Блуд: этимологический комментарий

Внимание: пост содержит обсценную лексику!

Продолжаю серию постов об этимологии матерных слов. Сегодняшний материал о популярном русском ругательстве – блядь.

Чтобы установить этимологию этого слова, сначала заглянем в словари древнерусского языка и поищем потенциальных родственников. Подходит ли нам глагол блясти «1. блуждать, плутать; 2. пустословить, болтать нелепости, хулить; 3. развратничать»? В формальном плане безусловно:

С точки зрения семантики тоже всё сходится, ведь у бляди набор значений раньше был куда шире: 1. обман, вздор, ошибка, ересь; 2. обманщик, пустослов, заговорщик; 3. распутная женщина. Это идеально соответствует значениям глагола блясти.

Характерный пример:

«Обман и ложь то, во что мусульмане веруют» (Палея XIV века)

В качестве оскорбления блядь зафиксирована в берестяной грамоте №531 (начало XIII века):

Ана (Анна) жалуется своему брату Климяте (Клименту) на то, что Коснятин (Константин) назвал её курвой, а дочь – блядью. См. разбор текста в книге Зализняка (с 416 страницы).

Довольно строго наказывает оскорбление этим словом Устав о церковных судах Ярослава Мудрого (составлен примерно в 1051-1054 годах, но дошёл только в списках более поздних переработок):

Аже кто зоветъ чюжу жену блядию великих бояр, за сором еи 5 гривен золота, а епископу 5 гривен золота, а князь казнить; а будетъ менших бояр, за сором еи 3 гривны золота, в епископу 3 гривны золота; а буде городцких людии, за сором еи 3 гривны серебра, а епископу 3 гривны серебра, а селских людии за сором еи гривна серебра, а епископу гривна серебра.

Орфография осовременена. Под меньшими боярами, скорее всего, подразумеваются члены младшей дружины, рядовые дружинники. Сором = срам. Под «казнить» подразумевается не смертная казнь, а наказание в целом. Гривна золота – 160 граммов, так что обзывать боярских жён было крайне накладно (и ровно такой же штраф, кстати, полагался за изнасилование боярской жены).

На оскорбление блядиным сыном жалуются и в ряде более поздних челобитных. Пару раз оно встречается также у Афанасия Никитина:

А все черные люди, а все злодѣи, а жонки все бляди, да вѣди, да тати, да ложь, да зелие, осподарев морят зелиемъ

«А здесь люди все черные, все злодеи, а женки все гулящие, да колдуны, да тати, да обман, да яд, господ ядом морят».

Салтан же выезжает на потѣху с матерью да з женою, <...> да обезьян за ним сто, да блядей сто, а все гаурокы.

«А когда султан выезжает на прогулку с матерью да с женою, <...> да сто обезьян, да сто наложниц, гаурыки называются».

И у неподражаемого Аввакума:

Егда ж привезоша мя на двор, выбежала жена ево Неонила и ухватала меня под руку, а сама говорит: "поди-тко, государь наш батюшко, поди-тко, свет наш кормилец!" И я сопротив того: "чюдно! давеча был блядин сын, а топерва — батюшко!"

Со временем глагол блясти исчезает, а значение существительного блядь сужается до нынешнего.

Упомяну также о том, что блядь, как и ряд других русских ругательств, заимствовали поляки. Слово bladź они, конечно, употребляют куда реже, чем kurwa, но и оно встречается. Можно также услышать такое выражение как kurczę blade /курчэ блядэ/ «бледный цыплёнок», которое является эвфемизмом сразу к обоим обозначениям распутной женщины.

Из древнерусских образований на основе бляди заслуживают упоминания слова блядоотроковичьствие «растление отроковиц» и блядословие «пустословие, ересь».

Если говорить о прочих родственниках бляди в русском языке, то в первую очередь это блуд, который образован всё от того же блясти, только по другой модели:

В древнерусском слово блоудъ обозначало не только распутство, но и заблуждение, ошибку. Соответственно, блоудьникъ – это либо распутник, либо тот, кто заблуждается, совершает ошибку. А блудный сын – это не развратный, а заблудший. Именно в таком значении – «ошибка» – слово błąd /бўонт/, родственник нашего блуда, представлено в польском.

Блуд также фигурирует как древнерусское личное имя, так звали воеводу Ярополка Святославича, который его в итоге предал.

«И пришел Владимир в Киев с большим войском, а Ярополк не смог выйти ему навстречу и затворился в Киеве со своими людьми и с Блудом» (Лаврентьевская летопись, лист 24).

Уже от блуда образованы глаголы блудить и заблудиться. Блуждать тоже, но в церковнославянском фонетическом оформлении, русская форма была бы *блужать.

Кстати, в чешском формат -iště образовывает существительные, которые обозначают место: letiště /лéтиште/ «аэропорт», ohniště /óғниште/ «очаг». Попробуйте угадать, что такое bludiště.

А теперь давайте вернёмся к глаголу блясти. Для праславянского состояния он восстанавливается как *blęsti, где ę – носовое э. Его родственников обнаруживают в балтийских и германских языках. Сюда относится, скажем, литовские blęsti /бля́сти/ «заправлять суп мукой; густеть; становиться пасмурным; говорить глупости; спать» и blandus /бландýс/ «тусклый». Из форм германских языков читателю больше всего знакомы английские to blend «смешивать» и blind «слепой». На основе этих форм восстанавливают праиндоевропейское *bʰlendʰ- «становиться мутным».

Напоследок не могу коснуться одного мифа, который регулярно всплывает и на Пикабу: якобы блядь как существительное пишется через -д-, а как междометие – через -т-.

Самый простой способ проверить правописание того или иного слова – заглянуть в орфографический словарь. Однако орфографические словари обсценную лексику помещают неохотно и непоследовательно. Так, из словаря под редакцией Лопатина и Ивановой (Русский орфографический словарь. М., 2012) можно узнать, как пишутся слова жопа и говно, но о бляди авторы умалчивают.

Хорошо, тогда давайте разберёмся, на каких принципах вообще зиждется русская орфография. Если предельно упрощать, то их три – морфологический, фонетический и традиционный (лично я считаю, что всего два, но это моё частное мнение). Сразу оговорю, что соблюдаются они непоследовательно, а иногда и напрямую противоречат друг другу.

Морфологический гласит, что желательно соблюдать графическое единство морфемы вне зависимости от того, как она меняется фонетически. То есть, мы пишем вода, а не вада, потому что есть форма воду. Лавка, а не лафка, потому что есть форма лавок.

Фонетический принцип применяется к ряду приставок: в соответствии с произношением пишутся приставки рас-/раз-, бес-/без-, воз-/вос- (но не в- или с-).

Наконец, традиционный принцип велит писать ту или иную букву в соответствии с происхождением слова. Например, почему мы пишем морковь, а не марковь? Ведь никакого «проверочного слова» здесь подобрать не получится? Потому, что в древнерусском языке до появления аканья это слово произносилось через -о-.

Некоторые учёные выделяли также дифференцирующий принцип – когда некоторые одинаково звучащие слова пишутся по-разному (такие слова называются омофонами). Например, бал и балл, компания и кампания. Но на самом деле это является следствием не желания разграничить разные слова на письме, а разного происхождения этих слов. Так, бал заимствован из французского bal, а балл – balle. Компания из французского compagnie, а кампания – campagne (в обоих случаях через польское посредство). В дореволюционной орфографии был случай по-настоящему дифференцирующего написания – миръ (отсутствие войны) и міръ (вселенная). И первым читателям романа Толстого было совершенно понятно, какой мир он имел в виду: на обложке стояло «Война и миръ». Но, в любом случае, это скорее исключение.

Какие из этого можно сделать выводы? Во-первых, русская орфография не стремится к дифференцирующим написаниям. Даже в тех случаях, когда фонетические изменения привели к совпадению произношения слов, когда-то звучавших по-разному: лук (овощ) и лук (оружие) мы пишем одинаково, несмотря на их разное происхождение. Во-вторых, правильность написания того или иного слова определяется специально обученными людьми, а не голосованием в Интернете.

Что по-настоящему удивительно, так это некритичная готовность верить в миф о правильности формы блять у людей, которым правила и принципы орфографии вдалбливали в школе целых десять лет. Но, видимо, если завтра появится пророк, который заявит, что говно – это субстанция, а гавно – междометие, что гондон – это презерватив, а гандон – нехороший человек, что жопа – часть тела, а жоппа – сложная жизненная ситуация, то поверят и ему. Что ж, тут как нельзя лучше подойдёт цитата из Тредиаковского: «Как то ни есть, только ж лжеучение его или, лучше, блядословие, само в себе имеет и с собою несет на себя возражение и опровержение».