Славянский месяцеслов

Введение

В современном родноверии, как правило, используется григорианский календарь, в котором латинские названия месяцев заменены на их славянские аналоги. Даты же кологодных праздников, напротив, берутся из юлианского (церковного) календаря. При этом существующее расхождение между юлианским и григорианским календарём не учитывается. Так как в юлианском "Иван Купала" 24 июня — день летнего солнцестояния, а 7 июля довольно далеко от солнцестояния, то логично было оставить эту дату (24 июня) без изменений в современном календаре.

Так же поступили со всеми другими церковными праздниками, считая что на момент принятия этого самого юлианского календаря расхождение было минимальным, и когда-то 24 июня по юлианскому календарю было близко к летнему солнцестоянию.

Получается, что Велесов День отмечается родноверами в день святого Власия 11 февраля по григорианскому календарю. В старину же день святого Власия праздновался 11 февраля по юлианскому календарю (что соответствует 24 февраля по григорианскому календарю). Но оправдан ли подобный перенос? Аналогичным образом современные родноверы определяют даты подавляющего большинства славянских праздников. Даты берутся из церковного месяцеслова, а христианские названия просто заменяются славянскими. Мы полагаем, что негоже родноверам пользоваться иноземным календарём, ведь сохранилось достаточно сведений для восстановления месяцеслова, который использовали наши предки.

Начало летоисчисления

Вопрос о начале летоисчисления вряд ли был особенно важен для наших предков. В их глазах время было прежде всего цикличным, а потом уже линейным. Коло же, как известно, не имеет ни начала ни конца. Использующееся в летописях летоисчисление «от сотворения мира» является иноземным, оно пришло из Византии вместе с христианством. Тем не менее, в древности всё же существовали некие опоры, позволяющие соотносить события с определёнными промежутками времени на линейной шкале. Арабский путешественник Ахмед ибн Фадлан, описывая похороны руса, сообщает: «Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга (белого тополя), написали на ней имя (этого) мужа и имя царя русов и удалились» (1). Вероятно, имя царя русов служило для определения времени смерти. Схожий принцип датировки событий неоднократно встречается в «Слове о полку Игореве»: «На седьмомъ веце Трояни връже Всеславъ жребий о девицю себе любу / Были вечи Трояни, минула льта Ярославля (2) / Се бо готьскыя красныя девы въспеша на брезе синему морю: звоня рускыме златомъ поютъ время Бусово» (3). В летописях также используется схожий способ датировки событий: «Хронологические пометы в начальных статьях Повести временных лет (расчет лет под 6360 г., датировка похода Аскольда и Дира «на греки» 14-м годом правления Михаила III, определение путешествия княгини Ольги в Царьград временем правления Константина VII Багрянородного, расчет княжения Олега и Святослава и т.п.), а также в древнейших источниках нелетописного содержания (например, датировка вокняжения Владимира Святославича в Киеве 8-м годом по смерти Святослава в «Памяти и похвале князю русскому Владимиру» Иакова Мниха) позволяют принять гипотезу о счислении лет на Руси до введения эры от «сотворения мира» по годам правления князей» (4).

В современном родноверии чаще всего используются две точки начала летоисчисления: от падения Арконы и от основания Словенска Великого. Как видно из приведённых выше примеров, славяне соотносили события на линейной шкале времени с периодами правления князей (5), поэтому мы считаем, что для соответствия славянскому обычаю можно выбрать точку отсчёта, связанную с жизнью и деяниями кого-либо из правителей Руси.

Деление на месяцы

Исследованием и попытками восстановления древнеславянского календаря в занимался ряд видных учёных, в частности: Д.И. Прозоровский, Н.В. Степанов, Д.О. Святский, В. Шаур, В.Е. Гусев. Предлагаемый нами для использования в родноверческих общинах месяцеслов основан на их работах.
Год у наших предков делился на месяцы. Строго говоря, правильнее будет сказать «лето», а не «год», поскольку в древности понятие «год» означало не «период в 12 месяцев», как сейчас, а просто «промежуток времени» (6). Само слово «месяц» подразумевает привязку к фазам луны, месяц — это период времени от новолуния до новолуния.

Д.О. Святский пишет: «Луна с ее фазами легче всего давала возможность вести календарный счет по неделям и месяцам. Наши предки, увидев на небе в «начале нарождения месяца» молодой серп Луны или «новец», считали 165 часов, или, округло, семь суток до «нового перекроя» (первой четверти), семь суток до «подполони» или «ущерба» (полнолуния), семь суток до «ветхого перекроя» (последней четверти) и семь суток до «межей», т. е. до момента исчезновения луны в лучах солнца перед следующим новолунием. Эти четыре недели вместе с «межами» или «межимесячьем» составляли 29 суток лунного месяца, которому придавалось особое название, смотря по хозяйственным, метеорологическим и фенологическим условиям протекавшего времени года» (7).

Существуют прямые подтверждения наличия такого счёта времени у древних славян. В древнерусских источниках разделяются «книжные» месяцы юлианского календаря и «небесные» месяцы. Так, например, летописец, описывая смерть тверского епископа Арсения в 1409 году, сообщает: «наставшу месяца марту по книжному день первый, а по лунному февраля 15, в пяток по заутрении» (9). Никоновская летопись датирует лунное затмение 10 марта 1476 года следующим образом: «месяца марта 10, а небесного февраля 15... начат гинути месяц...» (10). Новгородский монах Кирик в 1136 году писал: «Весто да есть, яко въ единомъ лете кьнижных месяцевъ 12, а небесных Лунъ исходить 12 лун, а 13 лун исходить 11 день (...)» (11).
Как известно, продолжительность солнечного года и двенадцати лунных месяцев не совпадает. По этой причине нашими Предками периодически вставлялся тринадцатый месяц. Сведения о нём сохранились у чехов: он назывался груднем и добавлялся раз в три года: «ve trech letech prebyva mesic pribytny, hruden, to trinacteho mesice nastani» (12).

Названия месяцев

Народный обычай донёс до нас большое количество славянских названий месяцев. К примеру, чехословацкий лингвист В. Шаур приводит свыше двух сотен наименований. Тем не менее очевидно, что ко временам праславянской общности могут относиться лишь некоторые из них — те, которые присутствуют в разных славянских языках. В.Е. Гусев приводит четырнадцать общеславянских названий (мы приводим здесь их русские варианты): просинец, сечень, березень, цветень, травень, червень, липень, серпень, рюен, вересень, листопад, паздерник, грудень, студень. Кроме того, исследователь полагает, что древнерусские названия «сухий» и «изок» также относятся ко времени, предшествующему расселению славян, так как встречаются в разных и «неконтактных» славянских языках.

Он соотносит их с месяцами юлианского календаря следующим образом: «Исчезновение снежного покрова и высыхание почвы, зафиксированное в названии *suhyj, может быть отнесено ко второй половине — концу февраля, первой половине — середине марта.
Появление листьев на березе (*berzьnь или berzozolъ) — ко второй половине — концу марта и первой половине — середине апреля.
Появление травяного покрова (*travьnь) и первых цветов (*cvetьnь) — ко второй половине апреля — первой половине мая.

Размножение гусениц (червей) (*cьrvьnь) — ко второй половине июня и первой половине июля. На тот же или близкий срок приходилось и цветение липы, что определило вероятность обозначения его другим названием (*lipьnь), которое в случае необходимости превращалось в название дополнительного месяца, поскольку, как уже говорилось, границы следующего месяца, названного древними славянами «серпнем» (*sьrpьnь), определялись сроками жатвы (в нормативных пределах июля — августа).

Цветение вереска может быть отнесено ко второй половине августа (*versьnь), а «золотая осень» — ко второй половине сентября — первой половине октября (*rujьnь).
Тогда же, ранней осенью мяли и трепали лен и коноплю, заготавливали пряжу (*pazdernik).
Листопад приходился на вторую половину октября — первую половину ноября.
Наконец, замерзание почвы и первые холода относились ко второй половине ноября — к декабрю (*grudьnь, *studьnь)» (13).

Начало года

Когда же начинался год у древних славян? Как известно, празднование нового года 1 января было введено Петром I, в летописях же встречаются два «стиля»: мартовский и сентябрьский. С сентябрьским всё просто — он привнесён из Византии. В монастырском уставе Новгородского Софийского Собора сказано: «начаток же сущих книг в первыя сентября месяца есть, в тот бо день начаток всего лета многих ради вин Греком мнится» (14). С мартовским же дела обстоят куда интереснее.

Д.О. Святский пишет: «Н.В. Степанов выдвинул новую гипотезу о характере нашего древнелетописного счисления. Он говорит: «Тени наших летописцев давно и настойчиво протестуют против сложившегося мнения о счислении годов в древней Руси с 1 марта; оне с красноречивым молчанием выбрасывают со страниц дошедших до нас памятников ряд дат, наглядно противоречащих сложившемуся у историков взгляду». Этот исследователь (...) полагает, что древнее национально-русское времяисчисление было не солнечное, а лунное и начало года приурочивалось к некоторому моменту (к какой-либо фазе Луны), бывшему в начале фенологической весны. С принятием христианства и началом летописного периода наше время счисление стало равнодействующей чисто-русского и византийского счета времени, и может быть названо лунно-солнечным, при чем за начало года считалось воскресенье между 1-й и 2-й неделями Великого поста при Пасхе более поздней и Вербное воскресенье при Пасхе более ранней. Ввиду того, что Пасха празднуется в некоторой зависимости от лунных фаз, начало года было близко к полнолунию. Степанов даже думал, что в древнерусском национальном календаре за начало года принималось полнолуние фенологической весны. Свою гипотезу автор строит на целом ряде мест из наших летописей, во многом, действительно, подтверждающих его соображения. Выражения наших летописцев: «настанущу лета мартом месяцем», «в лето 6645 настанущю в 7 марта» были бы совершенно непонятны, если бы год начинался с 1 марта. Но они понятны, если годы начинались иногда в феврале, иногда в марте, в разные его числа. Иногда у летописцев события, датированные первыми числами марта, поставлены в конце данного года. Или, наоборот, год начинается описанием событий совершающихся в течение большого промежутка времени и затем встречается дата одного из первых чисел марта — ясно, что год начался в феврале (...). Таким образом, древне-летописный год не имел определенного твердого начала по юлианскому календарю и начало его колебалось по числам марта, февраля и даже апреля. Степанов называет такой стиль circa-мартовским» (15).

Эта теория Н.В. Степанова весьма любопытна: хотя circa-мартовский стиль и зависит от христианской Пасхи, он, по-видимому, всё же имеет славянское происхождение. Правда, следует отметить, что начало лета (а, значит, и нового цикла из двенадцати либо тринадцати месяцев) у славян вряд ли могло быть приурочено к полнолунию: само слово «новолуние», «новец» указывает на начало нового месяца (16). По мнению Д.О. Святского, год у славян начинался с первого числа (то есть, по-видимому, с новолуния) месяца «сухого», приблизительно соответствовавшего марту юлианского календаря (17).

Другую версию выдвинул В.Е. Гусев. Он считал, что начало года у древних славян приходилось на первое новолуние после зимнего солнцестояния: «мы принимаем точку зрения В. И. Чичерова о том, что начало аграрного года у древних славян приходилось на зимнее солнцестояние. Смысл зимней (святочной) обрядности у всех славян указывает на то, что именно с периодом, следовавшим за зимним солнцестоянием, были связаны религиозные представления, магические обряды и практические заботы земледельца о предстоящем цикле сельскохозяйственных работ. Само название месяца, на который приходилась эта обрядность («просинец»), отражает наблюдение о переходе от темноты к свету, а тем самым — от зимы к лету . Теоретически лунно-солнечный календарь, разумеется, мог начинаться и с летнего солнцестояния, и с весеннего равноденствия, но исключительное значение святочной обрядности, зачинающей аграрный год, и то обстоятельство, что «просинец» — единственное праславянское название месяца в календарной номенклатуре, связанное с постоянным астрономическим явлением, а не с неустойчивыми сезонными явлениями в области флоры или фауны, побуждает нас начинать исчисление месяцев славянского лунно-солнечного календаря именно с этого месяца» (18).

При этом, согласно В.Е. Гусеву, система вставки дополнительного тринадцатого месяца была значительно сложнее, чем простое добавление грудня раз в три года: «Поскольку 12 лунных месяцев составляли 354,4 суток (т.е. Лунный год почти на 11 суток короче солнечного года) необходимо было время от времени делать дополнения, чтобы привести аграрный год в соответствие с солнечным. Представленное на нашей таблице соотношение календарей является лишь нормативной схемой. В действительности же вследствие подвижности границ лунных месяцев требовались постоянные коррективы, чтобы восстановить соответствие названий месяцев тем действительным явлениям, которые они обозначали. Остается, следовательно, выяснить, где вероятнее всего вставлялся дополнительный, 13-й месяц, и какое название он мог получать. Как уже отмечалось, В. Шаур предположил, что 13-й месяц вставлялся регулярно через каждые три года перед первым месяцем весны, т. е. мартом. Однако такая строгая регламентация интеркаляции (дополнения лунного календаря) и постоянное место дополнительного месяца в календаре древних славян вызывают сомнения.

В известных науке лунно-солнечных календарях, даже у тех народов, где существовали цивилизации и разработанные системы исчисления времени, «в течение долгого времени не было определенных правил вставки дополнительных месяцев». Автор специального труда по хронологии древнего мира отмечает, что дополнительные месяцы вводились нерегулярно, иногда в течение одного сельскохозяйственного года, через неравные промежутки времени, иногда через год, в зависимости от практических нужд.

Трудно предположить, чтобы у древних славян интеркаляция приобрела иной, регулярный характер.

По-видимому, в праславянском календаре были некоторые относительно устойчивые опоры, обозначавшие некие наиболее важные вехи в постоянно изменяющихся соотношениях между лунными месяцами и солнечным циклом. Такими «опорами» нам представляются: «просинец», указывающий на постоянный, регулярно повторяющийся процесс прибавления продолжительности дня после зимнего солнцеворота, и «серпень», указывающий на главное событие в жизни земледельца — жатву: особое значение имело то, чтобы традиционное название этого месяца совпадало с действительной уборкой урожая. Следовательно, интеркаляция могла производиться в первую очередь или перед «просинцем», или перед «серпнем». Этим, по-видимому, и объясняется, почему двойное название месяца приходится именно на канун этих двух сроков: в первом случае дополнительный месяц получал название «студеного», во втором — «липня». Но, вероятно, интеркаляция могла согласовываться и со сроками весеннего и осеннего равноденствий; в этом случае появлялись синонимические «травень» и «кветень», либо «рюен» и «паздерник». Необходимость нескольких возможных вариантов интеркаляции объясняется тем, что промежуток времени между солнцестоянием и следовавшим за ним первым новолунием, которым начинался «просинец», не был постоянным: он колебался в пределах полумесяца. Если новолуние следовало тотчас же после зимнего солнцестояния, то необходимость в дополнительном месяце могла появиться уже к началу жатвы (перед «серпнем»), в особенности, если лето было прохладным и созревание хлебов задерживалось. Если же, наоборот, лето было знойным и жатва начиналась раньше обычного, то необходимость дополнительного месяца становилась актуальной лишь осенью или непосредственно перед следующим «просинцем». Таким образом, не отвлеченные астрономические расчеты, а сезонные колебания погоды диктовали славянам сроки дополнительного месяца: он вставлялся в разные годы в различные места, а именно там, где оказывалась особенно заметной разница между названием очередного месяца и фактическим сезонным явлением и где соответствие между тем и другим было особенно практически необходимым» (19).

Список литературы

1. Ахмед ибн Фадлан. Записка о путешествии на Волгу.

2. В переводе на современный русский язык — «минули лета Ярославовы».

3. Слово о полку Игореве.

4. Данилевский И.Н. Нерешённые вопросы хронологии русского летописания.

5. Либо, как в случае с Трояном, с промежутками времени, по каким-то причинам связываемыми с кем-либо из Богов.

6. Слово «год» в смысле периода в 12 месяцев лишь с XVI в. стало обозначать это понятие, раньше же для этого употреблялось слово «лето». Таким образом, у летописцев мы встречаем следующие определения времени: «год обедни», «год молитвы», «год Луны», «год» в смысле «лета», «обед год» и т. д. «От года до года» (см. выше выражение Кирика) означало: «через некоторый определенный промежуток времени». (Д.О. Святский. Очерки истории астрономии Древней Руси. Календарь и счисление часов у наших предков. )

7. Д.О. Святский. Очерки истории астрономии Древней Руси. Календарь и счисление часов у наших предков.

8. Видимо, нужно заменить на «ять».

9. Журавель А.В. Месяцы «книжные» и «небесные»: их соотношение на страницах летописей.

10. Д.О. Святский. Очерки истории астрономии Древней Руси. Календарь и счисление часов у наших предков.

11. Журавель А.В. Месяцы «книжные» и «небесные»: их соотношение на страницах летописей.

12. Д.О. Святский. Очерки истории астрономии Древней Руси. Календарь и счисление часов у наших предков.

13. В.Е. Гусев. О реконструкции праславянского календаря (к проблеме этногенеза славян).

14. Д.О. Святский. Календарь наших предков.

15. Д.О. Святский. Календарь наших предков.

16. Впрочем, у древних кельтов месяц длился от полнолуния до полнолуния, хотя при этом слово «новолуние» на ирландский язык переводится словосочетанием «gealach nua», «новая луна». С другой стороны, германцы и древние римляне (до введения юлианского календаря) рассчитывали длину месяца от новолуния до новолуния.

17. «Год наших языческих предков начинался с месяца «сухого». С принятием христианства и вместе с ним юлианского календаря, весенний месяц «сухий», начинавший собой год, был переименован в март». (Д.О. Святский. Очерки истории астрономии Древней Руси. Календарь и счисление часов у наших предков.)

18. В.Е. Гусев. О реконструкции праславянского календаря (к проблеме этногенеза славян).

19. В.Е. Гусев. О реконструкции праславянского календаря (к проблеме этногенеза славян).