«Перепелка пташечка...»
Перепелка пташечка
Примахала крылышки,
Плавальныя перышки....
Душа красна дѣвица
Примахала рученьки,
Притоптала ноженьки,
По горенкѣ ходючи,
По миломъ тужучи...
Молодецъ казанецъ,
Душа астраханецъ
Полюбилъ дѣвку,
Полюбилъ красну.
Полюбивши онъ дѣвицу,
За себя не взялъ,
За себя не взялъ,
Насмѣхаться сталъ;
«Ты не шей, красна дѣвица,
Шитыхъ браныхъ пологовъ!
Ужъ мнѣ ли, молодцу,
Не сыпать въ пологу,
Не цѣловать дѣвицу
Во сахарныя уста!
Не трепать молодцу
По дѣвичьему тѣльцу!
Мнѣ трепать, молодцу,
Весломъ по водѣ!
Цѣловать, миловать
Матку Волгу-рѣку!»
Ужъ тутъ красна дѣвица
Призадумалась,
Призадумавшись, дѣвица
Слово молвила,
Слово молвила,
Рѣчь говорила;
«Ужъ есть у меня
Да два братца родныхъ;
Я велю тебя поймать,
Велю тебя потерять...
Я изъ мяса твоего
Пироговъ напеку,
А изъ сала твоего
Я свѣчъ налью,
Изъ буйной головы
Чашу выдѣлаю,
Изъ ясныхъ очей —
Да двѣ чарочки,
Изъ костей твоихъ
Я кровать снащу!
Созову я гостей,
Красныхъ дѣвицъ все душей;
Загадаю имъ загадку
Не хитру, не мудру,
Не хитру, не мудру —
Не отгадливу;
Ужъ что таково:
Я на миломъ сижу,
И я милымъ подношу,
Милымъ потчиваю,
Ахъ, милъ передо мною
Свѣчкою горитъ?»
Тутъ одна красна дѣвица
Призадумалася,
Призадумавшись, дѣвица
Слово молвила,
Слово молвила,
Рѣчь говорила:
«Ужъ я тебѣ, братецъ,
Говаривала:
Не ходилъ бы ты, братецъ,
Поздно вечеромъ одинъ!
Не любилъ бы ты, братецъ,
Красной дѣвицы души!»
«Уж и чей это детинушка...»
Ужъ и чей это дѣтинушка,
Чей удалый молодецъ?
Ужъ не тотъ ли добрый молодецъ
Изъ Астрахани?
Полюбилъ дѣвку,
Полюбилъ красну;
Полюбимши красну дѣвку,
Насмѣхаться сталъ:
«Ты не шей, не шей, дѣвчонка,
Не шей новый положекъ!
Ужъ и мнѣ ли, молодцу,
Не сыпать въ пологу!
Какъ и спать мнѣ, молодцу,
На лодочкѣ на носу!
Мнѣ грести-то весломъ
Волгу матушку!»
Приходила Сашенька
Свои рѣзвы ноженьки,
Вдоль улицы ходячи,
Ко милому ходячи.
«Не смѣяться, воръ-мальчишка,
Надъ несчастной надо мной!
Ты не думай, воръ-мальчишка,
Что я вовсе сирота!
Ужъ и я, красна дѣвушка, —
Не круглая сирота:
У меня ли, у дѣвчонки,
Есть отецъ, есть и мать,
Есть два брата соколы!
Я велю тебя поймать,
Душу съ тѣломъ потерять,
Разбестію растерзать!
Какъ изъ рукъ твоихъ, изъ ногъ
Себѣ стульчикъ я собью,
Изъ широкіихъ костей
Я кроватушку смощу,
Я изъ буйной головы
Ендовину сдѣлаю,
А изъ ясныхъ изъ очей
Пару рюмокъ выточу,
А изъ алой твоей крови
Брагу пьяную сварю,
Изъ желтаго твоего сала
Себѣ свѣчъ я налью,
Изъ русыихъ изъ кудрей
Фитилевъ я насучу,
Изъ бѣлаго твоего тѣла
Пироговъ я напеку,
А изъ пальчиковъ-суставчиковъ
Похлебочку сварю!
Созову я, красна дѣвушка,
Всѣхъ подруженекъ;
Какъ и первую подруженьку —
Сестрицу твою!
Посажаю я подруженекъ
На лавочку,
А любимую подружку
На скамеечку;
Сама сяду, молода,
На кроватушку!
Загадаю вамъ, подруженьки,
Я загадочку,
А загадочку, подружки,
Неотгадливую:
Я на миломъ сижу,
Я на милаго гляжу,
Стоитъ милый предо мной
Бѣлой сальною свѣчей;
Милый въ свѣчкѣ горитъ,
Милый въ печкѣ сидитъ;
Я изъ мила наливаю,
Во миломъ я подношу, —
Дружкомъ потчиваю!»
Какъ и всѣ мои подружки
Призадумалися;
Какъ и первая подруженька
Догадлива была,
Догадалася она.
«Не загадочку, подруженька,
Ты загадываешь!
Погубила молодца,
Моего братца!»
Вотъ любимая подружка
Пріосердилася,
Выскочила на крыльцо
Простудить свое лице...
«Ужъ и я ли, красна дѣвушка,
Говаривала:
Не ходилъ ты бы, мой братецъ,
Поздно вечеромъ одинъ;
Не сносити тебѣ, братецъ,
Буйну голову свою!»
«Вечор меня милый целовал-миловал...»
Вечоръ меня милый цѣловалъ-миловалъ,
Цѣловалъ-миловалъ, за себя не взялъ,
Только на смѣхъ поднялъ...
Добро жъ, молодецъ, я велю тебя поймать,
Я велю поймать, середь поля догнать,
Тѣло потребить, душу погубить...
Изъ тѣла твоего пироговъ напеку,
Изъ костей твоихъ теремокъ срублю,
Изъ маленькихъ — коровать сгорожу,
Изъ кровей твоихъ пива наварю,
Изъ жиру твоего я свѣчей налью,
Изъ русыхъ волосъ фитилей напряду,
Изъ буйной головы чару вызолочу.
Поставлю свѣчу на печи въ углѣ:
Ты гори, свѣча, не угасаючи!
Ты плачь, его мать, не умолкаючи!
Зазову же я къ себѣ всѣхъ подруженекъ.
Загадала имъ я загадочку,
Загадочку неотгадливую:
А что таково:
По милому хожу,
На милаго гляжу,
Милымъ подношу,
Милымъ потчиваю?
Всѣ дѣвушки призадумались;
Одна дѣвушка догадалася,
Изъ бесѣды вонъ подымалася.
«Ахъ, милый ты мой братецъ, я тебѣ говаривала:
Не ходи же ты поздно вечеромъ!
Потерялъ ты свою голову
Не на Волгѣ-рѣкѣ, не на царской службѣ —
Потерялъ ты свою головушку
У красной дѣвушки на кроватушкѣ.»
«Что не ястреб совыкался с перепелушкою...»
Что не ястребъ совыкался съ перепелушкою,
Солюбился молодецъ съ красной съ дѣвушкою,
Проторилъ онъ путь-дорожку, пересталъ ходить,
Проложилъ онъ худу славу, пересталъ любить.
Насмѣялся жъ ты мной, отсмѣю и я тебѣ!
Ты не думай, простота, что я вовсе сирота!
У меня ли у младой есть два братца родныхъ,
Есть два братца родныхъ, два булатныхъ ножа;
Я изъ рукъ твоихъ, ногь короватку смощу,
Я изъ крови твоей пиво пьяно наварю,
Изъ буйной головы ендову сточу,
Я изъ тѣла твоего я свѣчей насучу,
А послѣй-то того я гостей назову,
Я гостей назову и сестричку твою;
Посажу же я гостей на кроватушку,
Загадаю что я имъ да загадочку,
Я загадочку неотгадливую;
Ну, да что жъ таково: я на миломъ сижу,
Я на миломъ сижу, объ миломъ говорю,
Изъ милого я пью, милымъ потчую,
А и милъ предо мною свѣчею горитъ?
Вотъ тутъ стала сестричка отгадывати:
«А говаривала, братъ, я часто тебѣ,
Не ходи ты туда, куда поздно зовутъ,
Куда поздно зовутъ, да гдѣ пьяни живутъ.»
«Как у пташки у перепелки...»
Какъ у пташки у перепелки
Подопрѣли крылушки,
По полю летаючи,
Сокола искаючи...
Душа красна дѣвица
Примахала рученьки,
По терему ходючи,
По миломъ тужучи...
Молодецъ казанецъ,
Душа астраханецъ,
Полюбя красну дѣвицу,
Насмѣхаться сталъ:
«Ты не смѣйся, молодецъ,
Ты не смѣйся удалой!
Ужъ какъ я ли, молода,
Не совсѣмъ сирота:
У меня ли у младеньки
Есть два братца родныхъ!
Я велю тебя поймать,
На дорогѣ перенять,
На дорогѣ перенять,
Руки, ноги поломать;
Что изъ рукъ и изъ ногъ
Я калачъ совью,
А изъ буйной головушки
Браженьку солью,
Что изъ крѣпкаго сала
Я свѣчъ налью!
Созову ли я гостей,
Все подруженекъ своихъ,
Молодцову-то сестрицу
Впередъ посажу,
Загадаю ей загадку
Неотгадливую:
Подлѣ милаго сижу,
Я на милаго гляжу,
Я на милаго гляжу,
Милымъ потчиваю...»
Молодцова-то сестрица
Догадалася,
Изъ компаніи домой
Подымалася:
«Ахъ, злодѣюшка моя,
Погубила ты меня,
И себя, и меня,
Еще братца моего!»
«Канарейка пташечка...»
Канарейка пташечка,
Вольная кукушечка,
Примахала крылышки,
По полю летаючи,
Сокола искаючи...
Приходила Сашенька
Свои рѣзвы ноженьки,
Вдоль улицы ходючи,
Милаго искаючи.
Она стала шить-кроить
Тонкій браный положекъ...
«А не спать мнѣ, молодцу,
Въ шитомъ браномъ пологу!
А мнѣ спать ли, молодцу,
Въ легкой лодкѣ на носу!
Цѣловать мнѣ, миловать
Мѣдну пушечку!» —
— «Ужъ ты, мальчикъ молодой,
Сталъ смѣяться надо мной!
У меня ли у младой
Есть и маменька,
Есть два братца родные,
Три двоюродныхъ...
Я велю тебя поймать,
Середи пути нагнать,
Руки, ноги обломать!
Изъ твоихъ изъ рукъ, изъ ногъ
Себѣ стульчикъ закажу;
Изъ твоего ли бѣла тѣла
Пироговъ напеку;
Изъ твоей я алой крови
Пива пьяна наварю;
Изь твоихъ изъ глазъ-очей
Пару рюмочекъ солью.
Всѣхъ подружекъ созову,
А твою меньшу сноху
Противъ себя посажу....»
А твоя меньша сноха
Зла, досадлива была, —
Дверью хлопнула, ушла.
«Я живал-бывал в Казани, вырос в Астрахани...»
Я живалъ-бывалъ въ Казани, выросъ въ Астрахани,
Я любилъ красну дѣвчонку, хотѣлъ замужъ ее взять...
Я замужъ-етъ не взялъ, насмѣхаться надъ ней сталъ.
«Ты не смѣйся, молодецъ, не смѣйся, астраханецъ!
Ужъ какъ я, красна дѣвчонка, я не вовсе сирота!
У меня ль, у красной дѣвки, есть отецъ и мать,
Два брата молодца, да два булатные ножа.
Я велю тебя, каналью, середи поля догнать,
Середи поля догнать, руки, ноги поломать.
Я изъ рукъ твоихъ, изъ ногь сама сошью себѣ кровать,
Изъ буйною головы двѣ питныя ендовы,
Я изъ крови изъ твоей пиво пьяно наварю,
Я изъ сала твоего свѣчекъ алыхъ намочу,
Изъ мяса твоего напеку я пироговъ,
Соберу своихъ подружекъ и загадку загану:
Я на миленькомъ сижу и на милаго гляжу,
На столѣ милый стоитъ, въ свѣчѣ милый горитъ,
Во свѣчѣ милый горитъ, милымъ потчиваю...»
Какъ изъ нихъ одна дѣвчонка сдогадлива была,
Какъ догадлива дѣвчонка, родна сестрица его...
«Не сиди девка, долго вечером...»
«Не сиди, дѣвка, долго вечеромъ,
Ты не жги свѣчу воска яраго,
Ты не шей, дѣвка, шемахальскій шелкъ!
Шемахальскій шелкъ съ кораблями шелъ,
Дорогъ купится — долго носится!»
— «Ты не смѣйся мнѣ, добрый молодецъ!
Я сама, дѣвка, не безродная:
У меня, дѣвки, есть отецъ и мать,
Есть два брата большихъ,
Двѣ сестры меньшихъ!
Я велю тебя поймать,
Въ чистомъ полѣ растерзать!
Я изъ рукъ, изъ ногъ скомью сдѣлаю,
Я изъ тѣла твоего пироговъ напеку,
Я изъ крови твоей пива наварю,
Я изъ мозга твоего вина накурю,
Я изъ головы твоей чару выточу...
Зазову я гостей — всю твою родню,
Посажаю я ихъ на лавочку,
А сама сяду на скамеечку;
Загадаю я имъ три загадочки:
На миломъ-то я сижу,
Милымъ говорю и потчую...»
Какъ большая сестра догадалася:
«Я давно тебѣ, братецъ, говаривала:
Не ходи, братецъ, поздно вечеромъ, —
Потеряешь ты свою буйну голову!»
«Я из рук, из ног коровать смощу...»
Я изъ рукъ, изъ ногъ коровать смощу,
Изъ буйной головы ендову скую,
Изъ глазъ его я чару солью,
Изъ мяса его пироговъ напеку,
А изъ сала его я свѣчей налью...
Созову я бесѣду — подружекъ своихъ,
Я подружекъ своихъ и сестрицу его;
Загадаю загадку неотгадливую:
Ой, и что таково:
На миломъ я сижу,
На милаго гляжу,
Я милымъ подношу,
Милымъ потчиваю,
А и милъ передъ мной
Что свѣчею горитъ?
Никто той загадки не отгадываетъ;
Отгадала загадку подружка одна,
Подружка одна, то сестрица его:
— «А я тебѣ, братецъ, говаривала:
Не ходи, братецъ, позднымъ-поздно,
Позднымъ-поздно, поздно вечера!»
Источник: Соболевский А. И. Великорусские народные песни / Изд. проф. А. И. Соболевским. — СПб.: Гос. тип.,Т. 1. — 1895.
