Возвращался как-то с боя воевода Василько, повел своих воев вверх по Днепру. Но кипчаки тут бегали волчьими стаями, суда грабили купеческие, полон брали.
Жало стрелы
Досталось воям Василько, но и похитников побили без счету. Воеводе же не повезло. Кипчакская стрела глубоко впилась повыше колена. Не смертельная рана, но обезножел Василько. Стрелу сломали, а жало достать не сумели.
Луком обложили рану, золой присыпали, думали — само выйдет железо. Только того не получилось. Становилось ему все хуже и хуже. Когда же совсем худо стало, снесли его в селище, на мысу стоящее. Оставили Василько в одной избе, что поближе к берегу была. Жила в ней семья большая рыбаря и охотника Вольши. Увидел он рану воеводы, ничего не сказал. Долго точил свой нож о камень. На огне тем часом травяное варево варилось. Велел сыновьям уложить гостя на лавку поближе к свету да за руки и ноги, за голову держать крепче крепкого.
Разрезал воеводину ногу, вытащил жало стрелы, а рану обмыл отваром трав. Тряпицами льняными в тех же травах вареными обложил, крепко завязал. Обмывал рану Вольша, тряпицы менял, заставлял хворого пить настойку, горчее которой, кажется, никогда воевода не пивал.
Красава с норовом
Ожил Василько, есть попросил. Вот тогда и увидел Стужку, дочь Вольши. Родилась девица в такие морозы, что деревья трескались. От той стужи и имя девочке пошло. Красавой была она. Только норовом неизвестно в кого. Чуть что не по ней – морозом лютым обожжет.
Все знали о том, воеводе же неизвестно то было. И в один миг оказался за порогом избы. Верно, было за что. Как ни уговаривал отец дочь вернуть хворого в избу – ни в какую. Пришлось просить соседа принять воеводу к себе. Залечилась рана Василько. Только другую рану, что открылась вдруг, Вольше вылечить было не под силу. Полюбил Василько Стужку. Та же и близко его не подпускала.
Пришла пора воеводе домой возвращаться: «Я вернусь сюда, Стужка. Люба ты мне как никакая другая». Даже бровью не повела Стужка, лишь косу перекинула за спину. Такое вот было их прощание.
Замок на мысу
Может, лето прошло или три. Не исполнил воевода обещанного. Коса Стужки ниже пояса отросла. Час пришел свое семейство заводить. И было из кого отцу с матерью выбирать в мужья дочери. Но дочь и слышать не хотела о замужестве. Только все глядела и глядела на Днепр-реку да каждую лодию купеческую встречала. Кого ждала девица – никто не знал.
В одну же ночь вернулся воевода. Только не так, как хотел. Привезли его на санях почти без памяти. Под топор ворога попал. И опять Вольша варил травы и коренья, поил раненого полынным настоем, перевязывал льняными тряпицами. Отцу во всем помогала Стужка. Не отходила от Василько. Вернулось здоровье к воеводе.
Ничего не боялся воистый муж, а рядом со Стужкой робел. Та же не робела. Сказала ему, что люб он ей еще с того часу, когда стрелу с отцом вытаскивала из него. Отослал воевода гонца в город. Отписал князю, что нашел место, где можно крепость ставить, чтобы ворогов с полуденной стороны стрещи (караулить). И добавил, что жену тут себе нашел, и просил дозволения в новой крепости остаться.
Был срублен замок на мысу. И ров вырыт глубокий, земляной вал насыпан. На четырех вежах день и ночь дозорщики стояли. Стрещи и хранити все дороги приказано было им. От той крепости, стерегущей родную землю, от стрежева берега вышло название выросшему селищу. «Стрежевым» его окрестили. Позже стало «Стрешиным» называться.
