«Катание по росе» как языческое таинство

1. «Живая земля»: Катание

«Не космос погодой правит —
Народ поохладел к земле.
Вот она, Матушка, и остывает».1

Отношение к Земле как к живому существу и ее обожествление имеют глубокие корни.2 Древнерусскому культу Земли, нашедшему отражение в средневековых письменных источниках, посвящены классические работы С. Смирнова3 и В.Л. Комаровича.4 В круг явлений, связанных с поклонением Земле, входит, в частности, обычай «исповеди земле», известный новгородским еретикам-стригольникам в XIV веке и сохранявшийся у старообрядцев в XIX веке.5

Исследователями собран также обширный материал об обряде «катание/кувыркание по земле» в славянской народной традиции.6 Безусловно, этот обряд связан не только с аграрной магией,7 но и с более древним культом Земли.8 Данные о «катании/кувыркании по земле» в славянской традиции включают различные его виды: святочное — по полу в помещении, масленичное — с гор, весенне-летнее и по окончании жатвы — по полю (в том числе катание священнослужителей во время так называемого «хождения в жито» на Пасхальной неделе, в Вознесение или в Юрьев день) и т. д., среди нихи «катание по росе» утром в Юрьев день или на Ивана Купалу.9

Безусловно, трудно четко разграничить катание «по земле», «пополю», «по траве», «по житу» и «по росе» — не всегда в источниках прямо говорится, покрыта ли земля (поле, трава, жито) росой.Повсеместно распространенная приуроченность совершения обряда ко времени перед восходом солнца, однако, сама по себе неизбежнопревращает в наших широтах катание / кувыркание по земле (полю, траве, житу) именно в катание / купание в росе (особенно в ночьперед праздником Ивана Купалы, 24 июня ст. ст. — 7 июля нов. ст., но также и в Юрьев день).10

2. «Живая вода»: Роса

«Божья роса Божью землю кропит»11

2.1. Магические свойства росы

Вода в определенные дни (Рождество, Новый год. Сретенье, в Великий четверг и в день Ивана Купалы) вообще у славян считалась сакральной, особенно если она набиралась при соблюдении определенных условий: делать это следовало до восхода солнца, желательно раньше всех («непочатая вода»), при этом запрещалось отливать эту воду из ведра или зачерпывать вторично; следовало также хранить молчание при перенесении воды в дом.12 Почиталась священной и роса, о чем свидетельствуют приведенные В.И. Далем выражения: «Росою, да через серебро умыться — бела будешь», «Все мы растем под красным солнышком, на Божьей росе», «Без росы итрава не растет» и т. д.13 В русских говорах зафиксированы употребления слова «роса» «в сочетаниях, связанных с календарными обрядами, приметами и поверьями и выражающих веру в то, что роса обладает чудесной целебной силой (поэтому по ней бегают, валяются, стараются поить коров, лошадей, чтобы сохранить или дать имсилу, красивый вид и т. п.)».14

В славянских заговорах в начальной части текста, известной как«чудесное одевание», встречается мотив «умывания росою» (наряду с «утиранием» светом, звездами или зарею),15 да и вообще росачасто упоминается как субстанция магическая по происхождению или назначению («прибавленная» св. Егорием или «выпущенная» его матерью; собранная Богородицей; она «падает» на яблоню врайском саду; на нее переходят болезни; по ней ходит Богородица и едет Егорий; ею Христос поливает змей; ее «сбивают» три калеки; «слизывает» солнце и т. д.).16

Роса, использовавшаяся в лечебных целях, отождествлялась,очевидно, с «живой водой» русских былин и волшебных сказок.17 Об этом свидетельствует, например, способ «излечения» былинногогероя Михайла Ивановича Потыка: «Михайла Потык сын Ивановичон на четырех костях поплыл во зеленый луг, приплывал он ко сыру дубу. Прилетала птичка райская, садилась на тот на сырой дуб, пелаона песни царские: «Кто в эту пору-времечко помоется росою с этой шелковой травы, тот здрав будет». Михаила Потык сын Ивановичумывался росою с этой шелковой травы: заростились его раночки кровавые, стал он, молодец, здрав по-прежнему».18

2.2. «Юрьевская» роса

Согласно традиционным представлениям, роса появляется на растениях лишь после того, как в Юрьев день земля впервые «растворяется», «раскрывается»; она выходит из земли (или ее выпускает св. Георгий: «Юрий росу спускает») вместе с первой зеленью. По мнению Т.А.Агапкиной, «магическое соприкосновение с этой первой росой становится основной целью ритуальных "хождений в жито"».19 «Юрьевская» роса в народных представлениях почиталась целебной: «Юрьева роса от сглазу, от семи недугов»; «Катаются по росе»;«Будь здоров, как Юрьева роса!»20

В славянской традиции ритуальные обходы полей в Юрьев день повсеместно включали сбор росы, которую впоследствии использовали, в частности, как лекарственное средство; сбор росы был направлен также на «отбирание / увеличение урожая, надоев».21 Славянские «ведьмы», известные под разными именами, в Юрьев деньсобирали росу с полей у болгар и у македонцев, у западных славян, в Карпатах и у восточных славян. У последних сбор росы в ночьнакануне Юрьева дня производился «цедилкой (тканью для процеживания молока), куском полотна, подолом юбки, полотенцем, скатертью»; «росу относили в хлев, давали ее выпить корове иликропили ею скот».22

Наряду со сбором росы, по всей территории Украины и Белоруссии на Юрьев день встречается катание (кувыркание) по земле (повсходам озими), причем значительная часть юрьевских «хождений в жито» так или иначе связывалась с росой, а иногда отмечаетсяименно «катание по росе».23 В Белоруссии рано утром в Юрьев деньбыло принято ходить росу «таптаць» или «трусыты».24 Следует иметь в виду, что вообще один из основных способов «отбиранияурожая» заключается в том, что «ведьма отправляется в поле вскорепосле того, как на посевы легла роса, катается по ним голой», а затем собирает росу и использует ее магическим образом, либопереносит ее в свой амбар.25 В то же время у русских «катание по росе» в Юрьев день зафиксировано только в Смоленской губернии:«На Ягорья бабы выходят толпами в поле и катаются раздетые по полю».26 По мнению В.К. Соколовой, «здесь возможно белорусское влияние».27

В отдельных славянских землях мотив отбирания молока припомощи специально собранной росы встречается в верованиях. приуроченных не к Юрьеву дню, а к Страстному Четвергу (Страстной Пятнице): «сбор росы и трав с чужих полей», «волочениеверевки по росе от чужого хлева к своему». Собранной росой «ведьмы кропили или поили свой скот или обмывали своим коровам вымя», а также варили на ней «зелье из собранных трав».28

2.3. «Ивановская» роса

У русских к XIX — началу XX века сохранились лишь отдельныеотголоски купальской обрядности, «ее основные элементы были перенесены на другие праздники».29 Аналогом дня Ивана Купалы наРуси считается Ярилин день (заговенье перед Петровским постом, 4 июня), отчасти Петров день, но и сам праздник «Иванов день»был известен повсеместно. Так, например, повсюду в русской народной традиции сохранился обычай купаться под Иванов день, причем канун праздника (день церковной памяти преп. Аграфены «Купальницы», 23 июня ст. ст. — 6 июля нов. ст.) стал сроком, с которого начинали купаться; считалось, что до этого дня вода ещехолодная. Иногда купание заменялось обливанием, но для северно-русских районов, наряду с купанием, обязательным было мытье вбане,30 для чего готовились специальные веники, «в которые вставляли разные цветы и травы, особенно Иван-да-Марью».31

Как известно, участники восточнославянского купальского обряда, зафиксированного достаточно фрагментарно, плели и одевалина голову венки, украшались растениями; добывали «живой огонь» и разводили костер, пели и плясали вокруг него, попарно перепрыгивали через костер, вдыхая дым брошенных в огонь трав и стараясьне разнимать руки,32 и, наконец, собирали росу и катались по ней:в праздник Ивана Купалы ходили «под Иванову росу»,33 «росу взимать» («девичий обычай в ночь на Ивана-Купалу собирать росуи ею мыться, чтобы «парни гонялись»).34 В других местах «день Ивана Купалы назывался еще Ярилы. Обливаются водой, собираютросу (курсив мой. — А. Б.), купаются вместе с лошадьми».35

«Иванова роса» в народной традиции считалась целебной: ее использовали,«чтобы прогнать всякую болесть», например, промывали глаза и лечились от угрей и прыщей на лице; в купальскую ночь «собиралив посудину» или в крынки для молока; водили скатертью по росистой траве и затем выжимали ее.36 В календарной мифологии купальского цикла также известен мотив «отбирания ведьмами молока» при помощи сбора отождествляемой с молоком росы (ночью в канун Купалы).37 Б.А. Рыбаков справедливо отмечал: «Множество деталей обряда убеждает в том, что это празднество Купалы былосвязано не только с солнцем, в честь которого зажигались от «живого огня» знаменитые купальские костры, но и с росой, являющейся ежедневным орошением колосящихся в это время хлебов. В купальскую ночь черпают росу, умываются росой и даже таскают смагической целью скатерти по росе».38

Встречаются и прямые свидетельства о купании / катании по«Ивановской росе». Описывая купальский праздник «на Карпатских горах, Судетах и Корнопошах на пространстве нескольких сот верст», И.П. Сахаров замечает о его участниках: «После перепрыгивания через костры огней, купаются в росе», а «литовцо-руссы», поего словам, называют этот день праздником росы («на росу» они и отправляются рано утром в день Ивана Купалы).39 Об именованиипраздника Ивана Купалы «росою» в западнорусских губерниях свидетельствует и В.И. Даль;40 отмечено купание в росе в этот деньтакже у гуцулов41 и в районах контакта восточнославянского и финского населения.42

В описании купальского обряда в «Стоглаве» (1551 год), согласно списку, известному И.П. Сахарову, прямо говорится: «И егданощь мимо ходит, тогда отходят к роще с великим кричанием, аки бесы омываются росою (курсив мой. — А.Б.)».43 «Наш народ думает. — писал собиратель, — что перескакивание через огонь избавляет от очарования. В купанье утренней росою они полагают очищение тела и избавление от болезней».44

3. Языческое таинство

«...аки бесы омываются росою»45

3.1. Языческое крещение

В Ветхом Завете описаны чудеса с росой, случившиеся при библейском судье Гедеоне. Сначала, по молитве Гедеона, роса выпала только на расстеленной по земле шерсти, а повсюду было сухо; вдругую ночь «только на шерсти было сухо, а на всей земле была роса» (Суд. 6, 36-40). В «Речи философа», согласно Начальномулетописному своду (XI век), упоминается об этих библейских чудесах с росой как о прообразе христианского крещения: «Еже нынѣ крестятся духом и водою, якоже и Гедеонъ преобрази...» Далеелетописец прямо отождествляет росу и крещение: «роса, еже есть святое крещение».46 Этот же пример использует в «Слове о законеи благодати» митрополит Иларион (XI век), комментируя библейский текст следующим образом: «По всей же земли роса — по всейбо земли вѣра прострѣся, дождь благодатный оброси, купѣль пакыпорождениа сыны своа в нетлѣние облачить».47 Схожее понимание росы как благодати Христа находим и в ряде других известных вДревней Руси текстов, например, в апокрифическом «Сказании Афродитиана».48.

Причиной, побудившей как митрополита Илариона, так и летописного греческого «философа», разъясняя древним русичам смысл центрального христианского таинства, вспомнить пример из Ветхого Завета и соотнесли росу с крещением, было особое отношениеязычников к этой приходящей свыше «небесной влаге». Подобно тому, как Иван Купала является своего рода «двойником» ИоаннаКрестителя, купание в «живой воде» — праздничной первой утренней росе. еще не освещенной лучами солнца, в определенном смысле служит аналогом христианскому крещению и потому связано внародной традиции именно с днем церковного почитания Иоанна Крестителя.49 Характерно, что в одном из заговоров, хронологически приуроченных к купальской ночи, встречается замена традиционной «росы» «иорданской водою» — водой Крещения Господня.50

3.2. Языческое миропомазание?

В древнерусском «Слове о злых женах», известном в единственномпсковском по происхождению списке 70-80-х годов XV века (РНБ. НСРК, F. 312. Л. 142 об.), русалки названы «мироносицы адовы»,причем из описанной сцены очевидно, что речь идет о русалках не как о мифологических существах, а как о реальных участницахязыческих игрищ — «русалий»: «Видѣвъ русалкы по граду идуща ирукавома прѣгыбающемъ, и рече: "Се суть мироносицы адовы идуть къ отцю своему Сотонѣ"».51

Эта сцена становится понятнее только в контексте того фрагмента поучения, в центре которого находится «образ автора», поистинес «кинической» безжалостностью осуждающего весь мир вокруг себя, смеющегося, наряду с «русалками», над иконописцем, скоморохом, должником и толстым человеком.52 Учитывая, что лексикаданного фрагмента поучения свидетельствует о его оригинальном (непереводном) происхождении,53 можно представить себе древнерусского (псковского?) книжника, сидящего в разгар языческих празднований «верхушки лета» (наверное, купальским утром) накрыльце своего дома и наблюдающего возвращающихся из-за города (потому что он особо отметил их появление в городе) участниц ночных игрищ. Интересно, что в других древнерусских письменных источниках встречается слово «русалии» (в том числе в значении«исполнители обрядовых игр»),54 но, в отличие от нашего текста, отсутствует слово «русалки» — как в значении «мифологические существа», так и в значении «участницы русальных игрищ».55 Согласно Этнографическим материалам, собранным в Полесье и в южнорусских областях, русалки нередко отождествляются с ведьмами, особенно в тех районах, где пребывание русалок на землеприурочено к купальскому циклу,56 а ведьмы, как мы знаем, — это те самые «участницы купальских игрищ», катавшиеся по росе в ночьнакануне Иванова дня.

По мнению Б.А. Рыбакова, «связь росы с русалками не подлежитсомнению», а русалии, в свою очередь, «в Древней Руси были кульминационной точкой народных языческих празднеств».57 В болгарских и молдавских текстах встречается представление, чторусалки обитают в росе, что связывается Т.А. Агапкиной с возможностью «народно-этимологического сближения в рамках болг. русалии — росен «название цветка» и "росистый" — роса <...>, связывающего русалии как с водной, так и с растительной стихией. В то жевремя роса (особенно первая, ранняя роса, выпавшая в определенный праздник) воспринимается в традиционной культуре как средоточие плодоносящего начала».58

Понятно, почему участницы «бесовского игрища» направляются, с точки зрения христианского книжника, к «сотонѣ», но почемуони названы «мироносицы адовы»? Напомню, что евангельские мироносицы — это святые жены, пришедшие ко гробу Христа, чтобы помазать его благовониями (Мк. 16,1; Лк. 24,1). В церковнойтрадиции миропомазание — это второе, вслед за крещением, христианское таинство, в котором сообщается благодать, укрепляющаячеловека в духовной жизни, а миро — название вещества, употребляемого церковью в этом таинстве.59 Думается, в данном текстеимеется в виду, что «мироносицы адовы» несут какое-то конкретное вещество — языческое «миро». Что же это за «анти-миро», «мироадово», по мнению древнерусского автора?

В свете приведенных выше материалов можно полагать, чтоэто — «живая вода» языческой традиции, роса, собранная во время купальских русалий. Вполне вероятно, что в «спущенные» до землирукава «плясуний-русалок» собиралась живительная роса, потому они и были названы «мироносицами адовыми» с отогнутыми рукавами.60.

В таком случае праздничная роса, хотя и косвенным образом(через сближение с миром), оказывается сопоставленной древне-русским книжником с христианским таинством, на этот раз с миропомазанием, а не с крещением (ср. раздел 3.1). Этот пример также позволяет нам говорить об обряде «катания в росе» как о языческомтаинстве, выполняющем функции, аналогичные миропомазанию.61

Известно и другое значение слова «таинство», связанное с сокровенностью, потаенностью обряда. Думается, сравнительно небольшое количество зафиксированных этнографами и фольклористами свидетельств бытования у славян «катания по росе», объясняетсятем фактом, что этот обряд граничит с традиционно осуждаемой свободой в отношениях мужчин и женщин (недаром считалось, чтов купальскую ночь возможны некоторые действия, запретные в остальное время).62

4. Обсуждение и выводы

«Не мытьем, так катанием»63

Полагая, что «катание по росе» в ночь на Юрьев день и на ИванаКупалу являлось языческим «таинством», сохранившимся в народной традиции как непосредственно в изначальном виде, так и в редуцированных вариантах — в «катании / кувыркании по земле» содной стороны, и в «собирании росы» — с другой, мы склонны усматривать несколько иной смысл в насильственном катании священнослужителей, чем это принято в научной литературе.64 Как отмечается в этнографических описаниях, «крестьяне (обычно женщины) просили священника или дьячка поваляться на земле, чтобы"снопы были тяжелыми", "посевы тугными" и под.; если же священнослужители отказывались это сделать, их валили на землю и катали насильно».65 На наш взгляд, обычай «катания» священнослужителей — это не только отголосок древнего «катания» жреца (волхва) как проявления аграрной магии, но и факт актуальнойрелигиозной полемики, насильственного приобщения представителя другой, христианской веры к продолжающим бытовать в народе языческим обрядам.

До сих пор мы оставались в рамках славянских или древнерусских сведений о языческом обряде «катание по росе». Существенно,однако, что аналогичные обычаи известны также у многих других европейских народов: собирание росы, умывание росой людей иживотных, катание или хождение босиком по росе производилось в ночь перед днем св. Георга, 1 марта (Новый год) и 1 мая (Вальпургиева ночь), Троицей и Духовым днем, а чаще всего — перед днемИоанна Предтечи. Такого рода обряды встречаются у австрийцев, болгар, греков, испанцев, итальянцев, лопарей, немцев, французов,народов Бельгии, Нидерландов, Скандинавии, Швейцарии и бывшей Югославии.66

В Наварре пройти босиком или голым через росистое поле дляизлечения от болезней называлось «санхуанизироваться» (sanjuanarse).67 На наш взгляд, «катание/купание в росе» (можно использовать и солидно звучащий термин «санхуанизация») относится к древнейшим обрядам индоевропейцев и является языческим таинством (мистерией). Судя по славянским материалам, после совершения магических действий участниками обряда может достигаться некое трансперсональное состояние сознания, сходное с глубокими мистическими переживаниями. Существуют многочисленные рассказы о чудесах, происходящих в купальскую ночь или на рассвете дня Иоанна Предтечи: по земле расхаживают духи и ведьмы, а звери и деревья говорят по-человечески, цветет папоротник, земля открывает клады, растения переходят с места на место, из леса выходит змеиный царь с золотыми рожками, муравьи сбивают волшебное масло, солнце на восходе начинает «играть» (переливаться всеми цветами, необычно двигаться, «бороться со змеем» и т. д.), вода превращается в вино или замирает, и наконец, небеса «открываются».68

Язык сохранил множество косвенных свидетельств о значении купальского катания по росе. не вполне ясных без привлечения этнографического контекста. К числу таких примеров мы предлагаем относить известные всем выражения: «катать во всю Ивановскую»,69 «Не мытьем, так катаньем»70 и, наконец, «Мать-сыра земля». т. е. орошенная и оплодотворенная небесной влагой земля,71 к которой припадают язычники.

Для более глубоко понимания «катания по росе» важно рассмотрение контекста его совершения. В этом обряде соединились черты культа двух стихий Мироздания — Земли («катание по земле») и Воды («почитание росы»), как в «перепрыгивании через костер» соединяются культы двух других стихий — Воздуха («прыжки») и Огня («костер»). Во всяком случае, для славянского купальского обряда очевидна «парность» «перепрыгивания через костер» и «купания в росе».72 Подобно тому, как роса в купальскую ночь — это «живая вода», огонь купальских костров — также «живой», т. е. добытый трением.73 Но ритуальные костры разжигались и весной, в том числе «юрьевские» костры известны на Карпатах, в Словакии и Хорватии.74 Возникающее в результате совмещения обрядов, связанных с перепрыгиванием костра и катанием по росе, единство — обращение ко всем четырем стихиям Мироздания — свидетельствует, на наш взгляд, об изначальности этой «парности».

Для игумена же псковского Елеазарова монастыря Памфила, автора Поучения о праздновании дня Иоанна Предтечи (1505 год), ночной купальский обряд представлялся следующим образом: «Женам же и дѣвам плескание и плясание... и хрептом ихъ вихляние, и ногам ихъ скакание и топтание; ту же есть мужем же и отроком великое прелщение и падение».75

1. Так «говорили жители вологодских деревень» (Власова И.В. Занятия населения и хозяйственные традиции // Русский Север:Этническая история и народная культура ХП-ХХ века. М., 2001. С. 165)
2. Достаточно вспомнить известное многим архаическим традициям поклонение Земле как богине — супруге Неба и какпроизводящему началу Вселенной — Богине-матери (см., например: Рабинович Е.Г. Земля // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1991. Т. 1. С. 466-467).
3. Смирнов С. Исповедь земле // Смирнов С. Древнерусский духовник. Исследование по истории церковного быта. М., 1913.С. 255-283.
4. Комарович В.Л. Культ рода и земли в княжеской среде XI-XIII вв. // ТОДРЛ. М.; Л., 1960. Т. 16. С. 84-104 (особенно С. 97-104).
5. Смирнов С. Исповедь земле. С. 281.
6. См.: Зеленин Д.К. Восточнославянские земледельческие обряды — катанье икувырканье по земле // Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре.1917-1934. М., 1999. С. 35-48; Абалкина Т.А. I) Концепт движения в обрядовоймифологии славян // Концепт движения в языке и культуре. М., 1996. С. 213-254;2) Китать(ся) // Славянские древности. Этнолингвистический словарь / Под общейред. П.Н.Толстого. М., 1999. Т. 2. С. 477 480.
7. «Катание по земле основано на представлении о взаимообусловленности репродуктивных свойств человека и земли» (Агипкини Т.А. Катать(ся). С. 477).
8. О доаграрных корнях обряда «катание по земле» свидетельствует противопоставление «укатывания» земли «катом» труду пахаря: «Еще раз, моя питомая, / Прикоснусь к тее головушкой, / Испрошу у тея благословеньица, / Благословсньица со прощеньицем: / Что рвала я твою грудушку / Сохой острою, расплывчатой, / Что не катом тея я укатывала...» (Смирнов С. Исповедь земле. С. 282).
9. Агипкини Т.А. Катать(ся). С.477-480; Баранова О.Г. Катание / кувыркание поземле // Русский праздник. Праздники и обряды народного земледельческого календаря: Иллюстрированная энциклопедия. СПб., 2001. С. 229-231.
10. Так, например, в Полесье «качалися на Юрья по житу. Ранэнько, до сходу солнца» (Агапкипа Т.А. Катать(ся). С. 479), а в Северном Белозерье считалось, что вИванов день «у коо спина болит, по траве надо поваляться» (Минюхина Е.А. Ивановдень // Минюхина И.А., Слепцова И.С., Островский Е.Б.. Смольников С.П., Минюхина Е.А. Духовная культура Северного Белозерья: Этнодиалектиый словарь. М., 1997. С. 147 (д. Сидорове)). Хотя роса в данных текстах не упоминается, у нас есть серьезные основания думать, что речь идет именно о росистой траве (подробнее см. ниже). Кроме того, зачастую в источниках говорится только о «собирании росы», что также может быть порой связано с катанием по ней.
11. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.; М„ 1880.
12. Виноградова Л.Н. Вода // Славянские древности. М., 1995. Т. 1. С. 387.
13. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб., М., 1882. Т. 4. С. 104.
14. Словарь русских народных говоров. СПб., 2001. Вып. 35. С. 181.
15. См.: Кляус В.Л. Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорныхтекстов восточных и западных славян. М., 1997. С. 341, 350; а также, например, в северодвинском заговорном тексте: «...подпояшуся я, раб Божи имярек, поясом,Умываюся росою, утираюся зарею» (Бобрик А.Г.. Финченко А.Е. Рукописный Отпускв пастушеской обрядности Русского Севера (Конец XVIII — начало XX в.) // Русский Север; Проблемы этнокультурной истории, этнографии, фольклористики. Л., 1986. с. 136).
16. Кляус В.Л. Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов...С.434.
17. О «живой» и «мертвой» воде см., например: Пропп В.Я. Исторические корни
    волшебной сказки / Отв. ред. В.И.Еремина, 11.М.Герасимова. Л., 1986. С. 197-199.
18. Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. Петрозаводск, 1989. Т. I: Былины. С. 341-342.
19. Агапкина Т.А. Мифопоэтичсские основы славянского народного календаря.Весенне-летний цикл. М., 2002. С. 418.
20. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. С. 669.
21. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. С.396,403.
22. Там же. С. 390, 392.
23. «Качаюцца у росе, каб жито было велико и жалося добра» (Там же. С. 416).
24. Там же. С. 418. Ср. выражение «Слова о полку Игореве»: «...Влуръ влъкомъ потече, труся собою студеную росу» (Энциклопедия «Слова о полку Игореве». СПб.,1995. Т. 1.С. 14).
25. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря.С. 401-402.
26. Добровольский В.И. Смоленский этнографический сборник // Записки ИРГОпо отделению этнографии. СПб., 1903. Т. 27. Ч. 4. С. 215 (цит. по: Соколова В.К.Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов: XIX — началоXX в. М., 1979. С. 171).
27. Там же.
28. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. С.393
29. Соколова В.К. Календарные праздники и обряды // Этнография восточных славян. Очерки традиционной культуры. М., 1987. С. 391. По мнению А.И.Соболевского, «Северная Русь уже, можно сказать, утратила Купала» (Соболевский А.И. 1. Купало // СОРЯС. СПб., 1910. Т. 8. № 3. С. 259).
30. Соколова В.К Весенне-летние календарные обряды... С. 244-245.
31. Там же. С. 245. По свидетельству И.П.Сахарова, «тихвинцы и ладожане в истопленную баню приносят веники с травою Иван-да-Марья и парятся ими на здоровье» (Сахаров И.П. Русское народное чернокнижие. СПб., 1997. С. 304).Интересно, что эти веники, которыми парились, «в некоторых местах служили длягадания», т. е. замещали венки, другой важный компонент купальского обряда. ВРязанской губернии день накануне Ивана Купалы называется «лютые коренья» («Смышленые старые люди, моясь в бане, парились лютыми кореньями в надежде помолодеть»), в этот день также совершалось «катание на оглобле», завершавшеесявыездом на поле, «где при появлении вечерней росы умывались для здоровья» (Тамже. С. 296-297).
32. Соколова В.К. Календарные праздники и обряды... С. 391-392; Виноградова Л.Н. Толстая С.М. Иван Купала // Славянские древности. Т. 2. С. 363-368.
33. Словарь русских народных говоров. Вып. 35. С. 182 (запись сделана в 1983 году в Свердловской области).
34. Там же (запись сделана в 1933 году в Ленинградской области).
35. Календарные обряды. 1983-1996 / Сост. К.Е.Корепова, Ю.М.Шеваренкова.
    Нижний Новгород, 1997. С. 136-137.
36. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). М., 2000. С. 76.
37. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря.С. 370.
38. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1988. С. 675. Считался драгоценным и дождь в праздник Ивана Купалы, как свидетельствует пословица: «Ивановские дожди лучше золотой горы» (Словарь русских народных говоров. Л., 1977. Вып. 12. С.56).
39. Сахаров И.П. Русское народное чернокнижие. С. 299-300.
40. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т, 4. С. 104.
41. «На самого Iвана iдуть рано перед сходом сонця па поле, де качаються у росi»(цит. по: Виноградова Л. Н., Толстая С.М. Иван Купала. С. 365).
42. Ленинградская и Свердловская области (см.: Словарь русских народных говоров.Вып. 35. С. 182).
43. Сахаров И.П. Русское народное чернокнижие. С. 301. В двух опубликованныхсписках памятника, однако, читается не «росою», а «водою» (См.: Стоглав. СПб.,1997. С. 116, 265). Из какого списка «Стоглава» собиратель взял чтение «росою», неизвестно, но у И.П.Сахарова была собственная коллекция древнерусских рукописных книг, перешедшая впоследствии к графу А.С. Уварову (собраниепоследнего ныне хранится в ГИМ).
44. Сахаров И.П. Русское народное чернокнижие. С. 302. Вообще следует состорожностью относиться к сведениям, сообщаемым И.П.Сахаровым, так как он«позволял себе подделки под народную поэзию и выдавал их за настоящие, оригинальные» (Тарасов Е. Сахаров Иван Петрович // Русский биографическийсловарь. СПб., 1904. Вып. «Сабанеев-Смыслов». С. 213), но в нашем случае данныесобирателя подтверждаются другими источниками.
45. Сахарой И.II. Русское народное чернокнижие. С. 301.
46. Новгородская летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950. С. 147.
47. Слово о законе и благодати митрополита Киевского Илариона / Подг. текста А.М.Молдована // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997. Т. 1: Х1-Х11века. С. 32. Перевод на современный русский язык диакона Андрея Юрченко: «Повсей земле — роса, ибо по всей земле простерлась вера, дождь благодати оросил(народы), купель возрождения облекает сынов своих в нетление» (Там же. С. 33).Близость начальной русской летописи и «Слова...» Илариона, в том числе и эпизода с Гедеоном, уже отмечалась исследователями (см.; Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 66).
48. «Онѣмъ бо пламы въспрѣщаеть, а симъ роса приде» (Бобров А.Г. Апокрифическое «Сказание Афродитиана» в литературе и книжности Древней Руси: Исследование и тексты. СПб., 1994. С. 103). Перевод на современный русский язык: «Тем (язычникам. — А.Б.) пламя грозит, а на тех (христиан, — А.Б.) роса падает»(Там же. С. 135). Ср. во втором (сербском) переводе: «Онѣмъ огнь и прѣшение, симже роса и благодать» (Там же. С. 130)
49. «Мертвой» же водой «во многих местах» называлась та, которой обмывали покойника, «ее выливали в глухих безлюдных местах, чтобы не навредить живым»(Виноградова Л.И. Вода. С. 387), либо вода с землей в противоположность «живойводе» -- с житом (Белова О. В., Виноградова Л. П., Топорков А.Л. Земля // СлавянскиеДревности. Т. 2. С. 315).
50. «Лягу я помолясь, встану я перекрестясь, умоюсь иорданской водою, утрусь духоверною травою (духовною или духоверною травою называется лен и конопля),пойду на восточную сторону...» (Максимов С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1994. С. 386; Тамбовская губерния).
51. Слово о злых женах / Подг. текста, пер. и коммент. А.Г.Боброва // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1999. Т. 7: Вторая половина XV века. С. 486, 579 (перевод: «Некто увидел русалок, идущих по городу с подогнутыми рукавами,и сказал: «Вот адовы мироносицы идут к отцу своему Сатане!»» — Там же. С. 487). Исходя из нового понимания текста, должен исправить свой перевод: скорее нес «подогнутыми», а с «отогнутыми» рукавами (ср. приведенные Б.А.Рыбаковым изображения на многочисленных княжеских браслетах — «наручах» XIII века, на миниатюре из Радзивиловской летописи, а также пензенского крестьянского девичьего наряда для праздничных плясок, на которых мы видим «плясуний-русалок» сраспущенными, отогнутыми до земли рукавами (Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. С. 714, 716, 718, 720, 722; изображения на С. 694, 695, 715, 719).
52. Например: «Видѣвъ человека толста тѣлом и речс: "Сему подобает близ поля
    (кладбища. — А.Б.) жити, да не вѣликъ трудъ будеть влекущим тѣло его къ гробу"»{Бобров А.Г. «Мирские притчи» в древнерусской рукописи XV в. // ТОДРЛ. СПб., 1993. Т. 46. С. 301).
53. «Поле» в значении «кладбище», «рѣзоимец», «русалкы», «тын», «щетина» (см.: Там же).
54. «Русалия и игрьци» (Житие Нифонта в списке конца XII в.: Выголексинскийсборник / Изд. подгот. В.Ф.Дубровина, Р.В.Бихтурина, В.С.Голышенко; Под ред.
    С.И.Коткова. М„ 1977. С. 116).
55. См.: Словарь русского языка Х1-ХУ11 вв. М., 1997. Вып. 22. С. 258.Б.А.Рыбаков полагает, что в наших книжных источниках «русалки» заменены южнославянскими «вилами», в то время как в восточнославянских этнографических материалах наоборот «широко известны русалки и нет вил» (Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. С. 582).
56. Виноградова Л.Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян. М.,2000.С. 162.
57. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. С. 675-676.
58. Появление росы могло связываться как с «русалками» — мифологическими персонажами, так и с «участницами языческого празднества — русалий». Так, например, болгары в Габрово считали, что один раз в году, на Вознесение, «русалките» специально приходили с края света и сеяли росу, когда она особенно была нужна(Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. С. 356-357), в то время как в Гомельской области «полешуки» считали необходимым собиратьлекарственные травы до Купалы, пока в купальскую ночь ведьма не «нассэ на траву» (Там же. С. 376).
59. В состав миро, наряду с другими компонентами, входил и «ладан росный» —
    «ароматическая смола, добываемая из коры некоторых южных деревьев» (Словарьрусского языка XI-XVII вв. Вып. 22. С. 215).
60. На браслете из клада XIII века в Старой Рязани изображена танцующая женская фигура в рубахе с длинными широкими рукавами, украшенными поперечными волнистыми линиями, очевидно, символизирующими влагу, причем один из рукавов соприкасается с чашей, из которой пьет девушка (Рыбаков Б.А. Язычество ДревнейРуси. С. 718-719)
61. Если католический аналог миропомазания, дающего человеку «силы благодати Божией», а также очищение, укрепление и исцеление — это конфирмация (см.: Миропомазание // Христианство. Энциклопедический словарь. М., 1995, Т. 2.С. 114-115), то в языческой традиции такой обряд можно было бы назвать инициацией.
62. См., например: Гура А.В. Коитус // Славянские древности. Т. 2. С. 526.
63. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 2. С. 96.
64. См., например: Агипкини Т.А. Катать(ся). С. 478; «Катать дьякона (дьячка) —
    Хватать дьякона, дьячка после молебна в Вознесенье в ржаном поле и, повалив их на землю, катать, чтобы снопы были высокие, тяжелые» (Калужская губерния); «Кататьпопа, пономаря. Хватать попа, пономаря после молебна и, повалив их на землю,покатать, чтобы лен уродился лучше (пасхальный обычай)» (Рязанская губерния) (Словарь русских народных говоров. Л., 1977. Вып. 13. С. 124).
65. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря.С. 410.
66. Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы: Конец XIX — начало XX в. Весенние праздники. М., 1977. С. 45, 82, 84, 155, 157, 172, 174, 264, 289, 328; Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы: Конец XIX — начало XX в. Летне-осенние праздники. М., 1978. С. 11, 25, 48, 97, 121, 127,146, 155,207,209.
67. Серов С.Я., Токарев С.А. Народы Пиринейского полуострова // Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы: Конец XIX — начало XX в. Летне-осенние праздники. С. 48.
    См.: Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. С. 540-572.
68. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 2. С. 96. «Во всю Ивановскую», согласно В.И.Далю, происходит от выражения «звонить во всю Ивановскую» — «во все колокола и в весь мах», видимо, в связи с именем «известной по всей Руси колокольни» — Ивана-великого в Москве (Там же. С. 5), но выражения «катать, скакать, валять, кутить, гулять и т. д. во всю Ивановскую» можно понимать как сравнение не со звоном московской колокольни, а с размахом не менее «известного по всей Руси» ночного купальского обряда.
69. Там же. С. 96. В другой работе мы попытались показать, что слово «мыть» («мытье») также означало языческий обряд (Бобров А.Г. «Волшебные превращения» в «Слове о полку Игореве» // Сб. статей в честь Н.С.Демковой. СПб., 2002 (в печати)).
70. Белова О.В., Виноградова Л.Н.. Топорков А.Л. Земля. С. 316.
71. В северных широтах пронизывающий холод предрассветной росы даже в самое теплое время года, кажется, сам толкает на прыжки через костер.
72. Виноградова Л.Н., Толстая СМ. Иван Купала. С. 366 (зафиксировано в разных славянских традициях).
73. Агапкина Т.А. Костер // Славянские древности. Т. 2. С. 620.
74. Послание игумена Памфила / Подг. текста, пер. и коммент. В.И.Охотниковой// Памятники литературы Древней Руси: Конец XV — первая половина XVI века. М., 1984. С. 320. Но купальская ночь продолжала праздноваться на древних святилищах, несмотря на протесты деятелей церкви. Одно из таких мест находилось в десяти верстах от Санкт-Петербурга, по Рижской дороге, где накануне Иванова днясобирались ижорцы «и проводили ночь при большом огне, с плачем, пением и пляской;в конце собрания здесь сжигали белого петуха, делая заклинания» (Пыляев М.И. Старый Петербург. Рассказы из былой жизни столицы. СПб., 1887. С. 8).