Славянская жизнь. Автор: Душан Божич
Согласно верованиям славян, человек на протяжении всей своей жизни находился под божественным покровительством, которое, однако, в каждую эпоху было разным. Это было связано с тем, что в зависимости от времени года в жизнь человека в той или иной степени вмешивались отдельные божества и сверхъестественные существа.
Стоит дать обзор взглядов наших предков на вопрос о земной и вечной жизни, чтобы понять, какой богатый набор верований и убеждений практически полностью исчез. Для наглядности целесообразно разделить жизнь человека на отдельные этапы, точками отсчета которых являются рождение, посвящение в юность, создание семьи и смерть.
Рождение и ответственность за судьбу человека
Самой дорогой ценностью для древних славян, несомненно, была семья, о чем свидетельствует, например, их привязанность к своему роду. С понятиями семьи, рода и рождения был тесно связан Род — одно из главных славянских божеств, которое, по мнению Б. Рыбакова, со временем утратил свое значение. Считалось, что через контакт с предками рода можно общаться с высшим источником, которым является Род. Российские и украинские исследователи даже считают, что это божество могло быть протопластом других богов, создателем Вселенной. Они считают Рода главным славянским божеством до "национализации" религии в виде создания пантеона Владимира I Великого.
Автор: Андрей Шишкин
Верными придатками Рода были Родзаницы — существа, стоящие у колыбели и заботящиеся о судьбе маленького ребенка. Христианство заменило эти образы ангелами-хранителями. Род проявляет общую заботу о людях, а Родзаницы влияют на судьбу отдельных людей. Считалось, что они опекают беременных матерей и их еще не родившихся детей. Предполагается, что первоначально у Рода была только одна жена, но со временем (возможно, под влиянием других языческих культур) Родзаница стала однозначно отождествляться с тремя женщинами, стоящими у колыбели с младенцем.
Образ Родзаниц в славянском ареале был непоследователен, как и их номенклатура. В просторечии их называли и наречниками, и судичками. Образ трех женщин, властвующих над человеческой судьбой, в верованиях праиндоевропейцев был чем-то общим. Упомянем греческую Мойру, римскую Парку, германских Норн или кельтскую Бригиду. Сами Родзаницы хорошо известны у восточных и южных славян, а у западных славян аналогичные функции могли выполнять так называемые Три Авроры, с именем которых сегодня связывают характерный блеск солнца на восходе, полудне и закате. Здесь следует отметить, что в народной культуре солнечные лучи иногда ассоциировались с прядением, а судьба человека — с так называемой нитью жизни. Таким образом, три авроры прочно ассоциируются с ответственностью за судьбу человека во все три ее сезона: молодость (восток), средний возраст (юг), старость (запад).
Графика для сайта: bogowiepolscy.net Три авроры. Автор: Kazimierz Perkowski © (графика для: bogowiepolscy.net).
С Родзаницей или Авророй был связан предполагаемый культ Долы, которая со временем превратилась в славянское олицетворение судьбы и рока. Древние славяне верили, что она сопровождает человека от рождения до смерти. Обычно она была невидима, но иногда ее можно было увидеть в виде женщины, мужчины, кошки, собаки или мыши. Славяне по-разному относились к Доле — иногда она считалась наследственной, иногда — индивидуальной. Считается, что вера в Долу могла зародиться в культе Перперуна (он же Додола) или Мокоши. Однако со временем роль самой Долы отошла на второй план.
К Доле часто относились как к духу, которого можно умиротворить. Поэтому для обеспечения ее благосклонности и удачи ей устраивали ужины. Отсутствие благосклонности Долы и по сей день считается несчастьем. Хорошо, если дола по характеру схожа со своим хозяином, тогда она может быть благосклонна к нему, даже если он беспечен и расточителен. Однако это имеет и обратные последствия — из-за несовместимости характеров Дола иногда может быть зловредной для тех, кто предупредителен и рассудителен. Таким образом, Дола, как и римская Фортуна, является сверхъестественным существом, породившим синонимичную номенклатуру человеческих судеб.
Мокошь или Перперуна (известная как Додола) также часто ассоциировалась с ответственностью за судьбу человека. Автор: hello-heydi
Время юношеской инициации и вступления во взрослую жизнь
С вступлением во взрослую жизнь связаны два славянских обряда инициации, в которых мальчики и девочки обычно принимали участие в возрасте 7 (но не более 12) лет. Речь идет об обувании мальчиков и заплетании/обряжении девочек, что являлось символическим вступлением в мужское или женское начало. С этого момента мальчики обучались типично мужским профессиям — охоте, воинам, ремеслам и земледелию, а девочки становились девами. Оба эти обряда сопровождались сборищами и пирами, хотя стоит отметить, что сами ритуалы носили весьма торжественный характер. В ходе этих обрядов юношам и девушкам также давались собственные имена, заменявшие прежние обережные имена, например, Вилк, Нимой, Нилюб. Эта процедура была оправдана высокой смертностью маленьких детей в то время.
Автор: Mirogniewa
Обряд обрезания обуви заключался в символическом обрезании волос мальчику отцом или жандармом, а заплетание косы девочке старшими женщинами общины сопровождалось украшением головы девочки гирляндой из различных цветов (отсюда двусмысленность названия). В случае с обуванием отца этот ритуал также рассматривался как официальное признание его потомка законным наследником. С момента совершения этих обрядов юноши и девушки становились полноправными членами общины, холостяками и девицами. Хотя они были еще сравнительно молоды, с момента обрезания или надевания гирлянды от них ожидалось поведение взрослых членов общины.
Аналогом этих двух ритуалов в католической культуре является таинство причастия, в котором принимают участие дети аналогичного возраста. Обряд обувания также часто воспринимался как символический акт подчинения воле отца, перехода под его защиту, поэтому сегодня волосы стригут рядовые, идущие в армию (смена начальника), и православные монахи (подчинение отныне конкретному епископу). Масленица в неизменном виде сохранилась и в современных общинах коренных народов, как и морение.
Й. Пешка, Бичевание Мешко.
Следующий важный обряд происходил в период полового созревания (около 14-15 лет), когда молодые люди впервые вкушали вкус любви по случаю знаменитой Купальской ночи. С этой ночью было связано символическое бросание гирлянд в воду, что следует рассматривать как очевидный символ потери девственности. Самая короткая ночь в году была временем молодых, поэтому старшие члены общины в это время закрывали глаза, позволяя молодым войти в группу половозрелых людей. Во время празднования Купалы проводился и магический обряд погружения в воду (знаменитые Купальские бани), который также следует объяснить как еще одну процедуру инициации. Сильно опошленным аналогом этого обряда в католической религии является конфирмация.
Последним порогом вхождения во взрослый мир является вступление в брак и создание семьи. Типично славянским обрядом вступления в освященный союз была так называемая сваха. У древних славян брак представлял собой добровольный договор, связывающий семьи супругов постоянной дружбой. Он сопровождался взаимными подарками равной стоимости, так называемым приданым и приданным. Ритуал свадьбы состоял в том, что молодая пара давала клятву перед богами, перед знахарем или сватом, часто при участии других членов общины. Чаще всего клятва произносилась посреди священной рощи, в роще, посвященной божествам и духам предков, которая у древних славян выполняла функцию, аналогичную современным храмам.
Реконструированный ритуал сватовства в коренном польском храме (КК).
Со свастикой связан обычай сватовства, который надолго закрепился в польской народной культуре. Свахой называли человека, который сватал молодых людей для вступления в брак, иногда даже лично давал брачную клятву. В случае разногласий между двумя семьями сваты часто выдавали себя за похитителя (так называемого умучку), чтобы тайно, без полного согласия семьи, произнести священные слова клятвы. Реальные похищения в славянских общинах были относительно редки. В славянском фольклоре хорошо сохранился свадебный обычай замены девичьей гирлянды на свадебный колпак. Стоит вспомнить и о коровай — традиционном сладком пироге, выпекаемом на дрожжах и обильно начиненном орехами. Его готовили замужние женщины из семьи жениха и невесты, а украшением занимались незамужние женщины. Культурным эквивалентом этого пирога сегодня является свадебный торт.
Типично языческий свадебный обычай — перенос невесты через порог дома, сохранившийся до наших дней. Эта процедура была связана с широко распространенной верой в общение с духами родственников предков, и такое прямое вхождение в дом неродного человека могло быть воспринято ими как оскорбление. Среди других ритуалов — связывание рук жениха и невесты и совместное принятие пищи, что должно было символизировать неразрывность отношений между супругами, сохранявшуюся с момента произнесения клятвы. Славянские свадьбы были очень пышными и обычно продолжались до нескольких дней. Этот языческий обычай долгое время сохранялся в народной культуре. Славянскими свадебными музыкантами были так называемые "игрища", игравшие на трубах из дерева и кости, гуслях, барабанах, роге быка, длинной трубе. Они также широко привлекались к развлечению компании: проводили игры, рассказывали заезженные тексты.
В последнее время "коровай" стал возвращаться на востоке Польши, куда он попадает в основном из России и Белоруссии, где эта традиция сохранилась лучше. В деревне Мельник даже проводится ежегодный кулинарный конкурс на самый красивый коровай. На фото — победитель 2013 года Фото предоставлено GOKSiR Mielnik.
Смерть и жизнь после смерти
После заключения брака и создания семьи наступало время воспитания потомства и повторного прохождения с ним вышеописанных этапов, на этот раз с точки зрения родителя. Однако жизнь когда-то заканчивается. Старая жизнь должна уступить место новой, чтобы мир мог продолжаться. Души умерших должны воссоединиться с духами своих предков, чтобы они смогли наконец обрести покой, которого так жаждали.
Для славян смерть, как правило, не была чем-то печальным, напротив, она знаменовала переход умершего в лучший мир — Навь. Поэтому их погребальные обряды сильно отличались от того, что мы можем наблюдать сегодня. Организуя похороны умершего, родственники заботились о том, чтобы снабдить его всем необходимым для жизни в новом мире. Они одевали его в самую лучшую одежду, иногда украшали драгоценностями, дарили деньги и предметы повседневного пользования, например, оружие. Такая практика оправдывалась тем, что человек, должным образом экипированный в этом мире, наверняка не вернется в прежний мир в измененном виде. Вера в это приводила в некоторых случаях к таким крайностям, как оснащение покойника повозкой или даже людьми — чаще всего это возлагалось на слуг, реже на жену покойного.
Оснащение покойника, конечно, было характерно для погребения богатых умерших. Ведь оно было связано с материальными благами. Независимо от достатка, покойника клали на костер и сжигали. Когда костер полностью сгорал, пепел покойного высыпали в глиняный сосуд (так называемую пепельницу) и закапывали в могилу. Это могла быть как простая плоская могила, так и большой курган. Также иногда прах умершего просто засыпали землей после того, как костер догорал. Помимо символического очистительного значения огня, сожжение умерших имело и прагматический аспект — это была определенная защита от возвращения души в виде демона. Страх перед этим проявлялся и в других, хронологически более ранних погребальных практиках, таких как отсечение головы умершего, протыкание ее колом или простое захоронение тела за прудом или рекой.
В. Васнецов, Тризна после смерти Олега (1899 г.).
Славянские обычаи сожжения и погребения покойников сопровождались различными развлечениями, которые должны были избавить участников похорон от злого влияния духов умерших. Эти обряды также помогали перевести душу умершего в иной мир. Подобные обряды назывались тризной и перевариванием. Тризна чем-то напоминала современные поминки, но помимо еды и поминовения усопшего устраивались специальные игры — догонялки, борьба, танцы или игры в масках. Погребальный пир, напротив, носил ярко выраженный ритуальный характер. Типично славянским блюдом, подаваемым в рамках трапезы, была кутья, сохранившаяся в некоторых местах как блюдо сочельника.
Слово stypa в современном понимании появилось в польском языке только в XVI веке, причем оно имеет латинское происхождение. Несмотря на принятие иностранного названия, польская знать в XVI веке еще иногда устраивала пышные застолья, обильно поливая стипу водкой. Считалось, что достойные похороны и пышные поминки полностью защищают покойного от возвращения на землю. Все, разумеется, оплачивалось, как правило, из средств покойного — ведь это должно было пойти на пользу его дальнейшей "жизни". Пышные поминки устраивались в основном для усопших правителей и богачей, похороны более бедных покойников сопровождались более скромными угощениями. Не столь грандиозными были и другие торжества по случаю Троицы. В настоящее время попытки воссоздания Троицы предпринимаются во время различных праздников, отсылающих к языческим традициям.
Захоронение трупа на фестивале славян и викингов 2009 года в музее под открытым небом в Волине. Автор: Никодем Зелиньский (CC).
После погребального и тринитарного обрядов душа умершего отправлялась в загробный мир, так называемые навьи (от славянского *navь 'небесный'). За ними присматривает Велес — свирепый владыка подземного мира. В народных поверьях они описывались по-разному: то как обширное пастбище, куда Велес выводит души, то как огромное болото, посреди которого стоит золотой трон, на котором восседает Велес с мечом. Говорили также, что рядом с этим троном находятся корни Космического дерева, которое является осью для всего мира. Считалось также, что вход в Навь охраняет гадюка — крылатое пресмыкающееся существо. Бытовало также мнение, что Навь отделена от мира людей великим морем или рекой. Другое, вероятно, более позднее название Нава — Змей-Вайрадж, противопоставляемый Птице-Вайраджу (так называемому Вайраджу).
Вайрай — волшебная, сказочная страна, куда улетали птицы на зиму. Отсюда же приходила весна, пробуждая мир к жизни. В фольклоре также рассказывалось, что из Вырая прилетали аисты, чтобы принести детей. Месторасположение Вырая было схоже с Навью — он находился на большой воде (возможно, даже в конце Млечного Пути), но гораздо выше — в кроне Космического Древа. Он представлялся в виде сада за железными воротами, которые в фольклоре могли охранять Велесы в виде Рарога (огненной птицы) или Золотой Курицы. Первоначально славяне, вероятно, считали, что существует только один Вырей. Разделение на Птичий Вырай и Змеиный Вырай (тождественный Навью) появилось в верованиях народа, вероятно, в результате контактов с христианством. Следует отметить, что в "Книге Велеса" есть даже трехчленное деление мира на Правь (высшее бытие), Явь (реальность) и Навь (страна духов), однако из-за неопределенного происхождения этой книги трудно считать это деление достоверным.
Автор: Анджей Масянис
Говоря о славянском мире, стоит остановиться на характерном для наших предков понимании таких понятий, как дух и душа. Славяне не сомневались, что душой обладают и люди, и животные. Для них это понятие было связано с дыханием, с дыханием — ведь дыхание является надежным признаком жизни. И дух, и дыхание наполняют нас изнутри. Когда жизнь подходит к концу, дыхание прекращается, и душа улетает. Пережитком этого типа мышления является красивый фразеологизм — to give the ghost 'умирать, погибать'.
Однако дыхание — это лишь один из духовных элементов, присутствующих в человеке. Антропологические исследования позволяют думать, что, по представлениям славян, в человеке было не одно духовное начало, а несколько, и судьба каждого из них после смерти была совершенно различной. Наиболее распространенная теория предполагала, что душа человека состоит из двух основных компонентов: души себя и мысли, расположенной в голове (отвечает за формирование сознания), и души жизни и дыхания, находящейся в сердце и животе (отвечает за состояние духовной силы). Первая представляла собой реинкарнированную часть человеческого духа — она пребывала в Вырае, чтобы затем вернуться в бренный мир через птицу. Это представление сохранилось в народном образе аиста, который ассоциировался именно с принесением детей. Вторая составляющая, в свою очередь, отправлялась в Навь, где воссоединялась с душами предков.
Человеку для жизни необходимы обе составляющие души, но обе они могут на время покидать тело человека. Во сне мыслящая душа может свободно блуждать по прошлому и будущему, по всем возможным местам. С другой стороны, при потере сознания душа дыхания может ненадолго улететь. Жизнь человека заканчивается только тогда, когда обе эти души покидают тело. Только тогда можно с уверенностью сказать, что человек расстался с призраком. Иногда существовала дополнительная душа-призрак — верная копия умершего существа, его нематериальный двойник. Считалось, что призрак может вернуться в мир в особые дни года, например, в канун праздника Праотцев или в праздник Щедрого хозяина.
Автор: Давид Демарет
Наиболее популярным у славян было мнение, что душа похожа на птицу. Птицы, улетающие зимой на Вырай, точно символизировали улетающие человеческие души, и точно так же предполагалось, что души (мысли и "я") возвращаются в женские утробы через аистов и львов (весной, летом) или ворон (осенью и зимой). Реже душа человека представлялась в виде светлячка, бабочки или пчелы.
Славяне были убеждены, что все заканчивается смертью, — так безжалостно охарактеризовал верования древних славян епископ Тьетмар. Можно предположить, что в его мнении прослеживалось невежество и желание выставить язычников, враждебно относившихся к христианству, в дурном свете. Верования славян в отношении духа и души были действительно сложными — в них сочетались элементы как веры в реинкарнацию, так и веры в место, где объединяются все души предков. По сути, загробная жизнь в какой-то мере была продолжением земной жизни, только при определенных новых условиях. Славяне не верили в божественный суд, воздающий добром и карающий злом, но некоторые души в наказание должны были скитаться по миру после смерти, не имея возможности воссоединиться со своими предками.
Автор: Frostwindz
Краткое содержание
Верования наших предков в отношении человеческой жизни и связанные с ними ритуалы обладали несомненным очарованием, о чем лучше всего свидетельствует тот факт, что, несмотря на смену господствующей религии, они смогли частично сохраниться в польской культуре (в основном народной). Мы променяли красочный мир родных ритуалов на чуждые нам католические обряды. Крещение и причастие сменились масленицей и заутреней, конфирмация — очаровательным посвящением молодых людей. Брачные клятвы, произносимые среди священных деревьев, уступили место клятвам, произносимым в стенах холодной церкви, а человеческое тело после смерти надолго заключено в мрамор. Вместо того чтобы думать о воссоединении с предками, мы погрузились в мысли о грехе и страхе перед адом, тем самым окончательно отрезав себя от своей истинной природы. Однако память о славянских верованиях до сих пор хранят немногие, поэтому важно сделать все возможное, чтобы эти знания никогда не были забыты.
Память. Автор: Андрей Шишкин
Источники
A. Брюкнер: История польской культуры. Том I. От доисторических времен до 1506 года.
S. Черник, Три девственных аврора.
A. Gołębiowska-Suchorska, Dziewczę przędzie, Pan Bóg nitki daje. О целостности народного видения мира.
A. Gieysztor, Mythology of the Slavs.
H. Лозко, Родная украинская вера.
Ю. Стржельчик, Мифы, легенды и верования древних славян.
A. Szyjewski, Religia Słowian.
