О чем думает кандидат филологических наук, глядя на очередное городское граффити? Вопрос, конечно, странный, но мы вам на него ответим.
Мурал, который появился на доме по ул. Ленина, 43 в честь Дня учителя, мог бы так и остаться в истории Хабаровска всего лишь как очередной заказной паблик-арт*, но жизнь, как говорится, распорядилась иначе. Вокруг него уже две недели идет острая дискуссия, причем сразу в нескольких направлениях. В итоге к спорам успели подключиться даже художники и исследователи русского фольклора (!).
Увековечили не так?
Но давайте по порядку. Ничего из ряда вон выходящего авторы работы не изобразили. На переднем плане строгий педагог с указкой, а с ним два ученика — мальчик и девочка. Фоном ― достопримечательности Хабаровска: Успенский собор на Комсомольской площади, колесо обозрения, Утес, памятник Муравьеву-Амурскому, а ниже здание городской администрации, над которым пролетает самолет. Эта железная птица, а также шлем космонавта сбоку символизируют возможность реализовать себя в разных сферах.
Венчает все торжественная надпись: «Слава российскому учителю!».
— Этим граффити мы хотели выразить нашим учителям свою искреннюю благодарность и увековечить их великий труд, — отметили инициаторы проекта — представители сообщества «Мой день».
Вот тут, собственно и вышла незадача. Дело в том, что почти 90 процентов российских, да и хабаровских учителей — женщины, а увековечили почему-то мужчину. Некоторых это задело и обидело. Другим не понравился старомодный стиль мурала, а третьим — то, как изобразили Успенский собор. Художники запечатлели его сбоку, а с этого ракурса не видно основного православного символа — крестов.
Что ж, кресты быстренько дорисовали, а вот женщину, к сожалению, нет. Впрочем, причина ее отсутствия тоже очень проста. Авторы, группа Reart, попросту срисовали один из известных советских плакатов, на котором по стечению обстоятельств изображен преподаватель мужского пола. Казалось бы, вот и все. Однако исследователи говорят, мол, еще на том далеком этапе что-то пошло не так.
Откуда здесь богатыри?
Композицией и стилем мурал явно отсылает нас к соцреализму как в виде масштабных живописных полотен, так и в виде плаката, — рассуждает кандидат филологических наук, специалист по русскому фольклору Елена Романычева. — Как правило, в центре находится исполинская фигура. Заднего плана может и не быть, но если он есть, то отражает либо особенности профессии, либо несовершенство мира, которое можно устранить, либо картины процветающей страны. В своей книге «Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях» выдающийся современный исследователь Александра Баркова прямо указывает, что истоки подобной композиции нужно искать в эпической традиции. А если точнее, речь о былинных богатырях.
Такой герой отчасти берет на себя функции «мировой оси», а потому в зависимости от обстоятельств может буквально вырасти до небес, как самые древние богатыри русской эпической традиции Микула Селянинович и Святогор, которые сопоставляются с горами. Если нужно показать героя как опору родной земли, он обычно возвышается над всем остальным (внимательно смотрим на наш учительский мурал).
Не Муромец, а няня
Если начинать с изображений на заднем плане, все весьма традиционно, — продолжает Елена. — Все это значимые для города объекты, такой «коллаж идентификации». Забавно, что здесь и звезды над собором, и колесо обозрения, которое, помимо прочего, еще и символ Солнца. Такой набор объектов легко читается как «большой космос». Если мы спустимся ниже, увидим здание городской администрации — от «большого космоса» переходим в «малый».
А на центральных фигурах «народно-фольклорный» шаблон вдруг трещит и ломается. И вот почему.
Мы помним, что герой, на котором держится обитаемый мир, — мужчина, — объясняет филолог. — Он совершает подвиги, побеждает чудовищ и врагов, защищает и оберегает. Но при этом — что важно! — никогда не выступает в качестве наставника. Даже Добрыня Никитич в одной из былин не узнает своего сына и вступает с ним в схватку. Там, где герой, нет места детям.
То есть сюжет одновременно и построен на шаблоне «герой — защитник мира», и нарушает его. Фигуры детей «выпадают» из общего смысла и выбивают почву из-под зрителя.
Но все проясняется, если вспомнить еще один важный для мифологии принцип: даром творения обладает женщина, но не мужчина,— уточняет кандидат наук. — И дело тут не в соотношении полов внутри профессии, а в основах восприятия. Хотим мы того или нет, но народная культура — это база, и заложенные ею основы никуда не исчезали. А тут вместо эпического мужчины-защитника мы получаем мужчину-няньку. В таком контексте это несвойственные ему функции.
По ее мнению, именно поэтому у многих людей возникает общее ощущение «неправильности» изображения, которая по сути заключается в подмене понятий. Они смотрят на мурал, но не могут ответить самим себе, что именно их смущает.
А просто нет идеи…
Хотя, ради справедливости, есть и те, кого в граффити не смущает вообще ничего. И это в том числе профессиональные художники.
У меня негатив вызывают серые облезлые дома, а не советский стиль или картинки, перенесенные из прошлого в настоящее, — высказывается одна из них, Василина Широкова. — Советский стиль шикарен! А то, что в современности, возможно, нет своей уникальности и идеи, способной трансформировать человека, — вопрос другой.
Что ж, с этим не поспоришь: стена дома на одной из самых центральных улиц действительно стала выглядеть гораздо лучше. Но достаточно ли этого? И не слишком ли — сразу два мурала «из прошлого» на одном здании (рядом есть патриотическое граффити «Фортепиано»)? Вопрос, о котором можно и нужно спорить! А у вас есть свое мнение?
фото Ирины ТРОЦЕНКО и из архива
