Интервью с Мертвосветом Шульгиным, основателем проекта MRTVESVIT.
— Пася ōлэн, коллега! Твой проект MRTVESVIT один из немногих в России, который работает на ниве финно-угорской культуры и мифологии, расскажи, откуда растут корни, с чего все начиналось?
— Пася! Благодарю за интерес, это теперь уже долгая история. Музыкой я начал заниматься с 2005 года, первые проекты были чисто электронными, а под конец 2014-го после достаточно длительного перерыва я основал Mrtvesvit и здесь уже начал постепенно переходить к более живому звуку – хотелось чего-то ритуального, меняющего восприятие, музыки прямого действия, так сказать. Финно-угорских мотивов там поначалу особо не было, была общая весьма широкая концепция шаманизма и трансовых состояний, но интерес к этой теме присутствовал, по ходу изучения она меня всё больше затягивала и в конце концов начала проявляться в музыке – сначала я включил два трека на мансийском языке в мини-альбом «Sharmoriel», а кульминацией стал вышедший в 2020 году «Torum», полностью посвящённый мифологии манси. Следующий тоже был в основном об этом, но уже не весь.
— А как появилось название проекта? Это просто «мёртвый свет», или имеется в виду, что то иное?
— Это слово просто прозвучало у меня в голове, когда я находился, скажем так, в изменённом состоянии сознания, и из этого состояния задал духам вопрос о том, как должен называться мой новый на тот момент проект. Со временем стал уже воспринимать его как собственное имя, более настоящее, нежели паспортное. Собственно, я сам до сих пор думаю над его значением. С первой частью всё понятно, а со второй не очень – и просто «свет», и «свет» в значении «мир», «вселенная», и ещё мансийское «вит» – вода. В общем, оно означает именно то, что означает, звучание было первично, а трактовки появились позже.
— Какая музыка, книги, фильмы повлияли на тебя, как на автора и исполнителя?
— Когда я только начинал заниматься музыкой, на меня очень сильно повлияли немецкие дарквэйверы – Goethes Erben, Das Ich, Relatives Menschsein, Sopor Aeternus, первые альбомы Lacrimosa, вот это вот всё. К настоящему времени, впрочем, от этого влияния уже мало что осталось, если говорить именно о Mrtvesvit, то тут я вдохновлялся в основном этнической музыкой, преимущественно азиатской, и ранним индастриалом – Einstürzende Neubauten, SPK, Lustmord, а позже в некоторой степени современным нордик фолком (Wardruna, Heilung, Danheim и прочее).
А вот с книгами интересная история. Однажды в детстве, классе в пятом примерно, я случайно зашёл в какой-то магазин, вроде бы там продавались географические карты, и обнаружил на скамейке у входа целую стопку самиздатовских журналов с ярко-зелёной обложкой и совершенно незапоминающимся названием. Я прихватил с собой пару штук, просто так – внутри оказались в основном малопонятные для меня на тот момент стихи неизвестных поэтов, но кроме этого был также большой рассказ или даже целая повесть о двух путешественниках, заблудившихся в пещерах под священной мансийской горой Холат-Сяхыл и обнаруживших там святилище Золотой Богини. Он был настолько увлекательным и настолько красочно описывал традиции и обычаи манси, что я тогда буквально загорелся этой темой. К сожалению, ни автора, ни названия уже не вспомню. Вероятно, именно оттуда пошёл мой интерес к финно-угорской мифологии, приведший впоследствии к её глубокому изучению. А потом уже были работы Ромбандеевой, Гемуева, Каннисто и других этнографов.
Если же говорить о влиянии хоррор-литературы, то тут, безусловно, Лавкрафт, очень много Лавкрафта)
Mrtvesvit — Torum (2020)
— Ну, а какую музыку предпочитаешь слушать сейчас?
— Я слушаю очень много разной музыки в самых разных стилях, от аутентичной этники до DSBM, всё время стараюсь находить что-нибудь новое. В последнее время внезапно подсел на колдвэйв и вичхауз. Да, я сам удивляюсь, как так получилось.
— Хотелось бы отметить какие-то проекты на современной отечественной сцене?
— Из российского околоритуального мне нравятся Nytt Land, Moon Far Away, Eschato Logic, Ягельурта, твой проект Kirpiklass тоже отдельно отмечу) Ну и по такому случаю хотелось бы немного прорекламировать своих друзей – во-первых, ритуально-индустриальные Aurora Mortis и Extrasystolie за авторством Михаила Энгельнорда, а во-вторых, авангардный ДБРКДР – хоть и совсем в другом стиле, но очень интересные вещи ребята делают, с живым кларнетом.
— По твоему мнению, какова основная цель твоего творчества?
— Я хочу сделать мир лучше) Собственно, у меня не особо много других возможностей для этого, кроме творчества, поэтому стараюсь по полной вкладываться в него. Когда оно приносит в чью-то жизнь что-то интересное и полезное, расширяет восприятие, помогает пережить сложные моменты и особенно когда вдохновляет других людей на их собственное творчество, которое тоже кому-то поможет – это, по-моему, именно то, ради чего стоит продолжать.
— А кто является целевой аудиторией? Или этот вопрос не столь важен?
— Я никогда не задумывался об этом, на самом деле. То есть я не пишу целенаправленно для какой-то отдельной категории людей, скажем, для язычников, или для любителей хоррора, или для кого-то ещё, да и творчество у меня довольно разноплановое. Я просто делаю то, что мне нравится, а аудитория как-то собирается сама, в ней есть самые разные люди с разным мировоззрением и интересами, и по-моему, так и должно быть.
Остяцкий танец (иллюстрация из книги итальянца С. Соммье «Лето в Сибири среди остяков, самоедов, зырян, татар, киргизов и башкир»,1885 г.)
— Расскажи об инструментах, которые используешь в творчестве?
— На самом деле я могу под настроение использовать практически любой подручный предмет, способный издавать звуки – где-то звучат старые железные пружины от какого-то неизвестного механизма, где-то просто удары камня о камень или палки о палку, или вот, например, в треке «Hiiden Hirvi» перкуссия была записана на рогах лося, убитого моим дедом больше полувека назад. Также в дело идут полевые записи, всякие природные шумы. Из собственно инструментов есть большой хакасский бубен, который можно слышать в альбомах «Torum» и «Jolimaa» – он уже как живое существо, применяется не только для записи музыки, но и в разного рода практиках. Кроме того, есть ещё пара бубнов поменьше, флейты, диджериду, варганы, скрипка, горн, костяные колотушки, коса, много всякого шумяще-шуршащего. Ну и, конечно, я не абсолютно всё пишу вживую, сэмплы и синтезаторы тоже время от времени применяются.
— Наверняка часть своего вдохновения черпаешь в окружающей природе, часто путешествуешь?
— По большей части мои путешествия ограничиваются окрестностями Екатеринбурга и областью, уже много лет не покидал Урал. Но да, провожу много времени в лесу, на болотах, в горах, всегда отправляюсь туда при первой же возможности, хотя и живу в городе. Особенно меня привлекают пограничные пространства, где город уже закончился, а собственно дикая местность ещё не началась, промежуток между условно «цивилизованным» и условно «иным». Ну знаешь, как во всех мифологиях считается, что граница между двумя локусами является территорией хаоса, где не действуют ни те, ни другие законы, и поэтому там становится возможной магия. Черти на кромке живут. С этой точки зрения безлюдный участок пригородного лесопарка или какая-нибудь заброшенная промзона на окраине могут быть даже интереснее, чем глухая тайга.
— Недавно у тебя вышел рассказ «Медвежий праздник», я его с огромным удовольствием прочитал. Расскажи, как идея пришла?
— Спасибо, рад это слышать! Идея пришла вскоре после завершения второй части «Янкылмы»*, народ хотел продолжения, мне тоже хотелось ещё крипоты в финно-угорском антураже, но предыдущая сюжетная линия уже полностью исчерпала себя, поэтому я решил начать новую и зацепился за образ медведя: во-первых, как хозяина леса, то есть дикого, не принадлежащего человеку пространства, во вторых – как посланца богов и сына самого Нуми-Торума, и в-третьих – как существа, принадлежащего одновременно к мирам живых и мёртвых, спящего по полгода в берлоге, то есть с мифологической точки зрения лежащего мёртвым в могиле. Плюс много читал о мансийском медвежьем празднике, все эти этнографические изыскания переплелись с атмосферой деревенского мистицизма и собственными воспоминаниями из детства – когда-то я немало времени провёл вот в таких вот деревнях, с которых были списаны Янкылма и Михайловка. Так в итоге и получилось то, что получилось.
— Оказало ли на тебя влияние, как на человека, вышедшего на просторы художественной прозы, творчество Алексея Иванова?
— Из его творчества я знаком только с «Псоглавцами» (причём до недавнего времени даже не знал, что это его произведение), хотя взял себе на заметку «Сердце Пармы» и «Золото Бунта». Думаю, что вряд ли можно говорить о каком-то серьёзном влиянии.
Mrtvesvit — Cynocephalos (2017)
— Доводилось ли тебе самому видеть медвежий праздник воочию?
— К сожалению, пока не довелось.
— Ну и под конец традиционный вопрос – какие планы на ближайшее время в плане творчества?
— После двух по большей части одинаковых альбомов мне вполне предсказуемо захотелось чего-то нового, поэтому следующий релиз, скорее всего, будет звучать довольно неожиданно, некоторые наброски для него уже записаны, есть даже пара готовых треков. Музыка станет более экспериментальной, и наверное, более жёсткой. В плане литературы пока не знаю, особых планов нет, тот же «Медвежий праздник» на самом деле дался мне довольно сложно, и если бы не поддержка одного человека, который очень хотел узнать, чем там всё закончится, то не уверен, что вообще дописал бы его. Поэтому пока концентрируюсь на музыке. А ещё есть мысль наконец-то попытаться научиться рисовать, ха-ха.
— Что бы ты пожелал подписчикам паблика «Окно в лес»?
- Будьте предельно откровенны сами с собой и выражайте в творчестве то, что чувствуете, в любой форме, не пытайтесь загонять его в рамки. Прислушивайтесь к себе и к окружающему миру, обращайте внимание на детали, слушайте голоса духов (если не верите в духов, то можете заменить их на интуицию или подсознание). Старайтесь всегда ощущать всю полноту происходящего прямо здесь и прямо сейчас. И конечно, двигайтесь к своим целям.
— Ос ёмас ōлэн!
— Тōрум ёт, О̄тыр ёт ōлэн!
*_ссылка на рассказ «Янкылма»
