Да чего ж его бояться – этого места-то, бабушка?
– Как чего, родимый? Ведь, не даром же оно слывёт проклятое место. На путном народ православный не проваливается, да ещё во время обедни. Говорят, и доселе тут в ночное время иногда слышутся колокола, да голоса поющие...
М. Воскресенский. Проклятое место. М., 1838.
Самая важная достопамятность Кунцевской местности, принадлежащая глубокой, незапамятной древности, есть небольшое древнее городище, называемое окрестными поселянами городком, а москвичами проклятым местом.
И. Забелин Кунцево и древний Сетунский стан, М.,1873
Велики контрасты времени в Москве. До сих пор на территории огромного города есть места, хранящие память не только о веках, но и о тысячелетиях. Таково Кунцево – западные ворота города, где буквально рядом с олимпийскими спортивными новостройками столицы находятся интереснейшие памятники её прошлого.
С середины XV века известны по документам земли Кунцева. Веками владела ими крупнейшая дворцовая знать – Мстиславские, Милославские, Нарышкины. В густом старом лесу Кунцева охотились на медведей и волков московские цари. А откуда само название?
Глиняные орнаментированные грузики и "лепёшки", наайденные на городище, относятся к первым векам нашей эры.
С полной уверенностью не ответить на этот вопрос. Известный историк Москвы XIX века И.Е. Забелин предлагал ряд толкований: куна – чаша, природная котловина на берегу реки, здесь куноворот (круговорот) Москвы-реки. И, наконец, кунка значит милая, а кунеть – хорошеть (куницей при сватовстве называли невесту). Не за редкостную ли живописность ещё в древности прозвали это место Кунцевом? "Нет ничего ему подобного красотой", – писал о Кунцеве Н.М. Карамзин.
Достопримечательность Кунцева – старинный парк с вековыми деревьями. Самый могучий из его дубов – тысячелетний, в четыре обхвата – описан К.А. Тимирязевым в его "Жизни растений". Остался он на полотне А. М. Васнецова. Великан простоял до начала XX века, пока удар молнии не разбил огромное дерево. Дуб сгорел, но корневища его глубоко вросли в подножье холма, у подъёма на древнее городище.
И сейчас у изгиба Москвы-реки в Кунцевском парке, как остров над глубокими оврагами, высится этот обособленный мыс с земляными валами и рвами, покрытый угольно-чёрной землёй – напластованиями седой древности. Межевая опись Кунцева 1649 года уже называла его "городище" (суффикс "ищ" издавна употреблялся для обозначения старины: дворище – место бывшего двора; городище – место оставленного города, покинутых укреплений). Во времена Московской Руси это городище, окруженное валами, приобрело мрачную славу, чему немало способствовали "чёртовы пальцы": (окаменелые моллюски) и "громовые стрелы" – наконечники древних стрел. Окрестные жители, обнаруживая их у обрывов городища, связывали свои находки с местопребыванием здесь "нечистой силы".
Оттого и роман ужасов писателя прошлого века Михаила Воскресенского, основное действие которого происходило на холме, назывался "Проклятое место". Даже сейчас, в наши дни, кунцевские старожилы хранят старинные предания о том, что здесь провалилась церковь и ушла в глубину метров на пятьдесят.
Городище давно привлекало внимание исследователей. Первое описание его как языческого капища сделал историк Зориан Доленга-Ходаковский, современник А.С. Пушкина (великий поэт даже называл себя "Новый Ходаковский").
В своем сочинении "План путешествий по России для отыскания Древностей Славянских" Ходаковский настойчиво проводил мысль о том, что московские городища – это "языческие священные ограды и никогда не были военными или городскими и сельскими укреплениями". Комментируя этот труд, Забелин замечал, что "ни одно из городищ своим положением в глухой чаще леса и вообще своей природной обстановкой не может в такой степени уносить наше воображение в ту таинственную, мифическую, заманчивую славянскую систему Ходаковского, как именно городище Кунцевское".
Кунцевские медные кресты и образок. XII-XV вв.
Кстати, и сам Забелин а 40-х годах прошлого века был свидетелем того, как в Троицын день на противоположном Кунцеву берегу Москвы-реки крестьянская молодёжь из дальней деревни Терехово, приблизившись к городищу, швыряла в реку традиционные зелёные венки. Зачем же было идти к городищу, когда у жителей Терехова был "свой" берег реки? Забелин предположил тогда, что это пережитки языческого требища у "проклятого места". Он считал, что "кунцевское городище есть памятник глубочайшей древности, показывающий, что эта сторона была заселена с незапамятных времен, задолго до того времени, с которого мы начинаем свою историю".
Первые специальные археологические разведки провёл на древнем памятнике уже в первые годы Советской власти профессор Московского университета В. А. Городцов. Однако значительные раскопки городища произведены были лишь в наши дин экспедицией Музея истории и реконструкции города Москвы.
...Густые заросли кустарника, крапива в рост человека – это место на окраине старинного парка и сегодня кажется своеобразным затерянным миром. Расчищены площадки для раскопок, разбита сетка квадратов – для точной фиксации находок и сооружений, снят дёрн, и с каждым пластом начинается продвижение вглубь столетий, в исчезнувший древний мир. На площади в 1200 квадратных метров найдены многочисленные разновременные сооружения, сделаны сотни находок.
Как показали исследования, городище было заселено уже в VI–V веках до нашей эры. Затем поселение просуществовало без видимых перерывов весь период раннежелезного века, до VII–VIII веков нашей эры. Вначале небольшой посёлок патриархального рода располагался на верхней площадке мыса, но вскоре жители его начали осваивать и склоны, сооружать на них плоские уступы, ставить дома и мастерские, устраивать загоны для скота.
Экспедиция делает вскрытия на вершине холма, на террасах, прорезает валы и рвы. В основании террас, под мощным намывом земли с верхней площадки, были расчищены первоначальные – углублённые, овальные жилища. По краю верхней площадки и террас, где грунт в заполненных ямах отличался от других мест, проступили контуры оборонительных конструкций – бревенчатая стена тына и плетень. Опасность набега грозила постоянно, и обитатели холма непрерывно совершенствовали свою систему укреплений: надсыпали валы, углубляли рвы, ставили новые линии кольев. За укреплениями скрывалось главное богатство – скот. На раннем этапе скотоводство было основой экономики поселения, что подтверждается статистикой собранных костей – подавляющее большинство принадлежит домашним животным. Среди костей диких животных, трофеев древних охотников, встречены медведь и кабан, лось и северный олень, лисица и куница – такова была, фауна территории будущей Москвы.
Идут раскопки...
Непосредственно ощущение эпохи передают вещи, они живо рассказывают о прежней жизни за могучими валами холма. Находки со всей очевидностью позволяют судить о хозяйстве и быте поселения скотоводов и охотников, рыболовов и древних металлургов раннежелезного века. На московской земле в те далёкие времена были развиты ткачество и керамическое производство. Древняя грубая лепная посуда была покрыта отпечатками тканей и сетки – так для плотности уминалось глиняное тесто. Верх сосудов покрывал разнообразный орнамент. Уникален глиняный штамп для нанесения узоров на сырую, до обжига, глину. Но встречена при раскопках и привозная, видимо из южных земель, керамика – с блестящим черным лощением. Явно иноземный характер имеют и стекленные бусы с тонкой прокладкой золота внутри. Предметом же торгового обмена на эти вещи была скорее всего пушнина.
Обитатели посёлка умели резать по кости – мастерски сделаны охотничьи костяные наконечники для стрельбы из лука, прекрасно отделаны иглы, приколки, пряжки. Красивы ажурные металлические украшения – миниатюрные колокольчики, застежки-фибулы, подвески, изготовленные здесь же, на городище. Неоднократно встречаются инструменты литейщиков – глиняные тигли для плавки, льячки – сосуды для разлива расплавленного металла. Любопытно, что на городище найдена и крошечная, умещающаяся на ладошке, игрушечная льячка – точная копия настоящей. Забавна и другая игрушка – глиняная погремушка в форме рыбы, в ней до сих пор звенит песок. Этой детской игрушке из раннего слоя поселения более двух тысяч лет.
Кунцевское городище относится к дьяковской археологической культуре (так условно называют памятники подобного типа по впервые описанному городищу у села Дьяково близ Коломенского – на восточной окраине современной Москвы). На археологической карте столицы отмечены признаки целой серии таких поселений: здесь, в районе будущего города, располагался своеобразный центр древних племен. Так, ближайшее к Кунцевскому городище находилось в садах на речке Сетуни, невдалеке от нынешней киностудии Мосфильм. Другое городище – Мамоновское – располагалось несколько ниже по течению Москвы-реки, не территории современного Нескучного сада. Следы дьяковского поселения с характерной "сетчатой" керамикой зафиксированы в последние годы на Боровицком холме в Кремле. Таким образом, раннее заселение территории Московского Кремля также можно отнести ко второй половине I тысячелетия до нашей эры.
Солярная бронзовая бляха. III-V вв.
При раскопках Кунцевского городища в слое середины I тысячелетия нашей эры встречены серпы, зернотёрки, коса-горбуша, зёрна злаков, свидетельствующие о возрастании роли земледелия у его жителей.
На основе земледельческого хозяйства складывались и религиозные культы дьяковских племен. Изображения расходящихся лучей, свойственных культу солнца, источника жизни, найдены и в различных предметах. Такова ажурная "солярная" бронзовая бляха, найденная в Кунцеве, – великолепный образец древнего прикладного искусства. Археологические находки позволяют говорить о распространенности культа великого женского божества, воплощения богини плодородия. Это и их глиняные статуэтки, и стилизованные символические изображения на предметах из металла, кости, глины. Предстоит изучить целый ряд таких ритуальных атрибутов первобытных верований дьяковцев, установить их несомненные земные корни.
Находки на древнем городище рассказывают о длительном, сложном пути экономического развития населения Москворечья, непрерывном совершенствовании ремесла. Высокого уровня достигает оно к началу II тысячелетия нашей эры. Именно в это время ремесленники московской земли стали объединяться в таких же старых укреплениях, как Кунцевское городище. Здесь, под защитой валов на речных дорогах им легче было сбывать свою продукцию. Именно многовековому развитию ремесла обязан своим зарождением и раннефеодальный город Москва с центром на Кремлевском холме и своим посадом. А древнейшим соседом Кремлёвского "града" было Кунцевское городище.
Изыскания в области древней топонимики, изучение больших коллекций из раскопок дьяковских городищ ещё не прояснили до конца вопрос об этническом происхождении их обитателей. Исследователи отмечают в дьяковской культуре финно-угорские и балтские элементы. Однако несомненно, что поздние слои XI–XII веков и в городище связаны со славянами-вятичами. Кунцево дало разнообразную керамику этого времени, изготовленную не гончарном круге, уникальный поливной сосуд, на котором рельефным штампом оттиснуто изображение славянского мифического Китовраса – крылатого получеловека-полуконя с мечом в руках. Эпохой домонгольского нашествия датируется трубчатый замок сложной конструкции, состоящий из трех десятков деталей. Среди предметов этого комплекса – украшения, орудия труда и инструменты, характеризующие высокое развитие ремесла. Железные ножи со стальной наваркой на лезвии, топоры, шиферные пряслице кружки, надевавшиеся на веретено, металлическое навершие клинка с узорным "травным" орнаментом – всё это великолепные образцы доброго мастерства и прикладного искусстве летописных славян.
Глиняные статуэтки и орнаментированный "кирпичик". IV-VI вв.
В центральной части верхней площадки славянскую основу многослойного Кунцевского городища прорезают остатки христианского храма и связанное с ним большое кладбище. Датируются они, по-видимому, не позднее XIII – начала XIV века.
Очевидно, не случайно при широком вскрытии городища не было обнаружено жертвенное место его ранних обитателей, хотя такие глинобитные площадки-жертвенники известны на нескольких дьяковских городищах. И.Е. Забелин высказывал предположение, что первую церковь не Кунцевском городище соорудили именно там, где был языческий жертвенник. Как тут не вспомнить, что со времен князя Владимира христианские храмы сооружали на месте языческих требищ, и церковь Василия в Киеве) стала на холме, где прежде стоял Перун "древян". Христианский принцип такого распространения веры, по-видимому, соблюдали и на Кунцевском холме. Недаром не склоне близ места храма археологи проследили мощные отложения в виде сбросе угля, золы, обожжённой глины. Вполне возможно, что это следы разрушенного языческого жертвенника.
Средневековые русские погребения на городищах обычно не радуют археологов значительными вещевыми находками. Не то оказалось в Кунцеве. С погребальным комплексом был связен ряд важнейших находок – монет и крестов. Монеты – медные "пулы" и серебряные копейки, чеканенные в Москве и в Твери, дали довольно точные даты погребений. Особенно интересной оказалась коллекция из двух десятков крестов, выполненных с высоким профессиональным мастерством и являющихся прекрасными произведениями раннемосковской мелкой пластики. В средневековье это было искусство, неразрывно связанное с народным творчеством. В его тематике своеобразно отражались особенности местных культов. Например, на многих крестах изображен святой Никита – "бесов мучитель": он избивает беса длинной палкой, ухватив "нечистого" за уши. Дата креста – XV век. Нужно вспомнить, что именно в это время легенда о Никите становится символом освобождения Руси от татарского ига.
Интересен и другой, более ранний крест. Дата его по известной коллекции В.И. и В.Н. Ханенко, собранной в прошлом веке, определяется XIII веком. Это половина складного креста – энколпиона. В центре его внушительное и монументальное изображение святого в епископском облачении, держащего Евангелие в левой руке. Такой иконографический тип характерен для Николы Зарайского. Древнейшая икона Николы Зарайского начала XIV века находится в Третьяковской галерее По мнению специалистов, иконография Николы Зарайского – это русская переделка образа византийского епископа, трактуемого как защитника русской земли от иноземных захватчиков. Недаром на одном из изображений Николы в Оружейной палате Кремля имеется надпись: "Николай – заступник роду крестьянску". Вот почему этот святой так высоко почитался в Москве и почему именно у церкви Николы Зарайского, "что у старого Каменного моста – на Троицкой площадке", устраивались торжественные встречи воинов-победителей.
Древнейшее живописное изображение Николы Зарайского связывают с Киевом – считают, что его привёз киевский боярин Родион Несторович, переселившийся в Москву при Калите и основавший церковь Николы на Киевце. Однако кунцевская находка говорит о том, что в мелкой пластике образ Николы Зарайского появляется раньше правления Калиты.
Среди находок художественной литой пластики интересен обрезок со сложной композицией, на лицевой его стороне семь скорченных фигурок, обрамлённых нарядным орнаментом. Этот сюжет связан с церковной легендой о "семи отроках из Ефеса", известной с V–VI веков. Семь мальчиков-христиан забрались в горную пещеру, спасаясь от преследования императора-язычника Деция. Здесь они "чудесно" заснули и проснулись спустя три столетия уже при полном торжестве христианства. Обрезок с семью отроками был народным полуязыческим амулетом-оберегом, считалось, что он охраняет во время сна от непредвиденных опасностей.
Легенда эта стала популярной в Древней Руси, семь рельефных, резных белокаменных фигур отроков украшают фасад прославленного Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. Характерно, что ажурный растительный орнамент кунцевского обрезка совпадает с одним из мотивов резьбы на Георгиевском соборе – памятнике владимиро-суздальского зодчества. В образке явно прослеживается влияние искусства Владимирской Руси, традиций таких высокоразвитых центров культуры, как Киев, Владимир, Суздаль.
Десять полевых сезонов провела на городище экспедиция Музея истории и реконструкции Москвы. Многолетнее археологическое исследование памятника подошло к завершению. Двадцать веков оставили в земле свои характерные следы. Разновременные культурные напластования дают представление о развитии ремесла и торговли на московской земле, об изменении в характере материальной и духовной культуры её жителей, о переменчивой земной судьбе религиозных верований.
Кунцевское городище – древнейшую земляную крепость в Москве – ждёт интересное будущее. Предполагается сделать его объектом открытого музейного показа с восстановлением утраченных деталей, экспонированием многочисленных находок. Загадочное "проклятое место" станет поучительным заповедным музеем.
Статья из журнала "Наука и религия" №1 за 1978 год и в оригинале называется "Раскопки на "проклятом месте"". Картинки плохи, как всегда, не знаю, можно ли найти фотографии представленных объектов в лучшем качестве. Я не искал. Кому интересны подробности об этом месте — в Интернете достаточно много информации со схемами, рисунками и пр.
Автор статьи: А. Векслер (руководитель Кунцевской археологической экспедиции).
