Сож в старину Нереей звали. Имя реки произошло от названия песчаного наноса. Плыл по Нерее в однодеревке (челн из целого ствола дерева) Гоимил. Торопился в свое селище. Вот уже и избы знакомые показались. Но что-то было не так: не вились дымы над стрехами, не ходили женщины у изб...
Почуял недоброе Гоимил, но поздно. Не успел челн упереться носом в песчаный берег, как из тростника, лозовых зарослей выскочили чужбинники.
«Говори, где остальные?» — закричали. Гоимил понимал их речь, но не показал этого. Потому и узнал, что приплыли сюда люди от холодного моря. По рекам шли, по озерам, добра в дороге награбили много, людей повязали немало. В селище Гоимила выдерцам (грабителям) не повезло. Жители заметили их издали, быстро снялись с места и исчезли в лесах и болотах. Долго чужаки допытывались у него, где его народ. Бросили парня в глубокую яму, пригрозили убить, если не одумается.
Крик филина
Но вот ухнул близко в темноте филин. Потом — еще и еще раз. Сильнее забилось сердце полонника: понял, что это подает знаки его любимая Алена. В яму посыпались земля и иглица. За ними глухо стукнулась о дно слега (жердь). В один миг выбрался Гоимил по ней из ямы. Не сказав ни слова, повела его Алена от опасного места. Но треснула под ногой парня сухая ветка. Подхватились выдерцы-сторожа, крик подняли, бросились за утеклецом. Торопил Алену Гоимил. Но зашлось у той сердечко от быстрого бега. Понял Гоимил, что вдвоем им не убежать, усмотрел выворотень — вырванное с корнем дерево, усадил девушку в яму под корнями, ветками забросал. Сиди, сказал, молчи, я скоро вернусь, уведу ворогов в болото, и не будет им дороги назад.
Отбежал он от Алены подальше. «Го-го-го!» – закричал. Догонявшие обрадовались и побежали на голос. Вскоре и самого Гоимила увидели. Вот-вот настигнут! А он то с одного места крикнет на их языке обидные для них слова, то с другого. Уж очень разозлил он чужбинцев — бежали они за ним, не разбирая дороги. И не заметили, как оказались посреди огромного болота. Попробовал было их походный конунг ступить на большую, поросшую травой кочку, а она ушла из-под ног. Остались от конунга одни пузыри на грязной воде. Вот тогда совсем растерялись выдерцы.
Что сталось с пришельцами, знал один только Болотник, хозяин болота...
Ладьи в огне
Гоимил нашел Алену. Она привела его только ей ведомыми тропами к буданам родичей.
Сильный, ловкий Гоимил никогда в драку не лез и не позволял никому причинять вред соседним племенам. За то и имя такое получил – Гоимил: любящий, берегущий мир и покой. Теперь же зачесались кулаки у парня: надо чужбинцев побить, их мало осталось.
Пошли за ним люди. Побили разбойных гостей, сожгли без жалости лодии, украшенные невиданными зверями, а полонников отпустили по домам.
На прежнее место радимичи не вернулись. Никто не захотел идти в избы, где хоть и недолго, но жили грабители. Стали ставить избы в боровине (хвойном лесу) на высоком месте: там, где Нерея принимала в себя воды малой реки. Ее считали рекой Гоимила, потому что только он вылавливал здесь сомов с себя ростом. Звали речку как у кого получалось – Гомий, Гоимила, Гомеюк. Вот меж этой рекой и Нереей и выросло новое селище. Говорили, что это селище Гоимила. Потому что все признали его главным над собой.
Мало ли, много ли времени прошло, а стало селище городом. Исчезла речка, а название места осталось. В разное время по-разному оно звучало: Гомей, Гомен, Гомье, Гомьи, Гомин, Гомит... В летописи в 1142 году город назван Гомием. Долго жило это имя, и лишь в XVIII веке город стали звать так, как он зовется и сейчас – Гомель.
