Язычество периодически обвиняют в том, что в нём отсутствует какая-либо система взглядов, позволяющая, с одной стороны, объяснить суть и происхождение божественности, а с другой — предложить актуальную этику и решить проблему теодицеи.
Первое, то есть единая система взглядов, невозможно из-за того, что язычество — это рамочное понятие, в пределах которого помещается множество традиций, космогонии которых противоречат друг другу. Язычники стремятся к объединению, но это объединение строится по принципу «молись сам и дай молиться другим», а не исходя из определённой теологии.
Второе, то есть этику и теодицею, тяжело выстроить потому, что аксиологически все сферы, которыми заведуют боги, слишком субъективны. Известно, что древние язычники могли приносить человеческие жертвоприношения, стараясь умерить гнев богов или удовлетворить их желание, некоторые божества до сих пор одобряют насилие, тогда как другие, напротив, призывают к милосердию и состраданию. Сегодня некоторые европейские язычники приносят в жертву животных — что, например, совершенно недопустимо с точки зрения тех язычников, которые ближе к востоку и практикуют ахимсу. И всё же человечество стремится к разумности и этичности, и эволюция наших взглядов на богов неизбежна.
Полностью решить эти проблемы нельзя, но наметить какой-то путь вполне можно. В качестве такого пути мы хотели бы предложить концепцию универсального теизма. Универсальный теизм берёт за основу античный философский тезис о том, что существует лишь одно начало и, соответственно, один Бог.
Однако от других видов теизма эта позиция отличается определением:
«Бог — это одновременно и вечное сознание, с которым возможно общение, и вечное бытие, обладающее полнотой истины, блага и красоты, к которому всё стремится»
Почему такое определение Бога очень удобно для создания новой языческой философии?
Во-первых, оно представляет собой данность нашего мира, и найти такого Бога довольно легко в повседневности.
Всякая неполная истина, неполное благо и неполная красота являют бытие Божественного и у нас никогда не будет недостатка в аргументе
«а где был ваш Бог в n-е время?»
Такой Бог был всегда.
Во-вторых, поскольку каждый стремится к счастью и счастье у каждого своё, то и набор благ, необходимых для счастья, у каждого свой. Поэтому у каждого свой аспект Бога. Но при этом, поскольку мы все так или иначе руководимся одной Полнотой, эта Полнота призвана нас объединять, устранять вражду и побуждать идти на компромисс, пока мы находимся в одном мире.
В-третьих, представление о Боге не только как о полноте истины и блага, но и как полноте красоты, указывает на природу в целом как на отчасти Божественную, ведь красота — это не только свойство нашего сознания, но и то свойство, которое мы усматриваем в вещи, попавшей в наше «поле зрения».Универсальный теист, в отличие от классического политеиста, свободен от необходимости релятивизировать нравственные нормы, делать их чисто субъективными и зависящими от конкретного общества. Здесь можно вспомнить золотое правило нравственности. Оно встречается у множества народов, значит, кое в чём и боги, и люди всё же согласны. Универсальный теист мог бы объяснить это правило так: все божества лишь в той мере аспекты Бога, в какой они позволяют реализовывать своё счастье максимально безвредным для другого способом. То есть, если ты хочешь приблизиться к идеалам Бога, ты должен учитывать не только своё благо, но и благо других существ.
Например, ахимса была бы лучшим способом взаимоотношения с Богом, но, принимая разницу традиций, можно приносить в жертву таких животных, у которых отсутствует самосознание и, соответственно, способность к восприятию какого-либо блага как личного. Это как пример компромисса.Если говорить о человеческих взаимоотношениях, то возьмём, например, Перуна.
Перун — бог войны, ассоциируется с насилием, то есть с лишением кого-либо жизненных благ. Но, в то же время, Перун может воплощать стойкость и мужество, защиту невинных, презрение к року и многие другие благородные качества воина. В свете универсального теизма Перуна можно понимать как бога воинской доблести и защиты, а не войны самой по себе, — это аспект Бога, в мирных обстоятельствах важный не меньше, чем в военных. И в твоём культе Перуна будет столько нравственного, сколько сам Перун воплощает для тебя идеалы золотого правила.
Теперь что касается теодицеи. В рамках универсального теизма человек наследует ровно такую загробную жизнь, какую выбирает в соответствии с полюбившимся ему аспектом Бога. В этой загробной жизни возможно возмездие, но нет бесконечных мук и бесконечного разделения душ, как в авраамических религиях, любая дисгармония, если она продолжается после смерти, «лечится» очищением (например, как в зороастризме, через прохождение огненной реки, или благодаря перевоплощению). Теодицея универсального теизма же состоит в том, что настоящее зло проистекает из неведения об Источнике. Мнимое и временное зло, то есть наблюдающийся в природе и в нашем обществе недостаток истины, блага и красоты, постепенно устраняется после смерти, как только уходят в прошлое ограничивающие нас законы физики, сами явившиеся следствием неведения каких-либо меньших духов. О том же, как так получилось, что все души впали в это неведение, каждый отдельный язычник мог бы ответить исходя из своей традиции.
