велижаны 2: круг, образованный канавой, ямы, кострища.
Указанные зауральские памятники по архитектурно-планировочным особенностям сравнимы с памятниками Западной Европы — хенджами и ронделами (рисунок 2), появление которых относят к позднему неолиту. Они имеют много общих признаков, главный из которых — кольцо из вала и рва с проходами внутрь. По периметру круга стоят столбы или камни, имеются ямы различной конфигурации, часть из них заполнены костями животных. Встречаются остатки кострищ и погребения. Наиболее известные из таких памятников – Эвбюри, Стоунхендж, Вуд-хендж, Эйв-бери, Касл-Ригг, Пенменмаур, Моэл-Ти-Ухаф в Англии, Каллениш, Кольцо Бродгара в Шотландии (Вуд, 1981, I–III, VI–X). К настоящему времени открыто несколько сотен подобных памятников в Скандинавии, Моравии, Карпатах, Паннонии, Западной Словакии, Нижней Австрии, Средней Германии, Рейнской области, на Верхнем Дунае. Континентальные памятники с круговой планировкой, относящиеся к баденской, альт-хаймерской, михельсбергской и хамерской культурам, отличаются от мегалитических построек типа «stone rings», «stone circles» на Британских островах. Объединяет эти сооружения (конструкции с круговой планировкой, отдельно стоящие камни) то, что они предназначались для наблюдения за небесными телами (Хокинс, Уайт, 1973; Вуд, 1981). Их изучение положило начало развитию новой отрасли знаний — астроархеология.
Рисунок 2 – Стоунхендж (1), Лендерей (2), Овертон-Хилл (3), Арбор-Лоу (4), Армингхолл (5), Вуд-хендж (б), Бродгар (7), Майбург (8), Эвбюри (9)
Говорить о зауральских энеолитических памятниках с круговой планировкой как о древних «астрономических обсерваториях» пока преждевременно: еще не выявлены меты, указывающие точки главных астрономических направлений. Определены только точки восхода (30°40′) и захода (302°20′) Солнца в день летнего солнцестояния по середине диска на святилище Савин-1. Однако уже сейчас есть основания рассматривать эти памятники в качестве пунктов астрономических наблюдений. Анализируя архитектурную планировку святилища Савин-1, можно теоретически рассчитать следующие его функции: фиксация точек сезонных восходов и заходов солнца, полуденной линии, измерение фаз луны (Потемкина, Гусаков, 1987, с. 155–157; Казенас, 1995, с. 72).
Савин-1, Слободчики 1, Велижаны 2 представляют эпоху энеолита, по материалам сопоставимы с сосновоостровской, шапкульской, липчинской, андреевской, суртандинской культурами.
Культурная традиция круговой планировки со строением внутри кольца продолжает существовать в следующую эпоху – ранней бронзы в ташковской культуре. Недалеко от слияния рек Исети и Миасса находится поселение Ташково 2 (рисунки 3, 2, 3). В раскопе выявлены остатки одиннадцати жилищ, расположенных по кругу, и одного – в центре. В жилищах и внутри круга имелись остатки кострищ (Ковалева, 1988, с. 29–47). Подобная планировка зафиксирована и на поселении ЮАО 13 (Ковалева, 1993, с. 20) (рисунок 3, 1).
Рисунок 3 – Поселения ЮАО 13 (1), Ташково 2 (2, 3) (по В. Т. Ковалевой), Синташтинский большой курган-святилище (по В. Ф. Генингу, Г. Б. Здановичу, В. В. Генингу) (4)
В начале эпохи средней бронзы на территории Зауралья и прилегающих регионов также сооружались поселения с круговой планировкой, жилища располагались по периметру, окружались валом и рвом. Такие памятники атрибутируются уже как поселения протогородского типа. Для наиболее ранних из них характерна овальная планировка: Берсаут, Аладанское, Исиней 1, Кизильское. Затем появляются округлые поселения Синташта, Аркаим, Сарым-Сакла, Исиней 2 (Зданович, Зданович, 1995, с. 49-50).
Памятники этого времени известны и в лесостепном Притоболье. Из-за недостаточно больших площадей раскопов нельзя говорить о планировке поселений в целом, но на Камышном 2 зафиксированы вал и рвы, возможно, здесь имелась и кольцевая планировка.
Последняя отмечена в погребальных комплексах эпохи бронзы и раннего железного века: над прямоугольным погребением возводился курган, у основания которого проходил ров. Среди ранних памятников такого типа выделяется Синташтинский комплекс (Генинг, Зданович, Генинг, 1992, с. 111–374)(рисунки 3, 4).
Рисунок 4 – Святилища близ Збруча (раскопки И. П. Русановой, Б. А. Тимощука) (1), Ходосовичи (по Б. А. Рыбакову) (7), Перынское (по В. В. Седову) (8), «болотные городища» (по Б. А. Рыбакову) (2-6)
Такая же архитектурная особенность – кольцевая планировка — прослеживается на памятниках культового характера в разных культурах. В Шумере, Бактрии, Хорезме сооружались храмы астрального культа с круговой планировкой. Из других наиболее изученных можно назвать культовое сооружение у с. Долиняны на Буковине и аналогичные ему дакийские в Трансильвании. Эти памятники рассматриваются исследователями не только как святилища, но и как обсерватории-календари (Смирнов, 1991; Марченко, 1991).
У славян существовали языческие капища с круговой планировкой, внешний вид некоторых из них реконструирован (хорошей иллюстрацией может служить картина Н. К. Рериха «Идолы»). Типологически выделяются большие общеплеменные культовые центры, священные места вокруг поселка, святилища внутри него и в жилище одной семьи (Рыбаков, 1987, с. 122). Наиболее известны святилище Перуна в урочище Перынь под Новгородом, сакральный комплекс около Старой Рязани, святилища Благовещенская гора на Десне вблизи Вщижа, в Ржавинском лесу на Северной Буковине. Среди лесов и болот на Псковщине, в Припятском Полесье и других местах обнаружены культовые сооружения, получившие название «болотные городища» (Седов, 1982, с. 261-262; Рыбаков, 1987, с. 142, 147–150, 156–157, 255–257) (рисунок 4). Часть из этих памятников также считаются не только святилищами, но и пунктами астрономических наблюдений (Гусаков, 1991).
Славянские культовые сооружения имеют различия. Диаметры кольцевых площадок, окруженных рвом и валом, варьируют от 7 до 60 и более метров, различны размеры рвов и валов. Одни памятники расположены на высоких холмах с площадкой, приспособленной для значительного количества людей, другие – на небольших (2–5 м в высоту) возвышенностях, низких мысах, островках среди болот. Общие черты святилищ следующие. Главное – это наличие круга, ограниченного рвом и валом. Внутри круга фиксируются яма, иногда квадратной формы, следы идола, рядом жертвенные площадки с остатками жертвоприношений. Во рву и на валу находятся остатки ритуальных кострищ. Встречаются ямы с различными находками – очевидно, тоже следы жертвоприношений и погребения.
По археологическим материалам в Зауралье в эпоху энеолита прослеживается влияние культур Волго-Уральского региона с ямным обликом. В могильниках Верхняя Алабуга, Убаган 1 выявлены захоронения четырех типов: погребенные в сильно скорченном состоянии, лежащие на боку; в сидячем и полусидячем положении; по принципу «антитезы» – головами в разные стороны, в 23 яруса; на спине в вытянутом положении. Погребальный обряд находит аналогии в среднестоговской культуре на Днепре в Александровском могильнике и энеолитическом Хвалынском могильнике на Волге (Агапов, Васильев, Пестрикова, 1990, с. 58). В Среднем Заволжье, на Горном Алтае, Оби, Иртыше, Енисее также встречается подобный обряд (Мерперт, 1974, с. 47–61; Хлобыстина, 1975). Керамика, часть которой найдена в погребениях, по облику сходна с посудой второй хронологической группы погребений ямной культуры (Мерперт, 1974, с. 53-54) и посудой второй хронологической группы (Васильев, 1981, с. 51–54). Медное шило из погребения 5 могильника Верхняя Алабуга группы МП сходно с изделиями из ямно-полтавкинских, майкопских, катакомбных комплексов. Костяные украшения из погребения могильника Верхняя Алабуга аналогичны имеющимся в хвалынской культуре. В погребениях Хвалынского могильника и зауральских встречаются одинаковые изделия из камня: тесла, каплевидные подвески с отверстиями.
Скопления костей животных рядом с погребениями в могильниках Верхняя Алабуга и Убаган 1 могли быть остатками жертвенников. Подобные есть в Хвалынском могильнике. По типу хозяйства культуры, носителями которых оставлены святилища Савин-1 и Слободчики 1, относятся к кругу степных – ямной, терсекской, ботайской, ориентированных на охоту на копытных. Именно в этой среде произошло приручение диких лошадей.
Констатируя наличие западного импульса в лесостепном Притоболье в энеолитическое время, отметим, что ряд исследователей относят скотоводов-мигрантов к индоевропейской общности и связывают их с протоиндо-иранцами (Мерперт, 1974, с. 127; Смирнов, Кузьмина, 1977). Вероятно, с этого времени в лесостепном Зауралье существуют традиции индоевропейского происхождения, которые проявились в следующую эпоху – ранней бронзы.
Рассматриваемые энеолитические сооружения лесостепного Притоболья, как показано выше, имеют сходство с широким кругом памятников подобной архитектурной планировки. По назначению все они также сходны: это древние астрономические обсерватории или пункты астрономических наблюдений и в то же время святилища. Данные памятники относятся к различным культурам индоевропейской общности.
В их архитектурной планировке читается изображение мандалы – квадрат, вписанный в круг. На святилищах Савин-1, Слободчики 1 круговая канава опоясывает прямоугольные котлованы. Концентрические структуры поселений Ташково 2, ЮАО 13 с прямоугольным жилищем в центре представляют то же изображение (Ковалева, 1993, с. 16). Символика мандалы прослеживается в планировках других комплексов эпохи бронзы (рисунки 3, 4), раннего железного века (Потемкина, 1995, с. 152–154; Епимахов, 1995, с. 44–47). Присутствует она, начиная с эпохи неолита, в архитектурной планировке сооружений Западной Европы, Балкан, в планировке славянских святилищ. Символ мандала имел место в индоиранской среде, упоминается в «Ригведе» (Топоров, 1988, с. 100–102) и, очевидно, восходит в той или иной форме (планировке, орнаменте) к более древним индоевропейским корням.
Памятники начального этапа эпохи средней бронзы в Южном Зауралье сейчас непосредственно связывают с ранней историей индоиранцев (Генинг, Зданович, Генинг, 1992, с. 6–10). В ташковской культуре эпохи ранней бронзы также имеются черты, присущие индоиранцам (планировка поселков, орнаментация сосудов, числовая символика и др.). Вместе с тем отмечено, что в сложении ташковской культуры участвовали лесные энеолитические липчинская и андреевская культуры, а влияние степного населения лишь улавливается, но отчетливо не прослеживается (Ковалева, 1993, с. 15–22; 1995; Рыжкова, 1994, с. 14–17).
Интересны в связи с этим сведения, приводившиеся Ш. Летурно, о сырье и составных частях священного напитка сомы, которым питался бог Агни: это были топленое масло и перебродившая жидкость, приготовленная из кислого ласточника (asclepias acide) (Летурно, 1897, с. 219). Нужно отметить, что кислый ласточник – ядовитое растение, распространенное в лесостепном Зауралье вплоть до южной кромки лесной зоны, т. е. на территории, которая современными исследователями рассматривается как место, где проживали индоиранские группы.
Таким образом, в эпоху энеолита в лесостепном Притоболье по археологическим материалам прослеживается влияние энеолитических культур ВолгоУральского междуречья, корни которых связываются с индоиранским населением. По архитектуре энеолитические памятники Савин-1, Слободчики 1, Велижаны 2 имеют широкий круг аналогов среди памятников, оставленных различными группами, принадлежавшими к индоевропейской общности. В планировке этих памятников усматривается индоевропейская символика – мандала, многие из них интерпретируются как палеоастрономические пункты, играющие также роль святилищ.
Студенты КГПИ на раскопках святилища Савин-1, 1984 год
Раскопки святилища Савин-1, 1985 год
Раскопки святилища Савин-1, 1985 год
Библиографический список
1 Агапов, С. А. Хвалынский энеолитический могильник / С. А. Агапов, И. Б. Васильев, В. И. Пестрикова. – Саратов : Саратовск. ун-т, 1990. – 159 с.
2 Васильев, И. Б. Энеолит Поволжья (степь и лесостепь / И. Б. Васильев. – Куйбышев : Куйбышевск. пед. ин-т, 1981. – 172 с.
3 Вохменцев, М. П. Раскопки Савина / М. П. Вохменцев // АО 1984 года. – Москва : Наука, 1986. – С. 171.
4 Вохменцев, М. П. Работы Курганского краеведческого музея / М. П. Вохменцев // АО 1985 года. – Москва : Наука, 1987. – С. 233-234.
5 Вуд, Дж. Солнце, луна и древние камни / Дж. Вуд. – Москва : Мир, 1981. – 268 с.
6 Генинг, В. Ф. Синташта / В. Ф. Генинг, Г. Б. Зданович, В. В. Генинг. – Челябинск : Южно-Уральск. кн. издво,1992. – 406 с.
7 Гусаков, М. Г. Языческое святилище на северном мысе Старорязанского городища / М. Г. Гусаков // Проблемы археологии Евразии. – Москва : Наука, 1991. – С. 48–57.
8 Епимахов, А. В. Погребальные памятники синташтинского времени (архитектурно-планировочное решение) / А. В. Епимахов // Россия и Восток: проблемы взаимодействия : матер. конф. – Челябинск : Челябинск. ун-т, 1995. – Ч. V. – Кн. 1. – С. 43–48.
9 Зданович, Г. Б. Протогородская цивилизация «Страна городов» Южного Зауралья (опыт моделирующего отношения к древности) / Г. Б. Зданович, Д. Г. Зданович // Россия и Восток: проблемы взаимодействия : матер. конф. – Челябинск : Челябинск. ун-т, 1995. – Ч. V. – Кн. 1. – С. 48–62.
10 Казенас, В. Е. Древний астрономический пункт наблюдения / В. Е. Казенас // Вопросы экологии Зауралья (Земля курганская: прошлое и настоящее). – Курган : Издво Шадринского ПО «Исеть», 1995. – Вып. 12. – С. 72–74.
11 Ковалева, В. Т. Ташковская культура раннего бронзового века Притоболья / В. Т. Ковалева // Материальная культура древнего населения. – Свердловск : Уральск. ун-т, 1988. – С. 29–47.
12 Ковалева, В. Т. О реконструкции общинных структур древних обществ Среднего Зауралья по раскопкам поселений и жилищ / В. Т. Ковалева // Вопросы археологии Урала. – Екатеринбург : Уральск. унт, 1993. – С. 5–23.
13 Ковалева, В. Т. Проблема этнической идентификации населения ташковской культуры / В. Т. Ковалева // Россия и Восток: проблемы взаимодействия : матер. конф. – Челябинск : Челябинск. ун-т, 1995. – Ч. V. – Кн. 1. – С. 69–72.
14 Летурно, Ш. Социология, основанная на этнографии / Ш. Летурно // Перевод последнего французского издания. – Санкт-Петербург : Изд-во О. Н. Поповой, 1897. – Вып. II. – 226 с.
15 Марченко, Г. Е. Обсерватория-календарь у с. Долиняны / Г. Е. Марченко // Археологический сборник. Материалы и исследования по археологии и искусству древних народов Евразии. – Ленинград : Наука, 1991. – Вып. 31. – С. 83–89.
16 Мерперт, Н. Я. Древние скотоводы ВолжскоУральского междуречья / Н. Я. Мерперт. – Москва : Наука, 1974. – 152 с.
17 Потемкина, Т. М. Раскопки в Курганской области / Т. М. Потемкина, М. П. Вохменцев // АО 1983 года. – Москва : Наука, 1985. – С. 236-237.
18 Потемкина, Т. М. Религиозные представления населения эпохи энеолита Зауралья (по материалам раскопок святилища Савин) / Т. М. Потемкина, М. Г. Гусаков // Конференция «Религиозные представления в первобытном обществе» : тез. докл. – Москва : ИНИОН АН СССР : ИА АН СССР, 1987. – С. 153–157.
19 Потемкина, Т. М. О факторах, предшествующих сложению памятников типа Аркаим в Урало-Западносибирском регионе / Т. М. Потемкина // Россия и Восток: проблемы взаимодействия : матер. конф. – Челябинск : Челябинск. ун-т, 1995. – Ч. V. – Кн. 1. – С. 144– 154.
20 Рыбаков, Б. А. Язычество древней Руси / Б. А. Рыбаков. – Москва : Наука, 1987. – 782 с.
21 Рыжкова, О. В. Ташковская культура в Нижнем Притоболье : автореф. дисс. …канд. ист. наук / О. В. Рыжкова. – Ижевск, 1994. – 24 с.
22 Седов, В. В. Восточные славяне в VI–XIII вв. / В. В. Седов. – Москва : Наука, 1982. – 226 с. (Археология СССР).
23 Смирнов, Г. И. Культовое сооружение у с. Долиняны на Буковине / Г. И. Смирнов // Археологический сборник. Материалы и исследования по археологии и искусству древних народов Евразии. – Ленинград : Наука, 1991. – Вып. 31. – С. 77– 83.
24 Смирнов, К. Ф, Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических открытий / К. Ф. Смирнов, Е. М. Кузьмина. – Москва : Наука, 1977. – 81 с.
25 Топоров, В. Н. Мандала / В. Н. Топоров // Мифы народов мира : энциклопедия. – Москва : Сов. энциклопедия, 1988. – Т. 2. – С. 100–102.
26 Хлобыстина, М. Д. Древнейшие могильники Горного Алтая / М. Д. Хлобыстина // СА. – 1975. – № 1. – С. 17–33.
27 Хокинс, Дж. Разгадка тайны Стоунхенджа / Дж. Хокинс, Дж. Уайт. – Москва : Мир, 1973. – 243 с
Впервые опубликовано: Вохменцев, В. П. Историко-культурные параллели зауральским памятникам с круговой планировкой / М. П. Вохменцев // Вестник Археологии и этнографии. – Вып. 1. – Тюмень : ИПСС СО РАН, 1997. – С. 9–15.
