«Самсон и Далила» – работа художника Антониса Ван Дейка
Есть (вернее, был) такой британский религиовед Джеймс Джордж Фрэзер – наверняка всякий, кто более-менее всерьёз увлекался изучением преданий старины глубокой (пусть даже для собственного развлечения), хоть раз встречал упоминание об этом исследователе и ссылку на его труды.
Так вот, в своей книге «Фольклор в Ветхом Завете» Фрэзер отметил сходство Кощея и... Самсона.
Вкратце перескажу историю последнего.
Самсон (в оригинале Шимшон) родился в колене Израилевом, которым правили филистимляне вот уже сорок лет.
Самсон принял обет воздержания от винограда, полученных из него продуктов, стрижки и прикосновений к умершим (такой человек в иудаизме называется назорей). Длинные волосы Самсон носил заплетёнными в семь кос, и они служили источником его недюжинной физической силы.
По достижении соответствующего возраста Самсон выказал желание жениться на филистимлянке (тут мне вспомнился анекдот из девяностых: «Выйду замуж за немца, хочу отомстить за деда»). Родители в ответ на такую блажь напомнили, что закон Моисея запрещает иудею жениться на идолопоклоннице, но Самсон отмахнулся, сказав, что каждое правило должно иметь исключение.
Отправившись в город, где жила его избранница, Самсон разорвал руками молодого льва (привет соответствующему фонтану в Петергофе!).
На свадебном пиру Самсон загадал гостям некую загадку. Конечно, не просто так, ставка составляла 30 пар верхней одежды и 30 рубашек. Гости разгадать загадки не смогли и вынудили новобрачную выпытать ответ, что она и сделала во время первой брачной ночи (вероятно, пригрозив отменить это важное мероприятие). Так гости узнали ответ и озвучили его утром.
Самсон, не обогатившийся за счёт оптовой партии одежды, направил стопы свои в Ашкелон, город на юго-западе Израиля, где принялся убивать филистимлян, раздевая каждый труп (хотя ему, вроде бы, нельзя прикасаться к мертвецам, похоже, и для этого правила он стал исключением). Собрав тридцать комплектов, новоявленный серийный убийца отправился обратно и поспел к седьмому дню свадебного пира. Рассчитался за проигрыш, но... тесть успел отдать свою дочь другому – другу Самсона (с того момента, наверное, бывшему).
Самсон наполнился расовой нетерпимостью к филистимлянам и пообещал показать им, почём в Египте кукуруза. Он поймал три сотни лисиц, привязал к хвостам несчастных животных горящие факелы и выпустил в поля с хлебом, после чего скрылся в горах. В результате диверсии филистимляне остались без хлеба.
Филистимляне (не иначе, это был довольно вдумчивый народ) провели расследование, дознались до причин такого антисоциального поведения и сожгли тестя Самсона вместе с дочерью.
Самсон выступил с официальным заявлением, в котором сообщил, что месть свою направил против всех филистимлян в целом и нипочём не успокоится
И снова пошёл в Ашкелон, продолжать серийные убийства. Жути на город нагнал, как Джек Потрошитель на Лондон.
В отместку филистимляне напали на соседнее колено Иудино. Потерпевшие соплеменники, общим количеством в три тысячи человек, пришли укорять Самсона: ни за что ни про что попали под раздачу.
Самсон предложил связать себя и отдать филистимлянам, на что соплеменники охотно согласились и вывели собрата из убежища в ущелье связанным. Вероятно, эти же соплеменники заранее «сдали» откуда-то известную им позицию Самсона филистимлянам, поскольку вскоре подтянулись и их вооружённые силы.
Тут-то Самсон разорвал верёвки и... нет, не бросился в бой с превосходящим противником, а побежал прочь.
Подобрал ослиную челюсть и принялся убивать ею встречных филистимлян (то есть с армией сражаться не захотел, а вот мирных жителей костяшкой тюкать – это пожалуйста). Натюкал целую тысячу человек, согласно Книге Судей.
Так Самсон добежал до города Газа, где и заночевал. Жители закрыли ворота и решили утром задержать серийника. Однако Самсон проснулся в полночь и выломал ворота, унёс их зачем-то на вершину горы напротив Хеврона.
Вскоре Самсоном занялась коварная Далила, меркантильно заключившая сделку с филистимскими властями. Самсон воспылал к ней страстью, и ушлой красавице с четвёртой попытки удалось вызнать секрет его силы.
Далила убаюкала Самсона на своих коленях и позвала человека, которому велела остричь грозу филистимлян (а просто расправиться, видимо, неинтересно).
После известный серийный убийца был без проблем задержан местными правоохранительными органами, в отношение задержанного были произведены стандартные процедуры: ослепление, заковывание в цепи, заточение в темнице.
В темнице серийник раскаялся. Нет, не в совершённых убийствах, а в том, что так глупо попался – да так, что волосяной покров на его голове принялся усиленно отрастать.
Филистимляне между тем устроили большой праздник и возблагодарили бога своего Дагона за поимку преступника. В храм Дагона доставили и Самсона, который там всё разнёс и было жертв в тот день больше, чем за всю его жизнь.
М-да...
Кровавые они всё-таки, эти ветхозаветные легенды.
Вернёмся к Джеймсу нашему Джорджу Фрэзеру. Вот какие сходства выделил британский учёный:
- Самсон является вождём своего народа (судьёй Израиля), Кощей – царь;
- Самсон обладает чудесной силой, Кощей – тоже;
- Самсона нельзя победить обычным образом, смерть Кощея спрятана;
- Самсон берёт жену из другого народа, Кощей – из другого царства;
- Секрет силы Самсона раскрывает Далила и помогает его победить, Кощей рассказывает о тайнике со своей смертью похищенной женщине;
- Самсон попадает в плен и освобождается благодаря чудодейственной силе, Кощей томится в цепях у Марьи Моревны.
Фрэзер заключает: если бы была филистимская версия легенды о Самсоне, Самсон предстал бы в ней злодеем, а Далила – невинной жертвой, сумевшей его перехитрить и победить. Тогда бы всё встало на свои места – и образы Кощея и Самсона совпали окончательно.
Лично мне, такая вот библейская параллель кажется надуманной.
