Иллюстрация Надежды Антиповой
Нет, речь не пойдёт о творчестве Анджея Сапковского, я расскажу о своей первой «встрече» с ведьмаком как с персонажем славянской мифологии. Я хорошо помню, как это случилось.
Я учился в пятом классе, было мне десять лет отроду, и моя тогдашняя учительница по русскому языку и литературе дала мне почитать мою первую книгу по славянской мифологии (как источник, правда, такую себе).
Вообще меня много чего впечатлило из той книги, в том числе и иллюстрации Надежды Антиповой (никак не могу найти их в «полном составе» на просторах сети).
Первое моё «знакомство» с ведьмаком началось с таких вот строк (привожу цитату из «Русских легенд и преданий» Е. А. Грушко и Ю. М. Медведева, хоть тот словарь из моего школьного детства и назывался иначе):
Ведьмак – один из самых таинственных персонажей восточной славянской мифологии.
Как и ведьма, он может быть прирождённым и наученным: продавшим душу дьяволу уже в зрелые годы. У прирождённого нет волос, бороды, усов и прочих признаков мужественности, зато у него есть небольшой хвостик с четырьмя волосками; если заглянуть ведьмаку в глаза, увидишь, что там всё отражается вверх ногами.
У ведьмака две души: человеческая и демоническая. Ночью, через отверстие под копчиком, душа ведьмака может выходить из тела.
Ведьмак насквозь видит всех ведьм и колдунов в округе, управляет ведьмами, которые исповедуются перед ним в том вреде, который они причинили людям. Накануне Рождества и Пасхи ведьмаки собираются на перекрёстках дорог, там танцуют, веселятся и любезничают друг с дружкой, а также летают на Лысую гору.
Часто ведьмак использует свои способности для сведения счётов с недругами: может вынуть у человека глаза и вернуть их на место без какого-то вреда, подуть в рот и вынуть все зубы, посмотреть в глаза таким взглядом, что человек сейчас же разболеется и через несколько дней умрёт.
Умеет управлять пчёлами, разгонять тучи. Против него бессильны чары русалок.
Ведьмак способен быть оборотнем: он превращается в коня, мотылька, волка и т. п.
Его, как и ведьму, можно распознать: если под церковным порогом закопать косточки ножек ягнёнка, тогда ведьмак не сможет выйти из церкви; если в кипящую воду бросить конскую подкову и камень, то ведьмак будет мучиться и придёт в дом, чтобы вылечить испорченную им корову.
Вообще говоря, некоторые ведьмаки умеют делать лишь добро: заговаривают болезни, лечат людей и животных, запрещают ведьмам делать зло, защищают людей.
Когда умирает ведьмак, наступает засуха или идут долгие дожди.
Ведьмак не теряет своей силы и после смерти: дерётся на могилах с мертвецами, не пропуская их в село, и всегда побеждает.
Как и всякий человек, запродавший душу дьяволу, ведьмак после смерти вполне может сделаться упырём, поэтому хоронить его лучше по старинному обряду, заведённому для предохранения от ведьм: вбивать в сердце осиновый кол, класть в гроб лицом вниз, подрезать сухожилия на ногах, чтоб неповадно было бродить по селу ночами, в рот сунуть осиновую щепу.
Тут много чего «надёргано» из быличек про колдунов, но критического разбора каждого абзаца делать не стану. Вчера вышел мой материал с использованием куда более авторитетных источников (ссылку прилагаю).
В пору моего первого «знакомство» с ведьмаком меня поразили две вещи.
Во-первых, то, что ведьмак может творить добро. «Ведьмак» совершенно справедливо воспринимался как производное от «ведьма», а ведьма – как существо опасное и вредоносное. Времена такие были: мульку об «исключительной сакральности» корня вед в массы ещё не вбросили, интернет не являлся столь доступной штукой, а старик Задорнов по телевизору говорил о «тупых американцах» и о том, что у русских «сбит вектор», в словах пока ещё не ковырялся.
Во-вторых, вот это вот «Ведьмак не теряет своей силы и после смерти: дерётся на могилах с мертвецами, не пропуская их в село, и всегда побеждает»... Оно десятилетнему мне, помешанному на фильмах ужасов и фантастических боевичках про истребление различной нечисти так, как нынче говорят, зашло, что у меня в воображении мгновенно сформировался проект комикса (да, я всё детство хотел создать свой комикс, имел уйму идей, но дальше обложек дело не шло), который назывался коротко и ясно – «Ведьмак» (причём буковки имитировали стекающие струйки ярко-красной крови).
Для обложки я нагло прихватизировал картинку из той же книжки, изображавшую Чернобога.
Собственно, Чернобог и должен был послужить главным злодеем, коему противодействовал мой безыменный ведьмак. Начинался комикс с того, что ведьмак вызывал подвластных ему существ (помню, вроде бы, упыря или вампира и Полкана) на фоне мрачного города, который вот-вот сметёт Чернобог. Начинался – и... на этом был заброшен.
А ещё в «Русских легендах и преданиях» наличествовала не то сказка, не то легенда, не то предание о ведьмаке под названием «Как отец сына спас». Не помню, чтобы оно содержалось в том издании, которое я читал в детстве, но на меня восемнадцатилетнего история произвела неслабое впечатление, и я всё хотел написать рассказ наподобие, где сцепились бы мёртвые люди, при жизни обладавшие сверхъестественными способностями.
Цитирую Грушко-Медведева:
Был на селе парень молодой, и связался он со вдовой-красавицей. А про ту вдову ходили слухи нехорошие: дескать, знается она с чёрной силою. Много народу уговаривало молодца развязаться с бабой нехорошей, но пуще всех старался отец. Ещё бы! Ведь он и сам был не простой человек, а ведьмак и не раз встречался с пригожей вдовушкой на Лысой горе.
Но сын никого не слушал и собирался на своей милушке жениться – к великой печали всех деревенских невест.
Но так случилось, что вдова в одночасье померла. И похоронили её на сельском кладбище как добрую женщину, совсем позабыв вбить в могилу осиновый кол.
А ночью наш молодец, томимый глубокой тоской, пошёл к дому покойницы – и вдруг видит, что светится в окне огонёчек. Подошёл ближе – и не поверил своим глазам: сидит его любовница на лавке – краше прежнего! Кинулся глупец в избу и сжал её в объятиях. Ну что ж, сильно любил, на всё готов был ради неё. Все ночь они миловались, а с третьим петушиным криком, как это водится у нечисти, вдова исчезла, посулив непременно быть завтра.
Пришёл молодец домой, ног под собой не чуя.
– Где ты был? Что так бледен? – спросила матушка.
Он ничего не ответил и улёгся спать. Но отец сразу заметил огромный кровоподтёк на шее сына – как раз там, где вдова, ставшая после смерти упырицей, высасывала из него живую кровь.
То же повторилось и на следующую ночь. Когда, при третьем крике петуха, вдова, сытая и довольная, возвращалась к себе в могилу, на кладбище её подстерег ведьмак и стал умолять не губить его сына.
– Кабы не ты, он давно женился бы, – причитал ведьмак. – Нам с женой последняя утеха на старости лет: внучат понянчить. Не губи парня!
– Вот ещё! – ответила упырица. – Непременно погублю. Разве это справедливо – мне в могиле сырой лежать, а ему с молодой женой любиться? Нет уж! Мой он. Владела им – и буду владеть, покуда в гроб не сведу. Один денёчек и осталось ему пожить, а на следующую ночь испустит дух твой сыночек!
И с шумом провалилась в могилу.
Ну а на третью ночь, только вдова встала из могилы, ведьмак ждал её с осиновым колом наперевес. Долго бились они, долго тщились победить друг друга. Хоть и силён был ведьмак, вдова, напившаяся свежей, молодой крови, начала его одолевать.
И тогда выкрикнул ведьмак светлую Христову молитву. Ночные небеса просветлели, и послышался звучный глас:
– Ты просишь о помощи, ведьмак? Так и быть, помогу ради светлой и праведной души твоего сына. Но знаешь ли ты, что после этого конец тебе придёт? Провалишься прямиком в ад и вечно будут мучить тебя бесы за все твои прегрешения, за то, что вязался с нечистой силою?
– На всё готов, только бы сына спасти! – выкрикнул ведьмак – и в ту же секунду обрёл новые силы, а упырица затряслась, как осиновый листочек.
Повалил чёрную вдову ведьмак и вонзил ей осиновый кол прямо в сердце.
А наутро кладбищенский страж, который всю ночь дрожмя дрожал в своей сторожке, позвал сельчан, и они увидели синюю, страшную вдову-упырицу с осиновым колом в груди и мёртвого ведьмака-отца. Руки его были сложены на груди, а в них горела свечка, зажжённая неведомой божественной силой – как последняя милость небес к этому несчастному грешнику.
Конечно, никакими «христовыми молитвами» у меня бы и не пахло, ибо у меня с детства стойкое отторжение христианства, сам не ведаю откуда взявшееся, но... ничего похожего я так и не написал. А вскоре взял за правило в принципе не писать ничего похожего на что-то. Не копировать, не повторять, не «брать за источник вдохновения» (как «политкорректно» выражаются некоторые авторы).
А однажды встретил быличку, с которой Грушко-Медведев содрали сию историю, «Как отец сына спас». Вместо ведьмака там, кажется, фигурировал колдун.
Ну да авторы-составители «Русских легенд и преданий» вполне могли и переименовать персонажа, дабы получить рассказик-иллюстрацию к нужной статье. Про то, как они из домового вазилу «сделали» я уже рассказывал.
Автора иллюстрации, к сожалению, не знаю
