Приехали мы ещё в первой половине пятницы. Друга своего, сослуживца, с которым прошёл немало командировок, пригласил. Знал, что тот давно интересовался славянским язычеством и считал его наиболее близким для себя по мировоззрению. Вот и решил вытащить его из мирской суеты, показав размах и простор самого яркого празднества славянского кологода. Шли мы по Калужской трассе, до её пересечения с Киевской практически без всяких затруднений, ни пробок, ни аварий не встречалось нам. Свернув на Киевское шоссе (Калужское на подъезде к городу было закрыто на ремонт), мы въехали в Малоярославец. Уже на подъезде было заметно, гораздо большее по сравнению с обычным, количество мотоциклистов, приехавших на свой ежегодный фестиваль. Мы же, прямиком отправились на капище. Изначально проскочив поворот (в первый раз на машине ехал), промчались, чуть ли не до Медыни. Вернувшись, и найдя нужный указатель (д.о. «Русичи») свернули. Проезжая мимо остановки автобуса наблюдали, как машины, шедшие перед нами останавливались и что-то спрашивали у местных жителей, которые доброжелательно и с улыбкой махали рукой вдаль. Остановившись, мы спросили: «У вас, случайно, не на «Игнатьевское» дорогу спрашивали?». В ответ, женщина средних лет, рассмеявшись, сказала, что за час мы уже четвёртые, кто задал такой вопрос…
Доехали мы по первой через низину, однако буераки были весьма значительными, потому решено было вслед ходить через верх. Прибыв на место, поручкавшись со всеми своими знакомыми стали обустраивать лагерь. Перво-наперво установили свои палатки и натянули между ними самый большой тент, который до этого смогли найти в продаже по туристическим магазинам (следует отметить, что специализированный магазин «Сплав» сильно сдал свои позиции по ассортименту продукции по сравнению с обычными охотничьими, туристическими и оружейными магазинами). Впоследствии под этим навесом немало народу спасалось от полуденного зноя, нещадно палившего любого, кто посмел бросить ему вызов.
Разместившись, наладили два очага (заранее запасшись двумя треногами и котлами к ним по 8 литров), ибо народу у нас планировалось около двадцати человек, из которых пятнадцать в первый раз собрались на мероприятие такого рода и уровня. Дровами начали запасаться, да намечать расположение для остальных. Народ потихоньку начал собираться. Вечером съездили на вокзал, показали дорогу первой партии своих гостей, а по пути подобрав Дрягослава Берестова со товарищи, коий был в скверном расположении духа по случаю неудовольства дорогой. Вообще Дрягослав в гневе страшен, но в этот раз миновало (слава Богам), не дошло до гнева.… (улыбка) Приехали и Яросвет с Весной к тому времени. Ярмарка заработала, и гости потянулись туда. Лагерь разрастался. Наша первая группа гостей «загуляла» по пути, купаясь в реке, и прибыла гораздо позже, но то погода располагала, да и невозбранно было. Ещё несколько палаток выросло в нашем лагере. Свадьба, сыгранная по обряду славянскому, мною пропущена была из-за дел по обустройству прибывших. Всего же к ночи первого дня Праздника, по словам дружинников Ярги прибыло более трёхсот пятидесяти гостей. Вечером жарили мясо, которого взяли с избытком. На удивление мало пили сбитень и медовуху. Гораздо большим спросом пользовался квас и остывший чай. Запасшись на ночь дровами, и обговорив все разговоры, что хотелось — улеглись, в большинстве своём, спать. Некоторые же остались у костра, гутарить всю ночь напролёт. Благо и настрой и звёзды к тому располагали. В ночь на заре приехали Неман с Любавой, прихватив с собой самого младшего общинника и всеобщего любимца – Женьку, который весь праздник, как взрослый, проходил с мечом на поясе.
Наутро снова чаёвничали и варили кашу с мясом, а после и само мясо на углях. В первой половине дня погода была жаркой и безоблачной. Ярмарка, открывшаяся накануне, вовсю завлекала к себе народ. Увиделся со многими людьми, до этого, знаясь только по интернету. Ближе к обеду устроители, по обычаю, собрали народ на сборы Купальца. Лес встретил нас желанной прохладой и всеобщим всплеском желания внести свой вклад в общее дело. Мало кто остался в стороне, тем более что волхв Велеслав прямо объявил, что «все мужчины идут на заготовки дров на Купалец, кто остался – тот не мужчина». Просто и доходчиво. Мне лично, всегда нравилась эта часть дела – особенно выбирать те поваленные стволы, что можно дотащить хоть с трудом, но в одиночку. Что есть труд без преодоления? Просто суета. Когда же шагаешь за пределы пусть малого, но всё же явного всегда самое простое действие становится обрядовым. Ведь задача не в том, чтобы просто натаскать дров. Нет. На мой взгляд главное – осознать то, что это уже Обряд. Необходимое предисловие, его сакральное начало. Пропустить его – всё равно, что начать читать книгу со второй главы. Натаскали мы хоть и много, но как потом оказалось не вполне вдосталь, потому позже пришлось добирать.
Купалец получился знатный – метров пятнадцать в высоту. Вернувшись – пообедали кашей и квасом. Поехали на вокзал снова – встречать гостей из Питера и вторую группу. Вторых «сбагрили» на попечение Мирины и Радослава (благодарю, что вывели, не бросили, не обидели…(улыбка)). Олега же, с женой и дружеской парой вывезли на машине к себе. Друзья нашли своих земляков и остановились лагерем у них, а Олег с женой остался у нас. Эмоции, приехавших в первый раз переполняли каждого, выплёскиваясь в односложных фразах «вот это да», «ух ты», «здорово». Вторая половина дня, до самого вечера была в большинстве своём проведена в водах речки, ибо зной стоял страшный, и гнал всех в тень. Речка была приятно прохладна и течением своим влекла обманчиво вдаль, однако проплыв какое-то расстояние, я понял, что начинаю скрести по дну… Оказалось, что стремнина в большинстве своём не так уж и глубока. Самое удобное место было у схода в воду – там можно было окунуться спокойно с головой и поплавать. Практически все прошли через купание в реке, которая приняла нас как родных.
Затем начались игрища, среди молодцев добрых и дев красных. Молот метали, на кулачках бились, на шестах боролись, шапки сдёргивали, да сулицами кидались… Девы наши, не отставали ни в чём от мужей достойных и супротив богатырей не стеснялись, выйти на кулачках померятся…
Но вот, наладив жизнь в лагере, осмотрев ярмарку, отыгравшись вдоволь и надев обрядовую одежду, мы собрались на само Торжество. Сначала выкликнулись все гости и представители общин, кои приехали на сей Праздник. Больше всего порадовал подарок, преподнесённый Велеславу – две картины, невероятной красоты.
Начался обряд…
Входили на капище долго, зелёные воротца пропускали всех желающих, коих было явно больше полутысячи. Дети, не мудруя лукаво, просились на руки к самым высоким из присутствующих, дабы видеть происходящее вокруг лучше. В первый раз увидел широкий круг, заполненный полностью, а в некоторых местах в два-три ряда. Славления, вознесённые богам, подхваченные звонким эхом сотен голосов, казалось, разнеслись по всей Яви, заставляя шуметь дубравы и колыхаться урожайные поля, срывая в полёт птиц и заставляя зверей прислушиваться к источнику звука. Зажглись шесть священных костров и шесть жрецов, от каждого из них воскурили факела, от которых с восславлением Богов и Предков наших и зажгли общий очаг обрядового костра. Девы обошли круг, рассыпая зерно и пронося требу общую, дабы каждый мог вложить в неё свои помыслы чистые и Богам нашим пожелания. От капища же, по завершению требы, что взошла чистым дымом к Предкам нашим, двинулись все к Ярилиной берёзке, где, закрутившись в хороводе, окольцевали сию берёзку шестикратно. Под плач и причитания дев, буквально из рук вырывая, утащили молодцы добрые куклу Ярилы на погребальный костёр. Оттаскивая от него и там, неугомонных красавиц, жрецы вынесли окончательный вердикт – пора пришла Яриле возвращаться в Ирий, а девам красным думать о других.… Зажгли краду погребальную и проводили Ярилу в путь песнями озорными, да хороводами. Да буде к слову сказано, что за время же сие, пока песни и пляски вокруг крады велись, птица-аист дважды пролетел над нами. В том же знак добрый мы все усмотрели и криком радостным приветствовали доброго вестника.
А девы тем временем, потихоньку выйдя из круга, перешли к берёзке, хороводя вокруг неё и песни распевая.
Вот тут-то сумятица и произошла.… В прошлый раз народу было человек сто, желающих штурмовать Берёзкиных защитниц, а её саму в реку уволочь, и получилось боле менее организованно, а в сей раз, толпа и трёхсот человек, не слушая воевод, хлынула на островок дев, которые немногим уступали численно, но вот в весе имея явный проигрыш. Смяли, отхлынули, уговорили воеводы отступить, дать шанс ещё раз девам красным отбиться. С третьего раза, волной огромной, хлынув на поток снесли защитниц и вырвав берёзку из ослабевших девичьих рук потащили её к реке. Те же, безрассудные девы, что не захотели отпустить свою Берёзку, были искупаны либо вместе с ней, либо чуть позже.…Там же и ножку одной из дев повредили в пылу борьбы, но благо как потом оказалось (отвезли её в городскую больницу), ничего серьёзного там не было. Гипс, однако, поставили. Вот она девичья воля к борьбе,… так что надо бы заранее из организаторов выбирать воевод, которые народ организуют да втолкуют для чего ж надобно берёзку штурмовать, да не раз и два, а три…
После купания берёзки пошли все хоровод водить вокруг Купальца нашего. А жрецы вынесли свят-огонь в капище зажжённый и вознесли его на Купалец. Занялся он с севера, востоком подхвачен был и во все стороны разошёлся. Вершина его, высоко взметнувшись, долго противостояла натиску искр, уходивших на высоту самого Купальца над ним, но затем занялась сама и, вспыхнув, унеслась снопом вверх, вознеся весть о кологоде… Всполохи грозы и раскаты грома вдали вещали нам о близости богов...
Затем Коло, зажжённое на том же огне, пущено было жрецами по полю к воде, возвещая безостановочное коловращение времён.
Высохнув после купания, вернулся я в лагерь наш, где уже разгорячённые и впечатлённые действом гости делились своими впечатлениями друг с другом. Наутро собирали лагерь, «заметали следы» и возвращались домой…
Мне понравился Праздник. Вот Неману, думаю, понравилось вспомнить основы караульной службы все дни напролёт пропадая «в наряде» (улыбка).
Я ждал Обряда – и я его получил. Пусть кто-то ворчит, что раньше было лучше и вообще хорошо, когда народу мало… Чушь. Разве раньше в городах и весях наших тоже праздновали по группкам? Неужели думаете, что Купальский обряд с нескольких весей не мог собрать тысячу-другую? Я мыслю, что и более могло быть.
Кто-то же говорит, что нет духовности в массовости… Тако же говорить и о Предках нашим ему, кои сбирались без счёта на Обряды таковые?
Кто же сомневается в росте духовном жрецов и волхвов наших – то его дело, не мне судить. Мне радостно, что и Велеслав и весь «Велесов круг» не побоялись сделать шаг от келейности и замкнутости к подлинному народничеству и открытости.
Вот и два репортажа с Рен-ТВ и ТВЦ – подтвердили – повернулось коло, видят в нас уже не бездумных людей, обуянных скоморошеством, а хранителей традиций древних и исконных…
Тако быть.