Недавно посмотрел нашумевший в фольклорных кругах фильм "Русская культура. История подмены.", в котором разбиралась история трансформации крестьянской традиционной культуры в период СССР и внедрение новой социалистической. Фильм интересен тем, что отражает взгляд фольклорного сообщества на трансформацию традиционной культуры и декларирует в целом современное понимание традиции.
Но при просмотре я несколько раз поймал чёткое ощущение того, что центральной проблемой в фильме является не столько борьба коммунистического режима и православных народных традиций, а процесс "навязывания" городской цивилизацией своего видения культуры деревенскому "миру".
И вы не поверите, сейчас мы на примере фольклорного движения наблюдаем ровно те же процессы, что происходили в то непростое время. В советский период государство решило, что традиционная культура это что-то неправильное, отсталое, и поэтому ее необходимо искоренить, заменив на "правильную" социалистическую культуру. И через целый ряд мероприятий, таких как создание домов культуры, антирелигиозную пропаганду, криминализацию ряда традиций советская власть смогла продавить свое видение культуры. Сейчас же город снова решает и продвигает свое видение того, какой должна быть культура. Только вместо "прогрессивной" советской культуры продвигается "традиционная ", а на месте советской власти стоят городские фольклористы.
С самого зарождения современного фольклорного движения в нем стала наблюдаться тенденция по ранжированию фольклора – одни его формы и проявления стали считаться "правильными", а значит, подлежащими реконструкции и распространению, а другие "неправильными", следовательно, не заслуживающими внимания и сохранения. Что должно попасть в разряд "правильного" и "неправильного" фольклора определялось тем, кто этот фольклор ранжировал. Для себя я выделил несколько устоявшихся "призм", через которые нынешние фольклористы определяют "правильность" сохранившегося фольклора.
1. "Архаика"/"позднятина". Это, пожалуй, был самый первый способ в истории фольклористики ранжировать фольклор. Когда городская интеллигенция "открыла" для себя традиционную русскую культуру, то первым делом она ринулась искать самые архаичные формы, потому что они звучали и выглядели, как настоящая экзотика. Предпочтения отдавались тем формам фольклора, которые обладали более архаичным звучанием и видом. В это же время весь поздний фольклор, типа жестоких романсов или городских бытовых танцев если и не признавался неправильным, то считался второсортным. Во время экспедиций такой фольклор очень часто игнорировали, гоняясь за "архаикой". В наше время подобная градация традиционной культуры во многом потеряла свою актуальность, так как само фольклорное движение стало очень широким и разносторонним, но среди фольклористов-эстетов и профессионалов все ещё держит свои позиции.
2. Дореволюционное/советское. Фольклористами было сделано верное наблюдение, что именно в период Советского союза произошла сильная трансформация традиционной культуры: часть ее вовсе ушла из обихода, а многие из традиционных явлений получили свое новое советское звучание. В первую очередь, это касалось текстов песен. Например, есть довольно большой ряд традиционного песенного материала, в котором вместо дореволюционных героев и сюжетов воспевались советские. Считая СССР и советскую культуру "врагом традиции №1", фольклористы стали отказывать "осовеченному" фольклору в праве на существование. В категорию "правильных" песен естественно стали попадать те, тексты которых не имели советского содержания. Песни, в которых воспевались красные партизаны и красноармейцы, автоматически попадали во вторую категорию.
3. Православное/дохристианское. С начала 1990-х гг. и по сегодняшний день в фольклорном движении было немало тех, кто стал ранжировать фольклор с религиозной точки зрения. И тут все зависело от того, каких религиозных или идейных взглядов придерживался тот или иной фольклорист. Для православных все то, что явно имело в основе своей языческие корни, признавалось неправильным. Сейчас находятся и те, кто вообще отрицает наличие в традиционной культуре дохристианских корней. Фольклористы-неоязычники, в свою очередь, признавали неправильным то, что имело строго христианское содержание, либо старались его интерпретировать, выставляя как исконно языческое.
Почему фольклористы "страдают" подобным? Ответ находится на поверхности: мышление городского современного человека не способно объективно воспринимать традиционную культуру, потому что оно слишком индивидуализировано и специализировано. Даже специалисты по фольклору, которые вроде как должны лучше разбираться в традиционной культуре, склонны трактовать ее однобоко: с ракурса своего профессионального, узкоспециализированного опыта. Плюс к этому, мировоззрение нынешнего городского жителя существенным образом отличается от такового у сельского жителя конца XlX – первой половины XX вв., что приводит к "преломлению" восприятия традиционной культуры.
Чтобы современному городскому человеку хоть как-то приблизиться к комплексному пониманию традиционной культуры, ему следует понять, что есть традиция. Потому что моя практика показывает, что большинство склонно воспринимать традицию, как нечто стабильное, не подвергающееся изменениям, а верной формой существования традиции – исключительно архаичную.
Исходя из опыта этнологии и этнографии, могу сказать следующее. Традиция – это, в первую очередь, механизм, с помощью которого закрепляются в поколениях успешные способы взаимодействия людей друг с другом и окружающей средой в виде групповых норм, обрядов, ритуалов. Для традиции в таком ключе характерна изменчивость, адаптация под новые социо-культурные реалии и одновременное сосуществование старого и нового. Поэтому одновременное присутствие дохристианского и христианского в традиционной культуре это нормально, и наличие советских сюжетов в песнях это тоже нормально.
Деление фольклора на "правильный" и "неправильный" с одной стороны, вполне закономерно, так как это естественное поведение для человека современного. Но с другой, если фольклористы в действительности хотят вернуть традиционную культуру в массы, им необходимо существенным образом пересмотреть свое понимание традиции, избавиться от ранжирования фольклора и, конечно же, изучать тех, кому они собираются эту традиционную культуру возвращать.
