Популярный рязанский фантаст Галина РОМАНОВА – о новых и старых произведениях.
Галина РОМАНОВА – человек, которому можно позавидовать. Легко и быстро сочинять не самые тонкие книжки по несколько штук в год – такое далеко не каждый осилит. Галина сейчас является, пожалуй, самым плодовитым из рязанских писателей – на ее счету около тридцати пяти романов, написанных, в основном, в жанре фэнтези. Летом вышел очередной – «Пятая Печать. Дом с привидениями». Хороший повод расспросить Галину, как ей пишется в последнее время, и как вообще она ухитряется так много и кондиционно писать.
– Галина, последний раз мы общались года три назад, и тогда у тебя только что вышло сразу несколько новых вещей – романы «Записки провинциального некроманта», «Неугомонный эльф», «Серебряный рыцарь». Насколько с тех пор увеличилось количество авторских книг у тебя на полках? Что это за работы? О чем и о ком писала за последнее время?
– Начну с того, о ком и чём я больше НЕ пишу. Эльфы – увы! – остались в прошлом. Уплыли на Запад, ушли в Валинор и так далее. Не скажу, что это меня радовало, расставание было довольно болезненным, клин вышибала клином – новыми темами, новой работой.
В ту же степь ушел и провинциальный некромант Згаш Груви. Серия про него закончена, больше он не будет работать «по специальности», полностью сменил амплуа, так что, если когда-нибудь мы про него прочтем, то уже в «Мемуарах молодого инквизитора». То есть я хотела так написать, но сразу не придумалось, а потом навалились другие дела-сюжеты, так что пока тоже все отложено.
О ком пишу? О людях. Другие расы? Только в качестве второстепенных персонажей, массовка на заднем плане. Сюжеты? Ну, стараюсь о вечном – любовь против долга, столкновение маленького человека и большого мира.
Вышло в общей сложности всего четыре книги. Два любовно-фантастических романа – «Собачья работа» и «Одна на две жизни». И сделана заявка на большой цикл «Ведьмачья Русь» – две книги из цикла уже изданы, отправлены в издательство еще две, две другие в работе. Всего их должно быть семь или восемь.
– Сериал из семи-восьми романов – это, мягко говоря, смело. Не боишься слишком откровенных самоповторов? Есть ведь распространенный «эффект сериала», когда автор пишет талантливо одну, максимум две книги, а дальше с каждым новым томиком уровень материала падает. Примеров тут – пруд пруди, вплоть до такой классики, если о фантастике говорить, как самые известные романы Хэрберта и Желязны. А вот исключений – буквально по пальцам пересчитать.
– Эти книги не являются прямым продолжением друг друга. Главные герои разные, общие – эпоха, страна, образ жизни. Ну, пара-тройка персонажей на заднем плане. Одна книга планировалась вообще стимпанк, еще в одной действие должно происходить через двести лет после того, как «все умерли». Теоретически они даже могут читаться как отдельные произведения.
– Написано уже более тридцати книг. Мне вот интересно, а ты свои романы собираешь? Все ли собственные книги у тебя дома есть?
– Нет, всех уже нет. Самые ранние, написанные в прошлом веке, увы, отсутствуют. Народ иногда интересуется, а мне и сказать нечего!
– Интересуются, я так понимаю, читатели. А вот есть ли у тебя фанаты? Такие, что все книжки Романовой скупают, знают автора в лицо, регулярно шлют письма и сообщения в соцсетях?
– Есть несколько человек, читателей, с которыми я общаюсь. Именно в соцсетях. Ну, мне как-то хватает. Считать ли их фанатами? Наверное, можно.
– Пожалуй, в продолжение прошлого вопроса. Я вижу, ты довольно активно общаешься с поклонниками в своей группе в соцсети «ВКонтакте»: устраиваешь конкурсы, рассказываешь всякие занятные истории, отвечаешь на вопросы. А этот виртуальный клуб не переходит из онлайна в оффлайн? Нет ли практики устраивать встречи со своими читателями вне интернета? Вообще, насколько тебе интересна такого рода «обратная связь»? Ведь, наверняка, бывало, что узнают на улице или на каких-то мероприятиях. И вообще, ты интроверт или экстраверт – с людьми «вживую» интересно общаться?
– Вот с людьми «вживую» мне быстро становится тяжело и скучно. Я интроверт. На любой вечеринке в любой момент могу уединиться и чаще на такие «массовые мероприятия» прихожу, чтобы пожрать.
Встречи вне интернета – это ж надо организовывать, бегать, договариваться... А я человек малообщительный в жизни. Да и большинство моих «поклонников» живут в других городах. Как тут устроить? Узнавали ли на улице? Нет, такого не было.
– Не читал, поэтому боюсь ошибиться, но «Ведьмачья Русь» – это, скорее всего, про далекое прошлое нашей земли, про «допечатную» эпоху, хотя далеко не факт, что это прошлое располагалось именно в нашем мире. Ты довольно много писала об истории Древней Руси, значит, наверное, «в теме», да и в условном жанре «славянского фэнтези» тоже более чем отметилась, начиная еще с написанного почти двадцать лет назад романа «Властимир». Скажи, насколько, по-твоему, прошлое мифологизировано в массовом сознании? Заметно ли отличаются реалии того легендарного времени, как ты их видишь, от того, что принято о них думать? Есть ли заметные противоречия между массовым и лично твоим взглядом на ту эпоху?
– Ошибаешься, конечно. «Ведьмачья Русь» – название ну оо-о-очень условное за неимением каких-либо вариантов. Время действия – девятнадцатый век, самое начало, от 1802-го до 1844 гг. Место – Русская империя со столицей во Владимире-Северном. Эдакая параллельная Россия. Все ведьмаки (по пальцам пересчитать) работают на Третье отделение Тайной канцелярии Е.И.В. Есть также и ведьмы с колдунами, так сказать, нарушители закона. Приходится много читать специальной литературы именно по истории. Даже недавно «Войну и мир» заново прочла, чтобы «окунуться в атмосферу». Стараюсь максимально приблизиться к «исторической фантастике». Так что даже не знаю, как отвечать на вопросы о мифологии славянского фэнтези. Оно там, конечно, есть, но скорее в мифах и легендах.
Противоречия, конечно, есть. В некоторых книгах новый взгляд на декабристов мне не нравится. Так их даже дедушка Ленин не громил. Просто враги народа какие-то, заговорщики и масонские (читай – иностранные) шпионы, мечтающие о «красном терроре».
– Спасибо, буду знать, о чем твой новый цикл. Но вообще-то я имел в виду ту эпоху, о которой ты много писала вслед за Семеновой, у которой викинги называются сегваны, а вятичи да кривичи – венны. Смени названия да убери несколько фантастических допущений – и вместо «славянского фэнтези» получится хороший исторический роман. Ты же вроде работала в обоих этих жанрах – и «славянское фэнтези» писала, и романы исторические про Древнюю Русь тоже у тебя выходили.
– Нет, всё, поезд ушел, мне про это писать уже неинтересно. Наоборот, разберусь с циклом и вообще со славянами завяжу. Еще лет на пять-семь-восемь.
Хотя есть несколько читателей, которые мне периодически пишут и кидают «вдохновляющие» картинки. Как раз на Семеновско-Волкодавско-Властимировскую тематику. Но история умеет двигаться только в одном направлении. Попытка повернуть ее вспять всегда заканчивается плачевно – что в книгах, что в жизни. Так что скорее космос, чем капище.
– Как раз хотел сказать, что если дальше так пойдет, то после кучи романов про древних славян и грядущего цикла про современников Пушкина с Лермонтовым на повестке дня вырисовываются уже наши современники. Ну, а затем – вообще никакого фэнтези, одна сплошная научная фантастика! И что еще, кроме романов о «Ведьмачей Руси» 200-летней давности, находится сейчас в работе?
– Ничего. Есть несколько задумок. Но пока они на уровне «а не сочинить мне историю про...» Есть две книги, которые надо закончить, потом ненадолго займусь этими задумками, а потом – снова в цикл. Надо попытаться его закончить. Еще хочу написать парочку любовных романов.
– А это-то с какого перепугу?
– Любовно-фантастический роман. Когда действие происходит не в нашем мире. Я два уже написала – «Собачья работа», где героиня от безденежья устраивается телохранителем к некоему князю, который оказывается оборотнем, и «Одна на две жизни», где оригинальный любовный треугольник – он, она и призрак ее покойного мужа.
На самом деле их было три. Третий – «Бывших ведьмаков не бывает!» – тоже задумывался как любовный, но издатели впихнули его в серию «Магия фэнтези», потому что решили, что приключений и фантастики там гораздо больше, чем любви.
Как говорится, бог любит троицу, так что о третьем любовном романе думаю. Кое-какие наброски уже есть. Осталось продумать антураж.
– С годами становится проще или сложнее сочинять? И меняются ли взгляды на собственные ранние вещи? Вот, например, популярную во второй половине 1990-х дилогию «Властимир» — «Странствия Властимира» как сейчас оцениваешь? Переписать не хочется?
– Что-то переписывать, менять – нет, не хочу. Каковы бы они ни были, хорошо, что они были. И пусть останутся такими, как есть. Если кто-то возьмет в руки сначала «Властимира», а потом – «Собачью работу» или «Бывших ведьмаков не бывает!» – он сразу поймет, что я столько лет не на месте топталась. Талант, как ни пафосно звучит, это живой «организм», он тоже может развиваться и хиреть, если им не заниматься. Думаю, я все-таки немного поднялась над своими ранними вещами и хочется двигаться и расти дальше.
А сочинять сейчас – да, стало немного сложнее. Дело и в том, что какие-то темы потеряли популярность, исчерпали себя и приходится искать новые точки приложения сил. И в том, что теперь больше внимания уделяю мелким деталям, проработке мира, истории, вплоть до одежды, обуви и уровня грамотности среди различных слоев общества.
– Какой из своих романов посоветуешь человеку, до этого дня не знавшему, кто такая Галина Романова, и тут вдруг неожиданно обнаружившему, что прямо рядом живет весьма плодовитый автор, написавший книг больше любого другого рязанского писателя?
– В электронном виде – «Собачью работу». На бумаге ее давно никто не видел. В бумажном – как раз недавние «Бывших ведьмаков не бывает!» и «Пятая Печать. Дом с привидениями». Тем более, «Печать...» вышла недавно, у меня даже авторских экземпляров еще нет.
