Понятия происхождения славян

Автор-Гжегож Ягодзинский, человек, который, что здесь много скрывать, не любит всех приверженцев знаний о славянах, но наша цель, цель блога славяне и славянство-представить различные течения и предложения о нашей истории и предках. При противостоянии различных материалов мы должны придерживаться своего мнения по теме или проверять его, добавляя новую информацию к своим знаниям. Приятного чтения.

Две гипотезы

Когда мы читаем различные исследования, опубликованные в Польше и посвященные проблеме происхождения славян, у нас может сложиться (ошибочное) впечатление, что в науке на эту тему существуют только две, резко противоположные друг другу гипотезы. Согласно первой из них, называемой автохтонной гипотезой, славяне веками проживают в бассейне реки Вислы и Одера, то есть на территории нынешней польский, причем в некоторых версиях здесь также упоминаются области, расположенные более восточнее, не придавая им, однако, первостепенного значения. Вторая точка зрения, называемая аллохтонической гипотезой, гласит, что праотцы славян лежали на востоке (обычно говорят о Среднем Поднепровье) и что на польский край они прибыли только около 500 года н. э.

Прежде чем мы проанализируем аргументы, на которые ссылаются сторонники обеих гипотез, а также прежде чем мы познакомимся с противоположными взглядами, мы должны подумать о том, достаточно ли четко и точно поставлена проблема, которую мы должны решить.

Этнос

Предметом дальнейших размышлений являются вопросы, связанные с этногенезом славян. Под термином этногенез мы подразумеваем процесс выделения и формирования этносов, то есть этнических групп. В широком смысле это понятие включает в себя народы, племена, национальные меньшинства и, следовательно, как целые общества, так и их части, образующие отличительные коллективы. Славяне, конечно, тоже пример этноса.

Этнос представляет собой совокупность индивидов, которые не должны быть разобщенными, бывает и так, что один этнос составляет часть другого, более широкого. Кто-то может чувствовать себя одновременно, например, британцем и ирландцем, русским и украинцем, или поляком и славянином.

Важнейшей характеристикой любой человеческой группы, которую мы можем охарактеризовать как этнос, является осознание ее внутреннего единства и в то же время обособленности от соседних групп. Это сознание характерно для представителей той или иной этнической группы, эта группа отличается от других групп и в глазах других людей. Предпосылка этой статьи заключается в том, что в прошлом был период, когда:

Славяне понимали, что принадлежат к одной группе,
Славяне признавали свое отличие от других народов, например, от германцев,
Славяне воспринимались германцами, греками и т. как единая, отдельная этническая группа.

Здесь стоит выделить несколько вещей, чтобы избежать путаницы. Во-первых, это предположение не является спекулятивным и не должно вызывать противоречий, поскольку, по крайней мере частично, оно подтверждается историческими источниками, подчеркивающими единство славян и, во всяком случае, подчеркивающими их отличие от соседних народов. Во-вторых, не имеет значения для проводимых здесь размышлений состояние этнического сознания славян в начале XXI века. Конечно, для многих людей сегодня очевидно как принадлежность к более узкой группе, например полякам, так и к более широкой группе – славян. Однако эта проблема нас здесь не интересует. Мы только предполагаем, что сознание принадлежности к группе славян существовало и в прошлом, и это яснее, чем сегодня.

Как видим, границы этноса определяются прежде всего сознанием людей, а другие факторы играют в лучшем случае вспомогательную роль. И да, эти границы часто совпадают с языковыми границами. Язык объединяет людей в нацию, так как позволяет обмениваться мыслями между членами этой нации. Таким образом, члены данной этнической группы могут легко общаться друг с другом, но существует барьер для общения между людьми, принадлежащими к разным этническим группам.

И все же могут быть многоязычные этнические группы, такие как бельгийцы или швейцарцы. Бельгиец, говорящий на фламандском (голландском) языке, обычно чувствует связь с бельгийцем, говорящим на Валлонском (французском) языке, даже если каждый из них сохраняет осознание принадлежности к более мелким группам, фламандцам и Валлонам соответственно. Сознание этнической самобытности распространено, в свою очередь, среди австрийцев, которые используют тот же язык, что и немцы.

Эти примеры доказывают, что, хотя язык является важным определителем этнических границ, он не является их абсолютным определителем. Однако стоит отметить, что при попытке установить критерии этнической самобытности даже у бельгийцев и швейцарцев используется понятие "язык". Бельгиец может говорить по-французски или по-голландски, но уже не по-японски. Швейцарец говорит по-швейцарски (в настоящее время преобладает мнение, что Швиц-это язык, отличный от немецкого), итальянский, французский или ретороманский, однако маловероятно, что швейцарцем считается человек, который ежедневно использует суахили. Даже человек, говорящий по-немецки, но не по-швейцарски, также не вписывается в определение швейцарца.

Границы этноса часто совпадают с культурными границами, то есть с границами стилей в материальной культуре, с границами религии, нравов и т. Кажется, например, что именно культура, в данном случае тесно связанная с религией, является самым важным отличием между сербами и хорватами. Однако, с другой стороны, мы знаем много примеров, когда явная культурная самобытность не мешает людям идентифицировать себя с одной и той же этнической группой.

Ведь границы этноса устанавливают исторические границы, а значит, знание происхождения от общего предка, осознание общей истории, общее чувство права занимать определенную территорию и т. Однако исторические границы часто являются лишь производной от осознания принадлежности к группе, например, поляк может считать себя потомком мифического Леха только потому, что он чувствует себя поляком (а не наоборот, т. е. он не уверен, что действительно является потомком Леха и на этом основании может чувствовать себя поляком).

В последнее время появилась мода искать границы народов путем анализа генетических или антропологических особенностей. К сожалению, при рассмотрении такого рода чаще всего забывают о том, что люди размножаются половым путем, а значит, и о том, что у каждого человека есть два родителя, а не только один, и не всегда оба родителя чувствуют принадлежность к одной этнической группе. Как известно, черты наследуются как от матери, так и от отца. Отметим, что если у двух братьев оба родителя одинаковы, то сыновья этих двух братьев (двоюродные братья), как правило, имеют только 50% общих предков во втором поколении (у каждого из них всего 4 бабушки и дедушки, из которых только 2 являются общими для всех). Внуки этих братьев имеют только 25% общих предков в третьем поколении (у них по 8 прадедов, в том числе только 2 общих для всех). Поэтому никого не должно удивлять различие внешнего вида среднего Болгара и среднего поляка, которые хотя и имеют общих славянских предков, но их доля, среди всех их предков, вероятно, чрезвычайно мала. И поэтому исследования, направленные на то, чтобы проследить прошлое славян на основе их биологических особенностей, должны вызывать серьезные сомнения в методологическом характере.

Именование этнических групп (или прямо: наций) популяциями является примером смешения элементарных понятий, возможно, допустимых в публицистике, но неприемлемых в науке. К сожалению, есть некоторые теоретизирующие биологи, которые, кажется, не понимают понятия „этнос” и отождествляют его с неточно используемым термином „население”. Согласно общепринятому определению, популяция представляет собой группу таких особей данного вида, которые скрещиваются почти исключительно с особями, принадлежащими к той же группе. Таким образом, этнические группы не являются популяциями, потому что процент детей от отношений членов одной группы с членами другой группы всегда был и слишком значителен, чтобы его игнорировать. Итак, имеем ли мы право использовать понятие "население славян"” Действительно ли какая-либо нация представляет собой систему, достаточно замкнутую, чтобы иметь возможность безоговорочно сравнивать ее с населением в том смысле, в котором этот термин используется в биологии?

Часто бывает так, что примеси даже доминируют в той или иной этнической группе, поэтому среднестатистический Болгар обязан своей физиономией и, возможно, генетикой, прежде всего своим неславянским предкам: местным балканским (например, фракийцам) и неиндоевропейским (тюркским болгарам). Напротив, физические характеристики, унаследованные от славянских предков, благодаря этим примесям глубоко спрятаны или вообще отсутствуют. Другими словами, следует задуматься, существуют ли вообще биологические (генетические, физико-антропологические) границы отдельных этнических групп, в том числе славян.

Таким образом, происходит:

людей в биологическом измерении,
язык,
другие формы духовной культуры,
материальной культуры,

они могут совпадать или не совпадать. Об этой проблеме еще будет сказано ниже, однако уже никого не должно удивлять, почему в этой статье, хотя и написанной биологом, биологические факты не попали в центр рассмотрения.

Этногенез

Из предыдущих соображений следует, что, изучая проблему происхождения какой-либо этнической группы, а значит, и славян, нельзя забывать, что границы этой группы определяются прежде всего человеческим сознанием. Это приводит к значительным осложнениям: не существует надлежащего метода изучения того, каким было человеческое сознание в прошлом. Пытаясь ответить на вопрос, откуда пришли славяне, мы должны были бы узнать полную историю этого термина, т. е. выяснить, какие люди в тот или иной период считали себя славянами и какие люди считались славянами. К сожалению, даже в отношении исторической эпохи, когда существовали письменные источники, наши знания по этому вопросу очень скудны. В отношении периода до появления письменных документов мы можем использовать только спекуляции. Хуже того, в будущем у кого-то даже нет шансов приоткрыть эту завесу тайны, если они не разработают способ путешествовать во времени.

Поэтому вместо того, чтобы заниматься историей сознания этнической самобытности славян, о которой мы можем сказать очень мало, давайте сосредоточимся на изучении истории проявлений этой самобытности. Как мы уже упоминали выше, наиболее важным из них является язык, несколько менее надежным является материальная культура. Другими словами, вместо того, чтобы пытаться ответить на вопрос, откуда пришли славяне, который является неточным и на который у нас нет шансов дать ответ из-за отсутствия данных, давайте сосредоточимся на попытках ответить на следующий вопрос:

где когда-то жили люди, говорящие на языке, из которого развивались современные славянские языки,
где имеет свои истоки материальная культура исторических славян.

Однако мы будем избегать углубления в генетику или антропометрию, учитывая три факта, обсуждаемых выше:

факт наличия у современных славян предков, среди которых многие неславянские,
дело в том, что эти неславянские предки имеют значительную и даже решающую долю в генотипическом и фенотипическом составе славян,
тот факт, что выводы генетических и антропометрических исследований не помогут нам найти ответ ни на один из двух конкретных вопросов о родословной людей, когда – то говорящих на славянском языке, и о родословной материальной культуры, приписываемой славянам, — и именно эти два элемента, а не биологические свойства, мы признали выше наиболее значимыми проявлениями этнической самобытности славян.

В окрестностях известного по производству сыра города Чеддер (регион Бристоль в Англии) в свое время была обнаружена мумия, из которой удалось взять ДНК для анализа. И что получилось? Ну, учитель истории в местной средней школе, англичанин, вероятно, является прямым потомком мумифицированного человека! Дает ли этот факт нам право утверждать, что англичане являются коренными жителями британских островов? Это кажется сомнительным: англичанином мог быть только один из многих предков этого человека(или даже ни один, а английский язык его предки выучили несколько сотен лет назад, потому что на этом языке говорили все вокруг). А ведь именно этот учитель считает англичан своим собственным народом, а английский язык (а не, например, корнийский) — своим родным языком. На каком языке говорил его генетический предок, человек из Чеддера, можно только догадываться. Конечно, это был не английский язык.

И действительно, из исторических источников мы знаем, что англичане не населяют окрестности Чеддера вечно. Им предшествовали какие-то П-кельты (британцы, Корнийцы или их родственники), те Q-кельты (Гойдели, родственники Ириев до того, как бритты вытеснили их в Ирландию), те, в свою очередь, неиндоевропейские Каледонцы и, возможно, еще ряд других наций. Народы изменились, но гены остались.

Археолог Дэвид Майлз в книге „племена Британии” („знание и жизнь”, 11/2005, стр. 12) считает, что 80% генов белых британцев происходят от племен, населявших Британские острова со времен ледникового периода, а не от римлян, англов, саксов или викингов. Вероятно, не от кельтов и вовсе не от индоевропейцев, появившихся там сравнительно недавно. Даже по словам Ренфрю, подвергшегося критике в других местах, ищущего праотца индоевропейцев в Анатолии и необоснованно связывающего их экспансию с распространением сельского хозяйства, индоевропейские гены прибыли на острова Спустя много времени после того, как последние фрагменты ледяного покрова растаяли. Несмотря на полную лингвистическую индоевропеизацию населения, сочетающуюся с вытеснением древних доиндоевропейских языков (как, вероятно, пиктский или Каледонский), вытеснение старых генов не произошло вовсе, а, наоборот, гены, пришедшие во время многих миграций, сегодня составляют лишь около 1/5 всего генетического пула островитян.

Литература (В. Манчак, "Вавилонская башня", Ossolineum 1999, за Дьяконовым и Оршаниным) приводит и другой интересный пример. Прародителем тюркских народов был Алтайский край. В биологическом смысле предки турок были „косоглазыми „, то есть обладали признаками расы (или, как кто предпочитает сорта)”желтой". До сих пор черты предков сохранили, например, якуты и другие восточно-тюркские народы.

Однако в какой-то период истории произошла экспансия Прототурков на Запад. Они добрались до Туркмении, Азербайджана и, конечно же, до Анатолии. И что получается? Только 51% кыргызов сегодня имеют монгольскую складку. Чем дальше от праотца, тем меньше этот процент: эта черта встречается у 22% казахов, 11% узбеков и 6% туркмен. Среди современных азербайджанцев „косоглазых " людей, биологическими предками которых могли быть Прототурки, всего 2 процента. В Турции практически нет жителей с видимой монгольской складкой. Похоже, что хотя турки как нация имеют восточное, Алтайское происхождение, но в биологическом смысле они являются твердыми автохтонами, Анатолийцами.

Хотя бы эти примеры показывают, что опора понятия „нация” на биологические критерии является наихудшим из возможных решений, а корреляция биологических и языковых данных незначительна. Кроме того, из них вытекает любопытный, хотя и очевидный вывод, что наши языковые предки до 500 года н. э. могли обитать, например, на территории Украины, но при этом также возможно и вероятно, что некоторые другие наши предки (биологические, или, как кто предпочитает, генетические) населяли тогда территории "Одровисля", то есть сегодня Польский. Факт существования в одной группе людей генов различного происхождения не может не удивлять. Ведь славяне, занимавшие территории, ранее населенные населением, принадлежащим к другим этносам, не рубили ее в пень, а только скрещивались с ней. Даже в случае кровавых набегов победители воины, вероятно, убивали своих противников-мужчин, но щадили женщин и делали их матерями своих собственных детей. Именно этот механизм привел к тому, что сегодня турки почти не проявляют генетических особенностей своих алтайских предков. Это ставит в совершенно ином свете спор между автохтонистами, считающими польский край праотцой славян, и аллохтонистами, ищущими эту праотцину на Украине.

Чудесное размножение

Подробного объяснения требует также проблема, обсуждаемая далее в тексте статьи, которая часто поднимается некоторыми людьми, стремящимися дискредитировать взгляды своих оппонентов, которые используют утверждения, принятые априори, возможно, из-за отсутствия разумных аргументов. Ну, по словам Годловского, сторонника аллохтонной гипотезы, в VI веке на Украине проживало 300 тыс. Славян. Ловмянский же оценил число славян в XI веке в 7 285 тыс. По мнению сторонников автохтонной гипотезы, для того, чтобы произошло такое увеличение численности, они должны были бы „размножаться, как кролики”. С другой стороны, Курнатовский оценивает число славян во всей их восточной и западной нише в VI веке в 1 600 тыс., и это значение, по его мнению, должно дать возможность автохтонной гипотезе.

Однако здесь мы должны задать два неприятных вопроса:

Насколько достоверна оценка численности славян на Украине в VI веке в 300 тысяч (каковы основания этой оценки)?
Неужели кто-нибудь все-таки подсчитал, насколько велик был бы естественный прирост славян при принятии приведенных оценок?

Мы не будем здесь приводить полемику с представленными расчетами и примем их как истинные. Мы воспользуемся знакомой формулой сложного процента для расчета естественного прироста славян в течение пятисот лет:

A = a * rⁿ

где:

а-численность в 500 году н. э.; А = 300 000;
A-численность в 1000 году н. э.; A = 7 285 000;
n — количество поколений;
r означает 100% + x, где x — искомое натуральное приращение.

Предполагая, что средняя продолжительность поколения составляет 20 лет (то есть, в таком возрасте у родителей родились их дети – для периода Раннего Средневековья это предположение не производит впечатления невероятного), мы получаем n = 25 поколений на протяжении 500 лет.

Таким образом, мы имеем:

7 285 000 = 300 000 * r²⁵
(делим обе стороны на 1000 и логарифмируем стороны)
log 7 285 = log 300 + 25 * log r
25 * log r = 1,38531
log r = 0,0554
r = 1,14

что дает естественный прирост ок. 14% на поколение, или 0,7%, или 7‰ в год. Аналогичные расчеты, сделанные для данных, приведенных Курнатовским, дают при этом ок. 6% на поколение, или 0,3%, или 3‰ в год. Стоит сопоставить эти данные, например, с ситуацией в Ирландии в 2003 году, когда аналогичный показатель естественного прироста составил более 8‰. Значительно более высокие показатели наблюдаются сегодня, например, в Индии или Китае-они достигают 15‰. Речь не идет ни о странах с чрезмерно высоким уровнем жизни, ни о странах, которые страдают от перепроизводства продуктов питания. Также трудно обвинить их жителей в массовом подражании брачным обычаям длинноухих пушистых.

Таким образом, не кажется, что естественный прирост в 7‰ в год настолько высок, чтобы оправдать забавные намеки на кроликов. Тем не менее, некоторые биологи обвиняют гуманистов в невежестве в области биологии населения и динамики населения, подчеркивая их важную роль в этногенетических исследованиях. Они утверждают, что гуманисты не практикуют достоверную науку, а только спекулируют, и что, в отличие от них, только естественные науки способны что-либо объяснить. Хуже того, гуманисты проявляют как бы неприличную беспечность в разговорах о важных социальных вопросах, вероятно, потому, что осмеливаются опровергнуть тезис об историческом праве славян на определенные земли, основанный на том факте, что на этих землях они живут веками. Для современного человека утверждение о том, что польский народ населял 1500 лет назад германцы, имеет какие-либо последствия? И желаем ли мы жить здесь "вечно" (со времен Адама? ab urbe condita? a mundo creato?), должен служить аргументом в дискуссии? Разве задача науки не в том, чтобы противостоять именно этому типу желаний?

И если даже кому-то прибавка в 7‰ Кажется все же слишком высокой, есть и другие факты, позволяющие сохранить в силе гипотезу об украинской родине славян. Дело в том, что славяне поглощали в течение истории другие народы, как, например, тюркские болгары. В несколько более ранние времена здесь можно упомянуть, предположительно, иранских сарматов и итальянских венетов, вполне возможно также участие скифов, а в 300-500 годах н. э. Также части готов и других германских племен. Таким образом, даже не слишком высокий естественный прирост славян действительно мог быть достаточным, чтобы привести к значительному увеличению их численности в 500-1000 годах н. э., поскольку они ассимилировали народы, которые они заложили на вновь оккупированных территориях.

Биологические данные

Предложенный некоторыми антропологическими данными автохтонный характер славянского населения не противоречит возможности Восточной родословной наших языковых предков. Данные такого рода не являются доказательством того, что население, населявшее территорию нынешней Польский в конце античности, использовало славянский язык. Они также никоим образом не отрицают возможности вступления этого населения в состав славянского этноса 25 поколений спустя. В его окончательном формировании к ок. в 1000 году в значительной степени могли принять участие предславянские коренные жители, оставившие следы в наших генах и физических характеристиках, наряду с следами, принесенными захватчиками с Днепра. В этом контексте стоит напомнить, что данные физической антропологии также доказывают местное происхождение населения, проживающего в современной Турции, хотя история сообщает нам об Алтайском происхождении турок.

Однако действительно ли биологические данные однозначно указывают на коренной характер славян, населяющих "Одровисления"” Как пишут авторы, рассматривающие этот вопрос, по физическим характеристикам " как население вельбарской, так и черняховской культуры имеет большое сходство с населением масломужской группы из Люблинщины” (В. Козак-Зихман). Кроме того, другие исследования населения польский предполагают его генетическое сходство с населением Украины и Юга России. Однако были также обнаружены следы, указывающие на близость к населению Пиренейского полуострова (связи этого рода могут восходить к эпохе энеолита и могут предполагать генетическую связь с доиндоевропейским населением Европы). Из этого вытекают три вывода, что не удивительно для того, кто внимательно следил за результатами до сих пор:

Славяне в своей истории не заботились о сохранении "расовой чистоты" и смешивались с другими народами,
в славянских генах мы можем найти различные следы этого запутанного прошлого,
генетические исследования никак не могут помочь определить место, где в древности жили люди, говорящие на языке, являющемся предком современных славянских языков.

Молекулярным генетикам иногда кажется, что их выводы более надежны, чем результаты, достигнутые в результате исследований лингвистов, историков и археологов (и эти результаты даже называют спекуляциями). Между тем, по причинам, упомянутым выше, именно данные, собранные генетиками, лишены какой-либо ценности для исследований этногенеза. Независимо от того, что вы думаете о гуманитарных науках, генетика не поможет решить вопрос о происхождении, например, славян или индоевропейцев.

Генетика, безусловно, полезна для объяснения таких вопросов, как обстоятельства заселения Америки, как в период до, так и после Колумба (например, в последнем случае генетические исследования популяций современных американцев могут помочь, упрощая вопрос, определить процент людей ирландского или польского происхождения). Однако эти же исследования не могут объяснить, например, охват английского языка в Америке. Известно, что это родной язык людей не только британского, но и африканского или польского происхождения. Лингвиста это не интересует, а этнолог может интересоваться, откуда взялись небританские примеси среди изучаемого им этноса. То же самое касается происхождения славян или индоевропейцев: лингвиста или этнолога будет интересовать прежде всего то, откуда происходят те, кто принес индоевропейский язык. В генах не прописано, на каком языке говорили генетические предки современных людей. И поэтому генетические исследования в конкретных случаях не являются и не могут быть полезны для установления этногенеза конкретной нации. В приведенном примере это исследование никоим образом не может объяснить, почему афроамериканцы сегодня говорят по-английски (а не на каком-то языке банту). Они также не подтверждают африканское происхождение английского языка. Точно так же утверждение среди поляков, например, иберийских элементов еще не доказывает западное происхождение славянских языков, а утверждение в популяции Западной Европы генетических элементов, существовавших там 35 тысяч лет, не доказывает, что языки, на которых говорят сегодня, произошли от языков, на которых говорили там 35 тысяч лет назад.

Модель, предполагающая, что народы живут в полной изоляции и что они сохраняют как язык, так и генетические характеристики своих предков, является не только ошибочной, но и совершенно наивной моделью. Фактически, генетические изменения конкретной популяции происходят совершенно другими путями, чем изменения ее языка и этнического сознания. Никто, конечно, не утверждает, что генетическая история конкретной области не является интересной исследовательской проблемой, но, вероятно, очевидно, что эта проблема не имеет ничего общего с изучением этногенеза.

Некоторые словенские псевдоученые пытаются доказать, что их нация произошла от древних венетов, к тому же связанных якобы с этрусками. Несмотря на ошибочные методы, с помощью которых они пытаются доказать совпадение между вымершими Венетскими и этрусскими языками и современными словенскими диалектами, они используют не вызывающий сомнений аргумент из области генетики. Речь идет именно о исследованиях, согласно которым генетический состав населения, населяющего территорию современной Словении, не изменился за каких-то 7 тысяч лет, а может быть, и больше. Так как же возможно, что предки Поляков (согласно генетической аргументации) пришли с Востока, в то время как предки лингвистически родственных им словенцев (вероятно, никто не оспаривает это утверждение) по крайней мере с 5000 года до н. э. проживают на территории, где они живут и сегодня.

Интерпретация этих фактов банальна. Основной костяк населения Словении может составлять население, проживавшее там с древних времен. Однако язык и” славянство " словенцев не имеют к этому никакого отношения: относительно небольшая группа славян (как видно из генетических исследований) прибыла на те территории около 500 г. н. э. (этого генетика вряд ли может подтвердить) и вызвала полную национализацию туземцев, т. е. принятие ими языка и культуры захватчиков. Никакая другая гипотеза не может объяснить очевидного языкового родства этого народа с другими славянскими народами. Не имеет значения процентное отношение этих пришельцев к существующему населению – важно, что именно они принесли свой язык и культуру, которые сохранились до наших дней. Однако именно благодаря этой немногочисленной группе словенцы приобрели чувство принадлежности к славянским народам.

Поэтому в этногенетических исследованиях важна история языков, а не отдельных людей. Генетические исследования доказывают, что миграцией с востока на территорию современной Словении можно пренебречь. Лингвистические исследования доказывают, что этой миграцией пренебрегать нельзя.

Как сообщил один из респондентов, в поисках праотца индоевропейцев полезно, по мнению некоторых исследователей, изучить наличие мутации M17 (Eu19) Y-хромосомы. Это происходит у 54% жителей Украины, 56% жителей польский и 60% жителей Венгрии. Эта мутация также была обнаружена у более чем 45% жителей Северной Индии (точнее, у синдов и Пантанов). Мутация M17 была наконец обнаружена” у 80% кельтов " (Rosser, 2000).

Уже хотя бы беглый анализ этих данных показывает, что они лишены всякой ценности для поиска места, откуда индоевропейцы начали свои миграции. С одной стороны, высокая частота мутаций M17 у некоторых индийских и славянских народов может свидетельствовать об их близком родстве, которое, в конце концов, не противоречит лингвистическим данным. Однако в таком случае совершенно необъяснимым был бы высокий процент этих мутаций у венгров, которые не имеют ничего общего ни с славянами, ни с индусами, ни вообще с индоевропейцами. Еще более загадочной была бы высокая частота М17 среди кельтов... однако из прилагаемой карты ясно видно, что значительная доля М17 встречается только у жителей Оркнейских островов:

Стоит в этом контексте осознать, что, несмотря на свое расположение у побережья Северной Шотландии, Оркнейские острова в прошлом были заселены пиктами, а сразу после этого-викингами, а не кельтскими шотландцами. Независимо от этого факта, если мутация M17 действительно должна быть характерной для индоевропейцев,почему ее почти полностью не хватает в индоевропейской Западной Европе? И откуда высокая явка этой мутации среди некоторых тюркских народов, в том числе киргизов, в то время как она очень редка у других, например, казахов?

Как видите, нет никакой корреляции между этнической принадлежностью и возникновением той или иной мутации. Также нет корреляции между возникновением различных мутаций-достаточно сравнить мутации M17 и M173. Например, высокая частота” доиндоевропейской " мутации M173 у жителей Оркнейских островов, Чехии и Словакии сопровождается высокой частотой „индоевропейской” мутации M17, в то время как у британцев, несмотря на высокую частоту M173, практически отсутствует M17. В Украине, в свою очередь, часто появляется M17, а совсем нет M173. Эти факты могут говорить только о полной бесполезности генетических данных для исследований этногенеза. Другими словами, генетика предоставляет данные более достоверные, чем Лингвистика, однако интерпретация этих данных уже требует полного разрешения фантазии.

Автор этой статьи говорит с детства по-польски так же, как и его родители. По-польски говорили, конечно, четверо его дедов, восемь прадедов и, вероятно, шестнадцать прапрадедов. Однако сколько из предков 10, 20, 50 или 100 поколений использовали польский язык (или, скорее, язык, из которого он развился), неизвестно. Также нет уверенности, что все эти люди все еще говорили на одном языке. Таким образом, в генах автора могут быть остатки этих неславянских предков, но это не имеет отношения ни к происхождению польского языка, ни к этногенезу славян. Может даже оказаться, что, например (по аналогии с примером с турками и азербайджанцами) только 2% из этих предков — „генетические” поляки (славяне, Балтославяне и т.), а другие — это, например, предславянские (неславянские) жители наших земель. Таким образом, данные, полученные в результате исследования генома автора, могут быть полностью проигнорированы, что именно этот автор делает позже в статье, в соответствии с принципом научной достоверности.

Кроме того, следует спросить, какое значение имеют генетические исследования для объяснения этногенеза англичан, болгар, румын, турок, испанцев или французов. Имеют ли они какую-либо когнитивную ценность? Интересно, например, какой процент генов современных испанцев происходит от генетического пула жителей города Рима. А ведь, наверное, очевидно, что и язык, и этнос испанский по прямой линии являются потомками этноса римлян. Хотя бы из анализа этого примера вытекает очевидный вывод, что генетика не имеет ничего общего с этногенезом и не может каким-либо образом способствовать решению проблем, изложенных выше. Единственным ее применением могло бы быть указание на народы, которые в прошлом скрещивались со славянами, и в любом случае к выводам исследования следовало бы относиться с большой осторожностью.

Почему победили славяне?

Последняя проблема, которая здесь должна быть затронута, — это попытка ответить на вопрос, как получилось, что именно славяне оказались победителями в то время, когда их смешивали с другими народами-с фракийцами, с романизированными народами Балкан, с тюркскими болгарами, а до этого, вероятно, с аварами, гуннами,Сарматами, Скифы или венеты.

Обычно считается, что в случае совпадения двух культур победительнее из стычки выходит более развитая культура. Итак, давайте проверим, действительно ли это происходит, проанализировав ряд примеров, предоставленных историей.

Римлянам не удалось вывести фракийцев на территорию современной Болгарии.
Римлянам удалось романизировать Дакию, несмотря на короткий период зависимости этой провинции от Рима.
Славянам удалось изгнать Фракию.
Однако славянам не удалось вывести румын на территорию древней Дакии.
И романская Румыния, и славянская Болгария сопротивлялись тюркским болгарам, печенегам и другим.
Славянская Паннония сопротивлялась аварам.
Однако славянская Паннония уступила мадьярским захватчикам (Венгрии).
Туркам-сельджукам и османам удалось уничтожить Анатолию, где ранее развивалась высокоразвитая эллинская культура.
Однако туркам не удалось разрушить Балканы, населенные относительно примитивными славянами.
Римлянам не удалось романизировать докельтских Басков.
Однако римлянам удалось романизировать кельтов в Галлии и на Плв. Иберийский.
Однако вестготам, вандалам и франкам не удалось германизировать эти районы (они сами подверглись романизации).
Арабизация Plw также не удалась. Иберийского, несмотря на длительное присутствие развитой арабской культуры на этих территориях.

Как видите, тезис о том, что всегда побеждает высшая культура, явно не соответствует действительности. Какой из двух этносов сохранит свою лингвистическую идентичность, а какой потеряет ее, определяется, вероятно, целым сложным набором факторов, а иногда, возможно, и простым совпадением. Поэтому нет ни особой возможности, ни особой необходимости размышлять о причинах того, почему славянам вообще удавалось доминировать над народами, которые они закладывали на вновь оккупированных ими территориях. Таким образом, эта проблема будет полностью исключена позже в статье.

Примечание: о происхождении славян можно почитать в Википедии.

Вопрос о том, где жили славяне в преддверии их появления на страницах истории, вызывал и до сих пор вызывает большие эмоции. Войцех Йожвяк представил отличный обзор концепций, касающихся этой проблемы, на страницах сайта Тарака.

Для справки: первоначальные обители славян локализуются:

в Польше, возможно, также на Волыни и Подолье (автохтонистская концепция),
на среднем возвышении (между Киевом и Могиловым-концепция Герловского),
между Волгой и Уралом, потом на 100 лет, как в пункте 2 (концепция Чупкевича),
над Джез. Аральским (до ок. 350 г. н. э.), затем вторглись в Европу как гунны (понятие Банского – см. недавно изданный „Этимологический словарь польского языка”).Кроме того, иногда предполагается, что:
1. племена сарматских Антов, сербов и хорватов (конные скотоводы, „телохранители”) присоединились к славянам (фермеры, пехота), в результате чего возникла смешанная культура, напоминающая отношения между фульбе и хауса в Африке;
2. отсутствие (признанных) славян до 400 г. н. э. означает, что они тогда были одной из балтийских групп, вероятно, крайне Южной; бассейн Днепра в древности был населен различными группами, говорящими на балтийских языках (”Бористениды"), их южная периферия была ок. 300-400 смешивается с Сарматами (?) и сформировался в новый экспансивный этнос, известный как славяне.
Стоит упомянуть еще 3 новых понятия.:
по голубю:
- праойчина в верхнем бассейне Дона до 1000 г. до н. э.,
- пребывание на Среднем Днепре,
- после вторжения скифов (700 г. до н. э.) от Одера до Дона,
по Мартынову:
- протославянский этап в западной части Балтийской территории (XII в. до н. э.),
- влияние итальянского субстрата, формирование лужицкой культуры,
- праславянский этап: иранское влияние (V в. до н. э.),
- достижение западной границы на Одере (V-III вв. до н. э.),
- контакты с кельтами в окрестностях Вроцлава (III в. до н. э.),
- истоки н. э.: расширение славянской области после Припяти.
по Трубачеву: праотец славян на Среднем Дунае.

Чтобы оценить вероятность обоснованности этих концепций, я начну с представления списка предпосылок, на данный момент, независимо от того, верны они или нет. Исходя из этих предпосылок, я постараюсь предложить лучшее решение.

Однако, прежде чем приступить к этим соображениям, позвольте мне немного отступить. В свое время Милевский утверждал, что на территории Южной польский есть ряд названий рек иллирийского происхождения, в то время как Налепа считал, что таких названий нет. Здесь стоит подчеркнуть, что некритическое перечисление существующих, противоречивых концепций является не чем иным, как проявлением уважения к примитивному авторитаризму. Важно проанализировать аргументы в пользу обоих взглядов. Оказывается, что работа Милевского более поздняя, и что он находит новые вероятные этимологии для определенных имен, в то время как Налепа цитирует старые и неправильные. Стоит из этого „анекдота” сделать выводы и самому не совершать подобных ошибок.

Исторические факты

Славяне не были известны римлянам.
Висла считалась границей между Германией и Сарматией.
Нет никаких свидетельств присутствия славян над Иез. Аральский.
Славянами могли быть Нейры Геродота.
Хорошо. 150 г. н. э. На Волге (Рха) обитали Суобены.
Славяне нигде не описываются как народ степного типа.
В VI веке масса славян колонизировала большие территории Европы.
Сарматы исчезают из истории, когда в ней появляются славяне.
Остатки народа Антов сегодня-кавказские Адыгеи.
Некоторые народы тают в массе славян на протяжении всей истории.

Археологические факты

Никаких славян и остатков от них в отличие от балтов.
На территории польский были культуры, созданные германцами и другими народами.
В период переселения народов польские земли были обезлюдели.
Общий уровень материальной культуры значительно регрессировал между V и VI вв. н. э.

Лингвистические факты — анализ языка

Славянские цифры 2, 3 и 4 отличаются от 5 – 10.
Слово, обозначающее кусок дерева, этимологически означает " что-то плавающее”.
Термин Slověni не имеет четкой славянской этимологии.
Часто употреблялось славянское название лошади.

Специальные вопросы

Исторические факты

1. Славяне не были известны римлянам.

Славяне не доходили до Римской Империи. Они не были известны даже на Дунае, их имена не присутствуют в латинских документах того периода. Если эти факты не будут каким-то образом опровергнуты, они останутся сильным аргументом против автохтонистской концепции (1) и ее вариации, сформулированной Мартыновым (6), а также против Дунайской концепции Трубачева (7).

2. Висла считалась границей между Германией и Сарматией.

Висла в древности считалась границей между Германией и Сарматией или между германцами и венетами (венедами). Известны и другие сообщения. Например, Помпоний Мела среди рек Германии упоминает только Амиссис, Висургис и Альбис (ЭМС, Везер, Эльба). По его словам, Висла была границей между Сарматами и Азией. Для Страбона (около рубежа эр) Германия заканчивалась на Эльбе. Тацит задумался, не венедов Ли и Феннов (sic!) причислить к германцам или Сарматам. На основании этого краткого обзора географических знаний мне кажется, что любое использование его в качестве аргумента (как за, так и против какой-либо концепции) просто промахивается.

3. Нет никаких свидетельств присутствия славян над Иез. Аральский.

Мы ничего не знаем о каком-либо этносе в окрестностях Аральского озера, который чем-либо напоминал бы славян и заселил до 300 г. н. э. нынешний Узбекистан. Эти районы имеют довольно хорошую историческую документацию. Большой минус для банковского дела (концепция 4).

4. Нейры были славянами.

Геродот (V век до н. э.) находит в районе Подолья и Волыни племя Нейров. Neurów некоторые считают славянами, найдя в их названии славянский корень * neur- (ср. nurzac, водолаз и др.). Между тем другие (вероятно, справедливо) демонстрируют необоснованность связывания этих слов и находят для имени Нейров Балтийскую или финскую этимологию. Славянами считалось также племя Будиноев и даже скифов-пахарей Геродота (Нидерле, в отличие от иранских скифов – кочевников). Также были созданы (чаще всего сильно надуманные) славянские этимологии для других названий народов / племен, известных в древности (Лугии, Уэлтои, Мугилоны, Галиндои, Антес, Силинги, Буланы). Учитывая множественность и гипотетичность возможных интерпретаций, эта предпосылка не имеет доказательной ценности.

5. Славяне жили ок. 150 г. н. э. На Волге.

Согласно Птолемею (год ок. 150 г. н. э.) на Волге (Рха) обитает племя Суобенои; согласно тому же Птолемею на правом берегу Вислы в ее устье обитают венеды, он также пишет о Венедском заливе и венедских горах – их местонахождение является предметом споров. Совпадение имен Suobenoi и Slověni может быть случайным, но не обязательно, см. ниже. Птолемей также пишет о Ставанах (Стауаноях), населявших между балтийскими и иранскими племенами. Во всяком случае, учитывая множественность и гипотетичность возможных интерпретаций ...(как указано выше).

6. Славяне не описываются как народ степного типа.

Славяне, так как они появляются под своим именем, нигде не описываются как люди степного типа, пастушьи и конные и конные. Подчеркивается их связь с водой и реками. Они селятся в долинах рек и берут за сельское хозяйство, а не за выпас скота. Они обходят степные районы, как низменности на Дунае и Тисе. Отсюда следует, что славяне вряд ли были кочевниками и вели оседлый образ жизни. Сомнительно, что безлесную степь они использовали только как пастбища. Минус для банковского (концепция 4).

7. В VI веке славяне колонизировали большие территории Европы.

В VI веке на арене истории внезапно появляется масса славян и колонизирует Полабы, Чехию и Балканы. Причины похода неясны и необычны для сельского и оседлого народа. Однако из того, что мы не можем убедительно представить такие причины, еще не следует, что их не было! Здесь можно говорить хотя бы о благоприятном изменении природных условий или о введении какой-то новой технологии, что увеличило состояние населения и вынудило мигрировать в поисках новых участков для выращивания. Можно также предполагать включение в свои ряды соседних народов или захватчиков и, таким образом, превышение производственных мощностей на данной территории. Этот аргумент, из которого следовало бы исходить неосознанному характеру славян, в любом случае не имеет большей доказательной ценности.

8. Сарматы исчезают из истории, когда в ней появляются славяне.

Факт исчезновения сарматов из страниц истории как раз в тот момент, когда в ней появляются славяне, говорит о дополнении, касающемся поглощения сарматской стихии. Это могло быть одной из причин расширения, о чем говорилось в предыдущем пункте. Вероятно, можно рассматривать как некоторый аргумент против автохтонистских концепций (1, 6), а также против концепций 5 (анахронизм).

9. Остатки народа Антов сегодня-кавказские Адыгеи.

Упомянутые в документах наряду со склавенами анты в IV в. н. э. сражались с остготами; Адыгеи, Западно-кавказский народ (черкесы) до сих пор хранят в традициях борьбы с народом Гут. Однако есть основания считать Антов сарматским племенем. Если племенное название сарматских сербов было передано славянам, почему название другого племени сарматов не могло быть передано какому-то Кавказскому народу? Или этот народ жил в симбиозе с Сарматами, как позже другой кавказский народ-авары, — который вступил в союз с какими-то турками и вторгся в Европу? Во всяком случае, аргумент в пользу связи славян с каким-то неславянским народом, наверное, сарматами, но, может быть, и Адыгеями. Причина для объяснения чудесного размножения славян и против автохтонистских концепций.

10. Некоторые народы тают в массе славян на протяжении всей истории.

На протяжении всей истории авары, тюркские болгары, варяги тают в массе славян. Славяне похожи на губку, впитывающую кого угодно. При этом они не теряют своей этнической идентичности. Аргумент в пользу возможности воплощения сарматов, а кто знает, только ли сарматов.

Археологические факты

1. Ранние остатки славян отсутствуют.

Отсутствие славян и остатков от них в древности в отличие от (предположительно) наблюдаемой стабильности культур и поселений предков балтов. Неужели славяне упали с Марса? Или их ранняя культура просто не отличалась от культуры балтов? Это похоже на аргумент в пользу раннего балто-славянского единства, в любом случае культурного. Минус для банковского (4), для Трубачева (7) и для Чупкевича (3), плюс для „Бористенидов” (2).

2. На территории польский были культуры, созданные германцами и другими неславянскими народами.

На территории нынешней польский были культуры, созданные различными неславянскими народами, но не было обнаружено культуры, которая однозначно могла бы быть отнесена к славянам. Мы наблюдаем за этим расширение культур, приписываемых германцам с запада и из Померании в Восточном и южном направлениях.

Около 450 г. до н. э. Первые кельты, еще немногочисленные, прибыли из Чехии и Моравии на территорию нынешней польский. Примерно в середине IV в. до н. э. другая группа кельтов (возможно, из племени Волков) прибыла в окрестности Китра в Верхней Силезии (Опольское воеводство). До 250 г. до н. э. Кельты поселились под Краковом, а в конце III в. до н. э. появились на верхнем Сане. Некоторые также предполагают присутствие кельтов в черных Куявах (вокруг Иновроцлава).

Около 325 г. до н. э. большая группа кельтов прибыла в Нижнюю Силезию. Это был отряд боев, позже именуемый Лугийцами. Существует гипотеза, что Легница-это кельтский Лугидунум, от названия Лугий также происходит название лужиц. Позже эти кельты были германизированы, и названия Лугий и вандалов стали использоваться взаимозаменяемо. Среди лугийских племен Птолемей упоминает Оманов, Дидунов и Бур. Согласно Тациту, лугийский Союз образовывали Харии, Гельвеконы, Манимы, Хелисии и Наханарвалы (вероятно, кельтский термин для обозначения силингов), а буры были отдельным племенем, предположительно германским, населявшим районы на верхней Одере.

В III веке до нашей эры через Северную и Юго-Восточную Польшу должно было следовать племя бастарнов, также называемых Пеуцинами (или ошибочно принимаемых за них). Как указывает археология, их поход начался на территории Южного Шлезвиг-Гольштейна. Когда они появляются в письменных источниках, они уже населяют районы Галиции и Буковины. Около 230 г. до н. э. они достигают Ольвии на Черном море (греческая колония, расположенная в устье реки Гипанис или Боху). Древние авторы описывают их как племя, которое не сохранило чистоты крови и смешалось с кельтским, фракийским и сарматским населением, ранее жившим в этих областях (Полибий описывает их как Галатов, а Ливий-как кельтов – возможно, из-за незнания германцев в то время; Страбон, Плиний и Тацит уже считают их германцами). Бастарны оставили следы на белых Куявах (около Куявского Бреста), они также, вероятно, являются создателями так называемой черничинской группы В Грубешовской котловине и, прежде всего, культуры Пойнешти-Лукашевка в Бессарабии. Какой-то осколок бастарнов мог оставить следы и в нижнем течении Десны, недалеко от современного Чернигова и Киева.

Соседями бастарнов были скиры(Скирийцы, Скирийцы, Скирийцы). Первоначально они жили, вероятно, на Дрвенце и нижней Висле, позже переселились на территорию Юго-Восточной польский. В отличие от бастарнов, они считались” чистым " германским племенем, не смешивавшимся с негерманскими соседями. Однако их этническая принадлежность не очевидна: в последнее время их считают кельтами. Скиры дошли на Подкарпатье до времен гуннов.

Между концом III в. до н. э. и II в. н. э. от среднего Буга и Припяти до устья Березины до Днестра существовала зарубинецкая культура. Она развивалась на землях, оставленных скифами в результате расширения поморской культуры, а также демонстрировала явное латенское (кельтское) влияние и влияние степных культур. В период своей экспансии она также оставалась в отношениях с балтийскими культурами. Возможно, эту культуру можно отнести к венетам, упомянутым в другой статье.

Вскоре после перехода бастарнов в Центральной и Южной Польше начала развиваться культура, возникшая в результате смешения местных культур с привезенной латенской культурой. Его начало различные источники датируются между 250 и 170 годами до н. э. Эта культура характеризовалась керамикой, украшенной меандром, лепионом, а с середины III века-вращением на колесе, большим количеством железных изделий, обрядом тела. Его приписывают германским вандалам. Название этого племени предполагает, возможно, связь с негерманскими венетами, о чем говорится в отдельной статье. Родину вандалов искали в северной Дании, Швеции или Норвегии, однако более вероятным считается их первоначальное местонахождение на южных рубежах ясторфской культуры. Исследования также показывают, что первые носители пржеворской культуры строили свои дома на территории поселковой пустоты, и только через три поколения произошла их ассимиляция с коренным населением (создателями поморской культуры). Возможно, существовало два отряда вандалов: Силинги (от названия которых происходит термин Силезия, несмотря на легкомысленные возражения некоторых польских исследователей) и жившие более восточнее и южнее Хасдинги.

В северной Германии (с VI в. до н. э.) развивалась ясторфская культура. Ее следует связывать с германскими племенами лангобардов (на Эльбе) и племенами Союза Свебов (именно поэтому Балтийские римляне называли Mare Suebicum). С востока к ясторфской культуре примыкала оксивская культура, возникновение которой было результатом довольно сложного процесса. Помимо Свебов немалую роль здесь сыграли, вероятно, восточно-германские Руги, первоначальные обители которых находились в Норвегии (Ригяфилке, Рогиланд, сегодня Рогаланд), откуда они затем пробрались на остров Рюген. Родственные Руги, возможно, упоминались Тацитом Лемами (Лемови, Лемовии, хотя некоторые приписывают им финно-угорскую родословную и связывают с ливами), расположенными над нижней Одерой. Оба племени были известны тем, что использовали короткие односекционные мечи, круглые щиты и сильную королевскую власть. В первой половине первого века до н. э. произошла миграция части Руги на восток, где (как Ульмеруги) они наслоились на догерманское („древнеевропейское”, Венетское) население. В то же время сюда пришло влияние местной группы пржеворской культуры, развитой на добжинской земле (вандалами?). В конце античности остатки образовавшегося таким образом смешанного населения были известны под названием Видиварии.

От Восточной Померании и Северной Великой Польши до западной части Волыни и Полесья между первым и V веками н. э. простиралась вельбарская (Восточно-Поморская) культура, пришедшая на смену оксивской культуре. Типичными его особенностями были керамика в форме чаши, украшения из железа, серебра и золота, наличие курганов и каменных кругов, а также использование погребения скелета. Его создателями были прибывшие с севера, с острова Готланд, восточногерманские готы и их близкие родственники гепиды, которые следовали по их стопам и поэтому, как говорят, назывались готами „ленивыми” (Иордан). Около 200 г. н. э. готы достигли над черноморскими степями. В результате этой экспансии на территории современной Молдавии, ранее оккупированной бастарнами, развилась культура Sîntana de Mureş, а к востоку от нее,на Украине до Днепра, — Черняховская культура. Гепиды же в III в. н. э. достигли Дакии, где впоследствии были завоеваны гуннами.

Готы на какое-то время навязали свою власть Ульмеругиям. После их ухода на юго-восток Померанию все еще населяли руги и, возможно, другие германские племена, прибывшие тем временем с запада (дембчинская группа, III в. н. э.). Около 450 г. н. э. Некоторые Руги переселились на Дунай, к северу от провинции Норикум. Конфликт с Одоакром в 487 г. н. э. заканчивается уничтожением этой части племени. В более поздний период на Рюгене появляется славянское племя под названием Rujanie или Ranie. Этот факт свидетельствует о том, что Руги, оставшиеся в Померании, дождались прибытия славянских племен, которым они дали свое название. Последняя жительница Рюгена, владеющая языком РАН, умерла в 1404 году.

Из Дании или Юж. В Швеции происходит еще одно интересное племя, герулы (на самом деле, вероятно, Эрулы), изгнанные оттуда датчанами. Западная его часть поселилась на нижнем Рейне и не имела никакого отношения к истории земель, населенных ныне славянами, но восточная часть последовала за готами и около 250 г. н. э. прошла через территорию " Одровисля”, следуя к Черному морю и Азовскому морю, где она уже во всяком случае находилась в 267 г. н. э. герулы того времени описывались как очень сильный и мужественный народ, но с примитивной культурой, приносящий человеческие жертвы. Из племени герулов происходил Одоакр, свергнувший последнего римского императора. После многих перипетий герулы, занимавшие территорию между нынешним Брно и Веной и контролирующие Моравские ворота, были разбиты лангобардами в 505 г. н. э. Некоторые из них поселились в Дакии и растворились в массе победителей, а некоторые вернулись в Скандинавию, пройдя в 512 г., По словам Прокопия, через пустынные районы Западной Малопольской и Силезия, на которой уже появились славяне. Пришельцы, вероятно, стали правителями местных племен (ср. ярл и англ.Эрл) и имели значительную долю в формировании экспансивных нравов викингов.

В более неизвестный момент истории (расположившийся очень по-разному, даже на рубеже II и первого вв. до н. э.)бургундцы, германское население, населявшее остров Борнхольм (Бургундархольм), покинули свою Родину и высадились на побережье Балтийского моря, возможно, в устье Одера. Возможно, какая-то ее часть оказалась и дальше на восток, на правом берегу Вислы, где, по словам Иордана, победоносную войну с ними должен был вести царь гепидов Фастида. Около 150 г. н. э. бургундцы поселились на территории нынешнего юга.- польский, а след их поселения-любошицкая культура в районе между лужицкой Нисой и бобром. Во второй половине III в. н. э. ее территория включала юг.- Зак. Нижняя Силезия, лужица, восточные части Саксонии Ангальт, южные районы Бранденбурга. Чуть позже бургундцы двинулись на запад, в нынешнюю Бургундию. Там они были завоеваны франками в 532 г. н. э., а затем романизированы.

В течение первых веков нашей эры на территории современной Польши было также обнаружено появление негерманских и неславянских культур: западнобалтийской на Мазурах и Сувальщине, приписываемой предкам пруссов и Яджвингов, а также (в середине IV века) культуры (группы) доброденской на территории Великой польский и Силезской после лужицкой Нисы. Добродненскую культуру, характеризующуюся специфической керамикой, наличием железных сельскохозяйственных орудий, ткацких мастерских, недолговечными поселениями с 5-10 домами, захоронениями трупов, приписывают либо вандалам, либо аланско-сарматскому населению, бежавшему с востока от гуннов.

Первая половина III в. н. э. на карте обозначены ареал Римской Империи (синий), пржеворская культура (зеленый), дебчинская группа (розовый), вельбарская культура (красный), Западно-Балтийская культура (желтый). Источник: Википедия.

Однако здесь стоит отметить, что область использования данного языка не должна равняться охвату данной культуры (материальной) или охвату народа, известного под определенным племенным названием. Сегодня бельгийцы или швейцарцы вообще не используют один язык, но все же образуют единую нацию. Австрийцы говорят по-немецки, но не считают себя немцами. До недавнего времени в разных частях польский использовали очень разные архитектурные стили, а также использовали разные материалы в семейном строительстве. Вывод, основанный на анализе материальной культуры, привел бы к присоединению различных частей нашей страны к соседним народам. Не исключено, что и в прошлом различные части территорий, населенных одним племенем, демонстрировали различия в плане материальной культуры. Из факта присутствия германцев на землях „Одровисля” еще не должно вытекать отсутствие славян. Этот аргумент, хотя и направлен против автохтонистов, не имеет такой большой доказательной ценности. Некоторые факты (например, замена германских Руги славянскими руянами)должны, однако, побуждать задуматься и поверить, что славяне предшествовали на территории польский других народов до 500 года н.

3. В период переселения народов польские земли были обезлюдели.

В период странствий народов существующая на наших землях материальная культура значительно регрессировала. Однако некоторые лингвисты считают этот факт выдумкой археологов, утверждая, что топографические названия в Польше в основном не славянские, и славяне, должно быть, узнали их у кого-то. Однако здесь можно использовать контраргумент, что уничтожение населения не означает его полного истребления. Кроме того, депопуляция и упадок культуры могут или не могут означать изменение этноса (в биологическом смысле) и, в частности, не должны означать изменение языка. Небольшой минус для автохтонистов.

4. Общий уровень материальной культуры на польских землях значительно регрессировал между V и VI вв. н. э.

Народы, населявшие нынешние польские земли, в конце античности производили высококачественную керамику, созданную с помощью гончарного круга, обжигаемую в специальных печах, украшенную причудливым образом. Характерными элементами наряда были металлические элементы: фибулы,пряжки для ремней. Также наряд украшали браслетами и ожерельями. Эффективную орку обеспечивал окованный железом радл, а в войнах использовались различные типы доспехов (включая кольчужные доспехи) и превосходное оружие, в первую очередь мечи. Население живет в населенных пунктах, некоторых довольно больших размеров, которые часто давно существуют в одном месте.

Между тем в начале Средневековья все эти технические достижения уходят в полное забвение. Место точеной керамики занимают ручные лепные сосуды, обожженные на открытых очагах, на которых простые орнаменты появляются только в VII веке. Металлические элементы и украшения одежды полностью исчезают. Железо используется только для изготовления ножей, а место радла занимает Соча – заостренная ветка дерева без какой-либо фурнитуры. Единственным оружием (что подтверждают и описания тогдашних летописцев) становятся короткие копья, деревянные луки и отравленные стрелы, иногда используются только щиты. Броня также не используется. Поселения создаются практически исключительно в ранее не заселенных местах, они также не являются постоянными. Прокопий пишет о славянах того времени „что они " живут в убогих избах, расселенных вдалеке друг от друга, и в основном каждый меняет место жительства несколько раз”. Это подтверждается археологическими данными, указывающими, кроме того, что в некоторых, по крайней мере, районах существовал разрыв в поселениях, достигающий двух поколений.

Некоторые элементы этого несомненного регресса можно объяснить фактом падения Римской Империи и связанным с этим ограничением поставок железа. Однако такой перевод не убедителен :ведь (о чем часто забывают) Римская Империя все еще существовала (со столицей в Константинополе), хотя ее западная часть пала. Кроме того, проблемы с получением железа и инструментов никоим образом не объясняют отказ от использования гончарного круга или обычая украшать керамику. Изменение образа жизни от оседлого к почти полукочевому также не может быть объяснено рационально иначе, как обмен населением. Таким образом, сторонники автохтонных теорий могут только пытаться отрицать открытия археологов и обвинять летописцев в буйной фантазии. Но можно ли беспристрастно считать такое мнение объективным? Могут ли попытки замалчивания и искажения фактов рассматриваться как аргумент в любом обсуждении?

Лингвистические факты — анализ языка

1. Славянские цифры 2, 3 и 4.

В Славянском отличается парадигма многообразия и грамматический статус числительных 2, 3 и 4, а в другом – 5-10. По словам Банкского, это должно свидетельствовать о том, что славяне использовали лошадей и поэтому могли считать на пальцах только до четырех, на мой взгляд, посредственное это свидетельство. Во-первых, считать можно во время остановки, а потом отпускать пальцы. Трудно скакать и одновременно считать. Во-вторых, некоторые психологи показывают, что без участия пальцев или чего-либо еще человек способен определить количество от 1 до 7 предметов. Другими словами, чтобы сосчитать, например, "шесть", достаточно просто посмотреть. Другие (например, Жорж Ифра) утверждают, что процесс автоматического подсчета происходит только в диапазоне 1-4, что еще больше согласуется со славянскими фактами. В-третьих, чем чаще используется слово, тем больше у него шансов остаться архаичным. Среди числительных часто используются именно 2, 3, 4, Чем выше числительное, тем реже. За исключением 10, используется чаще, чем другие. В Славянском слове 10 существенно прослеживаются следы былой численной разновидности (банковский предпочитает это промолчать).

Эти факты свидетельствуют о том, что числа 5 – 9 были заменены существительными не из-за использования лошадей, а из-за относительной редкости использования. Сравните английские two years, forty years (числительный синтаксис), но hundreds of years (синтаксис существительного). В Славянске подобные изменения происходят уже с пяти лет. На мой взгляд, этот аргумент ничего не доказывает.

2. Слово, обозначающее кусок дерева.

В славянском языке есть слово placha, означающее в разных контекстах и диалектах разные виды кусков дерева, этимологически а означает "что-то плавающее", что якобы означает, что славяне когда-то жили в окрестностях, где древесина не росла (в лесу), а текла (по рекам). На мой взгляд, не обязательно. Просто именем плача назывались прибывшие по течению реки куски дерева (а потом и вовсе куски дерева), тогда как для „растущего дерева” (то есть для деревьев) использовались и другие названия. Мне кажется, что связь между деревом и деревом, дровами очевидна. Я не вижу оснований серьезно относиться к этому аргументу.

3. Термин Slověni.

Собственное имя славян-Slověni-именно в этой форме засвидетельствовано в древнейших славянских писаниях. Если бы этот термин имел славянскую родословную, мы бы ожидали окончания-е, встречающегося в других именах с суффиксом-ěn - или-an- (типа Поляны), а не-и. действительно, это окончание появляется, однако, только позже и, вероятно, переносится вторично из других слов аналогичного строения.

Из-за этого необычного окончания (похоже, что оно было перенесено из Латинской формы Sclavēnī) можно было бы даже заподозрить, что собственное имя славян заимствовано. Латинский термин sclavus означает "раб, военнопленный"; sclavēnus — "выходец из рода рабов". С точки зрения латыни это слово является дериватом, его корень, однако, не имеет Латинской этимологии. В классической латыни он отсутствовал.

Здесь уместно вернуться к делу Птолемеевских Суобенов, а также привести славянское выражение свобода, которое не имеет четкой этимологии и встречается также в разновидности Слобода. На мой взгляд, латинский склав и славянская свобода-Слобода связаны не только друг с другом (хотя раба как раз трудно считать свободным), но и с этнонимом славян. Протославяне могли быть тожами Суобеной, но они могли поглотить их в себя, кем бы они ни были, и взять их имя. Можно фантазировать, почему для славянина свободный — это "свободный", а для римлянина склав - это " раб’ (может быть, это злонамеренное изменение смысла?). Все здесь вращается по кругу гипотез, но позволяет допустить случайность, что приволжские Суобены, возможно, не были тождественными с более поздними славянами (против концепции 3) и что они были донорами чуждо звучащего этнонима.

4. Славянское название лошади.

Ненадежно, что между кобылой и лошадью нет родства. Во всяком случае, лошадь, кажется, происходит от камер, или, как считает Васмер, от камер (в комон-о - вставлено для облегчения произношения). Старые покои, в свою очередь, могут происходить от еще более раннего kobn, и здесь уже очевидно, что связь с кобылой, с латинским caballus и cabō, DOP.cabōnis (‘лошадь’, рядом с equus), с греческим kaballēs. Термин, кажется, заимствован из какого-то неиндоевропейского языка, ср. käväl, pers. кавалер, фин. хепо 'конь', хевонен 'конь'. Заманчиво сопоставление с семитским названием верблюда-Камель / Гамаль, ср. kumelės 'лошадь', kumėlė 'кобыла'. Но давайте не будем отклоняться от темы. Славяне забыли собственное название коня (что ни о чем не свидетельствует, как всякий аргумент ex silentio – они забыли и старые названия головы, руки и ноги, а ведь тела эти не постигли!), они приняли иноземное название, возможно, принесенное им народом куда более „конным” (вспоминаются опять Сарматы! — а может, даже скифы). Лошадей им даже не приходилось разводить самим, но они их прекрасно знали. И поэтому в их устах выражениелошадь менялась нерегулярно, что обычно случается с часто используемыми словами. На мой взгляд, большой плюс для сарматов, минус для автохтонистов.

Лингвистические факты-родство с другими языками

1. Сходство между Балтийским и славянским.

Как пишет банковский, вероятно отсутствие (старых) языковых родств между Балтийским и славянским, и сходство является поздним, вторичным и может иметь характер лиги, а не семьи, основываясь на заимствованиях и симпатиях, а не на более близком родстве. Славянский генетически ближе к германскому, чем к Балтийскому.

Что ж, такие взгляды действительно проявляют некоторые, но, вероятно, не проведя всестороннего анализа проблемы до конца. Обычно при этом предполагается, что балты и славяне-две ветви индоевропейских народов, которые всегда развивались в непосредственной близости. Однако следует подчеркнуть, что взгляды банковского, отрицающего хотя бы ранние Балто-славянские контакты, относятся к совершенно крайним. Как и многие другие его выдумки, они совершенно невероятны. Тем более, что их автор намеренно игнорирует определенные лингвистические данные, т. е. сознательно замалчивает их, чтобы получить предвзятый образ.

Между тем среди всех совпадений лексических славянских языков с другими языками т. е. наиболее многочисленны прибалтийские. Невозможно доказать, что это все заимствования. Напротив, включение просодических фактов (ударение и интонация), которые совершенно не учитывает банковский, заставляет признать, что ок. 200-300 слов известны только из Балтийского и Славянского языков и больше нигде не встречаются (согласно Стангу; для сравнения, разные банковские перечисления взяты из воздуха), а их морфологическое строение и просодия ясно указывают на то, что речь идет отнюдь не о заимствованиях, а об общих нововведениях. Такие нововведения составляют, по словам Славского, более 30% всех существительных в Балто-славянском словаре Траутмана. Сафаревич, в свою очередь, продемонстрировал большую архаичность балто-славянских глагольных новшеств. Доказательства генетической связи двух групп можно найти также в области фонологии, морфологии, словообразования и т. д. К этому следует добавить некоторое количество унаследованных слов, известных только германцам, балтам и славянам, а также тех, которые известны только Индоиранцам и Балтославянам. Об этом, впрочем, в другой статье.

Остается уточнить, что возражения некоторых ученых против признания балто-славянского языкового единства на каком-то этапе исторического развития этих языков (очевидного, например, для Славского или Мошинского) в основном связаны с отсутствием общей лексики в области определенных форм экономики, особенно сельского хозяйства. На мой взгляд, отнюдь не из-за автоматического отсутствия существования некогда общего предка этих языков. Просто в эпоху балто-славянской общины еще не были известны высшие формы сельского хозяйства.

Или Балты сочли иностранную терминологию более привлекательной, чем унаследованную. По аналогии: из факта исчезновения латинского слова bellum, означающего войну, замененного в романских языках термином германского (типа Герра) или славянского (румынский război) происхождения, трудно, наверное, сделать вывод, что римляне были пацифистами!

В общем, я не вижу оснований для отрицания балто-славянских генетических связей. Я ставлю минус концепциям 3, 4 и 7.

2. Слова типа kentum в Славянском.

Да, балтийские и славянские языки имеют довольно много слов типа kentum, которые, к тому же, не всегда соответствуют друг другу. Ученые спорят, где таких слов больше. Примеры: Литва. žąsis (satım) против польского гуся (kentum) или литов. клаусити (kentum) слушать (satım). Это объясняется заимствованиями из неизвестного кентумского источника или специфическим развитием первичного мягкого č, которое иногда могло вернуться в k, особенно если ядро содержало s (правило Мейле), что справедливо отмечает банковский. Изменения этого типа были недостаточно регулярными, чтобы во всех балто-славянских диалектах воцарилась единая картина. Эти факты не доказывают ничего существенного для установления местонахождения славянского праотца и особенно не доказывают разобщенности балто-славянского.

3. Славянско-германские сближения.

Очень многочисленны якобы сходимости исключительно славянско-германских (по мнению Банкского, в три раза превосходящие Балто-славянские). Между тем примеров как в сфере лексики, так и морфологии не так много, что видно и в словаре. Да, существует группа общих гер-балто-славянских слов, некоторые из которых, вероятно, являются общими заимствованиями из доиндоевропейского субстрата. Есть также слова, известные только германским и Балтийским языкам. Напротив, большинство слов, признанных славянско-германскими нововведениями, на самом деле являются заимствованиями или реликвиями общеиндоевропейских слов, которые в других местах не сохранились или присутствуют элементарно. Это доказывает соседство славян, балтов и германцев, но сегодня невозможно сделать какие-либо другие выводы (какие языки соседствовали напрямую и когда, а также где проходила граница между ними).

4. Славянско-месапийские сближения.

Однако существуют различные сходства (в лексике, в морфологии) славянских языков с другими языками. Например, месапский, вымерший и довольно поверхностно изученный язык, на котором говорят в Южной Италии, имеет наибольшее сходство с италоцельтским, а на втором месте-Славянский (и ex AEQUO греческий). Распространение некоторых речных названий позволяет предположить, что праотцы Месапийцев располагались в Верхней Силезии, Чехии, Моравии и Словакии. Месапийско-славянские связи позволяют предположить, что области этих языков граничили друг с другом. Неизвестно только, когда именно Месапийцы будут населять Южную Польшу. Неизвестно, как проходили границы их области – эти действительно трудно определить, основываясь только на одном ядре ap - 'вода', присутствующем в топонимии, и это то, что делается. Это было бы плюсом для автохтонистов, но здесь слишком много гипотез и догадок. С таким же успехом можно признать, что топонимы с АП-вовсе не месапийские, а, например, С. Венетский и тогда плюс получил бы Трубачев со своей Дунайской концепцией. Или протославяне в какой-то период жили, например, от Днепра до Словакии или Верхней Силезии? Если прав Герловский, то ведь земли между Днепром и Вислой кто-то должен был населять! Может быть, славяне или Месапийцы? Здесь слишком много возможных решений и гипотез, чтобы этот аргумент имел более сильную доказательную ценность.

5. Славянско-армянские сближения.

Между славянской и армянской конъюгационной системами можно увидеть немало параллелей, кроме того, существует ряд общих лексических особенностей. Это доказывает, согласно Голубу, что в этногенезе славян должны были участвовать, в качестве субстрата, племена, говорящие на диалектах, принадлежащих к армянской языковой группе. Разделение славян произошло, когда между 2500 и 1500 годами до нашей эры на армянский субстрат напали некоторые Балто-славянские племена.

Славянско-армянская гипотеза может также объяснить славянско-балтийские различия, упомянутые выше. Она не очень вписывается в концепцию западной родины славян, но и в концепцию, предполагающую, что славянская праотца находилась далеко на востоке. А может служить опорой для понятий Эмбловского, а также Голуба или Трубачева. При этом мы предполагаем, что предки армян отправились из украинских степей на запад, на некоторое время поселились на Балканах в окрестностях греков, чтобы, наконец, продвинуться на восток через Анатолию, вплоть до Армении.

6. Славянский язык не является смешанным языком.

Термин "смешанный язык" или” Mischsprache " — это язык, который возник в результате сильного взаимодействия двух разных неродственных языков и, следовательно, имеет сильно упрощенную грамматику. Славянский отнюдь не " Мишспраш”, что было бы, если бы он возник поздно (только ок. 400 г. н. э.) и в результате индукции иранского (сарматского) на Балтийский субстрат. Возможно. Болгарский значительно упростил свою грамматику после вторжения тюркских Протоболгаров. Русский, однако, не смешанный язык, а ведь он впитал в себя язык варягов – росов.

А латынь-Мишспраш? А не поглотила ли она, например, этрусского? Известен целый список заимствований из этого языка, и ведь это лексическое вторжение не вызвало какого-то существенного упрощения грамматики. В греческом у нас тоже есть масса заимствований (пеласгийских? доиндоевропейских?) с ‘человеком’ (anthrōpos, ср. унаследованные an?r < Hner — и drōps < Hnr-op -) и ‘морем’ (thalatta : thalassa) во главе, но из этого возник „смешанный” характер языка?

На территории Франции кельтские языки перекрыли лигурийский, баскский и другие доиндоевропейские языки. На кельтское наложена латынь, на нее-франконский. В конце концов сформировался” смешанный " французский. Порядок. Однако у испанского была похожая, а может быть, и более запутанная история (латынь перекрыла здесь Иберийский, баскский, три разные волны кельтов, затем будущие вестготы и арабы), и все же он не демонстрирует каких-либо существенных упрощений, сравнимых с состоянием во французском.

Консервативный характер славянской грамматики не обязательно должен быть доказательством того, что славянский не мог возникнуть с участием армянских и итальянских субстратов, иранских, месапийских или германских суперстратов. Результат взаимодействия двух языков бывает очень разным, и здесь трудно найти какие-либо обобщения.

Существует гипотеза, сформулированная Голубом на основе анализа так называемых кентумских включений в Славянском, которая утверждает, что консервативный характер славянского обусловлен отсутствием прямого контакта с неиндоевропейскими народами. Первичная, неиндоевропейская (семитоидная ?) языковой слой на территориях, входящих в состав позднеславянской праотцы, был представлен народами трипольской культуры. Этот слой был индуцирован ранними индоевропейскими племенами, использующими кентумские языки. На этот слой, в свою очередь, напал язык, связанный с армянским. Таким образом, славянскому предшествовали бы все более родственные языки, которые составляли своего рода буфер и спасали его от сильного воздействия, приводящего к образованию „смешанного языка”. Такая гипотеза также объясняла бы богатую и разнообразную славянскую аграрную терминологию, отличную от Балтийской, в которой выделяются слои заимствований, происходящих из последовательных языков. При этом наиболее вероятной колыбелью славян становятся украинские степи и лесостепи (село Триполи, Укр. Трипулля, находится в окрестностях Киева).

Лингвистические факты-контакты между языками

1. Германские заимствования в Славянском.

Многочисленные древние германские заимствования в славянских языках обсуждаются в отдельной статье. В германских языках практически отсутствуют заимствования из славянского. Это не вызывает споров goc. plinsjan ← слова. плясать, плясать. Значение слова " скот, скот’ также говорит о том, что оно было источником для ГОК. skatts 'деньги'. Также * smoky 'figa', возможно, был источником для неясного goc. вкуска.

Все это, кажется, свидетельствует о более или менее постоянных германо-славянских контактах на протяжении всей истории, неизвестно только, где они происходили. Минус для Банкского, Чупкевича и Трубачева.

2. Латинские заимствования в Славянском.

Первые прямые контакты с латынью происходят только с ок. год 500. Это может свидетельствовать о том, что славяне раньше не были соседями с Римской империей и не поддерживали с Римом контактов. Список латинских заимствований приведен в другой статье.

3. Иранские заимствования на славянском языке.

По мнению некоторых исследователей, язык славян не содержит много иранских заимствований, однако другие утверждают обратное.

Независимо от количества этих слов, здесь трудно сделать какие-либо конкретные выводы. Славянско-иранское соседство можно сопоставить практически с каждой из семи обсуждаемых концепций.

4. Иранские заимствования на Балтийском языке.

Последние исследования показывают наличие в балтийских языках терминов (гл. сельскохозяйственных), сходящихся с иранским, и отсутствующих в Славянском (например, Иран. дана 'зерно' — литов. дуона 'хлеб', а. Ява 'зерно' — литов. javai 'зерно', перс. Кабутар-Пруссия. keutaris 'голубь' и т.д.). Из этого может быть только то, что славянская область не разделяла по всей линии прибалтийскую и иранскую области. Балтийско-иранское соседство прекрасно вписывается, например, в концепцию расположения протославян – Суобеной на Волге, что, однако, не означает, что его нельзя примирить с другими понятиями. Славянский не заимствовал определенных слов, которые заимствовал Балтийский-здесь трудно сделать дальнейшие выводы. Из того, что, например, литовский заимствовал из польского ряда слов, должно быть, сразу следует, что его должен был заимствовать и немецкий? Из того, что он их не заимствовал, следует, что польский и немецкий районы не граничат друг с другом?

5. Фракийские, греческие и кельтские заимствования на славянском языке.

Известны лишь немногие прямые заимствования из фракийского, греческого и кельтского языков. Таким образом, они имеют незначительную доказательную ценность – прежде всего, неизвестно, когда заимствования были сделаны, греческие, возможно, только в период, когда славяне распространились на Балканском полуострове и вступили в контакт с греческой культурой. Однако они могут в какой-то степени поддержать Герловского (от греческих берегов Черного моря до Надпровья не так уж и далеко, а кельты в своей экспансии дошли до Украины).

6. Уральские заимствования в Славянском.

Есть мнения, что в праславянском языке довольно много финно-угорских заимствований, которых нет в балтийских языках. Ряд этих слов, возможно, на самом деле блуждали в противоположном направлении, от славянского до финно-угорских языков. Общим источником заимствований могли быть и тюркские языки. Васмер считает, что финно-угорские заимствования существуют только в русском языке и относительно поздние. Точно так же в финском языке были найдены только прарусские слова, а не праславянские.

Возможно, что предполагаемые праславянско-финно-угорские контакты проявились в других, внелексических слоях языка. Так, финно-угорским влиянием был переведен так называемый закон открытого слога, гласящий, что в славянском языке ни один слог не может оканчиваться согласным. Проблема, однако, в том, что финно-угорские языки не имеют такой структуры, поэтому они не могли передать ее славянскому языку (эта особенность встречается в некоторых алтайских языках). С другой стороны, легче поверить в общую родословную фонетической особенности, которую разделяли венгерский и общеславянский языки. Короткий а в обоих этих языках произносится как задняя гласная округлая (?). Венгерский язык имел рядом с этим гласную о, и, вероятно, поэтому округленное [?] сохранилось в нем до наших дней. В то время как язык славян не имел краткого о, и, вероятно, поэтому сразу после расширения славян повсюду произошло повышение артикуляции древней гласной низкой (?>?). О древней, низкой артикуляции современного свидетельствуют, в частности, славянские заимствования в венгерском, а также греческие местные названия, постоянно содержащие а на месте славянского о.

7. Алтайские заимствования на славянском языке.

Есть основания полагать, что первые славяно-тюркские контакты произошли еще до периода славянской экспансии в VI веке н. э. гораздо больше алтайских (тюркских или монгольских) слов, заимствованных в более поздние периоды.

Взаимное влияние праславянского и протоболгарского языков (предполагаемый язык гуннов; современный потомок протоболгарского-Чувашский) также можно объяснить рядом славянских особенностей вне сферы лексики. Наиболее важной из этих характеристик является наличие в языковой системе мягких и твердых согласных, в зависимости от типа следующей гласной – эта черта уже встречалась, вероятно, в праславянском (на аллофоническом уровне), а также известна во всех тюркских языках. До задней гласной праславянские согласные веляризовались (сегодня эту черту сохранил русский), и то же самое происходит в тюркских языках. Как и славянские языки, современный чувашский язык (или, по крайней мере, его диалекты) допускает внезапные согласные группы, что в тюркской языковой семье довольно уникально. Нижневавасские диалекты, как и праславянский язык, имеют тенденцию открывать слоги. В истории чувашского языка также произошло образование двух уменьшенных гласных ă,?, которые можно рассматривать как эквиваленты славянских йеров?,?. Как и иеры, эти гласные часто соответствуют высоким гласным и,?, ü, в других тюркских языках. Наконец, в Чувашском, как и в Славянском, произошло образование протезных согласных j -, v-перед гласной. В других тюркских языках это явление неизвестно, поэтому тюркскому одуну соответствует чув. ВУТа 'дерево', тур. üç-Чувашская вишня 'три', тур. икиз-чув. Jĕk parar 'para', тур. Ат-чув. Ят’имя'. Наконец, можно увидеть сходство в вокализме: ни в литературном чувашском (и в части гварда), ни в праславянском мы не находим гласного о (в Славянском она развивалась поздно от краткого а).

8. Славянские заимствования на языке гуннов.

Говорят, что гунны использовали славянские слова medos и strava. Однако, если бы эти имена были славянскими, в эпоху гуннов они, вероятно, звучали бы *medu или *medus, а не medos, и *sutrava, а не strava. Слово medos не обязательно должно быть славянским, оно может быть готским или даже финно-угорским (для праугрофанского реконструируется *mete). Поэтому первое слово ничего не доказывает, а второе имеет неожиданную фонетическую форму. Кроме того, для стравы существует этимология ГОКа (отношение к глаголу страуджан). Лабуда писал на эту тему: "поскольку симбиоз гуннов с готами известен, а симбиоз со славянами-гипотезой, то в таком случае неметодично приводить подобные аргументы в поддержку менее обоснованного мнения”.

Заключительное замечание

Наличие или отсутствие заимствований не имеет решающей доказательной ценности для восстановления прежнего распространения языков. Судя по всему, от готского до Славянского перешло ок. 40 слов, тогда как от славянского до Готского только 1 (плинсян ← plęsati 'танцевать') — а ведь славяне жили так же близко к готам, как и готы славян. В современном польском языке мы сталкиваемся, например, с заимствованиями из малайского (например, амок), хотя поляки никогда не были соседями с малайцами, а значение малайского языка в лучшем случае местное. Количество заимствований из французского языка, безусловно, превышает то, что должно быть связано как с удаленностью Франции от польский, так и с нынешним значением французского языка. С другой стороны, в польском языке было бы трудно увидеть большее влияние соседнего нижнелужицкого, словацкого и литовского языков.

Ссылаясь на вышеупомянутые примеры: (предполагаемое) присутствие иранизмов в Славянском еще не доказывает (само по себе), что когда-либо существовало соседство славян и, например, сарматов. Кроме того, предположение о том, что первые заимствования из германского языка появились только в готский период, не позволяет исключить соседство славян и германцев на более ранних этапах истории.

Лингвистические факты-географические названия

1. Германская свалка в названиях польских рек.

В старых названиях польских рек отсутствует якобы германский сдвиг согласных, что должно свидетельствовать об отсутствии постоянного поселения германцев на польских территориях. Этот сдвиг датируется, очень неточно, периодом с V века до н. э. до III века н. э. В результате этого, например, старый t стал щелевым π (=th), а старый d превратился в (новый) t. из-за своего характера этот процесс не мог быть жизнеспособным слишком долго-когда из прежнего d сделалось t, процесс должен был закончиться, иначе новообразованный t превратился бы в Β.

Чтобы в названии какой-либо реки произошло смещение, германцы должны были бы поселиться над ней непосредственно перед периодом, когда сдвиг произошел, в течение этого периода, а также позже, чтобы затем передать „сдвинутое” название прибывающим славянам. А что, если, например, земли на этой реке населяли, например, венеты, а когда прибыли германцы, их перемещение было уже свершившимся и оконченным фактом? Германцы узнали бы старое название от венетов и больше не изменили бы его (потому что сдвиг был бы уже мертвым процессом). Значит, в таком случае славяне узнали бы это имя из уст германцев без сдвига! Я удивляюсь, что аргумент так легко опровергнуть.

У дела есть еще один аспект. Итак, ряд речных названий имеет темную этимологию, т. е. не имеет этимологии. Таким образом, они могут показывать сдвиг, потому что мы не знаем их первоначального звучания. К таким названиям относится, например, кори. Мало того, если бы в названии имелся звонкий придыхательный тип dh, то и имя со сдвигом, и без сдвига звучало бы в Славянском одинаково. Далее, если в первоначальном названии присутствовала глухая Т, германский сдвиг сделал ее щелевой?. Славяне не имели такого звука в своем языке и могли взять его как Т (ср. *þiud- < *teut-).

Добавлю, наконец, что вопреки первоначальному предположению, однако, существует несколько речных названий, в которых возможна германская смена. К таким рекам относится Танев. Предполагается, что его название происходит от корня*danu — что означает вода (см. Дон, а также, вероятно, Дунай, Днестр и Днепр; на пути к широкому принятию этой этимологии стоит тот факт, что герм. - а-а-а-а-а-а-а-а ... - О -, а не-а -, не исключено, однако, что в диалекте, с которого взято это слово, произошло продление - а-в открытом слоге; в германских языках такой процесс распространен). Я считаю аргумент запутанным и лишенным всякой ценности.

2. Происхождение и строение речных названий.

Нотец, Сан, Буг, Нарев, Бзура, Видавка, Барыч, Нида... не имеют славянской этимологии, как и многие украинские реки, например Прут, Днестр, Бох, Днепр, Дон. С другой стороны, некоторые названия польских рек, например Одер, Висла, Варта, могут иметь славянскую этимологию, славянского происхождения могут (не обязательно) быть также названия Двина, Припять, Волга. Славянского происхождения могут быть Брок, Лупия, Радека, Ропа, считавшиеся когда-то неславянскими. Однако неизвестно, когда они начали использоваться.

Названия некоторых рек: Гвда, Ква, Ниса, Сан (Українська. Сиан) темные, т. е. не имеют никакой этимологии. Этимология некоторых имен не определена, например, для имени Висла была найдена славянская, Балтийская, Венецианская, кельтская, германская, иранская, фракийская и даже неиндоевропейская этимология.

На Западе (в бассейне Одры и Вислы) преобладают названия с темами на *-О-, *-О-, в то время как на Востоке (в бассейне Днепра) встречаются, как бы древние, названия с темами на *-и - (Случ, убор, Уш).

На востоке преобладают речные названия с приставками, например Припять, убор, на Западе без суффиксов.

На востоке преобладают имена с суффиксами (в основном имеющие балтийские эквиваленты), например-ost’, -uj, -aj, -YN, -an, -Men, -Ма, -ва. С другой стороны, на Востоке встречаются имена в форме прилагательных без-k, например, озеро глубо (ср. глубокий). В бассейне Припяти наряду с названиями типа Wiślica, Wisłów Rów, встречаются бесприступные названия-река Висла, болото Висло. Встречаются также названия, образованные от архаичных элементов, как вечра (ср. Орь 'Конак', ср.

Дериваты от названия Дунай (например, Дунаец) встречаются на всей Северной славянской территории.

Кто может сделать из этого какие-либо значимые выводы? Позвольте мне также спросить, сколько речных названий, например, в районе Германии имеет немецкую этимологию и какие из этого факта можно сделать выводы.

На мой взгляд, так как неизвестно, какие имена имеют славянскую родословную, а какие нет, так как неизвестно, сохранились ли в названиях тех или иных рек архаичные суффиксы и корни, или же они являются полностью заимствованными именами, любые „речные” аргументы слабо помогают в установлении праотца славян.

3. Название Вислы на германских языках.

Германцы столкнулись с именем Вислы в Балтийской форме с типичной для этих языков перестановкой согласных: * Viskla > * Viksla → нем. Weichsel. Поэтому, когда германцы пришли к Висле, над ней еще не было славян, а Балты, вероятно, пруссы. Славяне должны были прибыть на Вислу только позже. Минус для автохтонистской концепции.

4. Названия рек в Украине.

Старые названия рек в среднем и верхнем бассейнах Днепра идентифицируются как балтийские, а не славянские. На Украине у нас есть фракийские или иранские названия (в районе, где жили сарматы, а до этого скифы). Фракийские названия рек Прут, Серет, подозреваемый Сан, некий раба (в Польше). В бассейне Сейма балтийские гидронимы соприкасаются с иранскими.

Вывод: славяне упали с Марса. Или не любили называть реки по-своему, предпочитали заимствовать названия у других народов.

5. Названия типа Zarzecze, Zagórze.

На Украине названия типа Zareč'e, Zacholm'e указывают на бассейн Припяти как отправную точку миграции славян. На мой взгляд, аргумент в пользу Гербовского.

Лингвистические факты — другие собственные имена (например, племенные)

1. Названия у славянских племен.

Названия славянских племен из Волыни и Подолья (хорваты, Дулебы, древляне / Древняне, волынцы / Воляне) повторяются на Эльбе, в Чехии, Польше, на Балканах. Вывод: славяне мигрировали, только кто гарантирует на 100% откуда куда?

В одном случае исторические источники подтверждают миграцию племени улей, населявших территорию на Днепре, но в IX веке переместившихся на запад, на территорию между Днестром и Прутом. Возможно, этот факт отражает преобладающее направление миграции славян в целом.

2. Имена "анты”, „сербы”и "хорваты".

Имена анты, сербы и хорваты появляются до 500 г. н. э. в степях на Урале, Волге, Дону и в Боспорском государстве в Крыму / Тамани, и могут быть идентифицированы как сарматские племенные имена. Поддержка сарматской гипотезы.

3. Личные и гербовые имена.

Польское дворянство знало загадочные личные и гербовые имена (Чамец, Рох, Мора, долива, Якса), в гербах есть сарматские тамги, на Подолье, Польша, Лужице и т. можно встретить иранские местные названия. Как и выше.

4. Имена Славян.

Славяне пользовались двучленными желательными именами. Некоторые выглядят как верные переводы с иранских или даже их копии, например, Boguchwal = * Bagaxvarna (Median Bagafarna). Как и выше.

Специальные вопросы

1. Славяне и венеты.

Славян в некоторых источниках называют венетами. В Латвии находится Вентспилс, "город венетов". Штаб-квартиры венетов расположены к западу от эстов / эстов / Чертополохов, отождествляемых с балтийцами (ср., однако, современных финских эстонцев). Венедами называли германцев многие из своих соседей, может быть, по их собственным именам, а может и нет.

На территории нынешней польский есть (существовали) географические названия, которые не имеют четкой славянской этимологии, которые имеют сходство с именами, идентифицированными как иллирийские или венетские (= происходящие из нададриатского языка венетов) и которые встречаются в группах в определенных непрерывных областях. У нас есть, например, Карпаты (албанские Карпаты 'скала') или Татры.

Проблема венетов требует более детального анализа.

Народ, которого Птолемей называет венетами, населяет районы, где Тацит примерно за 50 лет до Птолемея разместил племя Астий, собирающее Янтарь; последнее отсутствует у Птолемея.
Именем Венети называют Геродот, Полибий и многочисленные латинские авторы племя, живущее на Адриатике (ср. современная Венеция). Их язык в какой-то степени известен и упоминается как средне-итальянский или (в более поздних работах) даже итальянский, но также содержит кельтские и германские элементы.
Цезарь пишет о галльском племени Венети в провинции Ареморика на Атлантике (ср. от устья Луары, город ванн на юге. Бретонии).
По-валлийски Гвинед - это Северный Уэльс.
Боденское озеро в древности называлось Венетус.
"По мнению Г. Ловмянского, на территории польский, а также Литвы и прилегающих территорий, до прихода славян и балтов, проживал древнеиндоевропейский венедский народ. Этот народ был поглощен или частично истреблен славянами и балтами, но его название осталось от него. Это название взяли на себя германцы и финны, которые своих соседей славян, занимавших бывшие венедские земли, стали называть венедами, Wenden, Vene, Venäjä "(Ежи Охманский, "история Литвы", стр. 26).
"Вот в летописи Генриха латышского начала XIII в. кратко описана странная и трагическая история одного маленького народа на литовско-латышской границе. Племя, называемое Винди, — говорит летописец под 1206 годом, — к тому времени было уже мало значительным и бедным. Изгнанные с реки, они поселились на том месте, где позже была возведена Рига. Но и здесь они не обрели покоя, потому что на них напали Курши (одно из балтийских племен) и прогнали, многих убив. Остатки окон бежали в землю Летгалов и, живя среди них, дождались прихода христианских священников и приняли крещение. Там от них остался город Вентспилс, то есть город оконных Вентов. ( ... ) Не являются ли тогда Винди-венеты потомками древних венетов на Балтике?"(ОП. cit, любезно предоставленный одним из моих корреспондентов).
Сегодня в Латвии мы находим два города с названиями, связанными с венетами. Первый — это Балтийский Вентспилс, современный Вентспилс, названный по Балтийско-немецкому происхождению, расположенный на реке под названием Вента. Второй-Кесис, расположенный к северо – востоку от Риги-Цесис(русский Кесис), ранее называвшийся Венден.
В финском языке Venäjä, Venädä, Venät, в эстонском Vene, означает Россия.
Только Иордан в VI веке н. э. отождествляет венетов со славянами, написав: "ex una stirpe exorti tria nunc nomina ediderunt, id est Venethi, Antes, Sclaveni"” из одного ствола зачавшие теперь три народа выдали себя).
У Птолемея Одра называется Ouiadouas (Gen.Ouiadou). Это название имеет венетскую этимологию, соответствующую топографии устья реки: vi - ' roz’', а для остальных см. Aduas, сегодня Adda, левый приток реки по (Adu ' ручей, течение воды’,- a-расширение названия на-u в соответствии с тенденцией, преобладающей в венетском языке).
Над Вартой находится Срем, город, названный без славянской этимологии, но похожий на иллирийский Сирмиум (ю. Паннония-сегодня Венг. Шером), фракийской реки Сермиос (Булг. Strema), венетского города Сирмио на Джез. Гарда (сегодня Sermione) и несколько других имен из PLN. Италия и окрестности. Название Срема безосновательно связывалось с инеем.
Иллирийский язык должен был быть похож на Венецию с Адриатического моря.
Имя раба имеет иллирийские (а не фракийские) корни: ср. Илир. Арабы, сегодня раба в Паннонии и другие, и имеет значение 'Полевая, река, протекающая через пахотные поля’ (иллирийский араб 'поле', ср. лат. arvum).
Названия Сава (река близ Ланьцута, также деревня близ Лимановой), Драва( приток Нотеци, также Дравец, сегодня Древвец недалеко от Колы и деревня Дравце на Спише) и драма (приток Клодницы, приток Одры в Верхней Силезии; также деревня Драмино на Мазовии) напоминают название иллирийских рек Савос, Дравос( сегодня Сава , Драва) и драма в Македонии (фракийское или иллирийское название).
Название Татры имеет кельтскую этимологию (фр. tertre 'холм' от кельт.) или дацка, см. Также иллирийского происхождения Тртра в Герцеговине.
Название Дровенка (приток длн. Вислы) имеет кельтские (Druentia, сегодня Durance, левый приток Роны) или венетские (undefinedntus в Picenum, ср.- иш. Italia).
Название Опава (приток Одера), вероятно, происходит от иллирийского *Apāvus, ср. Aponus ‘источник в стране венетов’, Met-apa ‘Междуречье, деревня в Этолии’.
Название Noteć (Старопольское Notes) имеет эквивалент Natiso, Natissa – название небольшой реки в стране венетов, впадающей в Адриатическое море; ср. также Netisse, сегодня Neetze, река в стране Polabian.
Имя Верица (левый приток длн. Вислы), перв. Верисса (год 1198) имеет суффикс-Исса, известный по названиям венетских рек, и корень тот же, что и в Верона, город на Адыгее.
Название Калисия (Калиш) может иметь славянскую этимологию, но также и иллирийскую или кельтскую.
Имя Венети имеет италоцельтскую этимологию ‘ 'принадлежит к роду' (*Вэнь -, тот же корень, который можно увидеть в бретонском gwenn 'раса', stir. fin 'семья' и далее в лат. venus’ любовь') при отсутствии славянской этимологии.
Пруссы когда-то были одним из балтийских, а затем германских народов. Однако их название может происходить от названия фризов.
Название романской Франции происходит от названия германских франков.
Имя Болгар означало тюркский, затем славянский народ.
Названия кельтских валлийцев (англ. Welsh), румынских валахов и итальянцев произошли от обозначения одного из кельтских племен (Волков), населявших Галлию Narbonensis (завоеванных в 121 г. до н. э.); Ни валлийцы, ни валахи, ни итальянцы не имеют к ним никакого отношения.
Немецкое название венгров, Унгарн, происходит от названия гуннов (или самих, — так утверждает Мошинский вопреки Банскому, ср. китайский Xiongnu < Hung Nu-или от одного из их племен-Онгур, Оногур, имя которого имеет тюркскую этимологию ‘ ' десять стрел’). Из этого же источника происходит и термин польский. Кем бы ни были гунны, не представляется возможным, чтобы они имели какое – либо отношение к венграм-мадьярам.

Небольшое замечание: Войцех Йожвяк пишет, что сами славяне никогда не называли себя венетами. Это не совсем так. Полабийцы говорили венст’по-полабски'.

Подводя итог: из того, что Птолемей располагался на землях Пруссии (sic!) неких венетов, и что Иордан в VI веке отождествлял славян с венетами, не следует, что во времена Птолемея это имя также должно было означать славян и что славяне жили тогда в современной Польше. Мало того, кажется, что изначально m.in. на территории современной польский жил народ итальянских венетов, родственников этих с Адриатического моря. Его первоначальная Родина могла лежать на Боденском озере. Этот народ оставил после себя ряд географических названий в Польше, связанных с названиями, используемыми на Адриатике (Vi-aduas, Srem, Drwęca, Noteć, Wierzica, May Ina, Minia, Mroga, Osa, Odra – ср. Mare Adriaticum). Позднее название этого народа было передано немцами славянам (m.in. отсюда Ventspils 'город славян' в Латвии и Fin. Venäjä 'Русские'). Название венетов также, вероятно, ранее было передано некоторым кельтским племенам.

В любом случае ранние свидетельства о венетах мало помогают в установлении праотца славян, и поэтому предпосылки, связанные с ними, не будут учитываться вообще.

Мои окончательные выводы:

Славяне тесно связаны с балтами и всегда жили по соседству с ними.
Их родиной, наверное, являются какие-то районы Украины, может быть, поднимут, как хочет Герловский.
Эти земли были заселены их предками вплоть до эпохи индоевропейского сообщества.
Славяне вели смешанное хозяйство, аграрно-животноводческое хозяйство и вели оседлый образ жизни.
В какой – то период истории область их обитания могла быть соседней с кельтской и месапийской-возможно, причиной была ранняя экспансия славян на запад, вплоть до областей современной Польский (в этом случае частично правы были бы и автохтонисты), а может быть, экспансия Италоцельтов на восток; во всяком случае, территория между Вислой и Днепром не оставалась безлюдной.
В этногенезе славян участвовали и другие народы, ассимилированные ими. Здесь очень вероятно участие иранских сарматов, но не исключено и участие италоцельтских венетов.

Как это соотносится с анализом Войцеха Юзвяка ?

Мои рассуждения подкреплены всеми слабыми местами автохтонистской гипотезы.
Чудесное размножение славян в самом раннем средневековье можно объяснить благоприятной для них аграрно-животноводческой конъюнктурой (лучшие климатические условия и т.) и включением в их ряды сарматов и венетов.
Неправда, что частично Лесная, а частично лесостепная и степная среда на родине славян не обеспечила им достаточного количества пищи, необходимой для демографического взрыва. Славяне были народом хотя бы частично земледельческим и умели использовать плодородные черноземы. Кроме того, именно этот взрыв обострил их способность питаться и привел к территориальной экспансии.
Отсутствие германского сдвига в речных названиях бассейна реки Одер и Вислы частично является ложью (Танев), частично связано с идентичностью формы с сдвигом и формы без сдвига в Славянском, частично связано с тем, что германцы не проживали на данной территории как раз в период, когда сдвиг работал.
В Днепровском бассейне нет (?) славянских имен, потому что могли сохраниться имена более старые, со времен, когда славянский был ближе к Балтийскому. Это не аргумент, поскольку дальше на Запад также отсутствуют славянские имена.
Венеты изначально не были славянами, но их остатки, уцелевшие после различных исторических потрясений (кельты, скифы, германцы), могли ассимилироваться со славянами.
Славяне до 100 года н. э. жили примерно там, где и в течение нескольких сотен последующих лет. И они были там не менее двух тысяч лет, хотя их славянство развивалось в течение истории. Именно отсутствие миграции и контактов с другими народами сохранило их язык в очень архаичном состоянии по сравнению с другими индоевропейскими языками.
Souobenoi Птолемея, возможно, славяне, но, возможно, и народ, от которого они заимствовали имя (ассимилируя его?).
Аргумент о том, что славяне должны были ездить верхом, потому что они насчитывали только до четырех, смехотворен и не учитывает некоторые простые правила развития языка.
Перенос названия чего-то текучего на струящуюся древесину не означает, что родина славян была безлесной.

Полемика с текстом профессора В.

Прокомментированный текст, цитируемый в коричневом цвете, доступен здесь: Западная праотца славян. Мой комментарий черный.

( ... ) На мой взгляд, этногенетические исследования должны быть изучены путем:

а) различения проверяемых и непроверяемых аргументов с помощью статистики (если кто-то утверждает, что польский язык больше похож на старопрусский, чем на литовский, а кто-то другой считает, что это наоборот, то, подсчитав сходство между этими языками, можно решить, какой из них из этих воззрений он верен, а если один исследователь утверждает, что имя Венети означает у Тацита в первом веке и у Иордана в VI веке один и тот же народ, а другой ученый отрицает это, то можно верить либо одному, либо другому, но с помощью статистики этот вопрос решить невозможно);

Я полностью согласен. Я подписываюсь обеими руками. Однако иногда дело в правильной интерпретации статистических данных.

б) опираться только на проверяемые аргументы.

Однако это” просто " вызывает у меня некоторое беспокойство. Например, все больше и больше археологических данных свидетельствуют о том, что в первой половине первого тысячелетия н. э. (1 – 500 г. н. э.) На территории современной Польский не было славян, а были германцы (готы, герулы и другие). Хотя на самом деле такие утверждения основаны только на предпосылках (они не являются статистически проверяемыми), было бы в ущерб науке полностью отказаться от них. Как и в суде, некоторые дела основаны только на косвенных доказательствах, так и в науке есть области, в которых у нас нет „статистической уверенности”, и мы никогда не сможем ее получить. Итак, заключая: статистика-да, но не как единственный и абсолютный метод.

Используя статистику, я смог определить следующее:

1) среди родственных языков соседние, как правило, больше похожи друг на друга, чем несмежные, например, польский язык больше похож на словацкий, чем на сербохорватский.

2) Отношения языкового родства демонстрируют поразительную стабильность. Очевидно, что по географическим причинам латынь, использовавшаяся в Дакии около 270 года (когда римские легионы покидали Дакию), больше относилась к латыни, на которой говорили в Италии, чем к латыни, на которой говорили в Галлии или Испании. После эвакуации римских войск из Дакии прошло 1700 лет, в течение которых между Дакией и Италией не было языковых контактов, и, несмотря на это, современный румынский язык больше относится к итальянскому, чем к другим романским языкам.

Но сегодня французский или испанский больше относятся к латыни, чем к румынскому! Таким образом, прежнее сходство вовсе не переводится в нынешние отношения, и в этом нет ничего удивительного, ведь румынский подвергался процессам „отчисления” в гораздо большей степени, чем французский или испанский. Таким образом, анализируя сходство текстов, такие факты также должны быть учтены.

3) германские языки больше похожи на славянские, чем на балтийские, из чего следует, что в доисторическую эпоху Славяне должны были находиться – как и в исторический период – между германцами и балтийцами.

Подобная точка зрения, встречающаяся и в других высказываниях (например, профессора Банкского), к сожалению, не оправдана примерами. То есть профессор Манчак опирается на статистический анализ сходства текстов. Однако я боюсь, что вывод из этого факта о том, что в доисторическую эпоху Славяне должны были находиться между германцами и балтами, не совсем оправдан. Дело в том, что у нас нет германских, славянских и балтийских текстов того периода. А анализ современных текстов может привести к не обязательно правильным выводам. Словарь, например, польский (но и не только польский) полон германизмов, даже такие общие слова, как хлеб или молоко, являются (во всяком случае, по моему мнению, но я не одинок в своем суждении) заимствованиями из германских языков. Это, безусловно, также проецирует на сходство текстов.

4) польский язык больше похож на старопрусский, чем на литовский, из чего сделан вывод, что славяне изначально жили ближе к обителям древних пруссов, чем Литвы.

Если предположить, что наши языковые предки прибыли на ныне населенные нами территории около 500 г. н. э., пруссы имели около 700-800 лет, чтобы их язык стал больше похож на польский, чем на литовский. Польский и литовский языковые районы изначально не были соседними (они были разделены пруссами, Яцвингами и русинами – более поздними белорусами), тогда как польский и прусский были соседними.

Я не знаю, проводил ли кто-нибудь такие исследования, но „на глаз” я оцениваю, что между арабскими и персидскими текстами мы найдем больше совпадений, чем между арабскими и хинди. Однако из этого факта вовсе не следует, что персидский более тесно связан с арабским, чем хинди с арабским. Из этого также не следует, что персы и арабы соседствовали друг с другом с древних времен. Ибо известно, что, хотя арабы являются относительными автохтонами на Аравийском полуострове, они заселили Месопотамию, вытеснив или ассимилируя более ранние народы, а также персы прибыли в Иран только в определенную эпоху (вытесняя и ассимилируя эламитов и другие народы). Итак, арабо-персидское соседство длится долго, но не вечно. Тем не менее, он оставил следы на языке. То же самое могло быть и с поляками и Пруссией. И поскольку это могло, нельзя использовать сходство польских и прусских текстов как окончательное доказательство проживания славян на территории "Одровисля" в конце античности и в раннем средневековье.

5) польский язык больше похож на немецкий, чем на осетинский, ближе всего к польский, на котором говорят на иранском языке (осетины являются потомками древних сарматов). Расстояние между Гамбургом и Киевом почти равно расстоянию между Киевом и Владикавказом, столицей осетинской республики, лежащей в основном на северных склонах Кавказа, из чего следует вывод, что праотец славян не мог лежать на Днепре, потому что если бы он был расположен там, то количество лексических польско-осетинских совпадений было бы примерно равно количеству словарных польско-немецких совпадений. Поскольку профессор Славский (2000, стр. 333) делает намек на „столь малоизвестный осетинский”, стоит упомянуть о том, что в 1958 – 1989 годах в Москве вышел 4-томный Этимологический словарь осетинского языка Абаева, который насчитывает без малого 2000 страниц формата B 5.

Опять же, мне кажется, что этот вывод слишком поспешен. Я думаю, что славяне не только могли соседствовать с сарматами в прошлом, но даже сарматские племена могли участвовать в этногенезе славян. За исключением того, что в течение каких-то 1500 лет не существовало славянско-сарматского (или, скорее, польско-осетинского) языкового соседства, но есть польско-немецкий. Достаточно долго, чтобы повлиять даже на такой консервативный слой языка, как тексты (этот консерватизм справедливо подчеркивает профессор Манчак).

Не из вещей в этом контексте было бы также, вероятно, обратить внимание на то, что также в гипотезе об автохтонном происхождении славян (признающей „вечность” существования славянского этноса на польский землях) не исключается многовековое соседство славяно-иранского (а значит, славянско-сарматского). Ибо, если праславяне жили между Одером и Вислой, кто жил дальше на восток? Именно Сарматы! И это должно оставить след на языке славян, а, по словам профессора Манчака, не оставило. По его словам, это не оставило меня потому, что время стерло их.

6) итальянский словарь больше относится к польскому, чем к литовскому, из чего следует, что в доисторическую эпоху – как и в исторический период – славяне жили ближе к Италии, чем к балтийцам.

Обратите внимание, как указано выше. В историческую эпоху-согласие. В доисторическую эпоху-на мой взгляд, нет никаких оснований. Некоторые исследования или наблюдения предполагают существование "итальянского" слоя словарного запаса в Славянском. Возможно, ответственным за это является Венетский язык, подтвержденный из окрестностей Венеции и предполагаемый в районе Гданьского залива (подтверждается, по крайней мере, имя Венети, некоторые местные названия могут иметь венетское происхождение). Славяне, напросившись на территории, населенные венетами (и ранее прилегавшие к этим территориям), могли обогатить свой язык этим упоминаемым итальянским слоем словарного запаса. Это могло оставить след в виде большего сходства итальянских текстов с польскими, чем с литовскими. К этому стоит добавить различные века латинизмов в польском, присутствие которых связано с преобладающим веками в нашей стране римским обрядом христианства или развитием науки в наше время.

7) германские языки больше похожи на славянские, чем на романские. Если же учесть, что от Гамбурга до Рима по воздушной линии 1300 км, до Познани 500, а до Киева без малого 1500, то лексические германско-славянские соответствия более многочисленны, чем германско-романские, тоже говорят за западную праотцину славян.

На мой взгляд, здесь решается 500 км между Познанью и Берлином против 1300 км между Берлином и Римом. За 1500 лет такой разницы оказалось достаточно.

8) ирландский язык больше относится к польскому, чем к литовскому, из чего следует, что в доисторическую эпоху – как и в исторический период – кельты жили ближе к славянам, чем к балтам.

Конечно, актуальным все – таки является аргумент, уже неоднократно представленный-исторические отношения не должны автоматически переноситься в предысторию. В остальном известно также, что кельты достигли в своей экспансии Карпат и даже пересекли их. Найдены остатки кельтов даже и за аркой Карпат, на Украине. Независимо от того, примем ли мы за славянскую праойчину территорию современной польский или окрестности Киева, в доисторическую эпоху существовало, таким образом, славяно-кельтское соседство и их языковые совпадения не дают аргумента ни в пользу одного из двух обсуждаемых мест. Напротив, кельтско-Балтийское соседство довольно сомнительно.

9) проведенные мной исследования романских языков показали, что, грубо говоря, существует связь между количеством лексических сходств, которые язык демонстрирует по отношению к другим романским языкам, и хронологией римских завоеваний, что объясняется тем, что чем раньше какая-то провинция была завоевана римлянами, тем тщательнее она была романизирована:

ЯзыкНачало завоевания Итальянский 7498 Италия 396 г. до н. э. Португальский 7159 Испания 226 г. до н. э. Испанский 7114 Испания 226 г. до н. э. Каталонский 6985 Испания 226 г. до н. э. Французский 6851 Галлия (125) 58 г. до н. э. Провансальский 6560 Галлия (125) 58 г. до н. э. Romanche 6318 Реция 15 г. до н. э. Сардинский 5333 Сардиния 237 г. до н. э. Румынский 3564 Дакия 101 г. н. э.

Итальянский, возникший в колыбели романских народов, демонстрирует наибольшее словарное совпадение с другими романскими языками. Из расчетов, проведенных над славянскими языками, выяснилось, что к остальным славянским языкам больше всего лексического сходства проявляет польский язык.

Однако возникает проблема, которую профессор Манчак, похоже, не замечает. Ибо он анализирует один пример, а именно пример расширения культуры Рима, и на этой основе формулирует само собой разумеющееся, что сегодня изучаемое сходство текстов отражает географическое распределение языков в прошлом. Если мы примем статистику в качестве основы науки, как того требует профессор, формулировать твердые тезисы, основанные на единичных фактах, вероятно, является слишком надуманной задачей. Статистика начинается, когда количество исследуемых объектов превышает сотню, а в любом случае не менее 30.

Таким образом, можно предположить, что видимая корреляция между сходством романских языков и хронологией римских завоеваний является просто результатом случайности или обусловлена их географическим положением. Я имею в виду, я не должен думать, что это действительно так, но, основываясь на статистике, такое утверждение не может быть отклонено. Тем более, что, например, сходство Сардинского с итальянским относительно невелико, хотя Сардиния находится недалеко от Рима и была относительно рано завоевана. Любопытно также большое сходство латыни с португальским, больше, чем с испанским или каталонским. С другой стороны, язык довольно далекой Румынии сохранил мало сходства с латынью, гораздо меньше, чем, например, ретийский (на самом деле ретороманский), хотя Дакия была завоевана чуть позже Реции (по сравнению, например, с Испанией).

На мой взгляд, наблюдаемое совпадение между романскими языками следует переводить иначе, чем профессор, и, прежде всего, не только одним фактором: чем раньше провинция завоевана, тем больше похож язык. Я бы заменил это правило следующим набором правил:

чем дольше влияние латыни, тем больше на нее похож язык,
чем сильнее влияние латыни, тем больше на нее похож язык,
чем слабее влияние других языков, тем язык сохранил больше сходства с латынью.

Пункт первый переводит m.in. относительно низкое сходство румынского с другими романскими языками. Этот момент кажется на первый взгляд идентичным тезису профессора Манчака о корреляции между сходством и хронологией завоеваний. Однако это не так. Дакия была завоевана не только позже Галлии, но и влияние латыни на французский язык не прекратилось с падением Римской империи, в то время как влияние на румынский язык на протяжении веков было незначительным. Непрекращающееся на протяжении веков влияние латыни было самым сильным на итальянский (ощущение непосредственного продолжения античной культуры итальянцами, сам язык тоже менялся медленнее всего, что можно увидеть хотя бы в современной его грамматике с остатками многих неизменных черт, унаследованных от латыни), поэтому румынский имеет наибольшее сходство именно с итальянским. Другие романские языки пошли как бы в отдельном направлении, что отдалило их от румынского больше, чем географическое расстояние.

Пункт второй объясняет "сардинскую особенность"” Сардиния не находилась в орбите сильнейшего римского влияния, и ее жители сопротивлялись процессам романизации дольше, чем где-либо еще. Таким образом, несмотря на относительную близость и длительность, влияние латыни оказалось меньше ожидаемого.

Третий пункт, вероятно, можно объяснить несколькими другими нарушениями. Например, сильное славянское влияние способствовало, наряду с прекращением влияния латыни, обособленности румынского. Благодаря своему крайнему положению португальский мог сохранить больше архаизмов, чем испанский или особенно французский – Португалия уже граничит только с океаном и, следовательно, менее подвержена влиянию иностранных культур, которые проникали через Испанию (кельты, германцы, арабы, соседние баски) или Францию (кельты, германские Франки). Окруженный (почти) со всех сторон романскими диалектами тосканский, основа современного итальянского, он сохранил наибольшее сходство с латынью. Из всех романских языков именно итальянский подвержен самым слабым внешним влияниям. То, что итальянцы живут на той же территории, что и римляне, имеет, пожалуй, меньшее значение.

10) расчеты, проведенные на славянских языках с целью восстановления доисторических миграций славян, показали, что западнославянские языки в среднем имеют больше лексических сходств с остальными языками, чем восточнославянские, а те, в свою очередь, больше, чем южнославянские, из чего сделан вывод, что экспансия славян на восток предшествовала миграции на юг. Эти данные являются дополнительным аргументом в пользу западной праотцы славян.

Однако этот факт можно интерпретировать по-другому. Южнославянские языки сильно изменились, потому что их носители на протяжении веков подвергались сильнейшему воздействию иностранных культур и языков (латынь, греческий, протоболгарский, турецкий). Восточнославянские менялись слабее, потому что здесь процессы воздействия иностранных культур были слабее. Наиболее архаичным языком оказался польский, но и на территории, населенной поляками, влияние иностранных культур оказалось самым слабым.

Следует особо подчеркнуть, что в истории записан целый ряд народов, пробивавшихся в древние века по территории восточного славянства. Не говоря уже о иранских Кимерских и скифских племенах, а за ними и Сарматах, я выделю набеги викингов-русов (от которых происходит историческая династия Рюрикевичей и название Руси), а также постоянные набеги и тюркские окрестности (хазары, Волжско-Камские болгары, узы, печенеги, половцы, татары), включая многовековую зависимость большие территории Руси от татар. Культура тюркских народов имела достаточно времени, чтобы вызвать наблюдаемую обособленность восточнославянских языков. Русский словарь изобилует тюркскими заимствованиями, тюркским влиянием можно объяснить некоторые грамматические особенности (например, частичное исключение глаголов быть и иметь), и это, безусловно, в какой-то степени переводится в сходство текстов.

В отличие от восточнославянских языков, польский язык не подвергался столь сильному и длительному внешнему влиянию. На развитие литературного польского языка сильнейшее влияние оказали чешский и украинский – так уж получилось, что оба являются славянскими языками, и, возможно, именно это и является причиной „центрального” положения польского языка внутри других славянских языков. А вывод из лингвистических фактов о том, что поляки населяют „вечные” славянские земли, просто необоснован и надуман.

Отмечу еще раз, что постулируемая профессором Манчаком корреляция, в некоторой степени подтвержденная данными романских языков (и, следовательно, лишь одним примером, на основе которого опасно строить обобщения), может быть в значительной степени делом случая и, прежде всего, особыми историческими условиями. Латынь играла огромную роль в результате существования Римской империи на протяжении ряда веков. Области, на которых сегодня говорят на романских языках, являются одними из территорий, завоеванных римлянами, где их культура преобладала над ранее существовавшими местными культурами, и оружием в этой борьбе было ее превосходство и политические и экономические условия. Между тем, ни якобы праславянские территории на Одере и Висле, ни территории на Днепре никогда не были центром империи, которая навязывала бы свою высшую культуру покоренным народам. Действительно, трудно найти какие-либо аналогии между экспансией романских языков и экспансией славян. Даже если сегодняшние лингвистические факты в какой – то степени отражают хронологию римских завоеваний, трудно ожидать, что славянские факты свидетельствуют о хронологии имперских завоеваний наших предков-ведь таких просто не было. Таким образом, на нынешнюю форму славянских языков могли влиять совершенно иные факторы, чем на нынешнюю форму романских языков. Скажем так: романские языки развивались при расширении от неподвижного центра. В развитии славянских языков центр мог переместиться (например, с Днепра на Вислу), что следует понимать так, что польский язык просто поменялся меньше всего, потому что он подвергался самым слабым внешним (неславянским) влияниям.

Хотя мы знаем пример расширения языков, исходящего из неподвижного центра (романские языки), и можем наблюдать сегодня такое, а не другое разнообразие языков, происходящих из латыни, мы не знаем подробно случая, когда расширение, безусловно, сочеталось с отсутствием такого неподвижного центра с известным местоположением. Хотя ... интересно, какие результаты даст анализ сходства текстов тюркских языков методом профессора Манчака. Если бы она действительно позволяла делать выводы об исходном географическом ареале языков, то она должна была бы обозначить Алтай как ядро группы, А если бы внешние влияния оказались решающими, „расчетным” центром мог бы стать, например, Узбекистан. Но до сих пор таких исследований никто не проводил... если бы я получил откуда-то параллельные и достаточно длинные тексты на нескольких тюркских языках, я бы с удовольствием взялся за такой анализ.

Учитывая все эти выводы, невозможно найти праотцы славян где-либо, кроме бассейна Одера и Вислы.

Не выводы, а предположения, основанные на анализе одного единственного случая, к тому же весьма специфического, поскольку связанного с существованием могущественной и обширной империи. В истории славян трудно найти какие-либо аналогии.

Тезис отнюдь не новый, а новый аргумент, который отличается от всех предыдущих тем, что он основан исключительно на статистических данных и, следовательно, имеет то важное преимущество, что он полностью проверяем. Большинство статистических данных, рассмотренных здесь, можно найти в моей книге 1992 года.

Если бы, как хотел Герловский (1986, с. 45), праотцы славян лежали в верхнем и, возможно, частично и в среднем бассейне Днепра, то, конечно, представленные мной статистические данные должны были бы выглядеть иначе.

Не обязательно, если предположить, что бассейн Днепра впоследствии подвергся более сильному иностранному влиянию, чем, например, бассейн Вислы. Даже анализ сходства романских языков дает право на такое внимание.

Германские языки не могли быть похожи больше на славянские, чем на балтийские, но, наоборот, они должны были ссылаться больше на балтийские, чем на славянские.

Сомнительно из-за более позднего многовекового воздействия, а также из-за предполагаемого отсутствия более длительного германско-Балтийского соседства в предыстории. Территорию между балтами и германцами могли занимать не обязательно славяне, но, например, итальянские венеты, о которых пишут исторические источники и которые не обязательно должны были быть тождественными со славянами — точно так же, как германская Пруссия XIX века не была тождественна более ранней Балтийской Пруссии, как англоязычные шотландцы из низменностей не тождественны кельтским шотландцам из нагорья, как романские французы не являются тождествами с германскими франками, как кельтские валлийцы (англ. Welsh) не являются тождествами с романскими итальянцами или валахами( румынами) и даже не с кельтскими Вольками, как современные татары не являются тождествами с монгольскими татарами, вторгшимися в Польшу в XIII веке, или с так называемыми крымскими татарами, перемещенными Сталина в Узбекистан и особенно как сегодняшние славянские болгары не совпадают с туркоязычными болгарами, которые под предводительством хана Аспаруха совершили завоевание определенных областей славянства в VII веке.

Польский язык не мог быть похож больше на старопрусский, чем на литовский, но, наоборот, он должен был бы показать больше совпадений с литовским, чем со старопрусским.

Неправда, он достаточно долго развивался в окрестностях Пруссии и отделялся от литовского.

Ирландский язык не может быть больше похож на польский, чем на литовский, но – наоборот – ему придется идти рука об руку чаще с литовским, чем с польским.

Потому что некоторые сторонники концепции Гербовского утверждают, что славяне, которые с конца V века до н. э. они должны были проникнуть в бассейны реки Вислы и Одера, поселились среди германского населения, следует обратить внимание на то, что в прагерманском языке произошло явление, называемое германским согласным сдвигом, которое состояло, в частности, в том, что d в славянских языках сохранилось без изменений, а в прагерманском-в t (ср. два, но (англ.Water, англ. water). Голос t в славянских языках не изменился, в то время как в прагерманском он перешел в th(ср. пол три, но англ. three, пол. тот, но англ. the). В славянских языках p сохранилось, а в прагерманском оно превратилось в f(ср. пол пять, но англ. five, пол. первый, но англ. first). Германским согласным переводится также, что польскому k соответствует в английском h, ср. польск. кто, но англ. who, польск. камень, но англ. hammer (германское название молота восходит к каменному веку, когда молоты изготавливались из камня), и так далее. Кроме того, в прагерманском языке произошло явление, называемое так называемым правилом Вернера, то есть щелевые согласные при определенных условиях становились звуковыми, например. таким образом, если бы было правдой, что славяне, которые должны были поселиться в бассейне реки Висла и Одер, начиная с конца V века, узнавали названия польских рек из уст германцев, то названия польских рек должны были звучать иначе, чем они звучат, а а именно, они должны были бы показать следы германского согласного сдвига и действия правила Вернера, а между тем таких следов совершенно не было.

К сожалению, здесь мы имеем дело не с достоверным аргументом, а с обобщением, проведенным без глубокого анализа фактов. Во-первых, названия рек могли быть заимствованы у венетов, а не у германцев, и в их языке не было никакого сдвига. Во-вторых, даже если эти названия были заимствованы у германцев, они сами могли ознакомиться с ними уже после завершения процесса смахивания, так как во времена смахивания их здесь еще не было. В-третьих, у славян никогда не было звука th (?) на их языке, и если бы они взяли „смещенное” имя, содержащее? вместо t, они, вероятно, вернули бы t вместо германского? как ближайший звук их собственного языка. Точно так же вместо f они могли использовать p, возвращаясь как бы к состоянию из праязыка.

В праязыке рядом с *b, * d, * g были также придыхательные *bh, * dh и * gh, которые развивались в b, d, g как в Славянском, так и в германском языках, без какой-либо разницы. Таким образом, если бы названия рек, содержащие *bh, *dh, *gh, были взяты у германцев, мы не могли бы знать это каким-либо образом. Наконец, стоит подчеркнуть, что относительно немногие старые названия рек имеют установленную некую — славянскую, германскую или еще какую – то другую-этимологию, а кроме того, существует название, которое иногда считается заимствованным у германцев и содержащее сдвиг, а именно Танев из герм. * Tanı-это имя изначально должно было звучать * Danı и должно было быть связано с другими речными названиями, такими как Дунай, Дон и, возможно, Днестр, Днепр, содержащими иранский корень *dan - означающий проточную воду. Поэтому тезис об отсутствии речных названий со сдвигом очень слаб.

Другие сторонники концепции Гербловского утверждают, что до того, как славяне появились в бассейне Одера и Вислы, германцы покинули эту территорию (так утверждает, например, Врублевский 1999). Иными словами, Славяне должны были войти в безлюдную страну. Это также маловероятно, потому что названия польских рек распадаются на две категории: 1) понятные поляку имена, такие как Каменна, Бистрица или Pradnik, которые являются относительно свежей датой, и 2) непонятные названия для поляка, такие как Висла, Одра, раба, Сола, Ниса, Нида, Буг, Дровосеки, Гвда, окровавленные и т.д., возникшие в древнем прошлом, за сотни или даже тысячи лет до V века после н. э. Между тем в V веке еще не было географических Атласов, не говоря уже о том, что славяне того времени были неграмотными. В этом положении вещей возникает вопрос, как славяне, которые должны были появиться в необитаемой стране, узнали названия рек, используемых в бассейне Одера и Вислы до их прибытия.

Стоит отметить, что раз Висла, Одра, раба и т. они для поляка непонятны, весьма маловероятно, что имена этих славяне не взяли у ранее жившего здесь народа. Это не обязательно были германские племена-некоторые из этих имен имеют венетскую, месапийскую или фракийскую этимологию. В любом случае трудно настаивать на том, что славяне-вечные обитатели территорий на Висле, Одере, рабе и т. — если бы это было так, эти имена были бы славянскими, а это не так.

Чтобы иметь возможность принять тезис Гедловского о том, что славяне появились в бассейне реки Одер и Висла только в V веке после нашей эры, следует признать, что среди этих неграмотных славян был гений, который за 1400 лет до XIX века ученые обнаружили германский согласный сдвиг и явление, к которому относится правило Вернера, и, мало того, он сумел уговорить своих соотечественников, чтобы из захваченных у германцев названий польских рек выгоняли все германские налеты. Или же нужно было бы предположить, что среди славян, поселившихся в безлюдной стране, нашелся гениальный ясновидящий, который угадал названия многих польских рек, возникших до V века, и мало того, смог убедить своих соотечественников использовать именно эти названия. Но возможно ли это? К сожалению, на этот столь же принципиальный, как и озадачивающий вопрос никто из столь многочисленных сегодня сторонников Герловского не захотел ответить. Лично я считаю, что ни то, ни другое невозможно, и поэтому концепцию Герловского я считаю ошибочной.

Во всем этом отрывке преобладает риторика, мало логики и фактов.

Так выглядела моя статья на собрании "круглого стола"” Тем временем, однако, появилась подборка сочинений Гербловского (2000), о которой я упоминал в вступительном слове. Трудно не вспомнить хотя бы несколько высказываний, содержащихся в нем.

По мнению Гедловского (2000, С. 221):

"...очень важным доказательством Восточного расположения праславянских обителей являются названия деревьев. Собственные праславянские названия носят деревья, известные на приднепровских территориях; в то время как целый ряд видов, встречающихся в бассейне реки Висла и Днестра, но не подтвержденных в бассейне реки Днепр, имеют названия, заимствованные из германских или других языков. Этот аргумент ... Ростафинского..., выдвинутый ... Мошинским..., часто недооценивается... хотя ... он ничего не терял из своей убедительной силы"”

Чтобы продемонстрировать хрупкость этого аргумента, достаточно сопоставить латинские названия этих деревьев с французскими:

Бук fagus hêtre (germ.)

Тиса

taxus

if (celt.)

Явор

acer

платан (греч.)

Лиственница

larix

mélèze (celt. или доиндоер.)

Елка

picea

sapin (celt.)

Таким образом, французы называют Бук, тис, платан, лиственницу и ель названиями нелатинского происхождения, хотя римляне, завоевавшие Галлию 2000 лет назад, знали эти деревья. При таком положении дел, принимая даже за Мошинского, что все перечисленные славянские названия деревьев имеют неславянское происхождение, нельзя на этом основании сделать вывод, что эти деревья в праотечестве славян не росли.

С другой стороны, можно сделать вывод, что названия, имеющие славянскую этимологию (а к ним относятся те, что имеют восточный ареал), обозначают деревья, которые росли в праотцах славян. Кроме того, французский пример настолько особенный, что этот язык возник в результате наслоения романского на галльский, на который, в свою очередь, сильно повлиял франконский. В развитии славянских языков мы не наблюдаем одинаково сильных взаимодействий и наслоений.

Комментарий к этимологии французских названий деревьев: hêtre от франконского hêster, записанный в тринадцатом веке в латинском тексте как hestrum, заменил более ранние родные fou < fagus; if происходит от галльского ivos;platane от греческого через средневековую латынь; mélèze, ранее также melze, содержит доиндоевропейское название горы, mal или mel; sapin это не кельтское слово, оно происходит от заработной платы.sappīnus < *sappo-pīnus, где sappo - действительно имеет кельтское происхождение, а второй член-латинское название сосны; в старофранцузском языке также использовался чисто кельтский термин sap.

То же самое происходит не только с названиями деревьев, но и с другими заимствованиями. Польша, например, имеет немецкое происхождение, но из этого отнюдь не следует, что наши предки научились танцевать только у немцев. Танцевать умели и раньше, но танцы изначально называли хореей.

На латыни мир называется Пакс, а война-беллум. Слово pax сохранилось во всех романских языках, ср. фр. paix, итал. pace и т. д., В то время как слово bellum не сохранилось ни в одном романском языке: румыны называют войну război, следовательно, словом славянского происхождения, в то время как другие романские народы используют выражение германского происхождения типа фр.guerre, итал. guerra и т. д. Но разве из этого следует, что римляне были нацией пацифистов? Напротив, известно, что римляне были одним из самых воинственных народов древности.

Я полностью согласен с профессором Манчаком, что аргумент, выдвинутый из-за отсутствия чего-либо, на самом деле не является аргументом. Вот почему я считаю, что предполагаемое или фактическое отсутствие речных названий, содержащих германский сдвиг, ничего не говорит. Можно делать выводы из наличия чего-либо. Наличие в славянских языках только им соответствующих названий деревьев, относящихся к видам, произрастающим на Украине, дает право именно на определенные утверждения.

За восточной родиной славян могли свидетельствовать и другие положительные лингвистические факты. Например, семейство слов бог, богатый, бедный, зерно, полученное от термина, присутствующего в иранских языках (но не, например, в германских). Я также нахожусь в процессе разработки славянско-тюркских совпадений, по крайней мере некоторые из которых кажутся старше татар, болгар или печенегов. Это как раз положительные факты, которые трудно объяснить на основе автохтонной гипотезы.

На странице 357 Годловский утверждает, что на первом этапе Великой экспансии славян происходит „окончательная кристаллизация славянского этноса "между Карпатами и Припятью и Днепром," а затем и его распространение на юг до Нижний Дунай”, а на странице 281 он добавляет, что в VI веке славяне развивают свою экспансию " над Нижним Дунаем, что понятно, если предположить, что отправная точка этой экспансии находилась на территории Украины, но не польский”. Исследования доисторических миграций славян привели меня к выводу, что южное славянство возникло благодаря экспансии только западнославянского населения, а миграция, происходящая из Западного славянства, происходила сначала в направлении сербохорватского района, а там развилась в направлении словенского и болгарского районов. Форма славянских заимствований в греческом и румынском языках указывает на то, что славяне появились в Греции раньше, чем в Румынии. Вот одно из доказательств этого. Звуки r и l называются жидкими, а польские слова grod и молоко происходят от праславянских форм * gordъ соответственно . * Мелько. Таким образом, в польском языке произошло явление, называемое метатезисом (иначе перестановкой) жидкостей: в праславянском r и l находились после гласных, а в польском-перед гласными. Что ж, следует отметить, что славянские заимствования в греческом языке характеризуются отсутствием метатезиса жидких, ср. название деревни Гардики, которое эквивалентно польскому названию Гродзец или Груец. Напротив, в румынском языке есть несколько заимствований, демонстрирующих отсутствие метатезиса, например, Калужа по-румынски означает baltă (эквивалент польского грязь), однако для подавляющего большинства старых заимствований в румынском характерен метатезис жидких, ср. brazdă ‘борозда’.

Отсутствие метатеза также встречается на поморских территориях (например, Карвия, белогвардейцы против коровы, городской пейзаж). Так что названия как из Греции, так и из Померании лежат на периферии, где языковые новинки в виде плавного перехода просто не доходили в связи с прогрессирующей диалектической дифференциацией славянства. По аналогичной причине, например, периферийный португальский язык сохранил несколько латинских слов, замененных более поздними терминами во всех других романских языках.

Что касается Румынии, то она никогда не была сослана, но славяне могли пройти через ее территорию и пойти дальше, как, возможно, гунны, авары или мадьяры (венгры), которые остановились только в Паннонии. Я полагаю, что раньше Паннония была также центром распространения южных славян, и поэтому они могли пересечь Румынию, не останавливаясь для длительного пребывания.

Однако Манчак может быть отчасти прав. Существуют лингвистические данные, дающие право на происхождение словенцев и частично хорватов от западных славян, и совпадение их языков с болгарским и македонским можно объяснить более поздним давним соседством. Однако эти соображения не имеют никакого отношения к обсуждению праотца славян. Достаточно проследить сложные пути миграции германских племен в период странствий народов. Славяне могли перемещаться одинаково беспорядочно, и некоторые районы могли быть заселены различными смешивающимися миграционными волнами, исходящими из разных направлений.

Кроме того, старые славянские заимствования в румынском имеют эквиваленты только в болгарском и (в меньшей степени) сербохорватском. Если бы нынешняя македонско-болгарская область была заселена пришельцами из восточного славянства (как предполагает Герловский), следовало бы среди старых славянских заимствований в румынском языке ожидать каких-то следов восточнославянского влияния, а между тем таких следов совершенно не было.

Необязательно. Просто "восточнославянство" сформировалось гораздо позже, уже после заселения Балкан. И Румыния могла находиться на маршруте миграции, она могла и не находиться на этом маршруте. Это не имеет значения, поскольку ранние славянские влияния в Румынии полностью стерлись или наложились на них более поздние влияния VIII-IX веков.

Наконец, фонетическая фигура древнейших славянских заимствований на румынском языке указывает на то, что появление славян на территории Румынии должно быть связано с экспансией Первого Болгарского государства на территорию современной Румынии в VIII и особенно IX веках (Манчак 1997). Все это объясняет, почему, как пишет Годловский на стр. 98 – в”районах, расположенных к северу и северо-востоку от нижнего Дуная, керамика пражского типа появляется не так часто и массово, как мы могли бы ожидать".

На странице 39 Гербовский говорит, что:

"...что касается Феннов, то из описания, содержащегося в Германии, ясно, что речь идет о примитивных, охотно-собирательных народах, населяющих лесную зону Северо-Восточной Европы. Что касается Пеуцинов, то известно из других источников, что обители их располагались на внешней дуге Восточных Карпат. Венеды, занимающие лесистые районы между Феннами и Пеуцинами, ... таким образом, населяли бы территории, расположенные примерно на территории современной Северо-Западной Украины, Белоруссии и, возможно, также восточных оконечностей польский”.

Между прочим, Пеуцины (бастарны) считаются германским народом, подверженным кельтскому влиянию (см., например, Пеуцины). если” Одровисления " занимали славяне, то присутствие германского племени так далеко на Востоке должно показаться по меньшей мере странным.

Совершенно иначе это высказывание Тацита интерпретирует известный индоевропейец Шмид (1992, стр. 131):

„Geographisch läßt sich aus Seubiae finis und der Reiche Peucini, Venethi, Fenni, die offenbar von Süd nach Norden geordnet ist, wenig entnchmen. Nimmt man noch Ουενεδικος κολπος des Ptolemaios hinzu und schließt sich der Meinung an, daß damit die Danziger Bucht gemeint sei, dann bleibt der Raum zwischen Oder, die bei Ptolemaios auch Συηβος ποταμος heißt, und der Weichsel… übrig… Aus dem stimmhaften -d- wird gemeinhin auch ein Enfluß der germanischen Lautreschiebung entnommen, so daß auch eine Nachbarschaft zu irgendeinem germanischen… Stamm vorausgesetet werden darf”.

Как видно из этого, Шмид находит венедов между Одером и Вислой.

И Шмид, вероятно, прав. Однако отождествление Птолемеевских венедов со славянами — уже довольно произвольная интерпретация. Их имя, данное в германской версии ("Einfluß der germanischen lautschriebung „, правило Вернера; другие источники указывают” Veneti „через” t"), вполне может относиться к итальянским венетам, язык которых мы знаем по надписям и который, конечно, не Славянский.

Особо следует отметить следующее высказывание Гербловского из стр. 234:

"...предполагаемая миграция из Верхнеднепровской лесной зоны в случае носителей культуры пражского типа однозначно не отражена в археологических материалах, поэтому ее следует рассматривать как гипотезу"”

Миграция по характеру странствий народов и, следовательно, нахождение в короткие сроки больших расстояний может дать именно такую неясную археологическую картину. Я добавлю, что археологические данные тем более не поддерживают автохтонную гипотезу.

Я пропущу продолжение, потому что я не хочу обсуждать здесь вопрос признания или непризнания чьего-либо авторитета, я предпочитаю обсуждение по существу. По правде говоря, я также не понимаю, в чем проблема этих потомков B и C в сопоставлении с влияниями или их отсутствием, и поэтому воздержусь и здесь от комментариев.

Подводя итог:

метод, используемый профессором Манчаком, основан на единичных наблюдениях (развитие романских языков) и перенос его на другие случаи требует дополнительного обоснования, отсутствие которого,
в расширении романских языков играли роль другие факторы, чем в расширении славян; в последнем случае, в частности, не было культурно-экономического и политического центра, которым был Рим для романизированных народов,
полученные результаты сходства славянских языков, конечно, поддаются проверке и не подлежат обсуждению, но их интерпретация не обязательно должна быть столь однозначной, как того хочет профессор Манчак,
анализ топонимии, включая гидронимию (названия рек), возможно, не дает убедительных доказательств того, что славяне изначально жили на Днепре, тем более, однако, не дает аргументов в пользу надвисленской Родины,
короче говоря, соображения профессора Манчака вовсе не решают окончательно вопрос о происхождении славян.

Я не утверждаю здесь, что он, конечно, не прав, я просто утверждаю, что выводы, которые он сделал, вовсе не так убедительны, как если бы он сам хотел. Однако представленный в предыдущих частях анализ целого ряда других аргументов (включая лингвистические факты) делает гипотезу коренных народов маловероятной.

Библиография

Ссылка 1

Ссылка 2

Источник

Народы

Понятия происхождения славян

Две гипотезы

Этнос

Этногенез

Чудесное размножение

Биологические данные

Почему победили славяне?

Исторические факты

Археологические факты

Лингвистические факты — анализ языка

Лингвистические факты-родство с другими языками

Лингвистические факты-контакты между языками

Лингвистические факты-географические названия

Лингвистические факты — другие собственные имена (например, племенные)

Специальные вопросы

Исторические факты

Археологические факты

Лингвистические факты — анализ языка

Лингвистические факты-родство с другими языками

Лингвистические факты-контакты между языками

Заключительное замечание

Лингвистические факты-географические названия

Лингвистические факты — другие собственные имена (например, племенные)

Специальные вопросы

Полемика с текстом профессора В.

Библиография

Новое на сайте

Видео

Народный костюм

Реконструктивная этнография

Поиск