Язык мой – друг мой
Кажется, что вся необъятная Россия говорит на одном языке. Однако во многих регионах есть особенные слова, которые ставят в тупик даже лингвистов. О них я сегодня расскажу, не оставлю без внимания и Нижнетавдинский район.
Современный русский язык – лишь один из диалектов древнерусского языка.
Древние люди, населявшие Русь, были в основном неграмотны, не могли проверить использование слов в словаре и не придерживались определенных правил в речи. Поэтому до XIV века долитературный древнерусский язык развивался стихийно.
К XIV же веку Русь представляла собой удельные княжества, часть из которых была захвачена татаро-монголами. Но древнерусский язык продолжал развиваться.
В географически близких областях эволюция речи происходила по-разному. Постепенно выделились три диалекта: украинский, белорусский и русский. Каждый из них в итоге сформировался в отдельный язык, сейчас это близкие восточнославянские языки.
Мчится тройка
Несмотря на то, что Россия такая большая, лингвисты выделяют всего три группы говоров: северные, южные и среднерусские, в которых произошло взаимопроникновение северных и южных черт.
Лингвисты сходятся во мнении, что условную границу между диалектами на западе и востоке России можно прочертить по центральной европейской части, если провести линию от Кирова через Нижний Новгород и до Саратова на юге.
Все говоры восточнее этой границы – а значит, весь Урал, Сибирь и Дальний Восток – сформировались на основе говоров старейших славянских племён. Это язык переселенцев из центра России, который с течением времени изменился незначительно.
Поэтому во Владивостоке вы вряд ли почувствуете сильную разницу в речи по сравнению с Москвой. Гораздо сильнее будет отличаться, например, речь жителей северного Архангельска и южного Краснодара.
Во всех крупных городах России говорят преимущественно на так называемом литературном языке. Архаичные диалекты конца XIX века постепенно разрушаются. Однако остаются просторечия, особенно в деревнях и маленьких городах, а также среди людей старшего возраста. Но в целом, за исключением отдельных редких слов, все русскоговорящие поймут друг друга.
Литературной нормой является среднерусское наречие – то, как говорят в Москве, потому что она стала столицей Древней Руси. Соответственно, если бы власть оставалась сконцентрированной во Владимире и Суздале, где говорили на северном наречии, как это было до конца XIII века, то мы бы сейчас все говорили как на севере.
Север, юг и норма
«Если вы сядете на поезд, скажем, из Петрозаводска до Сочи, то есть пересечете Россию с севера на юг, вы услышите сразу несколько вариаций говоров: кто-то будет окать, кто-то акать, кто-то цокать или гэкать»,– говорит Нелли Красовская, профессор Тульского университета им. Льва Толстого.
Различия просматриваются на всех уровнях языка: в фонетике (произношении звуков), морфологии (склонении и изменении слов в зависимости от падежа и числа), лексике (употреблении слов).
Гэканье
Одно из самых ярких отличий южного наречия (Рязань, Курск, Воронеж, Белгород) – так называемое гэканье, или, как оно называется по-научному, фрикативное «г». Произносится, как мягкое «х».
Чаще всего это оглушение звука «г» в конце слова перед гласной. Например, «снега» говорят как «снеха». Чем дальше на юг, тем «г» становится более глубоким и гортанным и употребляется уже и в начале слова. Вы можете услышать в Краснодаре произношение «хород» вместо «город». Кстати, ещё южнее – на Украине – гэкание является литературной нормой.
Оканье и аканье
Если среднерусские жители часто произносят «а» на месте безударных «о» («Масква», а не «Москва»), то северян можно отличить по четкому «о». Кстати, аканье мешает русским при произношении английских слов. Например, фамилию «Обама» русские произносят как «Абама».
Подмена букв «ф» и «х»
Эта особенность характерна и для севера, и для юга России. Например, крестьяне родового поместья Льва Толстого в Ясной Поляне называли своего барина «грах» вместо «граф». Кстати, о Толстом. Есть у него рассказ «Филиппок». В нём мальчик читает своё имя по слогам: «Хве-и — хви, ле-и — ли, пеок — пок».
Мягче, ещё мягче
На севере любят цокать, то есть вместо «ч» произносить мягкое «ц». «Пецька» вместо «печка» и «внуцок» вместо «внучок».
На юге так не говорят, зато смягчают «т» в конце глаголов третьего лица: «он ходить» вместо «он ходит».
В южном наречии в родительном падеже множественного числа вместо нулевых окончаний иногда добавляют «ов». Это является сложным местом русского языка, многие путают, как правильно говорить – «нет туфель» или «нет туфлей», «килограмм помидор» или «килограмм помидоров». Но носители южного наречия осознанно добавляют окончания в случаях, когда они не нужны: «местов» вместо «мест», «озеров» вместо «озёр».
Заменяют и именительный падеж в множественном числе «ящикá» вместо «ящики», «кучá» вместо «кучи». В северном же наречии иногда происходит подмена творительного падежа множественного числа дательным: «своим ногам ходил», «своим рукам сделал» вместо «своими ногами ходил», «своими руками сделал».
Региональные особенности
Помимо основных диалектов, многие области имеют местную специфику.
Нелли Красовская приводит интересный пример: в Тульской области есть слово «казюк», так называли рабочих тульских оружейных заводов. Произошло это слово от слова «казна», потому что заводы спонсировались из государственной казны, а работа была престижная и высокооплачиваемая.
В противовес «казюку», «кобёл» – это тот, кого на завод не взяли, а значит ленивый и неумелый человек. Буквально «кобёл» означает «пень». В русском и сейчас можно встретить выражение «сидит, как пень», то есть ленится, ничего не делает.
Словом «жалик» туляки называют пряник без начинки, испечённый из остатков теста, которое месили, вероятно, для знаменитого тульского пряника.
Вот ещё занятные диалектизмы Тульской области:
Жамки — пряники.
Махенькой — маленький.
Жвыкнуть — ударить.
Колдобина — яма без воды на дороге.
Сварганить — сказать острое слово.
Галдить — шумно разговаривать.
Надысь — недавно.
Подталдыкивать — поддакивать.
В Вологде, как рассказывают диалектологи, «стая», означающее во всей России стаю птиц или других животных, используется также для обозначения хозяйственной постройки для мелкого скота. И не только в Вологде, ведь жители Нижнетавдинского района тоже активно используют это слово, говоря о надворных постройках. Недавно вы могли читать на страницах газеты материал «Корова или стайка?», вот вам и пример.
Диалектизмы Вологодской области:
Выбаситься – нарядиться.
Байло – пустомеля.
Выпехать – вытолкнуть.
Алялюшка – пирог, испечённый на сковороде.
Гумага – бумага.
Горько – больно.
Кстати, не поверите, у слова «тупица» есть и другое значение – так называют колун (топор для колки дров) в Новгородской области.
Посидим с шавермой на поребрике
Первое место в категории известных диалектов занимает Санкт-Петербург. Российские туристы давно усвоили, что вкусные пончики следует искать в заведении с вывеской «Пышки», а про «куру», «гречу» и «шаверму» не стоит и говорить. Однако фраза: «Эй, ты, в бадлоне, нечего хабарики у парадной разбрасывать!» неокрепшую душу может смутить. Так в Питере человека в водолазке просят не мусорить окурками у подъезда. Некоторые парадные в Петербурге действительно очень торжественно выглядят со своей сохранившейся лепниной и роскошными лестницами, но в большинстве случаев это не слишком чистый подъезд. Ну а о поребрике и бордюре не слышал только аскет в тибетских горах. В Новосибирске бордюр на манер северной столицы тоже называют поребриком. Говорят, это слово когда-то добралось сюда вместе с декабристами.
Средняя полоса
Во Владимире даже самый запущенный подъезд по примеру петербуржцев кличут парадной. А некоторым вредным товарищам грозят пройтись палкой по хребтине – то есть по спине. На рынке в Воронежской области бывает сложно объяснить, что вам надо, поскольку и тыкву и кабачки одинаково называют «кабаками». А если вы оденетесь тепло не по погоде, вам вслед скажут: «Упугукался». В Тверской области смесь овощей и мяса для окрошки называют «хряпой».
Нижний Новгород и Поволжье
Нижегородские хозяйки заглядывают к соседям: «Поделись песком!». Речь идёт о сахарном песке, который практически везде называют просто сахаром. Но если вы здесь попросите в магазине сахар, то вам предложат кусковой рафинад. «Убраться» не имеет никакого отношения к наведению чистоты – нижегородец имеет в виду «поместиться». И вещи здесь не чинят, а «уделывают». У нас же таким словом, наоборот, можно обозначить порчу, например, одежды: «Уделал брюки», «В грязи уделалась».
Ближе к низовьям Волги сохранились интересные диалекты: «горище» – чердак, «шуфлятка» – выдвижной ящик, «бобок» – вишнёвая косточка. И «помидора» внезапно становится женского рода, а «полотенец» – мужского.
А что на юге?
Соседство с Украиной подарило южным регионам много заимствованных слов. «Буряк» – свёкла, «цибуля» – лук, «курень» – дом, «домовина» – гроб, «жердёла» – абрикосы, «синенькие» – баклажаны. А восклицанию «Тю» выражает всю палитру эмоций от гнева до восхищения. Эллочке людоедке такое и не снилось.
Язык Зауралья
В Сибири выдерги уросят и базлают – то есть, неприятные девочки плачут и ругаются. На них можно расшепериться – обидеться. А моются здесь вехоткой – так называют мочалку.
Некоторые диалектизмы становятся общеупотребительными и постепенно входят в литературный язык, обогащая его. Примерами могут служить слова «земляника», «вспашка», «щупальце», «неуклюжий», вошедшие в литературный язык из местных говоров.
Наше, родное
В 2014 году в издательстве Тюменского госуниверситета вышел двухтомный «Словарь русских старожильческих говоров юга Тюменской области». Работа над ним шла более пятидесяти лет. Специалисты в области языкознания объехали 1200 населённых пунктов, части из которых уже и нет на карте. В 22 районах области собрано 50 тысяч лексических единиц, в издание вошло 10 тысяч.
Как уточняют составители, в словарь вошли материалы, собранные с 1954 по 2000 годы, так что эта книга – не только собрание слов окающих старожильческих говоров, сформировавшихся к середине XVIII века, но ещё и энциклопедия тюменской истории, бережно хранящий память о быте нашей глубинки.
По информации управления информационной политики ТюмГУ, словарь выпущен всего в 300 экземплярах, увидеть его можно на кафедре общего языкознания Института филологии и журналистики, а также в библиотеках.
В диалектах юга области много совершенно непонятных слов. Согласно изданию, можно привести примеры следующих диалектизмов:
чуваки – глубокая обувь,
чичереветь – засыхать, останавливаться в росте, чахнуть,
отбаздырять – очень сильно избить, покалечить, нанести серьезные травмы,
цапка – орудие труда, предназначенное для прополки, рыхления земли,
задергушки – занавески,
халява – большая бутылка, стеклянный сосуд,
покимарить – недолго поспать.
Как рассказала в интервью «Комсомольской правде» лингвист Светлана Белякова, профессор кафедры общего языкознания Тюменского госуниверситета, наши земляки любят стяжать глаголы и усекать существительные. Например, выражение «Да кого ты понимашь?». С этой привычной для нас фразой хоть плакат пиши о том, как говорить нельзя. Во-первых, не «кого», а «что», во-вторых, употреблена стяжённая форма глагола, что также присуще и горожанам, и жителям муниципальных образований. Нижнетавдинцы тоже урезают слова, говоря не «большая», а «больша улица», «знат», «понимашь», «на улице холодат».
Губарев балуется диалектизмами
Конечно, не могла пройти мимо коллег и спросить, есть ли в их семьях эдакие словечки (диалектизмы или даже жаргонизмы). Вот какими словами пополнил мой кругозор обозреватель Сергей Губарев.
Космачом – без головного убора.
На хрушки – большими кусками (откусывать) какой-либо хрустящий овощ, например, лук. Пример: есть лук на хрушки.
Наджабленный, тронутый – не целый, повреждённый.
Вёдро – жаркая сухая погода летом. Если завтра будет вёдро, то и копать картошку будем.
Волглая – влажная, непросушенная (об одежде).
На верхосытку – когда наелся и ещё что-нибудь съел.
А вот со словом «скорпоидол» мы, надо сказать, призадумались. Я нашла определение «обжора, ненасытный», а коллега утверждает, что так его родственница называла супруга – «люблю, мол, обожествляю, но какой же ты всё-таки паразит».
Сколько всего диалектов в России?
Наша страна может похвастаться разнообразием народов, проживающих на её территории, и количеством языков, на которых они говорят. 193 народа, проживающих в России, используют приблизительно 277 языков (по другим данным – 295) и диалектов. Вот оно, богатство – народ и его язык.
