(В статье объясняется почему былины про события под Киевом, сохранились на Русском Севере, а на Украине их нет.)
В старину хорошо всем знакомое слово «былина» не употреблялось. В народе говорили – «старина».
Привычный нам термин, обозначающий эпическую древнюю песню, начали использовать исследователи русского фольклора лишь в середине XIX века, высмотрев его в первых строках «Слова о полку Игореве»:
«…начяти старыми словесы трудных повестий о пълку Игореве, Игоря Святославлича! Начати же ся тъй песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню»
«Новое-старое» слово быстро прижилось, и его стали употреблять даже некоторые народные сказители. Им стали именовать целый жанр русской героической поэзии. Былины – воинский древнерусский песенный эпос, сложившийся окончательно как жанр уже в Х–XII веках, а возможно, что и ранее. Да-да, именно песенный эпос! Былины всегда пели, а не читали как стихи. То есть по сути это средневековые песни о древних русских богатырях.
В середине XIX века русское образованное общество вдруг с изумлением узнало, что у русского народа есть свой эпос. Гигантский, многовековой! Наша интеллигенция давно и хорошо знала Гомера, Вергилия, сказания о короле Артуре, «Песнь о Роланде», «Песнь о нибелунгах» и многое-многое другое. Часто эпосы древности они читали на языке оригинала и помнили наизусть отрывки. Привычка восхищённо смотреть на Запад к XIX веку развилась уже до близорукого подобострастия. В итоге на протяжении столетий просвещённый класс в России о былинах не знал ничего. И вдруг – такое «открытие»!
Это был радостный культурный шок. (Впрочем, к сожалению, и до сегодняшнего дня народная русская культура для большинства представителей отечественной интеллигенции – terra incognita…) Былины были впервые обнаружены в этнографических экспедициях на Русский Север. Большая часть просвещённой публики восприняла появление на сцене русского эпоса с восторгом. Но были и те, кто начал фыркать и брезгливо коситься на «мужичьи стишки». И те, кто тут же поднял волну борьбы с «фальсификацией и подделкой». Аргументы были привычные, с хорошо знакомым пафосом: русский народ-де не в состоянии создать собственный эпос. К счастью, крики этих негодователей утонули в приветственных откликах здравомыслящего большинства.
Так русский былинный эпос вышел на свет. Сказителей стали возить в столицу, они пели в филармониях, их выступления с интересом слушали представители Российского императорского дома. С той поры, с середины XIX века, и по сей день этнографы и фольклористы продолжают записывать в своих экспедициях живое исполнение былин. Конечно, уже много реже, но находки продолжаются до сих пор! Традиционно исследователи делят былины по циклам. Классификации встречаются разные, мы здесь приведём такое разделение: древнейшие былины, новгородские былины и былины Киевского цикла. Принципы такого разделения следующие.
В древнейших былинах есть действующие лица чудесной, сверхчеловеческой природы. Исследователи предполагают, что это отголоски воспоминаний о древнейших персонажах, некогда игравших в мифологии славян чрезвычайно значимую роль. Речь идёт о таких героях, как великан Святогор, воин-оборотень Вольга, чудесный пахарь – Микула, богатырь Дунай Иванович, из крови которого возникла река Дунай…
Былины Новгородского цикла рассказывают о событиях, связанных с новгородцами и Великим Новгородом. Былины Киевского цикла – о событиях, происходивших в Киеве во время службы богатырей у киевского князя Владимира[1].
Если с былинами Новгородского цикла многое понятно, они найдены и зафиксированы вокруг Новгорода, на древних, наследственных новгородских землях, у сказителей-северян – потомков средневековых новгородцев, то далее загадка: почему былины о событиях, происходивших с богатырями в Киеве и на службе у князя Владимира, все записаны в России, а не на территории современной Украины? И более того, почему подавляющее множество этих былин сохранилось на Русском Севере у потомков древних новгородцев? Русский Север сохранил более трёх четвертей записанных былин Киевского цикла. Оставшаяся четверть почти вся записана на Урале и в Сибири, у потомков переселившихся с севера новгородцев. Ещё такие былины были записаны у донских и терских – русских – казаков. С казаками понятно, в этногенезе и терцев и донцов приняли активное участие боевые формирования северян-ушкуйников, переселявшиеся на Кавказ, на Волгу и Дон с Русского Севера. Этот процесс переселения и влияния на казачий фольклор хорошо заметен также и по текстам других старинных фольклорных песен, по преданиям самих казаков[2]2. Но всё же, почему былин совсем нет вокруг Киева, да и вообще на Украине?
Обычно чтобы объяснить эту странность приводят весомые аргументы о том, что после татаро-монгольского завоевания русские территории вокруг Киева утратили связь с большой Русью. Вихри исторических событий развеяли народную память о старине, и самыми древними эпическими песнями на Украине остались «казачьи думы»[3]. Наиболее старые «думы» датируют XV – началом XVII века – время образования исторического казачества на Украине. Такой ответ в значительной степени может объяснить, почему народная память и народный фольклор утратили на Украине свою связь с древней Русью, а вместе с этим позабыли и дружинно-княжеский эпос. Но эти аргументы совершенно не отвечают на вопрос, почему на Русском Севере былины сохранились до рубежа ХХ–ХХI веков, да ещё и в таком количестве…
По нашему мнению, есть простое и изящное объяснение этой давней загадке. Но чтобы лучше понять суть, нам надо пристальнее вглядеться в ту среду, где создавались, исполнялись и сохранялись былины, – в мир князя и его дружины. Большинство исследователей былин единодушно признают, что этот жанр порождён в княжеско-дружинной среде. Это эпос военно-административной аристократии. Он посвящён событиям и героям обособленного мира средневековых воинов. В былинах поётся о князьях, сражениях, героях-дружинниках. Сказитель воспевает их отвагу, силу, перечисляет подвиги и горюет о поражениях. Былинный эпос родился в среде воинов, ею был востребован, в ней и существовал.
Князь с дружиной. Древнерусская миниатюра
Исследователям русского воинского сословия хорошо известно, что отношения дружинников и князя в Средние века носили ритуально родственный характер[4].
Дружина – молодцы, воинское братство, а князь – их вождь и, в ритуальном смысле, отец. Поколениями дружинники служили одному и тому же княжескому дому. Хотя переходить на службу к другим вождям не возбранялось, состав дружины был в значительной степени наследственным и тяготел к формированию профессиональных, потомственных военных династий. Поэтому внутри дружины, на разных должностях, вполне могли одновременно находиться внук, сын и дед.
Примеров этому много и в самих былинах, и в известной нам средневековой истории. Это был своего рода аристократический клан, который мог принимать талантливых воинов извне, но наиболее влиятельное, хранящее традиции ядро было всегда из своей – дружинной, родовой среды. Для Средневековья основное служилое сословие – это «дети боярские». Именно к этому сословию относился былинный богатырь Добрыня Никитич.
Согласно былинам, Добрыня – сын рязанского воеводы Никиты, пошёл по стопам отца. Илья Муромец был «крестьянский сын» из села Карачарова под Муромом (Владимирская область). А Алёша происходил из духовного сословия – «поповичей», из Ростова Великого. Обратите внимание: в знаменитой былинной троице русских богатырей представлены все три основных средневековых сословия: крестьянство, потомственное воинство и сословие духовное. И все богатыри не из Киева, а с северной Руси.
Киевские князья того времени – это Северный княжеский дом, династия Рюриковичей. Довольно закрытое аристократическое сообщество. По поступкам князей хорошо заметно, что даже брать жён они старались из родов своих соплеменников. Очевидно, что с новгородского русского Севера велось и родословие потомственных княжеских дружинников.
Князь Владимир Святославич (былинный Владимир Красное Солнышко) – внук Великой княгини Ольги – псковитянки. Житие святой великой княгини Ольги уточняет, что родилась она в деревне Выбуты Псковской земли, в 12 километрах от Пскова выше по реке Великой[5]. Это тоже Север, и именно оттуда киевский князь Игорь Рюрикович привёз себе жену Ольгу.
Имена родителей Ольги не сохранились. Но из её жития следует, что они были того же племени, что и князь, – варяги, потомки славянского племени варинов с Южной Балтики, прибывших некогда в Новгород вместе с призванным на княжение Рюриком.[6]
Житие сообщает, что родители Ольги были «зыка варяжска» – «от племени варяжского». Типографская летопись (конец XV века) и более поздний Пискарёвский летописец передают, что княгиня Ольга была дочерью Вещего Олега, бывшего опекуном при малолетнем княжиче Игоре Рюриковиче. «Повесть временных лет» вложила в уста Олегу слова «аз есмь роду княжа».
То есть Олег тоже из рода северных князей. Примечательно, что Рюриковичи старательно и долго не теряют связь с Новгородом, поколениями сохраняют связь со своей древней северной столицей. «Повесть…» также сообщает нам, что «и суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска» [7] – «новгородцы до сегодняшнего дня – от рода варяжского», связи с древним отечеством князья поддерживают очень внимательно. Так, в 947 году княгиня Ольга ходила с маленьким княжичем Святославом в Новгород, а по реке Мсте устанавливала новые погосты – крепостицы, где находились административные центры и собиралась дань с местного населения. На месте деревни Выбуты осталось селище и много топонимов, связанных с именем Ольги. Например, Ольгина Гора в районе Выбут упоминается в 1394 году в связи с конфликтом псковичей и новгородцев.
Само собой, прочные связи с роднёй сохранялись и у дружинников, которые, достигнув известного возраста, уходя на покой, «на дембель», возвращались на свою северную родину. Там, живя среди близких, они пели былины, передавая детям и внукам древние дружинные предания и тем самым посвящая молодое поколение в «эпическую историю» княжьей дружины, подготавливая потомков к будущей службе.
Даже по самим былинам можно судить, что все богатыри обучались пению и игре на гуслях. Некоторые из них были выдающимися музыкантами. Садка приглашали играть на пиры, а Добрыня так владел гуслями, что даже затмевал профессиональных музыкантов.
Русский Север, уклад жизни тамошних людей благоприятствовал сохранению древнего дружинного эпоса. Тут никогда не было крепостного права. Мужчины для работы испокон веков объединялись в рыболовецкие, звероловные, мореходные дружины и много времени проводили в отрыве от семьи, этим сохраняя артельный уклад, близкий к древнему дружинному.
Фото Николая Шабунина. XIX век. Беломорская дружина зверобоев-поморов, позирует Шабунину.
Чтобы во время зимовий и долгой разлуки с домом не было скучно, с собой на промысел брали сказителя, который рассказывал сказки, анекдоты, пел песни, былины и духовные стихи. За свою особую работу сказитель получал равную с другими артельщиками долю.
Фото Николая Шабунина. XIX век, Белое море. Русские зверобои. Сверху «совики» — поверх малиц накидки из оленьих шкур мехом наружу, на ногах особые сапоги – бахилы. На голове меховые песцовые шапки. На совиках маскировочные рубахи в цвет снега и моря для незаметности на льдинах. Кремниевые ружья с порохом и пулями собственного изготовления. Медвежьи рогатины и багры, напоминают копья древних дружинников. Николай Шабунин проделал огромную работу по изучению русского Севера в XIX веке. В 1906 году вышло пятитомное произведение "Путешествие по северу"
Хорошие сказочники и певцы весьма высоко ценились, и все стремились заманить такого мастера в свою промысловую дружину. Популярность тоже способствовала сохранению слоя профессиональных исполнителей, а рассказанные ими сказки и спетые былины, безусловно, были известны наизусть каждому члену такой артели. Получалась ретрансляция эпоса от сказителя обратно в дружину и в народ. Уже дома, на берегу, отцы и деды пели запомненные былины своим детям и внукам.
Именно поэтому у северных русских – потомков древнерусских дружинников, служивших некогда легендарным князьям, – сохранились эти былины, древние песни дружинно-княжеской эпической традиции.
Источник: «НиР» № 6, 2022
[1] 1 Майков Л. Н. О былинах Владимирова цикла. – СПб.: Типография Департамента внешней торговли, 1863.
[2] Савельев Е. П. Древняя история казачества. Глава «Новгородские повольники на Дону». – М.: Вече, 2010.
[3] Кирдан Б. П. Украинские народные думы (XV – нач. XVII вв.). М., 1962.
[4] Пресняков А. Е. Княжое право в древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. – М.: Наука, 1993.
[5] На месте деревни Выбуты осталось селище и много топонимов, связанных с именем Ольги. Например, Ольгина Гора в районе Выбут упоминается
в 1394 году в связи с конфликтом псковичей и новгородцев.
[6] Лидия Грот. Призвание варягов. – М.: Алгоритм, 2013.
[7] Полное собрание русских летописей. Т. 3. Новгородские летописи. Санкт-Петербург, 1841.
