Три главных бога прусского пантеона — Перкуно, Потримпо и Патолло — были изображены на знамени Видевута, описанном в "Прусской хронике" (1526 г.) Симоном Грунау. На самом деле параметры полотнища (длина 5 локтей и ширина 3 локтя) указывают скорее на его применение в качестве ритуальной завесы части святилища. Сходные традиции оформления святынь известны и у поморских славян Х-XI вв.
В центре святилища Ромове, как свидетельствует Симон Грунау, рос вечнозеленый дуб (отметим, что это дерево является символом, как Триглавов Божеств по определённым признакам, так и Божества Трояна — Триглава). Среди его ветвей находились изображения богов: Перкуно с пламеневидными волосами, Потримпо с венком из злаков на голове и Патолло. Дерево охранялось жившими поблизости вайделотами. На расстоянии шага дуб был окружен шестами с растянутыми между ними полотнищами, одно из которых, возможно, являлось "знаменем Видевута".
За священную занавесь могли заходить лишь сам Криве и особо приближенные жрецы для проведения важных обрядов. Здесь горел вечный священный огонь, поддерживаемый вайделотами, жила змея, пьющая молоко из большого сосуда, рядом находились черепа человека, коня и быка. Все эти атрибуты использовались в рамках отправления культовых церемоний в честь бога Перкуно и других местных богов. В рамках соответствующих культовых церемоний богу Перкуно был посвящен негасимый огонь, Потримпо – змея, пьющая молоко из большого сосуда, Патолло – черепа человека, коня и быка.
Согласно описанной в хронике Грунау древнейшей истории Пруссии, Потримпс, Перкун и Патолс являлись божественной троицей, культ которой якобы установили в Пруссии прибывшие из Скандинавии братья Брутен и Видевут, основатели святыни в Ромове-Рикойто. Уже на первый взгляд видно, что характерными чертами богов прусской триады были: молодость и веселье (представленные Потримпсом), зрелость и гневность (представленные Перкуном), а также старость и кошмарность (представленные Патолсом).
Не исключено, что данный «порядок» черт и функций верховных прусских богов имел свой давнишний прототип в праиндоевропейских верованиях. Примером тому может послужить хотя бы индийская троица – Trimurti, состоящая из Брахмы, Вишну и Шивы, в которой Брахма заботился о процессе развития, Вишну был хранителем идеальной формы, а Шива был представителем разложения и смерти. Такая трактовка позволяет выдвинуть тезис о том, что описанная в хронике Грунау триада олицетворяет (по крайней мере по отношению к мальчикам и мужчинам) горизонтальную организацию древнепрусского общества на возрастных уровнях.
Каждому возрастному уровню предписывалось иные общественные функции и иной престиж, который с возрастом повышался. Такая классификация одновременно определяла нормы поведения по отношению к представителям других возрастных категорий, как и членов своей возрастной группы (вводя категорию старшинства, равенства или подчинения), а переходу из одной категории в другую нередко сопутствовали торжественные инициальные обряды.
Здесь следовало бы обратить внимание на анализ структуры литовских народных сказок, сделанный Норбертасом Велюсом, рассказывающих о трех братьях, каждому из которых предназначен иной удел. Самый старший по возрасту брат, принесенный в жертву, представлял, по мнению исследователя, древних языческих служителей культа, средний, который отправляется на королевский двор – представлял класс воинства, а младший брат, который остался на родительском хозяйстве – олицетворял землепашцев и животноводов.
Если бы мы применили этот шаблон по отношению к оговоренной прусской триаде, то Патолса следовало бы считать патроном служителей культа, Перкуна – воинства, а Потримпса – землевладельцев. На верность такой идентификации могла указывать характеристика вышеназванных богов, представленная в хронике Грунау. Таким образом, мы можем предположить, что древне-прусская триада олицетворяла не только горизонтальное расслоение общества на возрастные категории, но и вытекающее из этого разделение на трудовые и общественные функции.
