Сирийский автор середины VI в. Псевдо-Захария помещает русов где-то на север от Кавказа:
«Базгун земля (Абхазия) со (своим) языком, которая примыкает и простирается до Каспийских ворот и моря, которые (находятся) в пределах гуннских. За воротами живут бургары, со (своим) языком, народ языческий и варварский, у них есть города, и аланы, у них пять городов.
Из пределов Даду живут в горах, у них есть крепости. Аунагур, народ, живущий в палатках, аугар, сабир, бургар, куртаргар, авар, хазар, дирмар, сирургур, баграсик, кулас, абдел, ефталит, эти тринадцать народов, живут в палатках, существуют мясом скота и рыб, дикими зверьми и оружием. Вглубь от них (живет) народ амазраты и люди-псы, на запад и на север от них (живут) амазонки (amazonides), женщины с одной грудью, они живут сами по себе и воюют с оружием и на конях. Мужчин среди них не находится, но если они желают прижить, то они отправляются мирно к народам по соседству с их землей и общаются с ними около месяца и возвращаются в свою землю. Если они рождают мужской пол, то убивают его, если женский, то оставляли и таким образом они поддерживали свое положение. Соседний с ними народ ерос (Hros/Hrus), мужчины с огромными конечностями, у которых нет оружия и которых не могут носить кони из-за их конечностей. Дальше на восток, у северных краев, есть еще три черных народа» (Дьяконов 1939: 84; Пигулевская 2011: 387, 595). Местонахождение амазонок, как указывает Н.В. Пигулевская, обычно приурочивается к южнорусским степям (Пигулевская 2011: 387)
Относительно формы, в которой имя русов зафиксировано у Псевдо-Захарии, А.П. Дьяконов писал:
«Названия варварских народов, звучавшие для сирийцев так же непривычно, как и для греков, и произносившиеся по-разному, имели у сирийских авторов такую же неустойчивую и причудливую орфографию, как и у византийских. В этом нетрудно убедиться, сравнивая список Псевдо-Захарии с соответствующими названиями народов у Приска, Прокопия, Менандра и других. В данном случае дело сводится к тому, что передаваемое как “h” придыхание при “r” ставится не после этой буквы, как обычно в сирийском письме, а впереди. Здесь возможна также простая ошибка переписчика, которую нет возможности проверить, так как наш источник (в данной части) сохранился в единственной, хотя и древней (нач. VII в.) рукописи, и имя hros встречается здесь только один раз. Не исключена возможность, что Псевдо-Захария приводит это имя в греческой форме οι 'Ρώς и что под h в начале имени скрывается греческое οί (hi)» (Дьяконов 1939: 86-87)
Ученый пришел к выводу, что «имя hros или росиев (росае) носили антские племена, занимавшие северо-восточную часть той огромной территории от Дона до Тисы, которая была заселена антами и славянами» (Дьяконов 1939: 88); «они могли воспринять в свою среду готские, аланские и другие этнические элементы и образовать вместе с ними на некоторое время сложный племенной комплекс, получивший название тавро-скифов; но с течением времени “росии” ассимилировали другие элементы в отношении языка и культуры, а вместе с тем и старое название “росии” или “русии” вытеснило все другие названия (Дьяконов 1939: 89).
Очень важно следующее наблюдение А.П. Дьяконова:
«Имя “росиев” или “русиев” (rusaye), которым позднейшие сирийцы XII-XIII вв. называли “русских”, действительно, было известно сирийцам не только в VI в., но еще в IV в. Весьма популярный у сирийцев автор IV в. Ефрем Сирин (306-373), живший в Несибине и Эдессе, в своем толковании на книгу “Бытия”, сохранившемся в рукописи VI в., пишет следующее: “Потомки сыновей Ноя... Яфет родил сыновей: Гамера, Магога, Таугарму, Мадая, Иавана, Елишу, Тобела, Машека и Тираса. Иаван стал отцом греков (yaunaye). Сыновья Иавана: Елиша, Таршиш, Кетим и Роданим. Кетим есть отец росиев (rosaye). Роданим есть отец родиев (rodaye), т.е. тех, что на острове Родосе”. Подчеркнутые слова представляют толкование Ефрема, остальное заимствовано из текста сирийской библии (пешитты). Генеалогия, конечно, вполне фантастическая, тем более, что Кетим (библ. Киттим), как и Роданим, есть множественное число – имя народа, а не лица. Но ясно, что эту генеалогию автор приводит для того, чтобы объяснить происхождение не выдуманных им, а действительно тогда существовавших народов, и что “росии” были тогда столь же реальны и известны, как и греки, и родосцы. Относительно “родиев” автор считает еще нужным сделать пояснение: “те, что на острове Родосе”. Для “росиев”, как и для греков, такое пояснение оказывается излишним. Значит, эти имена были достаточно понятны. Замечательно, что именно росии не имеют в тексте библии эпонима, по которому можно бы “выдумать” имя народа, как можно было выдумать из имени Иаунан – “иаунае”, т.е. греков, или по имени Роданим – “родае”: между Кетим и “росае” нет никакого созвучия. Нет сомнения, что какая-то легендарная связь между росиями и Кетим существовала, но о ней можно только догадываться. В греческом переводе библии “70-ти”, появившемся на пять столетий раньше пешитты и хорошо известном также и в Сирии, в книге пророка Иезекииля два раза возвещается гнев божий на страшные народы севера: “на Гога и на землю Магога, князя Рос ('Ρώς), Мосоха и Тобела” (38,2), или: “на Гога, князя Рос, Мосоха и Тобела” (39,1). В данном случае имя “Рос” есть простое недоразумение переводчика: еврейское слово “roš” (князь, глава) он принял за собственное имя; но сама эта ошибка дает повод думать, что это имя уже переводчику Библии было известно как имя какого-то северного народа. Но раз это имя появилось в данной связи в древнем и авторитетном источнике, каким был перевод “70-ти”, возникла необходимость прикрепить народ Рос к одному из потомков Ноя, перечисляемых в книге “Бытия” и родственных Магогу, Мосоху и Тобелу, а таким и был, между прочим, Кетим. По всей вероятности, эту версию имел в виду и Ефрем, называя Кетима отцом “росиев”. Здесь важно отметить, что 'Ρώς, как и hros у Псевдо-Захарии, определенно считается народом крайнего Севера, как и легендарные Гог и Магог. Поэтому нет никаких оснований читать у Ефрема вместо “росае” – “ромае” (римляне)» (Дьяконов 1939: 87)
Ныне Х. Станг также считает, что в упоминании Ефрема Сирина о «русых» (росайе)
«очевидно, речь идет о настоящем народе, имеющем сношения с Византией в IV веке н.э.» (Станг 1999: 127)
Н.В. Пигулевская полагала, что народ Hros обитал где-то на Дону, за Азовским морем.
Исследовательница считала, что Псевдо-Захарии имя «народа рос» было известно не из греческого источника, а в транскрипции, принятой в кавказских языках:
«Имеются основания считать, что имя hrus (hros) могло стать известным автору приписки 555 г. от вернувшихся из гуннских пределов после 50-летнего отсутствия амидян. Гуннские народы были христианизованы клиром, пришедшим из земли Аран, о которой говорится, что она “в той же земле Армении, со [своим] языком, с народом верующим и крещеным; у них есть царек, подчиненный персидскому царю”. Возвратившиеся амидяне должны были испытать некоторое влияние кавказских языков, в частности армянского, через традиционную транскрипцию которого прошло и имя hrus (hros). Буква вав в сирийском тексте, не имеющем огласовки и диакритических знаков, может читаться и как о, и как у, поэтому произношение имени может быть и hrus, и hros. Трудность для объяснения представляет то, что буква h в сирийском предшествует r. Широко известное на всех языках имя Рима, перешедшее потом для наименования Византии Roma, 'Ρώμα, передается в сирийском, как Rhoma, где h, следующее за R, передает густое придыхание, которое сопровождает 'Р в греческом в начале слова. Между тем в армянском языке греческое 'Ρώμα транскрибируется как hroma, где густое придыхание h предшествует r. В таком написании и имя “Рус” (hrus) передано и в сирийском тексте псевдо-Захарии. Обычным для сирийской транскрипции было бы написание rhus, но, пронесенное через армянскую традицию, это имя соответственно и передано как hrus» (Пигулевская 2011: 388-389); «Таким образом, можно говорить о том, что имя “Рус” было известно еще в первой половине VI в. и относилось к рослому и мощному народу, местом жительства которого считались области, лежащие по Дону, за Азовским морем. Сирийская приписка 555 г. отражала современные ей географические представления о расположении народов, в том числе и славян. Ее автору было известно имя “Рус” в транскрипции, принятой в кавказских языках, и нет надобности искать в нем испорченное имя герулов, розоменов или роксолан. Имя “Рус” для племен, населявших южнорусские степи, оказывается засвидетельствованным еще в VI в. сирийской хроникой» (Пигулевская 2011: 389)
Б.Д. Греков, вслед за А.П. Дьяконовым, видел в «народе рос» Псевдо-Захарии славян-антов, живших к западу от Дона (Греков 1959: 301-302, 303-304, 341, 356, 561).
Г. Ловмянский признал этноним Hros у Псевдо-Захарии
«первым подлинным упоминанием о руси, не вызывающим оговорок» (Ловмянский 1985: 188)
Б.А. Рыбаков помещал народ Hros в Приднепровье и относил его к славянам-антам, смешавшимся с сарматами:
«Народ Рос противопоставлен кочевникам… отсутствие оружия у богатырей-русов следует понимать не дословно, а лишь по сравнению с кочевниками, живущими, по словам автора, постоянным разбоем… Географически область народа рос должна соответствовать юго-восточной окраине антских племен, где древние венеты со времен Тацита смешивались с сарматами. Здесь, в лесостепной полосе, мы находим и Русскую землю наших летописей, и культуру пальчатых фибул, которая может помочь в географическом приурочении народа рос (рус) середины VI в.» (Рыбаков 1953: 60-62; 1982: 73-75)
Близкой точки зрения придерживался В.В. Седов, считавший, что Hros Псевдо-Захарии – это одно из сармато-аланских племен, этноним которого был усвоен поднепровскими славянами:
«Племя русь, или рось, было известно в Среднем Поднепровье или на его периферии еще до прихода туда славян. Впервые этноним “рус” (hros) упоминается в сирийской хронике VI в. псевдо-Захарии Митиленского. Там говорится, что племя русь – рослый и сильный народ – обитало в первой половине VI в. севернее Азовского моря, где-то по Дону или за Доном… Очевидно, в процессе славянизации местного ираноязычного населения этническое название его было воспринято славянами» (Седов 1982: 111-113; 1999: 65)
Сармато-аланское племя в «народе рос» Псевдо-Захарии видел Г.В. Вернадский (Вернадский 1996: 268).
Ученый обратил внимание на то, что «в пятом веке патриарх Прокл, комментируя гунно-аланское вторжение, ссылается на пророчество Иезекииля о народе “рос” (Ῥῶς)» и заключил, что «народ рос» Псевдо-Захарии – это
«по всей видимости, то самое племя, которое имел в виду Прокл» (Вернадский 1996: 268)
Реальный сармато-аланский этноним по сходству актуализировал библейское пророчество.
Согласна с интерпретацией «росов» Псевдо-Захарии как ираноязычного народа юго-восточной Европы Е.С. Галкина (Галкина 2002: 252-257; 2006: 102-107).
По оценке О.Н. Трубачева,
«созвучие этого hros или hrws и имени народа 'Ρώς несколько более поздних византийско-греческих источников, приурочиваемого к смежным или тем же самым районам Северо-Восточного Причерноморья, конечно же, неслучайно… упоминание сирийским автором VI в. Захарией Ритором где-то к северу от Кавказа, близ Дона, народа рос имеет под собой довольно реальную почву» (Трубачев 2005: 152)
По мнению К.А. Максимовича,
«данный этноним действительно относится к народу, жившему в Предкавказье или в Северном Причерноморье. При этом совершенно не имеет отношения к разбираемой теме вопрос о достоверности внешнего описания великанов из народа Hros, хотя в ученой литературе эти две проблемы – достоверности этнонима и достоверности этнографического описания – нередко путают. Из сказанного следует, что старое мнение о тождестве Hros с приазовской Русью (А.П. Дьяконов) отнюдь не утратило своей актуальности… очевидно, что вопрос о народе Hros/Hrus отнюдь не связан с библейской экзегезой (roš) и не сводится к проблеме фантастической длины конечностей у сказочных людей-великанов, соседствующих с мифическими амазонками» (Максимович 2006: 34-35)
Как и следовало ожидать, у сторонников отождествления народа Hros с исторической Русью, и, тем более, со славянами, нашлись и противники. И если немецкий востоковед Й. Маркварт видел в Hros герулов и прочих германцев, дошедших до Причерноморья (Marquart 1903: 353-390), в чем с ним ныне согласен Х. Станг (Станг 1999: 127), то современные российские норманисты, ничтоже сумняшеся, записывают народ Hros Псевдо-Захарии в разряд фантастических существ, по той простой причине, что вместе с вполне историческими народами, автор «Хроники» упоминает и известные с античных времен «народы-монстры» вроде карликов-амазратов, песьеглавцев, амазонок. А поскольку у Hros-«росов» неестественно крупные конечности и совсем нет оружия, то значит и они не более чем мифологический пассаж и/или библейская реминисценция. Подобные аргументы едва ли можно рассматривать всерьез: никаких библейских реминисценций ни сообщение о «народе рус», ни его контекст не содержат (более того, прямо им противоречат: описание безлошадных и безоружных Hros’ов никак не соответствует агрессивным намерениям Гога), а приписывать реальным народам разные легендарные черты – норма для античной и средневековой историографии.
В.Я. Петрухин по этому поводу довольно витиевато пишет:
«Длинные конечности указывают на хтоническую (змеиную) природу. Ср. змееногую богиню – родоначальницу скифов (Геродот IV, 9) и т.п. Автохтонистский историографический миф смыкается здесь с автохтонным первобытным. Очевидно, перед нами не исторический народ рос, а очередной народ-монстр. Недаром список продолжают три черных народа “у северных краев”: их чернота может быть интерпретирована в соответствии с распространенными космологическими и цветовыми классификациями, по которым север – страна тьмы, связанная с черным светом, Сатурном и т.п… Итак, “народ рус” сирийского источника остается за “стеной”, в царстве фантастических существ на краю ойкумены. Пассаж о фантастических народах у Захарии Ритора не удревняет русской истории» (Петрухин 2014: 105-108)
Имеется и другая интерпретация появления народа Hros в сочинении Псевдо-Захарии. Предполагается, что автор хроники под этим именем подразумевал северный народ «рос» из греческого перевода Книги Иезекииля («сын человеческий! обрати лицо твое к Гогу в земле Магог, князю Роша, Мешеха и Фувала»: Иезекииль 38:2), который, согласно библейским пророчествам, разрушит Иерусалим в конце времен (Дворник 2018: 371; Thulin 1981: 181-182; Бибиков 2004: 44). Выше уже отмечалось, что по версии О. Прицака греческий книжный термин Ῥως византийским духовенством был взят из Септуагинты и перенесен на русских, подлинное или народное имя которых 'Poυσ звучало для ученых мужей слишком вульгарно.
Допустим, сближение византийского Ῥως с библейским רֹאשׁ (Рош, древнееврейск. רֹאשׁ – «голова, главный») еще можно списать на восприятие византийским духовенством библейского термина в качестве этнонима, обозначающего северных варваров, главой которых был Гог, что, в известной степени, было им на руку, так как способствовало нагнетанию страха у прихожан о приближении последних времен. А вот зачем сирийскому автору требовалось вставлять в описание народов Кавказа и Восточной Европы «народ», якобы заимствованный из библейского сюжета вне контекста его связи с Гогом и Магогом, непонятно.
Непонятно и другое. Амазонки, песьеглавцы и прочие мифические народы встречаются в сочинениях и куда более поздних европейских и восточных авторов, и частенько соседствуют с вполне себе исторической Русью и прочими, не менее реальными народами.
Так, например, датский хронист XI в. Адам Бременский все тех же амазонок, вместе с аланами, находит на берегах Балтийского моря. А кинокефалы, то есть песьеглавцы, у него, как и у Псевдо-Захарии, живут по соседству с Русью:
«Говорят, что где-то около этих берегов Балтийского моря обитают амазонки, страну которых называют ныне “Краем женщин”. Некоторые рассказывают, что они становятся беременны от глотка воды. Другие говорят, что они зачинают либо от проезжающих купцов, либо от живущих среди них пленников, либо от других чудовищ, которые там нередки; и это мы полагаем наиболее вероятным. Когда же дело доходит до родов, то дети мужского пола становятся киноскефалами, а женского – прекраснейшими женщинами. Живя все вместе, они презирают общество мужчин, и даже, если те приходят, мужественно прогоняют их от себя. Киноскефалы – это те, которые носят голову на груди. Их часто видят пленниками на Руси, и они громко лают вперемежку со словами. Там есть также те, которые зовутся аланами или альбанами, а на своем собственном языке – виссами; они – безжалостные амброны и рождаются с седыми волосами» (IV.19; Славянские хроники 2011: 105). За кинокефалами, свидетельствует историк, живут «бледные, зеленые и макробии, то есть длинные люди, которых называют гузами; и, наконец, те, которых именуют антропофагами, ибо они едят человеческое мясо» (IV.19; Славянские хроники 2011: 105), а также циклопы, имантоподы и прочие троглодиты (IV.25; Славянские хроники 2011: 108). В непосредственной близости от Руси кинокефалы помещены на Солийской карте («Карте Генриха Майнцского») конца XII – начала XIII в. (Чекин 1999: 127-129)
Как указывает Л.Р. Прозоров,
«есть и более интересные случаи, когда средневековые авторы отождествляли с мифическими народами своих собственных предков: чех Козьма Пражский – с амазонками, а лангобард Павел Диакон – с людьми-псами (Прозоров 2018: 247-248)
Следуя логике В.Я. Петрухина, если у Адама Бременского Русь берет в плен пьесеглавцев, а свеоны, земля которых простирается до Рифейских гор, то есть Урала, там соседствуют с циклопами, имантоподами и трогладитами, то и свеонов и русь тоже надо записать в мифические народы. А заодно и тюркское племя гузов, ведь Адам назвал их макробиями (греч. makrobios, от makros – «большой», и bios – «жизнь»), тем самым причислив к мифологическому народу древнегреческих писателей.
Как справедливо указал А.П. Дьяконов,
«собственные имена народов обычно не создаются фантазией даже в легендах, а скорее являются реальной точкой отправления для создания легенд. В данном случае Псевдо-Захария говорит о стране, хотя и отдаленной от Месопотамии, но соседней с гуннскими областями, с которыми он имел все-таки некоторую связь через гуннскую миссию» (Дьяконов 1939: 84)
Безусловно, различать вымышленные и реальные народы необходимо, но записывать в мифические народы народ Hros только потому, что он жил рядом с амазонками и прочими троглодитами и имел длинные конечности, нет оснований. Тем более, что даже его внешний вид имеет, на самом деле, вполне разумные объяснения.
Когда, ссылаясь на античных авторов и скандинавские саги, пишут о наличии крупных тел и, соответственно, конечностей у герулов, сомнений эти свидетельства и утверждения обычно не вызывают (Станг 1999: 121). Однако, немало аналогичных известий есть и о славянах.
Согласно Прокопию Кесарийскому (конец V – середина VI в.), когда славяне и анты вступают в битву,
«большинство идет на врагов пешими, имея небольшие щиты и копья в руках, панциря же никогда на себя не надевают; некоторые же не имеют [на себе] ни хитона, ни [грубого] плаща, но, приспособив только штаны, прикрывающие срамные части, так и вступают в схватку с врагами… внешностью они друг от друга ничем не отличаются, ибо все они и высоки, и очень сильны, телом же и волосами не слишком светлые и не рыжие, отнюдь не склоняются и к черноте, но все они чуть красноватые» (Свод I: 185)
Вот еще один любопытный пример.
В «Истории» Феофилакта Симокатты (конец VI – первая половина VII в.) говорится о том, что в 591 г.
«телохранителями императора были захвачены три человека, родом славяне, не имевшие при себе ничего железного и никакого оружия: единственной их ношей были кифары, и ничего другого они не несли. Император [принялся] расспрашивать их, какого они племени, где им выпало жить и почему они оказались в ромейских землях. Они отвечали, что по племени они славяне и живут у оконечности Западного океана; что хаган отправил послов вплоть до тамошних [племен], чтобы собрать воинские силы, и прельщал старейшин богатыми дарами. Но те, приняв дары, отказали ему в союзе, уверяя, что препятствием для них служит длительность пути, и послали к хагану их, захваченных [императором], с извинениями: ведь дорога занимает пятнадцать месяцев. А хаган, забыв о законе, [защищающем] послов, начал-де чинить им препятствия к возвращению. Они же, наслышанные, что племя ромеев, если дозволено так сказать, очень славится богатством и человеколюбием, ушли во Фракию, обманув в подходящий момент [хагана]. А кифары они, мол, несут потому, что не обучены носить на теле оружие: ведь их страна не знает железа, что делает их жизнь мирной и невозмутимой; они играют на лирах, не знакомые с пением труб. Ведь тем, кто о войне и не слыхивал, естественно, как они говорили, заниматься безыскусными мусическими упражнениями. Автократор, [услышав] все сказанное, восхитился их племенем и, удостоив самих попавших к нему варваров гостеприимства и подивившись размерам их тел и огромности членов, переправил в Ираклию» (Свод II: 14-17)
Практически тоже самое в «Хронографии» сообщает и Феофан Исповедник (ок. 760 – ок. 818).
В сообщениях Прокопия Кесарийского и Феофилакта Симокатты о славянах налицо совпадение с тем, как описал внешний вид народа Hros Псевдо-Захария, если не полное, то близкое к нему.
Остается разобраться с конями.
Представление о том, что где-то в северных степях живут люди высокого роста, которых не могут носить кони, отразилось и в ряде более поздних мусульманских источников: в анонимной рукописи Британской Библиотеки Адд. 5928 (прибл. 685 г.; предположительно, автор этой рукописи – ал-Хасан ал-Басри) говорится
«о том, что жители некой страны С-д-рха (видимо, от Самарканда) – “великаны, с такими длинными языками (!), что никто их никогда не видел верхом”» (Станг 1999: 128); в рукописи безымянного араба-мориска (содержание которой восходит к Ибн Ан’ум, VIII в.) говорится, что «жители Хорасана – “великаны с такими длинными копьями, что никто их никогда не видел верхом”» (Станг 1999: 128)
Большинство историков, разбирая свидетельство сирийского анонима, вероятно, представляют коней, не способных нести на себе «росов» эдакими современными ахалтекинцами и другими породами современных спортивных лошадей, высота в холке которых колеблется от 165 до 175 см. (встречаются особи, достигающие и 190 см в холке). Реальности того времени были несколько иными.
В.Б. Ковалевская, в частности, пишет:
«Древние лесные лошади Восточной Европы, использовавшиеся в качестве мясомолочного скота, в холке в среднем не превышали 115-118 см; ненамного выше были до римского завоевания лошади Германии и Британии – они имели рост 120-125 см; славянские кони достигали в среднем 122,5 см. В Риме, куда доставлялись лучшие лошади Запада и Востока, средний рост кавалерийского коня составлял всего 136-140 см и только для состязаний в цирке применялись самые крупные кони, доходящие до 150 см. Античные авторы считали мелкими коней сигиннов (Геродот), гетов и иллириков (Оппиан), венетов (Страбон) и всегда подчеркивали крупный рост несейских, а позднее парфянских и персидских коней. На этом фоне большой интерес представляет высокий рост коней из евразийских степей, составлявший в среднем 139 см (для коней позднесрубных и андроновских памятников). Отдельные кони в Причерноморье и на Алтае превышали даже 150 см: из Дереивки (150 см), Луки Врублевецкой (153 см), Пазырыка (152 см), Шибе (152 см), Неаполя Скифского (154 см)» (Ковалевская 1977: 133)
Не сильно ситуация изменилась и в раннем средневековье. В массе своей лошади кочевников южнорусских степей, славянских племен лесной и лесостепной зоны, по своим размерам были близки к дикому тарпану или гибридной форме, получившейся в результате скрещивания домашней лошади с тарпаном. В работе посвященной лошадям из Рюрикова городища авторы пишут: «Небольшие размеры черепов раннесредневековых лошадей из Рюрикова городища дают и соответственно невысокий рост в холке, рассчитанный по коэффициентам Неринга и Кизевальтера – в среднем 140.5-143.5 см – по современной классификации конских пород это размерный класс “пони”; группа среднерослых лошадей по В.О. Витту. Рассчитанные по литературным данным размеры средневековых лошадей также попадают в класс “пони”. Возможно, что использование для расчетов метаподиальных костей дало бы еще более мелкие размеры… Морфометрическими исследованиями установлено, что городищенские лошади были грубой конституции, некрупные (размерный класс “пони”), не были элитными, т.е. принадлежали к “рядовому” составу. По морфологии они оказались сходны с современными аборигенными (примитивными) породами» (Спасская, Саблин, Михайлов 2011: 52-63). Безусловно, и у кочевников и у оседлых племен имелись лошади и более крупных размеров, выше 145 см, что сближало их с арабскими скакунами, высота в холке которых достигала 146-150 см. Но вряд ли эти кони делали «погоду».
Геродот писал о жившем к северу от Дуная народе сигиннов:
«Об одной только народности за Истром я могу получить сведения: эта народность – сигинны. Одеваются они в мидийскую одежду. Кони у сигиннов, как говорят, покрыты по всему телу косматой шерстью в 5 пальцев длины. [Кони эти] маленькие, низкорослые и слишком слабосильные, чтобы возить на себе человека. Запряженные же в повозку, они бегут очень резво. Поэтому люди в этой стране ездят на колесницах» (Hist. V.9; Геродот 1972: 240)
Возвращаясь к народу Hros: так может причина того, что этих рослых людей не могли носить кони, не в мифологичности сюжета, а в малых размерах самих коней?
Интересно, что Ибн Русте тоже говорит об отсутствии у русов конницы. Видимо, по каким-то причинам об этом народе существовал подобный устойчивый стереотип.
Вероятно, отголоски тех же сведений, которые имеются у Псевдо-Захарии, нашли отражение в труде персидского историка Абу Ханифа ад-Динавари (ок. 815 – ок. 895) «Книга долгих рассказов». Повествуя о походах Александра Македонского, персидский энциклопедист утверждает, что после завершения строительства стены против Гога и Магога, Александр пришел к некому «красному народу», имеющему красные (или рыжие) волосы. Мужчины и женщины этого народа жили раздельно, кроме трех дней в году. В течение этих дней, те, кто хотел жениться, сходились в пары. Потом, если в результате этой связи рождался мальчик, женщины отдавали его отцу, если девочка, оставляли себе (Nöldeke 1890: 41; Marquart 1903: 360; Станг 1999: 128-129).
Скорее всего, «красный народ» ад-Динавари появился как осмысление того же имени, которое Псевдо-Захария передал как Hros/Hrus, через греческое ρουσιοι («красные»). Если так, то в греческом (или персидском) протографе «Александрии» ад-Динавари речь шла о русах, упоминаемых в паре с амазонками, с той разницей, что у Псевдо-Захарии русы и амазонки разделены, а в «Александрии» они представлены как один народ, где женщины и мужчины живут раздельно.
Х. Станг привел ряд параллелей к известию «Александрии» ад-Динавари: в анонимной рукописи Британской Библиотеки Адд. 5928
«описываются соседи амазонок как голубоглазые, весьма волосатые, отважные и чрезвычайно высокие», «амазонки свидетельствуют о том, что их мужчины – мореплаватели, храбры, жестоки», «говорится, что амазонки очень высоки ростом, с тяжелым телосложением, черты их лиц красные, русые и синие» (Станг 1999: 128); в рукописи безымянного араба-арагонца (без датировки) говорится, что «покончив со строением Вала, Александр Македонский покидает Гог-Магог и встречает “народ красного цвета с красными волосами, где мужчины и женщины проживают обособленно друг от друга”, а потом в связи с Ферганой и Самаркандом встречают еще один “народ с (крупными) телами, красивый”» (Станг 1999: 128); рукопись так называемого Нихаяту л-Араб (безымянная, без датировки) повествует, как «в стране славян “в Океане” Александр Македонский встречается “с народом с красными лицами и рыжими волосами, имеющим (крупные) тела и крепость телосложения”. Их король впоследствии верно служит и помогает Александру» (Станг 1999: 128); Ал-Ша’би (прибл. 700 г.) рассказывает, что «в районе Гог-Магога Александр Македонский видит “народ с красными волосами и синими очами”» (Станг 1999: 128)
Существует гипотеза, согласно которой известие Псевдо-Захарии восходит непосредственно к одному из вариантов персидской «Александрии» (Czeglédy 1963: 337-338), а форма Hrws является отражением персидского *hrōs, передающего, в свою очередь, греческое Ῥως.
Принимая ее, В.С. Кулешов пишет:
«Вопрос, который имеет действительно важное значение… – это появление Ῥως в традиции об Александре, именно в позднеантичное время пополнившейся сведениями о Восточной Европе» (Кулешов 2009: 443)
Таким образом, даже если рассматривать известие о народе Hros в литературном контексте, принципиальный вопрос о появлении данного этнонима в источниках ранневизантийского и сасанидского времени сохраняет актуальность.
Следы представлений, аналогичных имеющимся в «Александрии» ад-Динавари, обнаруживаются у Исидора Севильского (ок. 565 – 636):
«В “Этимологиях” испано-готского епископа Исидора соседями амазонок являются так наз. “белые”, отождествляемые с народом Албании (Albani). Далее следует непосредственное упоминание о гуннах и о нашествии диких племен на Ближний Восток через укрепления, построенные против них Александром Македонским… Видимо, Исидор знал о предании, согласно которому соседи амазонок определяются как “русые, белокурые”, а для того, чтобы показаться более ученым, он делает заключение о том, что имеются в виду классические албаны, некогда обитатели Северного Кавказа» (Станг 1999: 124)
М.Я. Сюзюмов обоснованно считал, что изначально греки называли русов ʻΡούσιοϛ – «красные». Несклоняемая форма ʻΡώς, нашедшая отражение в византийских церковных и светских официальных документах, по его мнению, восходит не к живому греческому языку IX-X вв., а к эсхатологическим легендам о библейском «народе Рос» (ʻΡώς) из пророчества Иезекииля (Сюзюмов 1940: 121-123).
Аналогично мнение Х. Станга:
«Два интересующих нас византийских термина: “Рус-“ (“русый, красноватый”) и “Рос”, отраженные в вариациях терминологии “Русь, русский” и “Россия, российский”: “рус-“ использовалось как чисто техническое цветообозначение, а “Рос” фигурирует в греческом тексте Ветхого Завета (книга пророка Иезекииля)» (Станг 1999: 120); «Господствующие доныне переводы ибн-Фадлана, ибн-Русте, ибн-Хаукаля и других авторов о “русских”, во многих случаях ошибочны. Дословно речь нередко идет о “русых” (по-арабски ар-Русия, от греческого hoi rousioi)» (Станг 1999: 130)
Интересно в этой связи, что в рассказе «Хронографии» Феофана Исповедника о кампании Константина V (741-775) против болгар в 774 г. упоминается особая флотилия из ρουσια χελανδια (Чичуров 1980: 46). Эти ρουσια χελανδια с равной вероятностью могут интерпретироваться и как «росские хеландии» (Феофан 1884: 327; Мишулин 1941: 280; Вернадский 1996: 287-288) и как «красные (или пурпурные) хеландии» (Чичуров 1980: 69, 143-144; Бибиков 2004: 44), что вызвало в историографии дискуссию о правильном понимании этого места. Учитывая краткость известия и отсутствие параллельных материалов, вопрос, видимо, неразрешим, но показательна сама двойственность: «русские»/«красные».
«Библеизированные» греческие формы Ῥῶς/ʻΡώς, на которые ориентировались русские книжники, в свою очередь, могли повлиять на древнерусскую традицию, способствуя утверждению имени народа и страны в книжной форме «Русь», которая заслонила более древние варианты самоназвания. Опираясь на представленные в немецких латиноязычных источниках (в частности, в «Баварском географе») формы с парным согласным (Ruzzi, Rusci), свободные от греческого посредства и связанные с непосредственными контактами германцев с русами (которые при этом, из-за удвоения согласных, не могут быть отражением славянского «русь»), и сопоставив их известными по древнерусским источникам формами русици (Слово о Полку Игореве) и роусци (Ипатьевская летопись), Л.В. Милов пришел к выводу, что в живом древнерусском языке самоназвание народа звучало как русьци (русъци) (Милов 2000: 94-101).
Что касается «черных народов», живущих за «народом рос», то в связь с ними можно поставить позднейших северян. Это имя образовано по одной из характерных для славян моделей, производящей этнонимы от мест проживания: «жители страны Север». Название самой земли «Север» (Севера/Север/Северская земля/Severia; с ней же связаны такие названия как Новгород-Северский и Северский Донец), сохранявшееся вплоть до XVI-XVII вв. (Рыбаков 1974: 82, 83. Карты 12, 13, 19б), видимо, восходит к иранскому *seu,*sew – ‘черный’ (в зоне расселения северян есть несколько гидронимов, образованных от того же апеллятива – реки Сев, Сава и т.д.: Топоров, Трубачев 1962: 226) (Седов 1995: 197; 1999: 80).
Еще Геродот писал о том, что к северу от царских скифов живет некое племя, именуемое «меланхлены» (Μελαγχλαινοι), то есть буквально «черноодетые» (Hist. IV.20; Геродот 1972: 192).
Очевидно, это греческая калька с какого-то местного иранского этнонима, так
«в одной греческой надписи, найденной в Ольвии, упомянут народ савдараты, а это иранское слово по смыслу идентично греческому меланхлены» (Петрухин, Раевский 2004: 105)
Деление сармато-аланских племен на «белые» и «черные» может быть истолковано либо в контексте «цветовой символики» географического ориентирования, в рамках которой белый цвет был традиционно связан с западом, а черный – с севером (Майоров 2006: 31-36), либо в контексте социальной структуры, где белый цвет связывался с обладанием властью, а черный – с зависимостью и подчинением.
Добавим еще один важный момент. Плиний Старший (ок. 23 – 79) в «Естественной истории» перечисляет скифские племена, живущие за рекой Яксарт (Сырдарья), и среди прочих упоминает племя Chroasai (Естественная история. VI.50; Плиний Старший 2022). Название этого племени на основе санскрита обычно переводят как «сыроядцы». С куда большей вероятностью Chroasai-«хроасы» – это все те же «росы», имя которых в такой форме было записано Плинием, а в VI в. в форме Hrws (Hros/Hrus) было снова упомянуто у Псевдо-Захарии.
Рассматривая сюжет о войне Александра Македонского с русами в поэме Низами Гянджеви (ок. 1141 – ок. 1209) «Искандер-Намэ», С.П. Толстов пришел к выводу, что
«учитывая ряд выступающих в рассказе Низами моментов, в частности, настойчивую связь между руссами и аланами и появление как синонима обоих этих имен загадочного имени арков… можно выдвинуть гипотезу, что руссы в рассказе Низами поставлены на место народа, упомянутого в одном из ранних источников о походах Александра и носившего имя, звучащее близко к имени Рус. Такой народ мы знаем. В непосредственном соседстве с Хорезмом, на запад от Аральского и на север от Каспийского морей, по нижней Волге и далее на запад в эпоху, близкую к Александру, античные, а еще ранее китайские источники фиксируют народ аорсов или аланов, в китайской транскрипции Яньцай» (Толстов 1947: 42)
