Вениамину Бычковскому, писателю, краеведу, любимому и преданному в полной мере Полесскому краю человеку, – 70
В одном из псалмов Давида, христианского псалмопевца, сказано, что такое век человека. В лучшем случае это 70, реже 80 или чуть больше лет, и силы неизбежно покидают человека, ему нужно готовиться к вечной жизни...ведь что наша жизнь в пространстве вечности? Оно-как туман над озером на рассвете, который растает в миг и ничего от него не останется. У большинства оно так и есть. Но среди нас вдруг загорается светильник, от которого свет озаряет путь многим людям. Вениамин Бычковский, на мой взгляд, из таких. Только понятным это становится не сразу, а на расстоянии и через годы…
Ему, философу по возрасту, слово смерть, как и для наших предков, не страшное.
Это закон жизни, а по нему –
«придет время, и я лягу рядом с матерью»
Важно другое: найти себя, счастье-вернуться к истокам, предназначение – оставить след. Ему можно было бы почивать на лаврах, ведь все сбылось, вдобавок есть что сказать молодому поколению и есть что и оставить для потомков... а его трепетная душа продолжает оставаться искателем, продолжает трудиться, познавать вечность через призму глубин веков и тысячелетий, чтобы подготовиться к переходу в нее чистым душой. Чтобы произошло это спокойно и даже празднично.
Неординарная личность, маяк бобровичской земли, Полесский гусляр.
"Лес не отпускает меня ... »
Вениамин Бычковский поселился в Бобровичах 28 лет назад, по мнению многих людей-это чудак-человек. И мало кто знает, что его, успешного жителя Уфы, который объездил полмира и которого нельзя было удивить никакими топовыми пейзажами, привело однажды в эту деревушку и навсегда привязало невидимыми нитями в Полесской глубинке среди болот и озер. Здесь, на Полесье, сердце неприкаянного путника забилось по-другому: наконец, наконец ты нашел то, что так жадно искала твоя душа. Теперь он твердо уверен, это был голос предков, который на уровне подсознания настойчиво звал сюда с далекого края, не давал покоя, а как только нога ступила на эту землю, остановил и не отпустил – ты дома.
Про Вениамина Бычковского можно рассказывать часами. В прошлом он спортсмен-штангист, специалист по туризму, потом журналист, поэт, писатель, краевед... только этого недостаточно, чтобы нарисовать его портрет. Человек, который во время восьми операций на позвоночник пережил несколько раз клиническую смерть, был некоторое время прикован к постели, невольно становится философом.
В 70 лет человек смотрит на жизнь другим взглядом, не мечтательно и по верхам, а вглубь. За спиной этого человека осталось много жизненных испытаний. Представьте, какой силой духа нужно было обладать человеку, чтобы внезапно разорвать свою жизнь со всей своей упакованностью, комфортом и успеваемостью. Высокая должность, связь с высокими чинами, блат и широкая дорога вдруг становятся невыносимыми — и он бросает все и странствует по турбазам в поисках себя. От него отвернулись все: коллеги, начальство, друзья, знакомые, родные и даже мать... с характером сердобольного человека это было непросто пережить. Неизвестно, сколько его бросало бы по свету, но та ночь у незнакомых людей в Ивацевичах, которые пустили его на ночлег и на утро показали Бобровичи, стала судьбоносной. Житель Уфы, который с друзьями-спортсменами направлялся на новые курорты, после путешествия внезапно сошел с дистанции, вернулся, поселился здесь и нашел настоящий покой. И если кто бы ему тогда сказал, что он здесь по-настоящему влюбится, создаст семью, переживет еще не одну операцию на позвоночник и будет много лет жить один, он не поверил бы.
Сегодня он ни на кого из того и этой жизни не держит зла, одна благодарность Богу за чудо-он нашел дорогу на родину и будто родился заново. Так, он выделялся среди местных людей и литературным русским языком, и философским отношением к жизни, и немещанским пониманием понятия — об истинных ценностях. Его личность стала заметной не только этим, а и большими общественными делами. Благодаря неистовому энтузиазму этого человека в Бобровичах началось строительство храма-часовни святой Параскевы Пятницы, в котором находится мемориальная доска с именами сожженных заживо в годы Великой Отечественной войны жителями Бобрович, Веды, Тупичиц, Красницы. Поставлены памятники на месте сожженных деревень. Один он собрал столько уникальных экспонатов о Полесском крае, что хватит не на один музей. К нему приезжают из района, из разных уголков Беларуси, он делится накопленными знаниями и продолжает с тем же трепетным чувством собирать редкие материалы о крае и полешуках, их быте, творчестве, чтобы жила память, чтобы мы не стали манкуртами.
В доме, где он живет, нет бытовых удобств, нет золотых вещей, одни камни, книги, портреты, дипломы, рисунки... в то же время на полках нет ни одной случайной вещи, каждая со своей историей, судьбой. Если его вдруг накрывает одиночество, одолевает физическая боль, он может пойти помолиться в храм, который, считай, в одном дворе с его домом под номером 1. и... восстанавливаются силы.
Здесь, среди болот и леса, жизнь идет по своему сценарию, замедляя время, чтобы человек мог остановиться и понять, что для счастья человеку много не нужно. Здесь можно почувствовать дыхание вечности.
Какие они, полешуки?
Полесьем Вениамин Бычковский проникся так, что не мыслит своей жизни без него.
Это может прозвучать странно, но я считаю себя полешуком. И многое делаю, чтобы народ и память о нем сохранились во всех видах,– говорит он. — Я не одинок сейчас в изучении Полесья и скажу выражением одного профессора:»древние славяне на треть вышли из Полесья". И этому есть подтверждение. Полесье в нашем представлении-это болота и лес. А они появились только пять тысяч лет назад, а до этого что здесь было?.. И полешуки особый народ. Реликтовый. Девственный. Представьте, они разговаривали с деревьями. Когда рождалась девочка, полешуки садили березку, мальчик рождался-дубочек садили. Дети росли и относились к посаженным деревьям как к своим сестрам и братьям. Дубу, например, триста лет, его еще прадед посадил, и человек подходил к дубу и разговаривал с прадедом, прапрадедом ... мы сегодня скажем – сумасшедший, язычество, а это была жизнь. Это такие светлые люди. Им и в голову не приходило, что у них Божье что-то. Они считали себя детьми природы, могли сравнить себя с цветком, песком, деревом... жили в работе, умели понимать природу, бережно к ней относились, радовались простым вещам, были еще те умельцы, пели, рисовали... а мы сейчас как считаем? Мы-Божьи люди, а по поведению иной раз…
Земля и камни
Вениамин Бычковский человек рассудительный и вдумчивый. Он умеет видеть то, что сохранено от многих. И умеет "читать" историю по камням. Об этом материале он знает много и мог бы защитить не одну научную диссертацию. Вообще, этот человек любит природу, все живое, что его окружает. Но камни для него-материал, в котором нет обмана, они для него настоящие хранители былого. Он показал нам окаменевшие кораллы, которым 12 тысяч лет. Нашел их на месте В. Веда.
Полесье для меня – древность, и этим оно мне интересно. На территории Западной Беларуси археологи открыли городище, которому 14 тысяч лет! А есть камни, возраст которых даже академия наук не может определить... задумывались, почему болото не исчезает?- спрашивает он и отвечает:- оно питается источниками снизу. И озеро Бобровицкое образовалось из Ледникового периода. Здесь свой кремний, светлый. И полешуки для меня уникальные люди. Я застал в 1995 году тех, кто пережил трагедию в Великую Отечественную. Создавая музей, многие экспонаты мне отдавали свидетели тех событий, которые хранили памятные вещи всю жизнь, и вдруг родным детям, внукам они оказались ненужными ... я беру в руки тот или иной экспонат и могу рассказать о судьбе целого рода... больно, когда история предков неинтересна детям. Если у них ложные ценности. У меня собран редкий материал о примитивной живописи полешуков. Надеюсь, успею сделать полноценную экспозицию.
Несмотря на физическую боль, которая иногда не дает полноценно работать, Вениамин Николаевич работает, изучает. У него свой архив.
Большая радость была осенью,- делится он.- Я собрал богатейший материал по геноциду белорусского народа. Начал со своей деревни, а потом дальше и дальше, — делится собеседник. — И, конечно, переживал за его судьбу. Казалось, это никому не нужно. И вдруг решение о геноциде. Из Минска приехала целая делегация из прокуратуры, с аппаратурой. Открыл им свой архив, и за полдня мы все оформили юридически. Приятно, что они оценили масштаб моей работы, это же целый пласт. Я хотел видеть, кому отдаю накопленный материал.
Наши святые
Бычковский-член Союза писателей Беларуси и Российской Федерации, пишет литературные произведения и побеждает во многих значимых литературных конкурсах Беларуси и России. А еще собрал материалы и печется, чтобы имя Телеханского батюшки Иоанна Струковского было зачислено в список местночтимых святых. Иоанн Струковский в годы Великой Отечественной спас около 200 сирот из сожженных деревень. Прошел через сталинские лагеря и только после смерти был реабилитирован. Для Бычковского, который досконально изучил материалы о судьбе Стручковского, батюшка уже Святой.
Кстати, к Бычковскому попали интересные материалы о еще одном священнослужителе – монахе Жировичской обители Иове Русаковиче, который родом ... из Тупичиц. Он единственный, кто выжил из этой огненной деревни. Материалы о нем привез к Вениамину Николаевичу сам архиепископ Пинский и Лунинецкий Стефан лично, за полгода до того, как ушел из жизни. Он разбирал свои архивы и вдруг наткнулся на маленькое фото и бумаги о монахе Жировичской обители Иове Русаковиче.
И все документы владыка привез ко мне. ИАВ Русакович. Для меня появился еще один святой человек. Царский подарок мне сделал владыка. Я ему очень благодарен. Сейчас занимаюсь и биографией Русаковича,
– делится Бычковский.
Фото: Валерий Мискевич
