«Во Скорбях» – уникальный проект в истории русской тяжёлой музыки. Музыканты из разных металлических команд Рыбинска и Ярославля собрались вместе, чтобы записать один экспериментальный альбом.
По началу, как явствует из интервью участников проекта, предполагалось, что альбомов может быть и несколько. Но, в итоге, всё ограничилось одной 48-минутной записью, выпущенной в 2007 году лейблом «Sound Age Production». Наверное, в такой ситуации присутствует символический знак: подобные проекты серийными не бывают. Это то, что свершается однажды.
«Во Скорбях» – группа, активно подчёркивающая свою связь с русской глубинной культурой. Об этом недвусмысленно свидетельствуют и творческие псевдонимы участников: Родослав, Морок, Пустосвят, Берсень, Ждана. Имена отсылают к дохристианской Руси, к славянскому язычеству.
Современное родноверие часто зацикливается на агрессивном отношении к русской православной культуре и, в итоге, слушая адептов этого движения, начинаешь серьёзно сомневаться в том, что в их мировоззрении присутствует что-то ещё помимо критики христианства. «Во Скорбях» счастливым образом избежали подобных ловушек. Проект разрабатывает собственную тему, не отвлекаясь на какие-либо посторонние цели. Результатом такой позиции стало то, что записанный альбом нашёл своих слушателей среди тех, для кого важны собственные исторические корни. И неважно каких взглядов эти слушатели придерживаются – христианских или неоязыческих. В конце концов, русское христианство стало русским благодаря той почве, что приняла его и дала импульс к дальнейшему развитию. Голоса именно той, изначальной русской земли «Во Скорбях» стремятся расслышать и воспроизвести в условиях современной культурной реальности и современными средствами. О какой-либо аутентике речи в данном случае не идёт, хотя последняя композиция альбома включает в себя аутентичный элемент: погребальный плач, пропетый жительницей села Подсереднее. Но и он сочетается с электронным звучанием, предлагающим вообразить, как могли бы звучать бабушки из группы «Иван Купала», если бы их музыка была бы очищена от попсовых влияний.
И такое отношение к прошлому имеет все права на существование. Оно более оправдано, чем простая, безжизненная консервация, выхолащивающая жизнь из того, что формально призвана сохранить. Тот фолк, что демонстрирует себя на официальных концертах и попадает на телевизионные экраны, часто вызывает в лучшем случае лишь равнодушие, но ведь и оно есть лишь пассивная форма неприятия.
Любой подлинный консерватизм ищет опору не в данностях, а в традициях. Но традиции – это не застывшее, неподвижное «нечто», а одна из форм становления, изменчивости. Традиционное общество – это общество, находящееся в процессе непрерывных изменений, но эти изменения происходят не скачкообразно, а постепенно, и новое не самоутверждается за счёт дискредитации старого. Знаком таких изменений становится преемственность: традиция сохраняет всё ценное, что есть, но, при этом, вписывает его в новый социально-культурный контекст. В результате этого меняется наследие под знаком современности и, одновременно, современность трансформируется в соответствии с духом традиции.
И в этом контексте музыканты, использующие при исполнении русского фольклора гитары и синтезатор, точнее воплощают дух традиции, чем какой-нибудь хор Надежды Бабкиной, одетый в псевдорусские костюмы и бравирующий своей псевдо-аутентичностью. Подлинно живое – это то, что позволяет сопереживать и чувствовать.
Впрочем, именно фолк-группой «Во Скорбях» и не являются, хотя наследие прошлого звучит в их музыке предельно отчётливо. «Во Скорбях» играют doom metal, звучание которого отсылает к old school, несмотря на отчётливое присутствие дудок и клавишных. Это – очень тяжёлое и мощное звучание, не допускающее даже намёка на какие-либо компромиссы с main stream. Безусловно, для многих восприятие такой музыки будет трудным делом, но подлинное искусство всегда требует усилия, осуществляя которое наше сознание меняется. Если же восприятие чего-либо даётся нам без усилия, то, скорее всего, мы имеем дело с продуктом массовой культуры. И едва ли подобные произведения способны как-то серьёзно повлиять на наше восприятие мира.
Но главная особенность «Во Скорбях» не в том, что он интерпретирует наше историческое наследие, а в том, что этот проект сосредотачивает своё внимание на одном, конкретном элементе этого наследия – отношении человека к смерти. Именно эта тема и придаёт проекту то мрачное звучание, для выражения которого требуется doom-эстетика. Славянская мифология реагирует на тему смерти, в частности, посредством создания погребальных плачей и песнопений, аналоги которых и звучат в музыке «Во Скорбях». И музыка в данном случае выполняет подчинённую роль по отношению к основной идее проекта. Тема выбирает соответствующие музыкальные средства.
Тема смерти считалась и считается одной из самых главных и в современной европейской, и в русской православной культуре. Смерть показывает себя как глобальная проблема человеческого существования. И вряд ли возможны какие-либо универсальные решения этой проблемы. Перед лицом смерти каждый говорит самостоятельно, как может. Всё, что в этой ситуации может сделать культура, это подвигнуть личность к предельно серьёзному восприятию этого события. Возможно, вся ценность духовной культуры, в итоге, оказывается связанной именно с этой целью. Осознавая факт своей смертности, личность более вдумчиво и ответственно начинает относиться и к событиям своей жизни.
Но массовая культура, в отличие от культуры высокой, занимает по отношению к теме смерти прямо противоположную позицию.
Она стремится либо обесценить эту тему, либо вывести её в сферу умолчания – забыть о том, что смерть существует. Подобные цели преследует массовое искусство, к достижению их стремится и идеология общества массового потребления. И любое упоминание о смерти, тем более, размышление о ней является откровенным диссонансом в потоке main stream, разрушающим все красивые витрины современного гламура. Именно это обстоятельство предельно радикализирует эстетику «Во Скорбях», вводит её в откровенный конфликт с современной официальной идеологией.
Главная ценность этого проекта отчасти парадоксальна: используя образы и формы прошлого, «Во Скорбях» стремятся очистить восприятие современного человека от всего внешнего и искусственного и, тем самым, хотя бы чуть-чуть восстановить доступ к настоящему и подлинному. Действительная жизнь не соответствует гламурным фантикам, но это не повод для того, чтобы стараться забыть о ней. Скорее, всё наоборот. Каждый человек знает, что однажды ЭТО случится и с ним. Но если это знание будет предельно отчётливым, ясным, оно неизбежно заставит более пристально и внимательно смотреть вокруг. Пока ЭТО не наступило, у нас есть возможность изменить наше существование здесь и сейчас. Смерть, отбрасывая свою тень на жизнь, подталкивает нас к тому, чтобы мы сделали эту жизнь лучше.
