Недавно библиотека хулителей литовской культуры пополнилась еще одним произведением — книгой «Пиленай и Маргирис: история и легенда» Даруса Баронаса и Дангираса Мачулиса , авторы которой выделили себя с целью развенчания, или, проще говоря, очерняя знаменитую в Литве легенду о героической обороне Пилены .
Нарбертас Велюс пишет о письменных источниках по балтийской мифологии и религии: «Почти все эти источники были написаны людьми, которые были против балтов и их религии. Поэтому их информация не могла быть объективной, все они прежде всего старались выделить те особенности балтийской религии, которые унижали бы ее и тех, кто ее исповедует».
Поэтому настоящей обязанностью исследователя балтийской культуры должна стать деидеологизация письменных источников. Между тем такие писатели-христиане, как Д. Баронас, Д. Мачулис, занимаются дальнейшей фальсификацией информации, передаваемой в исторических источниках.
Д. Баронас уверенно дебютировал на этом поприще в 2004 году в «Новом очаге» (№ 9-10) со статьей «Бесплодность языческой Литвы для современной Литвы».
Публикуем комментарий мифолога и религиоведа доктора Дайнюса Разаускаса , посвященный последней статье Д.Баронаса.
Признаюсь, полемическую статью историка Даруса Баронаса «Бесплодность языческой Литвы для современной Литвы» я прочитал только по настоянию других. Еще скажу сразу, что я не христианин, не «язычник» и не атеист, т.е. безбожно (в узком смысле слова), поэтому пытаться увидеть за моей спиной какие-то «групповые интересы» фактически бесполезно.
А вот Даруса Баронаса я видел в упомянутой статье именно на страже христианских «групповых интересов», даже не на страже, а просто идущем в бой. И при этом он сразу превратил меня в виртуального «язычника».
Главным и, по сути, единственным аргументом Даруса за христианство в статье было то, что «победителей не судят» . И если бы христианство не победило в Европе, а точнее в Восточной Европе или хотя бы в тогдашней Литве, то и говорить было бы не о чем.
Однако с точки зрения этого одного «аргумента» люди делятся на дворян, чувствующих в душе необходимость защищать побежденных, и последователей, которые всегда идут за победителями, но угрожают им сзади. Это то же самое «романтическое» чувство, которое побуждает индейцев поддерживать их справедливую борьбу против белых, которое побудило выдающихся белых написать так много прекрасных книг и снять так много фильмов об этой индейской борьбе. По крайней мере, это чувство заставляет тех, кто интересуется историей Литвы, встать на сторону «язычников». А так как этим благородным чувством в лучших его проявлениях проникнуто всё христианство, то позволю себе высказать совершенно «еретическую» точку зрения: представьте себе распятого Христа на стороне «индейцев-язычников», рядом с их безнадёжными, но просто боритесь с кровожадными воинами, вооруженными Его именем. Нужно ли вспоминать «подвиги» конкистадоров, чтобы как-то остудить страсть к расширению «христианских ценностей».
Вот почему настоящее, первоначальное христианство не должно сводиться просто к средневековой Церкви, этой наследнице Римской империи, прикрепившей к поясу крест рядом с тупым мечом.
Для малых душ слишком велик искушение угрожать и грабить из-за спины Христа, и из-за этого современные апологеты христианства часто по духу напоминают больше фарисеев, чем христиан.
Дарус Баронас пишет в упомянутой статье, что «античностью» является только гордость.
«плод пустого ребячества. То же ребячество звучит и в словах, мол, «литовцы — последние язычники Европы» . Вот так лохмотья национального комплекса неполноценности перевернулись на другую сторону – мы хотим любоваться этим, как будто это ценность, достойная внимания » .
Как бы там ни было, автор действительно поменял свои "тряпки" — вместе со всей их неполноценностью.
Я мог бы и дальше шутить, но тут Дарус уже превратился во врага, а я сам в "язычника". По моему глубокому убеждению, истинный смысл всех этих речей, если он вообще есть, может заключаться не в «групповых интересах» той или иной группы, не в «окончательной победе христианства» (горячее стремление которого выдает лишь стремление маленьких душ убить свои комплексы), или "реабилитация язычества" (которому сегодня жизнь ничто не заменяет, кроме отсутствия в ней жизненной силы), а "выздоровление" и открытость как научному (историческому, религиозному, мифологические и др.) и духовные испытания. Суд должен быть больше, чем «мой» или «твой», готовый духовный суд, не говоря уже о самом Боге, который, будь у него только тело, действительно был бы растерзан в бесконечном религиозном, церковном и сектантском «общении». .
Общеизвестно, что в дописьменных культурах существовала устная традиция, которая передавалась из поколения в поколение на протяжении тысячелетий, и таким способом передавалось столько текстов, что нынешний «писатель» не мог даже запомнить их имена (что письменность была оплачена потерей памяти и о глубине понимания в Европе говорил Сократ , что тут же было зафиксировано Платоном ). Об этом свидетельствует прежде всего культурное наследие Индии, где устная передача древних сказаний до сих пор жива и доступна исследователю. Кроме того, антропологами до сих пор не обнаружены такие народы и племена, которые вообще не имели бы устной традиции, а, следовательно, и соответствующего текстового корпуса, духовных учений и т. д. Если бы у литовцев не было такой традиции устной передачи до укрепления христианства, они были бы совершенно уникальным народом, достойным еще большего научного интереса! ( Гинтарас Бераснявичюс, Дайва Вайткявичене, Пранас Вильюнас писали об абсолютном невежестве культурных антропологов и идеологических предрассудках в их взглядах на культуру древней Литвы, которые были наивно переняты у тенденциозных польских позитивистов и закреплены среди литовских историков ).
Существенным недостатком устной передачи является то, что ее принятие и усвоение требует много времени и усилий, поэтому сделать это могла только горстка «профессионалов», которые были центром традиции, в истинном смысле этого слова (« народная культура» или «фольклор» — лишь одно ее проявление и одновременно периферия). Таким образом, с обособлением горстки носителей духовной традиции передача прервалась (хотя семя может остаться в почве, которая как бы только и ждет своей весны). Завоевателям очень комфортно – можно сказать, что ничего не произошло. Тем более что духовная традиция обычно сохраняется ее носителями от «профанов» (в нашем случае «паломников-крестоносцев»). Много общего можно проследить в записях Цезаря о друидах Галлии. Поэтому серьезный исследователь не спешил бы делать поспешные выводы о том, что «литовское язычество не успело оставить о себе каких-либо прочных свидетельств » . Конечно, идеологу иностранных интересов, услужливо выбросившему свои «тряпки», очень удобно, что не было, по мнению Даруса Баронаса, «сомнительных ценностей «родовой традиции»» .
На первый взгляд, кажущуюся парадоксальной или даже наивной экспансию литовских правителей на Восток, пожалуй, можно объяснить тем, что на огромных просторах Восточной Европы, вплоть до самой Москвы и далее, в тех краях, местные жители еще могут во многих местах говорили на литовском языке (или на близком к нему восточно-балтийском языке), поэтому те земли можно было понимать как «наши» именно в этническом смысле, а не в феодальном. Не отвергая, конечно, всех военных и политических мотивов, полностью упускать это из виду все же невозможно. По словам Даруса Баронаса,
«Литовские великие князья и поддерживавшие их бояре хотели стать несомненными гегемонами России. С точки зрения времени такие амбиции кажутся абсолютно абсурдными » .
Подобные «амбиции» кажутся абсурдными лишь с точки зрения «победителей, которых не судят».
А что касается, как говорит Дарусь Баронас, «психоделических сутартинас», то это живой пример того, как на литовскую культуру смотрели с Юго-Запада на протяжении пятисот лет (неизвестно, только по злобе или по особому духовная слабость). Главной целью, которую преследует Дарус Баронас в упомянутой статье, похоже, является «показать, насколько мы обязаны окружающему миру». Ну, на самом деле, есть только три способа поработить и людей, и сообщества:
- физическое, военное насилие
- искушение (польские «благородные свободы», «экономика благосостояния» и т. д.)
- чувство долга и вины, наброшенное на него, горело в сердце.
Мы можем хоть похвастаться тем, что нас еще никому не удалось сломить силой, и с помощью Божией мы справляемся с искушениями, но самая бесславная, отвратительная агрессия – это различные поминутные обвинения. Но в конечном итоге усилия угнетателей всегда тщетны, ведь те, кого они могут победить, — это лишь мертвецы, а также «тряпки», одетые Дарусом.
Кровожадную и чистую душу, любящую свободу, можно поощрить довольно просто: ничего не бояться и никогда-никогда не сдаваться. Потому что Бог с тобой.
