Выставка «Красота былых времен», открывшаяся в ВЗ «Ижад» БГХМ имени М.В. Нестерова, берет в магический плен любого, кто только переступит ее порог.
Авторы экспозиции Рафида Губайдуллина и Ирина Хлёсткина — хорошо известные в нашей республике, в стране и за рубежом художники в области декоративно-прикладного искусства.
Здесь представлены работы, созданные за добрых два десятилетия творческого союза, но, главным образом, за последние семь лет, когда их увлекла тема славянских и тюркских легенд и поверий, знаков и символов, нашедших теперь отражение в прихотливой вязи орнаментальных узоров. Это шифры прошедших эпох. Это письмена, завещанные нашими предками. Честь и хвала тем, кто берется их расшифровать и явить миру в перекличке множества потаенных смыслов.
На выставке воочию убеждаешься, насколько близки мировоззренческие установки разных народов, какие глубинные связи их скрепляют, несмотря на разность культур и традиций, обычаев и обрядов. Вот дерево, чьи корни лежат под землей, ствол пронзает мир людей, а зеленая крона с пением птиц и цветением прекрасных растений достигает божественных сфер. Вот символ быстротечной воды — волнистая линия, хода солнца и самого времени — «бегущая» спираль, упорядоченности земного и небесного пространства — квадрат, женского порождающего начала — ромб. Они одинаковы для всех.
В кукольной композиции «Каргатуй», основанной на идее трех значимых этапов женской жизни: девочка — женщина — бабушка, нет ничего лишнего. Почти плоски квадратные туловища из мешковины, скупо обозначены черты лица, как у каменных идолов, зато богато расшиты монетами, кораллами, цветными камнями их нагрудники и головные уборы. Фигуры башкирок в другой композиции, украшенные тамбурной вышивкой по зеленому фону, напоминают листья на ветру, кусочки цветущего луга. «Белокатайская красавица» вскидывает руки в благословляющем жесте. Конь с выгнутой шеей призывно зовет егета. Чем не Сивка-Бурка, вещая Каурка?
Молодухи русичей в рогатых киках, в кружевных поневах построены из цилиндров-«столбушек» и решены в белом цвете, так же как и Снегурка, дочка Мороза. Но богини Лада и Макошь с ее помощницами Долей и Недолей переливаются многоцветьем от празднично красных коралловых тонов до сдержанно темных оттенков. По-весеннему нарядны и нежны Кострома с Купалой.
И все это великолепие объединено большими и маленькими панно. Выплетают тайнопись башкирские шежере, оживают цветочные мотивы, побеги травы-папороти, выполненные объемными стежками, серебрятся под луной, белым жемчугом, тонкой филигранью сияет текстильная «изморозь», поют сладкими голосами райские птицы.
Здесь использовано множество разнообразных техник: счетная и тамбурная вышивка, плетение иглой, ручное ткачество, работа с металлом, камнями, войлоком, кожей, деревом. Неожиданным бывает подход к изобразительному решению, когда, например, кольца металлической сетки превращаются в речную рябь под ногами засмотревшейся на месяц Айсылу или в исток реки Иргиз, выбитый конским копытом.
В последнем модуле выставочного зала представлены работы из прежних коллекций: «Дети, яблоки, коты» и «Гляжу в окно, где обитает время...». И радостно было вновь увидеть детишек, играющих в испорченный телефон, детсадовскую малышню в неуклюжих валенках на прогулке, загрустившую девочку, любопытного кота, панно из кусочков нетканого полотна с кустом сирени и старым двухэтажным домиком где-нибудь в Нижегородке, молодую пару — он в круглых очках и парадном костюме, она в белых носочках, кружевном воротнике и беретке, застывших перед старомодным аппаратом довоенного фотоателье.
Если жива память, то красота былых времен становится красотой на все времена.
