„Что касается отрывка из Софийской рукописи начаша требы творити своима богома. роду и рожаници. по того рожению. проклятаго. и сквьрньнаго бога ихъ. осирида того же осирида. скажеть книга лъживая... и далее по тексту, то место по того рожению возникло, очевидно, из первоначального порожению при позднейших переписках под влиянием непосредственно предшествующей конструкции и того створиша богом и непосредственно последующего места того же Осирида скажеть книга... (это последнее аналогичное место присутствует во всех списках поучения).
Сопоставление этой части памятника с той его частью, которая повествует о славянах, оказывается особенно интересным:
також и до словен доиде. се словене. и ти начаша требы класти роду и рожаницам. преже перуна бога их. а переже того клали требу. упырем і берегиням (список по Паисиевскому сборнику);даже и до словенъ доиде. се же словене начали тряпезу ставити. роду и рожаницямъ переже перуна бога ихъ. а преже того клали требы упиремь и берегынямъ (список по рукописи Новгородской Софии);
се же словени начаша требы класти родоу и рожаницамъ пероуна бога ихъ. а преже того клали оупиремъ. требы и берегынямъ (список по Чудовой рукописи).
Параллель, как легко заметить, весьма выразительна: термину пороженье (положенье) относительно Осириса соответствует термин преже (переже) относительно Перуна. И это позволяет выдвинуть такое предположение: первоначально здесь на месте слова переже (преже) могла стоять форма пороженью. Замена же этой формы при позднейших переписках могла быть спровоцированной последующим противопоставлением а преже (переже) того и далее по тексту.
Тогда текст имел бы такой смысл:
Се и словене начаша треби класти роду и рожаницям, пороженью Перуна бога их. А переже того клали требу упирем і берегиням. По святом крещеньи Перуна отринуша, а по Христа Бога яшася, но и ныне по украинам молятся ему проклятому богу Перуну, и Хорсу, и Мокоши, и вилу; и то творят отаи; сего не могут ся лишити проклятаго ставленья вторыя трапезы, нареченыя роду и рожаницам.“ [отсюда]
Далее Зубов делает из своей остроумной реконструкции довольно странный (по крайней мере для меня) вывод о том, что Перун и есть род (род при этом понимается как особый тип божества), что больше похоже на натяжку под некую изначальную гипотезу, а не на беспристрастный анализ. Мне же представляется, что если читать текст прямо так, как его реконструирует исследователь, то получается, что Род и рожаницы — порождение Перуна. Дальнейшие выводы пока делать не буду, но обращу внимание на интересную параллель с древнегреческой мифологией, где Аполлон и Артемида являются детьми Громовержца-Зевса, и именно их (первого под именем Артемид) то же поучение прямо называет Родом и Рожаницей.
