(несколько сумбурная и, как и всё в неоязычестве, временная мысль)
А я тут понял для себя, почему новоязычество у нас личное. Другого и быть не может. Каждый за себя. Потому что, если по совести, то нашему сообществу в целом доверить всерьёз сколь-нибудь ответственного, общественно или социально значимого решения нельзя! Не способны в общей массе ни в прошлое объективно смотреть, ни цели на будущее ставить, ни продвигать какие-то идеи. И, что самое главное — ни принципов каких-то держаться, ни оставаться им верными.
Мы не рождались в языческой среде. Мы — язычники лишь в первом, в редких случаях — втором поколении. И идеалы у нас — что дерево под ветром; куда подуло, туда и зашатало. Приняли язычество, пришли в него, думаем, что поняли, но мы сами в нём словно несмышлёные отроки. Нам приятны сами подростковые мысли о достижении совершеннолетия, попытки выглядеть и казаться взрослее.
Наше личное человеческое мнение в вопросах новоязычества, своём месте в нём всё ещё на стадии становления и потому не может быть конечным и понятным нам. Мы легко поддаёмся всяческим веяниям, внушениям, заблуждениям и быстро меняем приоритеты и мнения на кардинально противоположные. Говорим о традиционном язычестве, но сами нетрадиционно нестабильны в нём. Традиция — это единообразие, если не в религиозных аспектах, то хотя бы в общественно-социальных, в морально-этических вопросах, в мнениях на текущее положение дел, на общее видение реалий. Но ведь этого нет. Хорошо рассуждается о традициях прошлого, когда в настоящем абсолютный разброд и шатания.
О каком традиционализме идёт речь, если нет простешей традиционной устойчивости в понятиях и смыслах? Есть лишь метания во мнениях даже на казалось бы простые житейские вещи. Мы плаваем между идеологией «детей цветов» со свободами выбора и традиционными, моралями и ценностями. То топим за здоровый национализм, то сами его порицаем как пережиток. То говорим, что язычество — это мировоззрение, то пытаемся его преподавать в «славянских училищах». То сарафаны в пол и целомудрие, то женское обнажённое тело — священно. То «трезвая Россия», то «наливай и пей, это традиционно». То не терпим ЛГБТ и феминисток, то «гомофобия — это результат авраамизации», и в принципе «это нормально». То «лес — мой храм», то лес — это хаотичное место, чуждое и враждебное человеку. То требуем от школы академических и объективных знаний, то уже не против религии и секс-просвета в учебном процессе. У новоязычества нет никаких твёрдых современных убеждений. Язычники мечутся от одного полюса мнений о традиционном к другому.
А ведь вопрос о традициях, а точнее о преемственности поколений и крушении этих связей очень серьёзен. Многие начинают прям с малых лет вталкивать детям своё видение языческих принципов жизни. Но установки, задаваемые папой и мамой рано или поздно сталкиваются с несколько иными реалиями социума. И отправляясь в школу, ребёнок сталкивается с другими моделями поведением и детей и взрослых.
Ребёнку сложно разобраться, понять разницу, а главное — сделать выбор между языческими приоритетами родителей и, например, не менее традиционными воззрениями христианских бабушек, дедушек и прочих родственников. Взаимное недовольство сторон начинается с обсуждения крещения младенца. Это же обстоятельство продолжает разделять поколения позже. Сам слышал: «Не крестили ребёнка, вот и болеет!» Родители ведут детей на капище, а бабушки учат их молиться на иконы и тащат в церкви. Родители зачастую перестают доверять своё дитя бабушкам, и тогда обиды и разногласия множатся. Дети видят разницу, а зачастую и конфликт мнений между родителями и старшим поколением. Есть и такое, что язычником является только один из родителей, а второй — нет, и воспитывают каждый на свой манер. Есть примеры того, как язычники говорят, что его ребёнок сам будет решать какую веру выбирать. Вот такая странная «традиция» получается! Что дети приобретают — выбор ориентиров или дезориентацию? Я несколько упростил, но на практике такое сплошь и рядом. И тогда подростки неожиданно для родителей начинают жить двойной жизнью. Это к вопросу о том, как будет развиваться и прогрессировать славянская неоязыческая традиция.
Можно ли считать такое язычество традиционным? Как считать традиционными взгляды, на которые постоянно приходят обновления? Что из настоящего, живого, а не книжно-философского современный язычник оставит своему ребенку от себя? Не историй о предках, а от себя-язычника? Если ребёнок будет решать религиозный вопрос сам, то он его попросту не будет решать. Вспомните себя. Вы много чего хотели решать серьезного в подростковые годы? Вот мы пришли к язычеству, сделали осознанный выбор, а толку? Как передавать дальше то, что самим до конца непонятно? Если решение этого вопроса не возьмут в свои руки родители, за них это быстро сделает тандем государства и РПЦ.
Не верится? Надуманно? Примеры из простых и наглядных:
Ещё недавно подавляющее большинство язычников бескомпромиссно было против религии в школе. Сейчас некоторое их количество не видит ничего дурного в «Основах религиозных культур и светской этики». Всем хочется именно «этики» для детей, но предмет стал обязательным, и родители уже не выбирают модули сами, как было заявлено прежде. Постепенно язычники даже согласились с «аргументом» РПЦ о привитии данным предметом морали и нравственности детям. При этом церковь всё чаще и настойчивее опасается, что школа может стать местом пропаганды псевдорелигиозных сектантских доктрин. Как вы думаете, под какую категорию попадает любая из ветвей неоязычества!?
Такая же фигня с идеей сексуального просвещения в школах. Ещё вчера язычники были против, а сейчас уже всё обсуждаемо. Кто-то (кто, кстати?) будет объяснять подростку про контрацепцию, венерические заболевания, как не «залететь», про половозрастные изменения организма. А аргумент «за» шикарен: родители не успевают с просвещением в этой сфере, ну или, что родители недостаточно компетентны! «Нормально», «естественно» и т.д. — это вообще главный языческий аргумент. Но если мы говорим о естественности, то нужно оставаться на позициях природы до конца. Природа была, есть и будет. Попытка огородить лес не добавит ему упорядоченности и культуры цветущего сада, только экосистему нарушит. Интимная сфера не общеобразовательный предмет. Всё, что необходимо вписывается в рамки «Биологии человека». Но лево-либеральные темы как бы выходят из моды, поэтому теперь жмём на рычаги «природности и естественности».
У меня в свете таких переменчивых «языческих» взглядов на педагогику есть есть предложение! Чтоб вообще уже не париться самим, взять и «прогрессивно» объединить эти две темы — уроки религии и секс-просвета. Вот это будет «языческая» хуйня! А что такое «церковь и дети», мы уже знаем из регулярных возмутительных фактов, которые не удается вовремя замять РПЦ. Короче, если вы не захотели крестить детей, решили привить им родное и оградить от христианских моралей и догм, то будьте спокойны — школа всё «скорректирует». По-моему, «наимощная» инвестиция в будущее языческих традиций!
Преемственность традиций в язычестве — понятие куда более широкое, чем просто образовательный и воспитательной процесс. Это своего рода баланс нравственности, мудрости и опыта родителей, заслуживающие у детей ответную любовь, внимание, уважение и чувство ответственности. Главное, как мне думается, в вопросах преемственности традиций — внимание ребёнка, его убежденность, что родитель является носителем нового, интересного, нужного. Использовать природное любопытство как толчок к познанию — это задача не государства, РПЦ или улицы, а именно родителей. Младшее поколение должно видеть, что старшее живёт так, как учит, а не иначе. Что не меняет своих принципов и убеждений и остаётся им верным. А как новоязычники могут что-то традиционно передать, если их жизненные принципы регулярно трещат по швам и подлежат пересмотру?
Есть в этом что-то подростковое. Нет у славянского языческого движения цельности и взрослой самодостаточности. Нет способности принимать решения, ответственность, держаться принципов и держать за них слово. Язычники как малые дети, воспитывающиеся без наставников, порой упрямые, капризные, своенравные, порой принимающие только два мнения — «моё» и «неправильное». Мы — язычники, которым нечего традиционно передать своим детям от цельного современного язычества. Только свои личные мнения (которые могут завтра поменяться) и пересказ историй про нравы, обычаи и традиции далёких предков. Наши собственные жизненные принципы, нормы, морали, парадигмы поведения и мышления варьируемы и переменчивы уже здесь и сейчас. У новоязычества нет чётких установок и твердых убеждений, есть лишь мнения о них. Потому и язычество личное. Личные мнения и передадим по наследству.
Как новоязычники будут объяснять свою непоследовательность убеждений своим же детям? Почему мы вчера думали так, а теперь вот иначе? Если современные язычники — это аккумуляторы личного религиозного опыта, опирающегося на прошлое, то что будут наследовать дети — личное или традиционное (общее) язычество? Похоже, что личное... Штука в том, что ребёнок — тоже личность, и с какой стати ему принимать ваше личное, а не создать своё? Или не принять чужое личное? Или не принимать вообще? Вот такая «традиционная преемственность» получается...
